Пьеса фантосмагория в стиле буф

Каток
(Трагикомическая фантасмагория в четырех действиях)


Действующие лица:

Высокопоставленный чиновник
Владимир Ленин
Иосиф Сталин
Абрамов, охранник
Дед Мороз
Снегурочка
Первый катающийся
Второй катающийся
Третий катающийся
Четвертый катающийся
Актер Ленин
Актер Сталин


Действие первое

Сцена разгорожена на две половины. Левая половина полутемная. Правая половина – это спальня высокопоставленного чиновника. Полумрак. В правом углу окно, в которое сквозь туманную тюль из ночи сияют кремлевские звезды. В левом углу тускло блестит золотом иконостас и мерцает зажженная лампадка. Между окном и иконостасом широкая кровать, на которой спит человек. Возле кровати тумбочка. На тумбочке телефон правительственной связи. Раздается  звонок.

Чиновник (из-под одеяла протягивает к аппарату руку): Але.
В. Ленин (картавый характерный голос из трубки): Здравствуйте!
Чиновник: Здравствуйте. Кто это?
В. Ленин: Это Владимир Ильич. Не узнали?
Чиновник: Какой Ильич? Это ты, что ли, Абрамов? Сколько времени? Что там у тебя еще случилось?
В. Ленин: Уважаемый, с вами говорит Владимир Ильич Ульянов-Ленин. А ваш Абрамов арестован.
Чиновник: Как это? За что?
В. Ленин: Он же у вас, каналья, мало, что пьян, так еще спит на посту!
Чиновник: Как спит? Что за херня? Да кто это? Кто посмел!
В. Ленин: Товарищ Сталин его арестовал.
Чиновник (трет глаза, озирается):  Какой Сталин? Ты что там, Абрамов, действительно перепил?
В. Ленин: Чудак-человек! Говорю же, ваш Абрамов ликвидирован. Временно ликвидирован.
Чиновник (вскакивает из постели и орет в трубку):  Да ты сам кто?

Вспыхивает левая часть сцены. Это кабинет. Дубовые резные панели от пола до потолка, вдоль стен шкафы с книгами. В центре письменный стол, на столе зажженная лампа, телефонный аппарат; у стола два кожаных кресла. В левом кресле лежит связанный, с кляпом во рту, охранник, за столом – В. Ленин. Рядом стоит И. Сталин. В. Ленин держит у уха трубку. Когда зажигается свет, И. Сталин аккуратно берет у Ленина трубку.

И. Сталин (берет трубку, выпрямляется, смотрит строго прямо в зал): Але.

Чиновник (громко и нервно): А ты еще кто такой?
И. Сталин: Звание!
Чиновник: Чего?
И. Сталин: Я спрашиваю – какое на погонах воинское звание?
Чиновник (в ярости): Еб вашу мать! Я сейчас приду и всех вас там выебу!
И. Сталин: Молчать! Это мы тебя ****ь сейчас будем! Шагом марш в кабинет! (кладет трубку)
Чиновник (кидает тоже трубку и в трусах быстро подходит к дверям, отделяющих спальню от кабинета. Распахивает дверь, делает шаг в кабинет): Что?! (остолбевает)
И. Сталин: Иди, иди сюда, голубок! (манит чиновника пальцем)
Чиновник: Нет, нет! Этого не может быть! (кричит и, обхватив руками трясущуюся голову, убегает в спальню, плотно захлопывает дверь)

На сцене немая пауза. Слышно, как за окном бьют куранты. В правой половине чиновник спиной припирает дверь. На левой половине Сталин гладит ус и выжидающе смотрит на Ленина. Ленин делает успокаивающий жест и снимает трубку. В спальне раздается звонок.

