Твой выбор. Только твой... Глава 2

Ощущение реальности вернулось к Линде с мыслью: как ее может так качать, если она сидит, прислонившись к чему-то? Спустя минуту девушка сообразила, что качает не ее, а лодку. И прислонилась она к корме. Раненую руку туго стягивала повязка, чтобы удобней было ее наложить, спасителю пришлось избавить тунику девушки от одного рукава. Но что такое потеря рукава, когда через это ты не рассталась с жизнью?

Вода журчала и струилась за низким бортом центральной части, всего лишь на пару дюймов возвышающимся над палубой. Пронизывающий ветер раздувал парус. Какое-то время Линда, не отрываясь, смотрела на белый пенный след за кормой. Много за свою жизнь она видела озер: с синей водой, голубой, зеленой, даже серой. Но такую черную, точно блестящая тушь, она лицезрела впервые. Трудно, не видя, представить себе такой насыщенный, густой цвет. Так вот оно какое, Долгое озеро, расположенное в месте слияния Лесной реки и северных плёсов Келдуина к югу от Эребора.  Говорят, что если стоять на его северном берегу, то южный не будет виден совсем, а если стать на западном, возле устья Лесной, то в хорошую погоду далеко на горизонте восточный все же будет виден, но еле-еле. Правда, сегодня Линда не смогла бы проверить это утверждение, даже если бы захотела: над водой плыл такой густой туман, что казалось, будто перед носом судна стоит жемчужно-серая стена. И она поглощает лодку. А потом туман вдруг будто исчезает, и перед кораблем вырастают каменные столбы, напоминающие древние руины, впрочем, возможно это они и есть. Черная вода отражает их, как зеркало, и кажется, что ты не плывешь, а паришь, потому что, даже вглядываясь, ты не в состоянии различить, где кончается реальность и начинается ее отражение.

Хотя иногда это все-таки возможно, потому что то тут, то там поверхность воды покрыта ледяным крошевом: толстым слоем промерзшей воды, вскрытой килями снующих туда-сюда кораблей, суден и лодок. Глядя на него трудно представить, что еще день назад Линда бродила по вечному лету лихолесского леса. Здешняя осень больше походила на зиму: молочная дымка, стылость,  упругий, холодный, сырой ветер. От всего этого было зябко и неуютно. Линда недовольно поежилась и попыталась плотнее укутаться в накинутый на плечи чужой плащ, по-видимому, одолженный спасителем, сейчас служащий ей и подстилкой и одеялом.

- Как ты? – раздался голос, тот же, что девушка слышала перед тем, как потерять сознание.

Линда с трудом повернулась. У руля, правя лодкой, стоял мужчина на вид раза в два ее постарше, с седыми прядками в темных волосах и добрыми усталыми темно-ореховыми глазами. Он правил лодкой уверенно и спокойно, будто для него было в порядке вещей находить по пути сюрпризы, подобные Линде. Его одежда и сапоги явно видели лучшие дни, но это совсем не портило общего впечатления, произведенного на девушку ее спасителем. Любая была бы просто счастлива, если бы ее спас такой привлекательный мужчина.

- "Эру! О чем я думаю? Большая кровопотеря, определенно, сказывается на мне не лучшим образом", - подумала Линда, а вслух добавила. - Неплохо, если учесть, что со мною приключилось.

- А что с тобой приключилось? – глаза незнакомца-спасителя заинтересованно сузились.

- На меня напали варги, - Линда не собиралась врать. -  Я убила одного своим кинжалом…

- Ты убила варга?

- Да. Подбирая меня, ты не мог не заметить его тушу.

- Заметил. Но мало ли как она там оказалась, - пожал плечами мужчина. – У тебя сильные ушибы, но переломов нет. Руку я пока перевязал, приплывем в город – придется зашивать. Вот, хлебни, голова будет не так кружиться.

