Знак совы. глава 3

                ГЛАВА  ТРЕТЬЯ

     <d> Обхватив ноющую голову руками, я нащупал в потёмках каменный валун и присел на него. На макушке вздулась приличная шишка, вязкие пятна крови прилипли к пальцам. Соображал я туго, но заметил, что бабка-великанша, с которой мы проделали  «кросс» по окрестностям, стоит рядом и, тяжело дыша, что-то бубнит. Внезапно к ней подошла такая же волосатая соплеменница, только ростом чуть повыше. Они глухо «перетёрли» что-то между собой, после чего моя похитительница легонько тронула меня за плечо. Признаться, особого страха я тогда уже не испытывал, но от прикосновения огромной шерстяной лапищи всё же вздрогнул.
   – У… О… Ах-хь… – встревоженно произнесла пожилая «гренадёрша» и ткнула пальцем на некое подобие каменной кладки. – О… У…
     Начав догадываться, что через меня «звероподобные тётки» пытаются разрешить какую-то проблему, я привстал и взглянул в ту сторону, куда метил нехилый пальчик «пенсионерки». Видимость была отвратительная, но в сероватой полутьме я разглядел в двух шагах от себя некое подобие каменного «кармана». На дне этой «норы» лежало какое-то живое существо и тихо постанывало. Всмотревшись, я пришёл в жуткое замешательство. Это была человекоподобная девушка с тёмно-русыми прямыми волосами, одетая в стандартный тренировочный костюм и светлые кроссовки. Смешанные чувства испытал я в тот момент. Не знаю, чего было больше – радости, удивления или отчаяния? Между тем девушка в очередной раз простонала и еле слышно произнесла на чистом русском языке:
   – Мама! Мамочка!.. Спаси меня. Я замерзаю. Мне плохо. Совсем плохо… Не могу…
     Забыв о своей разбитой голове, я быстро перелез через каменную перегородку и нагнулся к молоденькой девчушке. Лоб у неё просто пылал. Она явно бредила в болезненной горячке. Мгновенно скинув с себя лёгкую ветровку, я накрыл ею бедную больную. И в сотый раз пожалел, что, вылезая из палатки, не прихватил с собой мобильник. Однако рассуждать было некогда.
   – Ну?.. Чего уставились? – рявкнул я не своим голосом на притихших «обезьян»,  цепляясь за спасительную идею. – Довели девчонку?.. Зачем она вам? Её лечить надо. Срочно! Понимаете?.. Ей лекарства нужны, врачи, больница… В общем… Показывайте обратную дорогу! Живо! Я её к людям отнесу. Пока не поздно!..
     «Питекантропы» переглянулись, ничего, естественно, не поняв. Тогда я начал пальцами показывать, что больную надо как можно быстрее эвакуировать отсюда. Применил весь арсенал мимики и жестикуляции, который только мог употребить. Но и здесь – бесполезняк. Ноль эмоций… Сплюнув с досады, я пошёл на последний, отчаянный шаг. Подхватив девушку с пола и взяв её на руки, начал вместе с ней выкарабкиваться из каменного мешка. Поняв, что я хочу уйти вместе с пленницей, «дамы» начали отчаянно махать руками и противиться моей задумке. Пришлось снова уложить больную на место.
   – Знаете что? – не стесняясь, я обложил этих «красоток» трёхэтажным русским матом. – Лечите тогда сами! А я умываю руки… Бар-раны! Бестолочи!.. Дайте хотя бы какую-нибудь циновку. Чтобы укрыть девчонку. Её знобит. Ей в тепло нужно!..
