Напрасные мольбы

— Прошу тебя, приезжай, прошу… Любимый, я тебя прошу. Ты мне нужен, — она почти плакала в телефонную трубку, а оттуда слышала лишь тяжёлое дыхание: смесь нежелания, усталости и жалости к своему маленькому любимому существу. Кто знает, может, его сердце, там, по ту сторону провода, тоже рвалось на мелкие дряхлые куски? А, может, он пытался сдерживать свои эмоции, чтобы не сказать ей чего-нибудь такого, что она бы сочла за грубое к себе отношение... Ведь сейчас он понимал, что её нервная система уязвима и поэтому не решался ей ответить после недолгой паузы, которая казалась ей вечностью:
— Я не хочу, я устал. Давай, в следующий раз? Подожди немного, и тогда мы сможем провести намного больше времени вместе, чем сейчас. Не расстраивайся, наберись сил и подожди немного, мой маленький ангел, — он говорил это с небольшими паузами, прислушиваясь к её дыханию и тихим пошмыгиваниям носа, запинаясь, будто произнося последнюю речь в своей жизни перед казнью, но было всё совершенно наоборот: он выносил приговор на казнь своему маленькому любимому существу, сам того не понимая.
— Ладно, — сказала она, — я подожду, а ты отдохни как следует, наберись сил и быстрее приезжай ко мне… Мне так не хватает твоих крепких объятий, нежных поцелуев, твоего тепла и… — она замолчала, потому что ей было трудно говорить о том, что не могло с ней случиться ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшие дни, а ждать и терпеть она не любила больше всего на свете, тем более сейчас, когда между ними сотни километров.
Прозвучало обычное прощание, разговор был окончен, вызов отключён. Сидя на стуле возле открытого окна, пропускавшего морозный воздух на балкон шестого этажа (нет, не подумайте, она не хотела выброситься из него!), она просто хотела кричать, не смолкая, так, чтобы все черные вороны её души, вылетая и крича, разбивали  своими криками стекла близ лежащих домов, а потом, чтобы все эти дома ушли под землю вместе с ней… к предкам, мертвецам и прочим живым и неживым тварям…
Но наши фантазии редко становятся реальностью, вот и она всего лишь беззвучно плакала, сжимая в руках свой телефон — предмет, благодаря которому она могла его слышать, а иногда даже и видеть, но ей этого так мало, ведь она хочет его чувствовать, но… ничего не поделать.
Спустя время она лежала комочком на кровати, не накрываясь одеялом, в руках держала всё тот же телефон, а сквозь сомкнутые ресницы продолжали сочиться слёзы. Когда его нет рядом, ей очень трудно, настолько, что никто не может даже представить себе, какого ей приходиться на самом деле: умирать от встречи до встречи и выживать от встречи до встречи.