Спаситель бросил девушке простую флягу, в которой что-то жизнеутверждающе булькало. Удивительно, но Линда ее поймала, хоть перед глазами, действительно все плыло. Думая, что во фляге какой-то крепкий напиток, девушка вынула пробку и принюхалась. В нос пахнуло непередаваемым благоуханием лесных трав, только один этот аромат бодрил и оживлял, когда же Линда сделала глоток, она почувствовала, как по венам побежало согревающее тепло, голова прояснилась, а разбегающиеся точно мыши, увидевшие кота, мысли, наконец, выстроились в надлежащую последовательность.   

- Ты сказал - в город? – спросила девушка.

- Ну, да. Эсгарот, - ответил мужчина.

- Значит, удача вновь повернулась ко мне, - усмехнулась Линда себе под нос, а громче добавила. – Я никогда там не была. Боюсь, некому будет мне помочь.

Мужчина окинул девушку оценивающим взглядом:

- Если сможешь заплатить, можешь пожить в моем доме, пока не поправишься.

Линда рассеянно осмотрелась. Сумка, о которой она спохватилась, лежала рядом, только руку протяни, и выглядела как обычно, то есть на порядок лучше, чем ее хозяйка. Но внешняя целостность еще не означала внутренней. Линда не хотела подозревать своего спасителя в чем-то плохом, но чем Моргот не шутит.

- До падения деньги были… - уклончиво ответила девушка лодочнику.

- Вот и договорились, - мужчина кивнул. -  Скоро пост стражников. Застава. Лучше бы тебе встать. Не стоит им знать, что ты ранена. Будет много лишних вопросов, а мне проблемы не нужны. И вообще, говорить буду я. И что говорить, решать буду тоже я. Как тебя зовут?

- Линда. Вообще-то, Линдалэ, но мне больше нравится Линда.

- Линдалэ? Что-то эльфийское?

- Возможно. Все вопросы к моему отцу, - ответила девушка, пытаясь подняться

- Я - Бард, - лодочник наблюдал за ее неуклюжими попытками. - Опирайся о борт. Будет совсем невмоготу, держись за меня. Не нужно давать охране повод для подозрений.

Кое-как поднявшись, Линда встала на указанное место и всмотрелась в туман. Сквозь мутную пелену просматривались очертания таможенного причала. На нем стояли трое: два копейщика-стражника и мерзкого вида тип, по-видимому, «представитель городской власти».

- Стоять, осмотр товара, документы, пожалуйста! - прокричал один из стражников, едва борт лодки Барда скребнул о край причала.

Спустя секунду все трое с непонятным Линде удивлением осматривали палубу без единого тюка груза.

- Порожний рейс, Бард? – голос у таможенника был такой же мерзкий, как и физиономия. – Или ты переквалифицировался на перевозку пассажиров? Где тогда твой патент на это дело?

- Это не пассажир, - ни один мускул не дернулся на лице лодочника. - Это моя жена.

Хорошо, что Линда уже опиралась о корму и была достаточно бескровна, чтобы не зардеться пораженно-негодующим румянцем. Что касается таможенника, его просто перекосило от удивления.

- Жена, говоришь?

Большие карие глубокие глаза, уместнее смотревшиеся где-нибудь на коровьей морде, чем на одутловатом "пограничном" лице принялись бесцеремонно разглядывать Линду.

- А что тебя удивляет, Альфрид? - невозмутимо продолжал Бард. - Детям нужна мать, в доме – хозяйка.

Невысокий, но начавший уже грузнеть Альфрид разочарованно цыкнул:

- Слабенькая какая-то на мой вкус, бледная да худая.

- А на мой вкус, так в самый раз, - спокойно отвечал Бард, но по тому, как он вцепился в руль, Линда поняла, что он совсем не так безмятежен, как могло бы показаться.

- Ха! Ну, так, поздравляю, Бард! Как там говорят? Горько! – коровьи глаза вцепились взглядом в лицо девушки, ожидая реакции. В чем в чем, а в проницательности противному Альфриду не откажешь. Он, определенно, не доверял Барду, и ждал повода поймать того на обмане.