     Подкрепив свою тираду многочисленными жестами, я обессиленно присел на землю. Тяжело вздохнул, не зная, что ещё предпринять… Седоволосая «барышня», посопев и почесавшись, поковыляла куда-то в сторону. Исчезла в полумраке. А та, что помоложе, начала с нескрываемым любопытством изучать меня. Устав от её пристальных взглядов, я не выдержал и раздражённо отпарировал:
   – Мадам! Мы с вами не в Лувре. И я – не картина Рубенса… Если не хотите выпускать нас из своих пещер, то пойдёмте вместе со мной. Я дойду до своих ребят, возьму у них нужные лекарства и еду. Для надёжности можете привязать меня за ногу длинной верёвкой… Я не сбегу! Поверьте! Здоровье этой девушки для меня сейчас дороже… Ну как? Вы согласны?
   – Ы… Ы… – кокетливо повторила за мной смущённая «дама», абсолютно не понимая, что от неё хотят.          
     Заметив, что вокруг немного посветлело, я отыскал под ногами небольшую щепочку и решил продолжить «тестирование» собеседницы на самом примитивном уровне IQ.
   – Ну ладно… Попробуем объяснить на рисунках… – пояснил я и нагнулся к земле. – Вот ваши горные хребты. Где-то здесь вы обитаете… – щепкой я изобразил конусообразную гору. – А мне надо выйти отсюда и добраться до лагеря моих друзей…
     Сделав из двух пальцев «идущие ножки», я показал, что удаляюсь от горной гряды и иду к стоянке приятелей, обозначив её в виде маленькой палатки и текущей неподалёку речки.
   – Понятно? – повернулся я к сопящей рядом «сударушке», которая внимательно следила за моей «начертательной геометрией».
   – У… У… – коротко ответила она.
   – Хорошо! Будем считать, что первый этап пройден… Идём дальше…
     Я нарисовал некое подобие рюкзака и лежащую рядом аптечку. Последнюю изобразил в виде большого крестика, обведённого кружочком. Написал большими буквами «АПТЕЧКА». И «бегущими ножками» показал, куда следует возвратиться.
     – Вот это всё надо забрать у моих приятелей и принести сюда, в горы. От них не убудет, а девушку, возможно, спасём. Ферштейн? 
   – Э… Э… – словно эхо, отозвалась «ученица» и ткнула пальцем в кружок с крестиком. – А… А…
   – Верно! – обрадовался я и с удивлением посмотрел на «дамочку». – Аптечка! Всё правильно! Её надо принести сюда! Чтобы вылечить девушку! – я ткнул пальцем в то место, где лежала больная.
   – У… У… – снова откликнулась моя «школьница».
   – Вот именно – у-у… А ещё бы жрачки побольше раздобыть. У вас тут, похоже, не санаторий. Не разъешься на казённых харчах… Ну так как? Идём? Пока светло, не так людей напугаем. Я, в принципе, готов! Башку потом обмою. В речке… Пошли! Медлить  нельзя! Лекарства нужны! Скорей!.. Показывай дорогу!..
     Увидев, что я намереваюсь опять драпануть куда-то, мерзкая «макака» схватила меня за руку и, как пёрышко, оторвав от земли, потащила к скалистой стене. Насильно посадила в такую же «кроватку», как у больной соплеменницы. Только по соседству. Для острастки сунула мне под нос могучий кулак и коротко произнесла: «О!»
   – Понятно! – покорно кивнул я и притих в своём закутке.
     Против таких аргументов, как убойная пятерня великанши, далеко не попрёшь…
   …Когда суровая «барышня» растворилась где-то в недрах серых скал, я осторожно выглянул из своего убежища и осмотрелся. Вскоре понял, что нахожусь внутри достаточно объёмной полой горы. Будто древний вулкан, выплеснув наружу всё своё содержимое, застыл миллионы лет назад, образовав некое подобие пирамидального конуса, в чреве которого можно вполне существовать. Вот только света маловато. Зато протекает ручей, от которого идёт пар. Значит, есть вода и вокруг не так холодно.