Чиновник (подбегает к телефону, двумя руками хватается за трубку, но тут же отскакивает, бросается в угол к иконостасу и начинает креститься): Господи, господи, господи… (телефон продолжает звонить. Возвращается к тумбочке и снимает трубку) Кто вы?
В. Ленин: Да вы, батенька, так не серчайте! А то как же страной с такой нервной системой управлять?
Чиновник: Что вам нужно?
В. Ленин: Ну, вот и хорошо! И славненько! Слышу слова не мальчика, но мужа! Вы вот что – успокойтесь, наденьте штаны и милости просим к нам!
Чиновник: К вам? Куда это к вам?
В. Ленин (задорно смеется): Ах, вы вот о чем! Понимаю, понимаю! Шутник, шутник. (кивает Сталину) Нет, нет! Не туда! Туда далеко! Да вам пока и не надо. Ближе, гораздо ближе! В кабинетик, в свой кабинетик пройдите.
Чиновник (отлепляет от уха трубку. Осматривается. Снова крестится, поправляет трусы, заправляет в трусы майку, потом вытаскивает из трусов майку): Але. (прижимает к уху трубку)
В. Ленин:  Вы уже оделись?
Чиновник (заикаясь): Д-да, то есть н-нет…. Неужели вы Ленин?
В. Ленин: Да. Он самый. Ульянов-Ленин.
Чиновник (отнимает от уха трубку и крестится): Вождь мирового пролетариата?
В. Ленин: Да. Вождь мирового пролетариата.
Чиновник: Да как же это возможно?.. Ведь у нас… (подбирает слова) у нас снова капитализм!
В. Ленин: Это плохо! Капитализм после коммунизма – это исторический регресс! А колесо истории, как известно, повернуть вспять нельзя! Слышите? Нельзя!
Чиновник (озадаченно чешет под майкой живот): Так точно. Нельзя! Но мы повернули.
И. Сталин (выхватывает у Ленина трубку): Жопой вы, пидарасы, к Америке повернулись!
В. Ленин (вырывает у Сталина трубку): Иосиф, ты не в казарме! Так разговаривать неинтеллигентно! (в трубку чиновнику) Исторический процесс, батенька, штука железная и бесповоротная! Скоро сами все увидите. Вы штаны там надели? Приходите. Ждем. Ваш Абрамов, кажется, протрезвел. Его за чайком послать можно?
Чиновник: Можно, можно… А скажите, Владимир… Ильич, с вами там, в кабинете… действительно товарищ Сталин?
В. Ленин (громко смеется): Иосиф, он нам не верит! (в трубку) Приходите скорее, приходите, батенька! Разговорчик к вам имеется!

Вся сцена гаснет. В полной темноте играет музыка «Интернационала»,  но искаженно и в стиле то джаза, то репа.)


Действие второе

Зажигается свет на левой половине сцены. Кабинет. Письменный стол застлан белой, в кружевах, скатертью, на которой дымится самоварчик, стоят сахарница и чашки. Вокруг стола Ленин, Сталин и Чиновник. В колпаке и белом фартуке, из-под которого видна офицерская форма, с полотенцем  на руке разливает чай охранник Абрамов.

Чиновник: Может, телевизор вам включить? (кивает на плоский экран)
И. Сталин: Что это?
Чиновник: Кинотеатр в отдельно взятом кабинете. Так сказать, демократическое средство общения с народом!
И. Сталин: Народ – это хорошо.
В. Ленин: Демократия – это хорошо!
Чиновник (к Абрамову): Включи.
Абрамов: Есть! (берет пульт и включает телевизор)
Чиновник (Абрамову): Дай пульт. (начинает переключать каналы. На большом экране мелькают цветные яркие и шумные картинки. Ленин смотрит внимательно, с ироническим прищуром, Сталин настороженно) Видите, каждая картинка – это представление различных слоев нашего общества. Это кино про войну, это наш депутат, это салат рубят, тут, видите, медведь в тайге рыбу ловит, а это наши доблестные ракеты! Знаете, какие у нас мощные ракеты!
В. Ленин: Замечательно! Превосходно! (хлопает в ладоши, себя по коленками, вскочив, начинает быстро ходить перед телевизором) Как это в таком плоском ящике у вас поместилась вся страна? А это с красным знаменем кто? (указывает на крупного нахмурившегося человека в черном костюме)
Чиновник: Это, кстати, наш главный коммунист.
В. Ленин: Но почему он под знаменем один? Что, последний коммунист?
Чиновник: Да нет. Есть еще... (переключает дальше каналы. На экране в сияющих лучах на сцене под вопли и оглушительную музыку прыгают голые девки)
И. Сталин: А это еще что?
Чиновник: Это наша молодежь!
И. Сталин: Вижу, что молодежь. Я спрашиваю, почему она голая?
Чиновник: Ей, наверное, так удобнее.
И. Сталин: Безобразие.
В. Ленин: Да, безобразие! Но, черт возьми, в этом карнавале что-то есть! Это вызов! Откровенный вызов! Посмотрите, какие они без штанов дикие и свободные! Это уже не просто прыг-скок! Это пролетариат новейшего времени! Он голый, без порток, и поэтому терять ему нечего! Поэтому, очевидно, перед нами уже революционный пролетариат! Энергия так и брызжет! Нужна лишь сила, которая направила бы эту лаву в нужное русло!
Абрамов (чиновнику):  Чаек остывает… Может, товарищам к столу чего покрепче подать?
Чиновник (покосился на Сталина): Принеси коньяк.
Абрамов: Ваш любимый? «Хеннесси»?
Чиновник: Давай «Хеннесси».
И. Сталин (чиновнику): Полковник, передайте мне эту игрушку. (указывает на пульт)
Чиновник (подобострастно):  Пожалуйста, возьмите. Вот… пальчиком по этим кнопочкам…

