Трудный экзамен

                Т Р У Д Н Ы Й     Э К З А М Е Н

  Скромный выпускной вечер на одном курсе нашего института.
Ректор вручает выпускникам дипломы, значки, говорит короткие
напутствия и пожелания. Новые специалисты весёлые, радостные,
лица светятся счастьем и благодарностью, некоторые, тоже,
вслух выражают свои эмоции, высказывают благодарности альма-матер,
руководству, преподавателям. Один из них, говоря обо мне – пре-
подавателе теоретической механики и сопромата, сказал:
           – Вот, когда материал объясняет Владимир Михайлович, так
если бы даже и не хотел понять, всё равно поймёшь.
   Да, я, наверно, не плохой преподаватель, знаю и умею донести зна-
ния до понимания студента. Но я,только теперь, спустя много лет
с благодарностью вспоминаю человека, своего преподавателя
теоретической механики, который много лет назад заставил меня доско-
нально освоить, изучить этот предмет. И вот память переносит в те
далёкие шестидесятые.
  Экзаменационная сессия у заочников моего курса. Во второй поло-
вине сессии получаю телеграмму от соседей, что жена с маленьким
сыном, которому нет и годика, в больнице с болезнью Боткина и бу-
дет там находиться целый месяц, а старшая дочурка живёт у них. Ос-
тавляю три «хвоста» (политэкономия, электротехника и теоретиче-
ская  механика) и уезжаю.
 Год пролетает очень быстро. И снова сессия. Параллельно со сдачей
экзаменов и зачётов принимаюсь к ликвидации «хвостов».
Политэкономию сдаю легко, электротехнику тоже без особых трудностей,
а вот с теоретической механикой…???
   Встречаю выходящего из аудитории преподавателя и бодро обра-
щаюсь:
             – Здравствуйте, Аншель Копфылевич.
             – Здравствуйте, я весь во внимании, – и сверлящим взглядом
въедается в меня, я тоже прямой наводкой снизу вверх осматриваю
его высокую, стройную фигуру и приятное лицо, – какое дело у вас
ко мне?
             – Задолженность у меня, – не найдя другого слова, произношу
я, – по теоретической механике с прошлого года, я не сдавал, пришлось
раньше уехать из-за болезни жены и сына, они попали в больницу…, –
уже торопясь лопочу я, хотя вижу, что последние мои поясне-
ния он совсем не слушает, они его не интересуют, и перебивает:
            – Когда вам  угодно сдавать, сейчас?
            – Сегодня уже поздно, может завтра, а лучше назначьте вре-
мя вы.
           –Завтра в четырнадцать сорок пять, извольте, аудитория две-
надцать.
          – Спасибо, – только и успеваю я.
   Аншель Копфылевич Айзенберг – по рассказам, очень образован-
ный, интеллигентный человек, окончил какой-то Варшавский униве-
рситет, чем весьма гордится. Педант. Замечательный преподаватель,
в техникуме считается очень ценным работником. Авторитет. Быту-
ет мнение, что кто из учащихся добросовестно посещает его лекции,
в дополнительной самостоятельной подготовке не нуждается. Веж-
лив, обходителен. Очень требователен и строг. Без достаточных
знаний «проскочить» не получается. И как же быть?
  На следующий день в четырнадцать сорок, приоткрывая дверь,
заглядываю в аудиторию. Аншель Копфылевич сидит за столом, погрузи-
вшись в некие записи, смотрит на часы и мне:
           – Вам назначено на четырнадцать сорок пять, – и снова
в свои бумаги.
Закрываю дверь, жду и через пять минут приоткрываю.
          – Заходите. Ставьте портфель вон туда, – кивает на
крайнюю парту у двери, – берите билет.
Беру, называю номер. Опять внимательно всматривается и мной ов-
ладевает тревога. Подаёт чистый лист бумаги.
           – Садитесь и готовьтесь, нет не туда, вот сюда, –и
указывает на парту, стоящую впритык к столу, – а тетрадку вот сюда.
Снимает с руки часы, кладёт перед собой, берёт и рассматривает
тетрадку, а это конспект по теоретической механике, который я взял
у одного очника.
           – Что-то я не припоминаю вас, молодой человек. Вы лекции
посещали?
           – Нет, я не мог, я уехал, срочно…, – пытаюсь объяснять,
но он это, похоже, не слышит.
  Волнение нарастает, пробую что-то вспомнить, написать, начер-
тить, но ничего путного не получается. Через пятнадцать минут Ан-
шель Копфылевич встаёт, смотрит на мой листок и:
          – Вы не готовы, молодой человек, – и к двери.
          – Аншель Копфылевич, когда можно прийти ещё.
          – Когда будете готовы.
Через несколько дней обращаюсь опять. Опять повторяется та же
процедура и через пятнадцать минут заключение:
        – Вы недостаточно готовы.
В третий раз то же самое:
        – Пока вы не готовы. Отнеситесь более серьёзно.
Пару дней готовлюсь основательно, штудирую учебник, конспекты,
консультируюсь у ребят очного отделения, они меня экзаменуют.
Готов. Иди.
И снова,  после стандартной процедуры, вывод:
        – Видно, что вы готовились, но вы плохо подготовились.
Бегу следом и прямо прошу:
        – Аншель Копфылевич ну поставьте тройку, ну очень прошу.
На колени стану, поставьте.
        – Вы не думайте, что здесь отдел соцобеспечения.
Иду следом за ним в преподавательскую, где есть ещё два человека,
и снова:
        –  Аншель Копфылевич, сессия заканчивается, домой надо.
Я же много не прошу, всего лишь тройку, только тройку. И тут он
взрывается, истерически  кричит:   
        – Что? Тройку? Я поставлю вам тройку, и вы получите диплом,
и вы будете командовать заводом не зная теоретической механики?
НЕТ! НЕТ и НЕТ! И выскочил из помещения. Следом вышел и я.
Удивительно, но слова его были пророческими – через два года пос-
ле окончания техникума я был назначен директором. Но это потом.
А пока стоял вопрос: что делать? Оставались два дня до окончания
сессии, а у меня, вполне успешного учащегося не сдан экзамен.
И я пошёл к директору техникума, всё рассказал правдиво.
         – Сдавать комиссии готов? –  спросил директор.
         – Готов.
         – Пиши заявление.
Приказом была назначена экзаменационная комиссия под предсе-
дательством заведующего заочным отделением, куда вошли: пре-
подаватель теоретической механики параллельного курса,
преподаватель сопромата и преподаватель электротехники.
 Мои ответы на вопросы билета и дополнительно заданные мне,
комиссия единогласно оценила на «отлично» и только потому, что
сдача обозначена повторной, в протокол и зачётку поставлено «хо-
рошо». Вот так я получил довольно глубокие знания и в последс-
твии сам стал преподавателем теоретической механики.
Эта история легендой много лет передавалась из "поколения" в
"поколение",   а я по случаю вспомнил и решил записать.