Возможно, не будь Линда так слаба, она и выдала бы ложь Барда, каким-нибудь образом выказав недоумение или возмущение, но сейчас ей просто хотелось добраться до теплого сухого помещения, а потому эмоций на лице девушки не отражалось. Никаких. Да и мыслей особо не было, кроме понимания, что так просто этот урод их не пропустит.

Понял это и Бард. Он повернулся к Линде, протянул руку, зарылся пальцами в волосы девушки, не давая той отстраниться, и приблизил свое лицо к ее.

- Так надо, - проговорил он еле слышно и накрыл губами ее губы.

У Линды перехватило дыхание. По телу распространилось такое же тепло, как от зелья, пару минут назад  предложенного Бардом. Голова снова пошла кругом. Неожиданные ощущения от поцелуя с практически незнакомым мужчиной. И Бард тоже. Для того, чтобы худо-бедно убедить недоверчивого таможенника, достаточно было и меньшего, а он прижал ее к себе чуть сильнее, чем того требовали обстоятельства, и целовал чуть дольше, чем было необходимо, хорошо хоть отстранился прежде, чем Линда снова потеряла сознание.

Альфрид опять что-то сказал, Бард что-то ему ответил и, наконец, взялся за руль, отчалил и повел лодку в широкий городской канал, а девушка все еще была не здесь. Ее сердце все еще трепетало, и у нее не было ни единого объяснения произошедшему. Ничего себе выдался денек: варги, падение, а теперь еще и это.

- Извини, - проговорил Бард, когда они отплыли на достаточное расстояние от заставы. – Боюсь, это было чуть больше, чем просто показательный поцелуй. Но я не хотел ничего такого.

Линда нашла в себе силы только молча кивнуть, еще раз глотнуть из фляжки и медленно сползти на палубу.

Оставив громоздкую лодку у артельного причала, Бард повел девушку по городу. Позже Линда даже удивится, как много она приметила и запомнила, волочась за Бардом по Эсгароту, из последних сил цепляясь за его плечо, чувствуя ноющую боль в раненой руке, то и дело прикладываясь к фляге с тонизирующим настоем, почти полностью опустошив сосуд. Город  достаточно велик, но почти все знают друг друга в лицо. Она могла только представлять, что подумают о ней местные кумушки, которым она попалась на глаза в таком виде. Наверняка, при первом же удобном случае перемоют все косточки беспробудной пьянчужке, где-то подобранной соседом. Да и пусть их! Линда уже решила, что постарается как можно скорее справиться с делом, приведшим ее в Озерный город, а потом только ее и видели.

Полностью построенный на воде, когда-то Эсгарот был всего лишь перевалочной базой для купцов, возивших товары в Дейл и Эребор. Место, где можно было купить товар дешевле, оставить на хранение, остановиться на ночлег. Но постепенно приходящие работники - поденщики, матросы, носильщики - стали обустраиваться здесь на постоянное место жительства, временный порт разрастался, отстраивался и, в конце концов, превратился в довольно-таки немаленький город со своим Советом, законами и традициями, разделенный на части четырьмя большими и несколькими маленькими каналами.

В центре города располагалась Главная площадь - огромный плавучий рынок, где можно найти все, что душе угодно, ну или, по крайней мере, почти все. Мужчины и женщины, продавцы и покупатели, сновали по ней, кто пешком по мосткам, кто на лодках, продавали, покупали, зазывали, торговались. Отвыкшей за время путешествия от такого насыщенного галдежа и суеты Линде даже опять стало нехорошо, и она крепче схватилась за провожатого. Здесь же, на Главной площади, размещались ратуша с теряющимся в тумане шпилем колокольни и несколько домов, принадлежащих знатным горожанам.