Абрамов вносит на серебряном подносе бутылку и три рюмки.

В. Ленин: Нет, нет… алкоголь с утра – это вредно! На мыслительный процесс влияет размягчающе! А нам надо думать, напряженно думать! (стучит пальцем себе в лысину) Остро надо думать! Давайте лучше чаек. (берет чашку остывшего чая, не присаживаясь, смачно прихлебывает, чмокает губами и продолжает глядеть в экран)
И. Сталин (берет с подноса бутылку и внимательно осматривает): Что это?
Чиновник:  Коньяк… хороший коньяк.
И. Сталин (подозрительно): Хороший? (наливает, нюхает, пьет и морщится) Чем эта дрянь воняет?
Чиновник: Коньяк ароматизированный.
И. Сталин: Зачем хороший коньяк ароматизировать? Ароматизировать надо дерьмо. (еще наливает, пьет и продолжает переключать каналы. На экране меняются картинки: война, стрельба, какие-то не вмещающиеся в экран толстые морды, снова пальба, кровь, орущие дети, поп с крестом, полуголая девица со сковородой в руках, взрыв…)
В. Ленин (с чашкой чая перед экраном): Это хорошо! Очень хорошо, что все кричит, мечется и взрывается! Что это значит? Это, товарищи, значит, что Россия не просто шумит! Россия, как старый сапог, трещит по всем швам! Слышите, как трещит? Хорошо трещит, мать ее так, через косяк!
Чиновник (невольно улыбается): Как это вы лихо ввернули, Владимир Ильич, насчет косяка!
В. Ленин: А это, батенька, народный фольклор! Матючки, знаете ли, это и вкусно, и ярко, и всегда в десяточку! Пролетарский, так сказать, булыжник! Возможно, грубо, но как массы реагируют! Интеллигенщины в нас всех много! Порою слишком даже много! А революция требует действия и конкретики! Тут ведь что? (указывает на экран) Действия сколько угодно! Кто в лес, кто к соседу в огород! А конкретики не хватает!
И. Сталин (подходит к экрану, осматривает его и пытается заглянуть за экран): Владимир Ильич, думаю это провокация. (обращается к охраннику) Что за этой стеной?
Абрамов (навытяжку): Не могу знать.
И. Сталин: А кто знает?
Абрамов (моргает и не шевелится): Не могу знать.
Чиновник (улыбается, наливает себе рюмку выпивает и вальяжно подходит к Сталину): Вы, наверное, думаете, что за этой стеной (стучит пальцем в панель) собрано все это? (указывает на экран)  Морочим себе и вам голову?
И. Сталин: А разве не так?
Чиновник (с улыбочкой): А ведь в каком-то смысле вы, Иосиф Виссарионович, правы! Ведь за этой стеной действительно Россия! А на экране мы ее видим благодаря всё тому же прогрессу! Вот только уже не историческому, а техническому. Коммунизм – это ступень историческая, а плазменный экран – технический прыжок!
И Сталин: Всякие прыжки в сторону от генеральной линии – это сектантство и гнилой оппортунизм.
В. Ленин: Они тут все в Кремле ревизионисты. Я это сразу понял.
И. Сталин: Троцкисты недобитые! (нажимает на кнопку пульта, и экран гаснет) На Урал надо нам ехать! Урал поднимать надо! Там (указывает на зашторенное тюлью окно) голодный и злой пролетариат!  А это (смотрит на погасший экран) карнавал какой-то!
Чиновник: Кого, извиняюсь, поднимать надо?
И. Сталин: Кого надо, того и поднимем.
В. Ленин (подходит к окошку и сдвигает штору): За окном рассвело, новый день. А из этого окна площадь Красная видна! Иосиф, подойди сюда. (Сталин подходит к окну) Смотри. Видишь?
И. Сталин (смотрит и оборачивается к чиновнику): А ну, полковник, иди сюда. (чиновник подходит) Что это там?
Чиновник: Красная площадь.
И. Сталин: А еще что?
Чиновник: Справа Василий Блаженный, слева Исторический музей…
И. Сталин: А еще?
Чиновник: Мавзолей. Ваш, Владимир Ильич, мавзолей.
И. Сталин: Хорошо, а что там такое пестрое перед мавзолеем?
Чиновник (весело): Так это же каток! Елка и новогодний каток! Народ гуляет! Любит наш народ погулять на Красной площади! И нам отсюда хорошо все видно. Так сказать, все на ладони, вся правда жизни перед глазами!
И. Сталин:  Значит, тоже карнавал?
Чиновник:  Отдыхает и веселится народ!
И. Сталин (задумчиво): Значит, веселится народ, полковник?
В. Ленин: Пусть, пусть, Иосиф, карнавал! Пусть веселится! Пир во время чумы! Это же очевидно.
