О русском переводе повести Ахмада Дехкана

(Ахмад Дехкан Путешествие на высоту 270  © Фонд исследований исламской культуры, 2015 © ООО «Садра», 2015)

  У мусульман для характеристики безупречного благородного юноши есть слово «футувва». Среди персонажей русской литературы о войне  для меня футувва герой повести Вячеслава Кондратьева «Сашка». Читая «Путешествие на высоту 270», я постоянно его вспоминал.
  Конечно, это очень разные  книги и очень разные войны.  «Выхожу из вокзала и вижу, что привокзальная площадь затянута плотным туманом пепельного цвета – в точности как тот туман-взвесь, который расползся над землей в тот день после обстрела…»
Если  иранский воин фиксирует  общее в атмосфере  фронта и города, то русский  поражен контрастом в жизни  людей. Сашка видит неожиданно мирную жизнь, иранец отмечает перемены в себе (отвык от слова «цена», но можно это интерпретировать сложнее: в городе цена – это деньги, на фронте – жизнь).  Люди же, по его впечатлению, говорят странные, неуместные вещи, ненужные слова, словно никакой войны нет.
  «И странно ему все это, и чудно - словно и войны нет никакой!
Словно не бушует, не обливается кровью всего в двухстах верстах отсюда горящий, задымленный, в грохоте и в тяготе фронт...»
  К Тегерану война действительно не приближалась, фронт проходил по нефтегазовому региону Хузестан, и восемь лет шла борьба за ресурсы, от которых зависело национальное благосостояние. Вероятно, поэтому в Иране не было тотальной мобилизации. У Ахмада Дехкана контекст  сужен до семьи главного героя и батальона, в котором он сражается. Насер ровесник Сашки из повести Кондратьева, но более опытен – на фронте второй раз. Сашка воюет под Москвой, он из Сибири, в учебке был на Дальнем Востоке – есть и другие признаки широкого контекста.
   Надо ли говорить, что к 80-м годам война технически стала именно  для сражающихся более кровопролитной – на это нацелена тактика точечного поражения.
   Но потому, что войны разные, между эталонной для меня повестью В. Кондратьева «Сашка» и книгой А. Дехкана  я вижу удивительную похожесть главных героев: их характеров, их ценностей, их мироощущения, их этических принципов – иначе говоря, их духовного мира.
  Это те «общечеловеческие ценности», от которых людей старательно уводят механизмы пропаганды, разрушая здоровое сознание своими «мемами». Кстати, Чарльз Докинз социобиолог и сформулировал понятие «мем» для нижних  уровней психики. Вот на них и работает пропаганда. В том числе и религиозная, когда она становится политикой. Понятно, что к духовности это не имеет никакого  отношения.
  У меня не возникает сомнения, что духовная атмосфера повести  «Путешествие  на  высоту 270» именно общечеловеческая, хотя представлена в мусульманской аранжировке.  Жанр путешествия в европейской традиции легкий жанр, даже когда он мистифицирован романтиками. Не то здесь. Собственно «пути» как перемещения здесь и нет, да и «высота» условная – путь «шахида» дан не в земном и не в мистическом измерении, а в духовном росте.
«Я стал другим человеком», - говорит Расул.
«Не знаю, почему, но, чем крепче становится наша дружба, тем меньше у нас серьезных бесед. Беседуют, в основном, наши глаза…»- говорит Насер.
  Гибель человека – высшая трагедия, если в ней нет вины самого человека. Высота «270» - это месиво из человеческой плоти. Враг безлик. Главный герой повести Насер несет в душе все лица погибших.
И не надо о киборгах! Для такого мужества и такой памяти нужны более надежные основы:
«Али оборачивается ко мне и пристально смотрит мне в глаза. И мне рыдание сжимает горло. Али своим присутствием напомнил мне обо всех ребятах и о фронте. Но я не иду к нему, жду, когда он сам обнимет меня. Я вдруг снова стал ребенком, нуждающимся в ласке и внимании, в нежности. И я склоняю голову на его плечо. Спазм сжал мне горло и не дает вымолвить ни слова. Али тихонько спрашивает меня:
– Ну, как ты тут?»
  Под покровом обыденности бьется  такая же любовь в семье Насера, и этому не помеха ни намаз, ни чадра, ни то обстоятельство, что мусульмане не пользуются туалетной бумагой, а используют для этих целей воду.
  Мои суждения не претендуют на исчерпывающую полноту. У них иная цель – показать, что для гигиены собственного сознания время от времени надо находить книгу, автору которой невозможно не доверять.
   21.03.16                Таганрог