     Вспомнив про воду и запёкшуюся кровь на голове, я выбрался из укрытия. Оглядевшись по сторонам, добрался до ручья и начал аккуратно промывать свою рану. Под волосами защипало, но я добросовестно очистил шишку от ненужной инфекции. А заодно и попробовал на вкус тёплые струйки ручейка. Вода была чуть солоноватой, но вполне пригодной для питья. В общем, не хуже «Ессентуков»…
     Тем временем сбоку послышалась чья-то массивная поступь. Не успел я переместиться на «положенное место», как ко мне приблизилась пожилая «мамзель». В руках у неё виднелись какие-то непонятные свёртки. Она аккуратно развернула их. Это были две старые, плохо выделанные шкуры то ли оленей, то ли коров. Но ещё вполне пригодные для использования в наших условиях. Внутри одной шкуры лежали три небольших яблочка далеко не первой свежести. Жёлтые, сморщенные. Но от голодухи я и такие бы сожрал за милую душу! Словно прочитав мои мысли, «бабуля» протянула эти плоды мне.
   – У-о-а-и… – сложное сочетание гласных произнесла она, добродушно глядя на меня. Мол, не стесняйся, наворачивай! Чем, как говорится, богаты…
     Обмыв яблоки в тёплой воде ручья, я стрескал их, почти не пережёвывая. Между тем «старушенция» развернула вторую шкуру. Внутри неё находился непонятный «кулёк» из свёрнутых засохших листьев какого-то дерева или растения. Бережно приоткрыв «кулёк», бабка ковырнула его содержимое указательным пальцем и поднесла к моему носу: «О! У!»  Дескать, понюхай! Морщась от предчувствия какой-то гадости, я нюхнул это зелье. Но, вопреки ожидаемому, ощутил запах то ли мёда, то ли полевых трав, то ли непонятных соцветий. Похоже, на пальце у собеседницы застыла неведомая густая смесь явно лечебного характера. В подтверждение моей догадки «дама» показала рукой на закуток больной девочки и решительно произнесла:
   – И-у-у! А… А…
     Вероятно, сие означало, что снадобье надо дать моей соплеменнице. За неимением лучшего, я взял шкуры, чтобы укрыть ими девушку, и пресловутый кулёк с «лекарством». Поспешно двинулся к каменному «лазарету». Перелез через перегородку. «Бывалая громила» последовала за мной. Видимо, из интереса.
     Приподняв голову тяжелодышащей больной, я присел на колени и тихонько, по чуть-чуть, начал обмазывать её выцветшие губы «эликсиром», любезно предоставленным мне  «бабулей». Поначалу девушка лишь глухо стонала, не реагируя на мои попытки протолкнуть эту мазь глубже, в полость рта. Но затем, громко чихнув, она сделала несколько глотательных движений и приоткрыла глаза.
   – Кто это? – через силу выдавила она. – Где я? Вы… Ой! Вы кто?
   – Только без паники! – прошептал я и намазал на палец новую толику снадобья. – Я свой! Человек. Хочу вылечить тебя. Глотай эту мазь! Она целебная. Поможет…
     Девушка послушно выполнила мою просьбу и, удивлённо всматриваясь в мой взъерошенный «фэйс», с надеждой спросила:
   – А… Вы… Спасатель, да?
   – Ну… В некоторой степени… – уклончиво ответил я, чтобы не лишать больную первых проблесков борьбы с недугом. – Тебя как зовут?
   – Ва… Валерия… Можно просто – Лера…
   – А я – Даниил. Можно просто – Даня… Ну вот и познакомились! А сейчас, Лерочка… Давай ещё немножко. Ам-м! Вот так! Молодец! Это придаст тебе сил… Скоро начнёшь выздоравливать…
   – А… где… Где Глафира и Катя? – задала вдруг странный вопрос собеседница. – Вы… Вы их… обезвредили?
     Решив, что девчонка ещё бредит, я переспросил:
   – Ты о ком, Лера?
   – Ну… Меня ведь похитили… Эти… Гоминоиды… реликтовые… И держали здесь… Старшую я назвала про себя Глашей… А ту, что помоложе, – Катей… Они… Больше не страшны? Да?.. Или… Вы… почему молчите, Даня?..