Чиновник: А вам, наверное, от близости народного шума не очень покойно? Понимаю, понимаю… Вам, героям прошлых испытаний, теперь тишина нужна. Знаете, мы о вашем покое тоже много думаем. Есть мнение: для всех героев нашего прошлого создать тишину, так сказать, вечную, твердую и неприкасаемую. Как вы на такую тишину смотрите?
И. Сталин: На кладбище нас, что ли, упрятать хочешь?
В. Ленин: Нет, нет! Подождем несколько с тишиной! Какая, к черту, тишина? Вечный бой! Только вперед и вечный бой, какой нам только может присниться! Что там такое? (вглядывается сквозь замороженное стекло, щурится) Плохо отсюда видно. Надо, думаю, одеться и сходить туда!
Чиновник: Куда туда?
В. Ленин: Да туда! На каток! Под елочку! В народ! Чай, тут, за кремлевскими стенами, уже и забыли дух народный!
Чиновник: Но это невозможно!
В. Ленин: Почему?
Чиновник: Да как это возможно? Там шум, музыка и нетрезвые граждане! А если поскользнетесь, не дай Бог, упадете!
В. Ленин: Думаю, пришло время объясниться. Цель, уважаемый, нашего визита – не жажда тишины и покоя. Россия шумит? Да! Кипит? Да! Что это означает? (выжидающе смотрит на чиновника, чиновник молчит) Это значит только одно! Низы больше не хотят так жить! И чтобы не зависнуть куском дерьма под хвостом уходящей вперед истории, надо, понимаете, возглавить объективный процесс! Объективный, понимаете? А ежели объективный, то это – революция! Классический марксизм!
Чиновник: Уважаемый Владимир Ильич, мы в двадцать первом веке решили отказаться от радикальных мер. Пролетариата больше нет. Революционная ситуация, о которой вы тут говорите, сейчас для народа неактуальна.
И. Сталин: На Урал нам, Владимир Ильич, надо пробираться.
В. Ленин: Проберемся и на Урал… обязательно проберемся! Вот только на каток сходим!
Чиновник: Мы считаем, что путь в демократию возможен только постепенный и стабильно предсказуемый. А карнавал и вся эта шумиха (обводит неопределенно рукой) – это никакая ни революция, а простые клапана для выпуска пара. Социальный пар объективно накапливается, и его надо время от времени выпускать. А революция – это всегда замешенная на крови прокламация, агитация, ликвидация и конфискация.
В. Ленин: Вы, товарищи, все в таком случае слепые пингвины! Ожиревшие, не желаете видеть ничего, кроме своей кормушки! Что ж, как говорил товарищ Плеханов, Бог вам судья и топор вам в горбатую спину!
И. Сталин (нахмуренно): Владимир Ильич, про топор и горбатую спину говорил и писал я.
В. Ленин: Хорошо, хорошо. Не будем спорить! Давайте (дружески смотрит на чиновника) оставим на время наши идеологические споры и вместе сходим на каток! Новый год, снежок, светит солнышко, морозец! Кстати, сколько сейчас по Фаренгейту?
Чиновник:  По Фаренгейту не знаю…, а по Цельсию… (вопросительно смотрит на охранника)
Абрамов (подскакивает к окошку и, продирая ногтем намерзшие узоры, глядит на термометр): Минус двадцать три.
В. Ленин: Вот-вот! И в атмосфере тоже критическая масса! (задумывается и начинает смеяться). Я тут вспомнил, как зимой в Шушенском веселился с Наденькой! Домик теплый, печка теплая, молочко теплое, Наденька теплая!.. Ух, жару давали! А потом на улицу! Мороз сибирский, и сугробы выше головы! А мы молодые, озорные! Помнишь, Иосиф? Привяжем, бывало, ремешками к валенкам коньки и на речку! Лед твердый, конёчки скрипят, крошка из-под ног летит, а мы нарезаем круги, нарезаем! Иосиф, ты, наверное, тоже любил кататься?
И. Сталин: Где, Владимир Ильич?
В. Ленин: Ну, там… где сидел. Ты где сидел?
И. Сталин: На Колыме. Но там я не катался.
В. Ленин (удивленно): Почему? Чем ты зимой на Колыме занимался?
И. Сталин: Марксизм изучал.
В. Ленин: Ай, оставь в покое марксизм! Марксизм, марксизм! Трындят все кому ни лень! Уши болят! Запомни, весь марксизм в конкретной практике. Если народ сейчас выбирает каток, то каток и есть марксизм. Все, баста! Дискуссия закрыта, я решительно настаиваю на катке!
И. Сталин (чиновнику): Что, полковник, задумался? Одевайся, пойдем на каток.
Чиновник (охраннику): Немедленно все организовать. Самолично сопровождать будешь.
Абрамов (срывает передник и колпак): Слушаюсь! (уходит)
В. Ленин (чиновнику): И вы, и вы, батенька, на каток вместе с нами! Проветриться, проветриться надо! Душно как-то тут у вас!