Собственно, кроме того, что он был построен на сваях над водой, Эсгарот мало отличался от любого другого торгового города-порта. Чем дальше от центра, тем беднее жилища и лавки. Кроме жилых домов имеется множество складов, контор и причалов, несколько постоялых дворов для заезжих купцов, охотников, ремесленников, посещающих Озерный город по делам или проездом. Несколько сторожевых постов при входе в город: у начала больших каналов и на мосту, соединяющем Эсгарот с берегом, единственном месте, где помимо обычного караульного помещения есть сторожевая башня. Линда с удивлением отметила на ее вершине гномий стреломет. Она видела такой всего лишь второй раз в жизни.

Город был поделен на четыре квартала. Первый назывался Богатым, там проживали состоятельные семьи, а так же те, кто обслуживал местную знать, Совет и бургомистра. Второй, Торговый, был самым большим и объединял всех коммерсантов, от богатых купцов до мелких лавочников.  В третьем проживали ремесленники, привычно объединенные в цехи по профессиям, от моряков, рыбаков, лодочников, самых многочисленных в городе на воде, до кожевников, пекарей, портных, со значительно меньшим количеством мастеров, но необходимых в каждом уважающем себя поселении.

Но Бард повел Линду в четвертый квартал, самый маленький. У него не было какого-то определенного названия и так просто нельзя было определить, что объединяет живущих в этой части города. Только позже девушке станет понятно, что все эти люди - потомки выходцев из Дейла, более ста пятидесяти лет назад разрушенного драконом. Но это будет уже потом, а пока Бард свернул с мостков к лестнице, ведущей к обычной двери, и Линда поняла, что они, наконец-то, пришли.

Наверняка, для горожан каждый дом имел какую-то индивидуальную особенность, иначе как бы они знали, кто хозяин того или иного жилища. Для Линды, нового человека в Эсгароте, дом Барда не отличался от соседских ничем: деревянная "башня", прямоугольная в основании, поделенная деревянными перекрытиями на несколько ярусов-этажей, опирающаяся на сваи, которые не каждый человек сможет обхватить руками, так они велики. Первый ярус, располагавшийся над самой водой, похоже, представлял собой личный причал для лодки, без которой не обойдешься в поселении на озере, с помещениями для хозяйственных нужд, второй и третий - собственно, жилые комнатушки. Под двускатной крышей, покрытой замаскированным под черепицу тесом, по-видимому, располагался чердак. Стены представляли собой укрепленный крестообразными балками деревянный каркас, обычно наполняемый глиной вперемешку с рубленой соломой, Линда не знала, может, и здесь это было так. На отвернутой от мостков к каналу части дома нависал над водой небольшой эркер, чтобы хоть как-то избавить хозяев от тесноты не самого просторного помещения. Определенно, не дворец, но не в положении Линды было крутить носом, поэтому она просто последовала за хозяином и вошла в гостеприимно распахнутую дверь.

Обитель Барда встретила девушку теплом, немудреным уютом далеко не самого зажиточного дома и тремя парами удивленных детских глаз: мальчика и девочки лет четырнадцати-пятнадцати, не двойняшек, скорее погодок, но кто из них старше, Линда так и не смогла понять, и еще одной девочки лет десяти. Мальчик очень походил на Барда, девочки, по-видимому, пошли в мать. Дети были рады видеть отца и оживлено кинулись к нему, но присутствие неожиданной незнакомой гостьи заставило их несколько умерить свой пыл и ограничиться куда менее радушным приветствием, чем хотелось бы.

- Тильда, нитки и иглу! Сигрид, бинты! Баин, орочью водку! – скомандовал Бард. Дети мгновенно испарились. - Учти, я не вышивальщица, - это уже обращение к  Линде.

Та, устало опустившись на скамью и потянув завязки одолженного ей плаща, поначалу настороженно посмотрела на хозяина, уверенно возложившего на себя обязанности лекаря, но после стакана обжегшей горло выпивки ей стало все равно. Кажется, она заснула прежде, чем Бард успел разрезать наложенную прежде повязку.