Эксперимент. Часть 6. Фантастика

Время прошло неудачных происшествий. Наступили благословенные времена. Корабль был готов к полёту на самую высокую орбиту над землёй. С генетическим багажом всё было в порядке. Теперь встала проблема кому лететь. Фёдор Абрамович Трайс, несмотря на окладистую бороду, не на шутку боялся высоты. Павлов, хотя и любил кататься на Симпозиумы, оказался старым для кульбитов в Космосе. Оставался Радунский. Он так и не догадался отрастить хотя бы усы. Катя Маслова, она же по заграничному паспорту - Кейти Бэйтинг, вдруг изъявила согласие на этот сказочный полёт.
Радунский Алексей Сергеевич почувствовал, что настал его звёздный час. Это был момент, когда природа, скопившаяся у него ниже пояса, потребовала немедленного решения проблемы женитьбы. Катя не возражала оказаться в паре с Радунским в этом полёте.
Тем более, что полёт был запланирован не таким длительным, чтобы можно было что-то успеть сделать в Космосе. Можно было отложить все земные дела на неделю.
Главное, надо было весь генетический материал человечества пустить по солнечному ветру, благословить все его спирали на благо человечества.

Полёт состоялся без сучка и без задоринки. Генетические спиральки, которые были настолько малы, что поместились в небольшой переносный холодильник, были выпущены на свободу в бесконечный морозильник Космоса. Пора было возвращаться домой.
Однако Космолёт продолжал свой прямолинейный полёт, не слушаясь руля. Катя, которой на вид нельзя уже было дать и шестнадцати лет, заплакала, как зелёная девочка. Сам Радунский был от природы очень моложавым и выглядел вундеркиндом Науки, прижал девушку к своей неширокой груди и в такой позе замер.

И было отчего. Во-первых, он не чувствовал в своих объятиях веса Кати. Они оба были невесомы настолько, что не чувствовали плоти друг друга. Разговор тоже не клеился.
О какой любви уже можно было Радунскому заикаться, когда Катя перешла уже в возраст ребёнка!
Сама Катя о своём возрасте хорошо понимала на земле. Но в Космосе она действительно превратилась в несмышлёное дитя! Радунский с ужасом смотрел на приборы Космолёта, на которых вся картина была понятной и без слов отчаяния.
Скорость так зашкаливала, что говорить о какой-то скорости света было бы смешно. Это была скорость, неизвестная ему до этой минуты. Но кто управлял Космолётом?
К сожалению, видеть можно было то, что творилось за иллюминатором, только сбоку. Ни спереди, ни позади Космолёта ничего увидеть было нельзя.
-Алексей Сергеевич! Мы не прилетим ли на нашу избранную планету раньше генетического продукта? - вдруг спросила Катя. Она почти улыбалась!
Ясно было, что ум Кати, далеко не детский, мгновенно оценил обстановку. Не надо было забывать, что продуктов питания на корабле было загружено на месяц, не более.
С таким запасом топлива для желудков двух космонавтов долго летать не удастся. Но, если скорость полёта не поддаётся описанию, можно успеть приземлиться на незнакомой планете, не дождавшись последнего ужина!
Оставалось надеяться, что Космолёт умыкнули инопланетные жители и либо они помогают Алексею Сергеевичу и Кате доставить генетический материал в их собственных телах либо через месяц...

Говорить вслух, что будет через месяц, не хотелось.
Катя к своим настоящим тридцати восьми годам прочно уверовала в бога. Сейчас она усиленно шептала коротенькую фразу: - Господи, помоги мне и моему спутнику! Не покидай нас в эту минуту!
Алексею Сергеевичу, атеисту со дня рождения, было не смешно слушать внятный шёпот спутницы. Вера в бога вползала в него так же отчётливо, как эти бесчисленные нули километров на счётчике табло.

продолжение - http://www.proza.ru/2016/03/21/2357