Гаснет свет.
 

Сцена вторая

Действие третье

Играет бравурная музыка. Вся сцена – это большой каток. В центре наряженная елка. По льду катаются граждане. В дальнем левом углу показываются четыре фигуры: это охранник Абрамов, Сталин, Ленин. Последним идет, кутая лицо в поднятый воротник, высокопоставленный чиновник.

Чиновник (охраннику): Как тут? (осматривается)
Абрамов: Все в порядке. Площадь оцеплена, доступ к объекту ограничен, зайчики на местах. (указывает взглядом на рассредоточенных по катку длинноухих широкоплечих зайцев)
Чиновник: Хорошо. Надо все сделать чисто, чтобы комар носу не подточил.
Абрамов: Так точно.
В. Ленин (подходит к чиновнику): А что, недурно! И елочка красивая, и граждане краснощекие! А чем это пахнет?
Чиновник (Абрамову): Чем пахнет?
Абрамов (принюхивается): Так  это же из буфета! (указывает на цветной шамаханский шатер) Буфет работает!
В. Ленин: А я чувствую – вроде пирожками пахнет! (оглядывается) А почему сплошные уши?
Чиновник (строго смотрит на охранника): Почему уши? (шепчет охраннику) Других морд, что ли, не нашлось?
Абрамов: Виноват. На складе только заячьи маски. Но обещали подвезти белочек и медвежат. 
В. Ленин: А может, прокатиться нам на конечках? (озорно потирает руки и смотрит на Сталина)
И. Сталин: Я тут лучше постою. Не нравятся мне эти зайчики.
В. Ленин: Ладно, Иосиф, не ворчи. Где тут прокат коньков? (осматривается)
И. Сталин: Владимир Ильич, может все же коньки не надо?
В. Ленин: Маленько катнусь, молодость вспомню и обстановочку разнюхаю! Пирожками, чуешь, пахнет! (охраннику) Ты, голубчик, принес бы нам из буфета чаечку и по пирожку с капустой.
Абрамов: Слушаюсь.
Чиновник (охраннику): Давай в буфет. А где коньки?
Абрамов: Коньки сейчас будут. (достает рацию) Мустанг, мустанг, я матрешка. Прием. Михалыч, выпускай Деда.

