Краски жизни

      Толпа гудела, негодуя.
      «Как он посмел?»
      «Как решился на такое?»
      «Какие цвета! Это что: красный?»
      «Где только нашёл, мерзавец!»
      На серой кирпичной стене алела, цвела, жила своей запретной жизнью нарисованная размашистыми мазками роза. Яркость её резала глаза, пугала, казалась чем-то запредельно-дерзким, чужеродным на безликой кирпичной кладке.
      Создатель этого чуда стоял тут же – хилый, болезненный, в рабочем халате с заляпанными красным руками. Отрешённо смотрел он на толпу в казённой униформе, улыбался перекошенным злобой и непониманием лицам, набухшему дождём небу, приближающимся грозным чёрно-белым полицейским.
      — За нарушение части пятой Первого закона продуктивности, гласящей, что все цвета, кроме чёрного, белого и серого, объявлены непродуктивными и даже вредными, приговариваем вас к смертной казни путём расстрела, приводится в исполнение немедленно!
      Выстрел разорвал внезапную тишину, такой же неуместный, как и роза на стене.
      Люди начали расходиться, спеша по своим полезным, продуктивным делам, а хмурые, молчаливые уборщики кинулись отчищать со стены алую розу и кровь художника.
      Кровь чёрную, вполне вписывающуюся в рамки Первого закона продуктивности.