Стихи

* * *
Нетвёрдой утренней походкой
По берегу Москва-реки
Бреду. Куда с подводной лодки
Рванём мы когти от тоски?

Нас ждёт родная, заводская
Та проходная в гулкий ад,
Где, лишь налив стакан до края,
Ты снова жизни будешь рад.

И от зарплаты до зарплаты,
Слегка под утро протрезвев,
Мы носим на штанах заплаты,
Презрев лукавство юных дев.

У них ведь ноги от макушки,
Они всё время влюблены,
Их "не берёт", что Сашка Пушкин
Шампанским запивал блины,

И сколь в лицее выпил жжёнки,
И что был гений, сукин сын,
И что мимоз купил для жёнки
Из всей бригады я один.


Аксессуары.

Красота рождается из стиля,
Достигается одним штрихом -
Навигатор для автомобиля,
Заголовок над твоим стихом.

И, конечно, дамские затеи -
Ожерелья, брошки и очки,
Можно жить, их вовсе не имея,
Но, глядишь, завянешь от тоски.

И часы, и звонкие браслеты
Принесут удачу нам в судьбе,
И на кухне вкусные котлеты,
И резные ставни на избе.

Можно в "Магазине на диване",
Прочесав усердно интернет,
Заказать и веник нам для бани,
Где других аксессуаров нет.


* * *
Вот проносится столб, а на нём поперечина,
И привидится образ распятья Христа,
Что наденет кулоном на платьице женщина,
И от этого станет добра и чиста.

В этом спальном вагоне в зеркальном соитии
Повстречать отраженье своё, не узнав,
А напротив - случайный попутчик, в подпитии
Точно знает заранее, в чём ты не прав.

Рассказать ему тайну, надёжно зарытую,
Словно клад, от стороннего взгляда? Изволь.
И увидишь ты морду довольную, сытую,
И в душе отзовётся привычная боль.

Пусть дорога сведёт лучше с хмурым попутчиком,
Что сидит, молчаливо уставясь в окно,
Встречный поезд сверкнёт на мгновение лучиком,
И умчится туда, где ты не был давно.


Сонет.
Сквозь ломаные линии ветвей,
Перечеркнув минувшее навек,
Запел, ликуя, снова соловей,
Глядя на мир из-под прикрытых век.

Он самочке своей поёт призыв,
Ещё от сладкой неги не остыв,
Но, только лишь проклюнутся птенцы,
Уж не поют счастливые отцы.

Летит стремглав за кормом соловей,
Без отдыха птенцов кормить готов.
Чтоб не было в гнезде голодных ртов,
Спешит с добычей к любушке своей.

Пока ещё один ты, соловей,
Напой и нам мотив любви своей.


* * *
Вечер, занавешенный портьерой,
В щель звезда Полярная видна,
И привычно интернетной мерой
Чашу ночи добивать до дна.

Здесь друзья, знакомые по фото,
Бестелесны, пишут мне, немы,
Их в мою печаль закинул кто-то,
Чтобы с ними повстречались мы.

Есть один из них, седой и старый,
Не знакомый, но и не чужой,
С ним порой под горький плач гитары
Тронет душу ветерок свежо.

С ним плывём мы в фильм послевоенный,
Где рука, прижатая к руке,
Медленный фокстрот толкает в вены
Кровь к хмельной без хмеля голове.

Этот человек немногословен,
Но тепло так от него идёт,
Что, пожалуй, и глухой Бетховен
Слышит ночи за окном полёт.

Долго я смотрю, как мониторе
Фильм неспешно движется к концу.
Как без слов моё он понял горе,
Как без рук дал в морду подлецу?