В правой части сцены широкоплечие зайчики расступаются, и на лед выкатывается Дед Мороз: в бороде, шапке, в рукавицах и длинном красном халате спортивного вида. В левой руке у него титановый посох, правой он придерживает перекинутый через плечо мешок в ярких блестках.

Катающиеся (увидев Деда Мороза): Дед Мороз! Дед Мороз! Дед Мороз!
Дед Мороз (нарезая круги, старается оторваться от преследующей публики): С Новым годом! С новым счастьем, дорогие товарищи, граждане!

Организованная группа зайчиков окружает Деда Мороза. Ушастые оттесняют наседающую публику.

Абрамов: Сюда! К нам сюда, дедушка.
Дед Мороз (подъезжает к Абрамову): С Новым годом, (шепотом) товарищ майор.
Абрамов (подчеркнуто громко): Чем ты нас порадуешь, дедушка?
В. Ленин (выскакивает на лед): Товарищ Дед Мороз, а конечков в вашем мешочке для меня не найдется?
Дед Мороз (нагибается, развязывает мешок): Для хороших людей у нас все найдется! (достает новенькие коньки) Вот, держите! А ваш товарищ тоже будет?
В. Ленин (осматривая коньки): Нет… товарищ Сталин не катается. У товарища Сталина нога болит… А других конечков у вас нет?
Дед Мороз (выпучив на Абрамова красные, как халат, глаза): Товарищ Сталин?!
Абрамов: Чего зеньки пучишь? Слышишь, о чем тебя человек спрашивает?
 Дед Мороз (начинает лихорадочно рыться в мешке): Ничего другого нет. Размер соответствует… (осторожно, чтобы не заметили, смотрит в ведомость)
В Ленин: Мне бы простые, которые к ботинкам ремешками пристегиваются… А на таких я не смогу.
Абрамов: Дедушка Мороз, а ну, поищи коньки на ремешочках.
Дед Мороз (ворчит в бороду): На каких еще, на хер, ремешочках? Никаких ремешочков у меня нет. Другого спецоборудования не поступало… все что выдали, все здесь. (шепотом Абрамову) Товарищ майор, ничего нет.
Абрамов: Ах ты, старый маразматик! А ну давай, марш в контору, и чтобы через пять минут был тут с ремешками!
В. Ленин:  А Снегурочка? Где ваша внучка? Деду Морозу положена Снегурочка!
Абрамов (деду Морозу): Снегурку тоже тащи!
Дед Мороз (вытягивается, закидывает за плечо мешок): Слушаюсь! (делает разворот и уезжает)

Оцепление зайчиков расступается, Дед Мороз исчезает, а в образовавшуюся брешь прорывается катающаяся публика.

Первый катающийся: Гляди, гляди, это же Сталин!
Второй катающийся: Ага, похож!
Третий катающийся: Похож, да не очень! У Сталина усы рыжие, а этот какой-то заморыш!
Чиновник (Абрамову): Немедленно навести порядок.
Абрамов:  Молчать! Молчать!
Четвертый катающийся: Артисты! Я вон того лысого узнал! Он из сериала «Ночные волки», доктора играет!
Абрамов (начинает разгонять катающихся. Поскальзывается, падает): Молчать! Ой, еб... мать! (поднимается и снова поскальзывается) Молчать, сволочи!

Все катающиеся кружат вокруг Ленина, Сталина и орущего охранника. Тыкают пальцами и смеются.