     Господи! Что я мог ответить тяжелобольной девчушке, когда сам в любой момент мог получить сзади  смертельный удар? Одной левой!.. Собрав в кулак всю свою дипломатичность, я наклонился ниже и еле слышно прошептал:
   – Лера! Только не пугайся!.. Я такой же пленник, как и ты. Но… Мы обязательно вылезем отсюда. Непременно! Пока я жив, я не дам тебя в обиду. Запомни это!.. А… Эти твои Глаша и Катя очень даже милые создания. И дружелюбные. Надеюсь, они не будут с нами очень жестоки. Во всяком случае пока я не наблюдаю в них особой агрессии…
   – Ясно… – Валерия обессиленно откинулась на подстилку и тяжело вздохнула. – Ну что ж… Спасибо тебе, Даниил! Я теперь уже не одна… Мне бы… Немножко… Водички попить… А то… во рту так горячо… И сладко…
   – Я сейчас! Мухой!..
     Перемахнув через ограждение, я побежал к ручью и, не имея под рукой никакой ёмкости, набрал воду прямо в ладони. Пока бежал до «кроватки» Леры, почти всё расплескал. Пришлось повторить манёвр. И снова – малоэффективно. Глядя на мои манипуляции, седоволосая «реликтиха» что-то пробубнила под нос и куда-то исчезла. Вернулась со странной посудиной в руках.
   – О! Е… – протянула она мне свою ношу.
     Я внимательно рассмотрел предмет и был крайне удивлён, сообразив, что это – нижняя часть от старой деревянной матрёшки среднего размера. Похоже, «плошка» повидала виды, но была ещё пригодна для ношения воды.
   – Что ж ты молчала, Глафира?! – несказанно обрадовался я. – Ведь это то, что надо!
     Не дожидаясь ответа, я тщательно промыл посудинку в ручье и, бегая туда-сюда, стал поить из неё Валерию.
   – Данила! – почему-то сморщилась больная. – Вода какая-то… солёная… Серой пахнет… Ты берёшь её из ручья? Прямо с берега?
   – Да!
   – Вот оно что… А за ручьём есть родник… С хорошей пресной водой… Он прямо из скалы бьёт. Поищи, пожалуйста!   
     Я выполнил просьбу Леры, и теперь стал знать, что на просторах нашей горы есть не только «Ессентуки». Правда, вода из родника была слишком холодной для простуженной девушки. Поэтому пришлось задуматься, как нагревать её. Эх, был бы под рукой плотный полиэтиленовый пакет! Без дырочек. Задача была бы решена. А пока… Пока я с горем пополам помог Валерии утолить жажду «минералкой» и, укрыв её двумя шкурами, посоветовал немного вздремнуть. Устав, как собака, я перелез в свой закуток, чтобы отдышаться и отдохнуть…
     Жрать хотелось неимоверно! Хоть голые камни грызи!.. А тут ещё одна навязчивая мыслишка пристала. Подумалось, что так называемая Катя припрётся сейчас в лагерь к моим дружкам и перепугает их в усмерть. Со страху Сашка Баранов достанет боевой дедушкин «ствол» и начнёт палить в непрошенную гостью. А та, рассвирепев, растерзает их всех в клочья, пока кровью не изойдёт… Эх, дурак я последний! Идиот! Не надо было давать наводки на нашу стоянку. Впрочем… Чего теперь об этом? Что будет, того не миновать. Надо полагать, эта Катерина не такая уж смышлёная, как я думаю. Одно слово – гоминоид. Да ещё реликтовый. Может, она совсем по другим делам ушла? По своим, личным. А я тут волнуюсь. Лучше подумал бы, где жрачку достать. А то скоро кишки наизнанку вылезут…
   …Когда внутри горы начало потихоньку «смеркаться», я услышал чью-то мощную поступь и тяжёлое сопение. Вскочив с подстилки, незаметно выглянул наружу. В сгущающихся потёмках разглядел огромный чёрный силуэт. Это была Катя. Под мышками у неё белели весьма объёмные предметы, похожие на большие ящики…