В. Ленин: Товарищи, товарищи! Я рад с вами пообщаться!
Первый катающийся (подъезжает к Сталину): Товарищ, Сталин, а кто этот лысый?
Второй катающийся: Это же Хрущев!
И. Сталин: Это товарищ Ленин. Стыдно, товарищи, не узнать вождя!
Первый катающийся: Это Ленин?  (подъезжает поближе) Точно, это Ленин! Здравствуйте, Владимир Ильич! (кланяется вождю) А можно вас сфотографировать? (достает мобильный телефон и фотографирует.
Катающиеся (подъезжают по очереди к Сталину и Ленину, жмут им руки и фотографируют) Очень приятно, очень приятно. А давайте с вами мы все вместе снимемся?
В. Ленин (Сталину): Видишь, видишь, Иосиф, что я говорил? Народ сняться готов. (катающимся)  Товарищи! Кризис настал! Вот и русский Дед Мороз тоже весь красный, как знамя коммунизма!!      (указывает рукой на подъезжающего Деда Мороза) А кто это с Дедом Морозом? (катающиеся оборачиваются)
Катающиеся (хором): Это же Снегурочка! Здравствуй, красавица! Подари снежинку, красавица!
В. Ленин (подъехавшей Снегурочке): Как тебя звать, девочка?
Снегурочка: Маша.
В. Ленин: Нет! Ты не Маша! С этого мгновения твое имя – Революция! (выпрямляется и кричит на весь каток) Товарищи, вот олицетворение наших надежд! Эту девочку зовут Революция! (поднимает Снегурочку на руки)
Снегурочка: Ой! Что вы, дяденька! Я же тяжелая и на коньках! А вы такой маленький и лысенький! (смеется и барабанит пальчиками по голове Ленина)
Первый катающийся: Ну и Ленин! Во дает! Девку такую подцепил!
Второй катающийся: Да здравствует Революция! Ура!
Третий катающийся (деду Морозу): Снимай, дед, халат!
Дед Мороз (ничего не понимает): Зачем это?
Четвертый катающийся (обхватывает Деда Мороза): Твой халат будет нашим знаменем. (стаскивает халат, под которым обнаруживается форма)
Первый катающийся: Это не Дед Мороз!
В. Ленин: Товарищи, это не дед Мороз! Это шпик! Революция в опасности! Ситуация не терпит отлагательства! Или теперь, или никогда! Вперед и только вперед, товарищи! (целует в губы вырывающуюся Снегурочку)
Чиновник (машет охраннику): Немедленно навести порядок! Бунтовщиков всех выявить и арестовать!
Абрамов: Есть арестовать. А что с Лениным и товарищем Сталиным делать?
Чиновник (пряча лицо в воротник пальто): Ты что, не понял? Всех арестовать. (быстро уходит)
Абрамов: Есть всех арестовать. (зайцам) Всех взять! (зайцы начинают окружать митингующих)
В. Ленин: Товарищи, товарищи, не трогайте Деда Мороза! Отпустите Снегурку! Это провокаторы! Сохраняйте бдительность! Отечество в опасности!
Абрамов (зайцам): Скорей! В первую очередь этих! (указывает на Ленина и Сталина)
И. Сталин (отступая от надвигающихся на него зайцев): Товарищ Ленин, тут засада!! Отходить надо! (достает из штанов пистолет и стреляет в зайцев)
Первый катающийся (видя упавшего на лед зайца): Ух ты! Прямо в лобешник! Кровища, как настоящая! Браво, Сталин!

Сталин стреляет еще раз и падает еще один заяц.

Второй катающийся: Вот это да!
Третий катающийся: Восстание началось! (хватает халат Деда Мороза и начинает крутить им над головой)
Четвертый катающийся: Классно! Ледовое побоище! (отталкивает насевшего со спины раздетого Деда Мороза) Пошел вон, оборотень!
И. Сталин (хватает за рукав Ленина): Немедленно отходим! (Сталин стреляет, и снова падает заяц) Не надо было нам сюда соваться! Говорил же я вам… (тащит Ленина) На Урал надо! Урал надо поднимать!
Первый катающийся (отступающим Сталину и Ленину): Отходите за мавзолей! Мы прикроем!

Оглушительным ревом звучит музыка из динамиков. Катающиеся подхватывают Снегурочку, Деда Мороза и двух оставшихся зайцев и начинают с ними кружить в вихре сумасшедшего вальса. Ленин и Сталин исчезают за кулисами.

Абрамов (выглядывает из-под елки, достает рацию): Мустанг, мустанг, я матрешка, я матрешка, как слышите? Срочно на Красную площадь дополнительный взвод зайцев… тьфу, спецназа! Мигом! Опасные преступники! Приметы – Сталин и Ленин! Да-да! Сталин и Ленин! У стен Кремля возможен теракт!

Из правой кулисы на катке показываются два актера, загримированных под Сталина и Ленина. Они, оглядывая танцующую публику, медленно, под ручку, движутся по сцене. Вальс затихает. Начинает звучать прогулочная умилительная музыка. Все катающиеся, оба зайца, растрепанная Снегурочка и Дед Мороз в офицерской форме – все расступаются, молча и обалдело смотрят.

Первый катающийся: Товарищ Ленин?
Второй катающийся: Товарищ Сталин? (подъезжают, обступают)

Актер Ленин: Ежели, товарищи, желаете сфотографироваться с вождем мирового пролетариата, то это будет стоить пять баксов!
Актер Сталин: А со мной шесть.
Актер Ленин (актеру Сталину): Почему, батенька, вы себя дороже вождя мирового пролетариата оцениваете?
Актер Сталин: А потому, что водочка нынче, батенька, дюже подорожала!
Абрамов (появляется с пистолетом в руках. За ним движутся вновь прибывшие зайцы): Взять! Арестовать! И на всех наручники!

Зайцы набрасываются на актера Ленина и актера Сталина, скручивают и уволакивают их. Немая сцена. Продолжает играть легкая музычка. Народ безмолвствует. Медленное затемнение сцены.


Действие четвертое

Прежний кабинет. Стол, зажженная лампа, за столом высокопоставленный чиновник в строгом костюме. Чиновник разговаривает по телефону.

Чиновник: Арестовали? Обоих? Хорошо. Актеры? Как актеры? Какие актеры? Немедленно их ко мне. Да, обоих. Немедленно! (бросает трубку и трет лоб)
Абрамов (приоткрывает дверь): Разрешите?
Чиновник: Привел?
Абрамов: Так точно.
Чиновник: Заводи.
Абрамов (открывает шире дверь): Заходи по одному и сразу лицом к стене!

Входят актеры Сталин и Ленин: видны следы побоев, на запястьях наручники. Абрамов закрывает дверь и выжидающе смотрит на чиновника.

Чиновник: Пусть повернутся.
Абрамов: Повернуться!
Чиновник (всматривается): Это кто?
Абрамов: Задержанные.
Чиновник: Где задержаны?
Абрамов: Как где? На Красной площади… на катке…
Чиновник (медленно встает из-за стола, подходит к арестованным): Фамилия? (смотрит на актера Ленина)
Актер Ленин: Касымов.
Чиновник (смотрит на актера Сталина): Твоя?
Актер Сталин: Ибрагимов.
Чиновник (морщится, подходит к Абрамову): Ты кого привел, козел?
Абрамов (бледнея, на полной вытяжке): Арестованы по вашему приказу.
Чиновник (еле сдерживаясь): Кто арестован? Что это за клоуны?
Абрамов: Не могу знать. На катке задержаны… прогуливались.
Чиновник (снова подступает к задержанным): Фамилии?
Актер Ленин и актер Сталин (одновременно): Касымов, Ибрагимов!
Чиновник (срывает у актера Сталина оставшийся ус): Ты кто?
Актер Сталин: Я актер народного театра Ибрагим Ибрагимович Ибрагимов.
Чиновник: Какого?..
Актер Сталин: Народного театра.
Чиновник (кричит): Какого хера ты там делал?
Актер Сталин: Хотел подзаработать.
Чиновник (актеру Ленину): А ты что делал на Красной площади? Тоже пришел на заработки?
Актер Ленин: Тоже.
Чиновник: А это все где взяли? (указывает актерам на их костюмы)
Актер Ленин: Так это реквизит из нашего театра…
Актер Сталин (перебивает актера Ленина): У нас народный театр в Доме культуры железнодорожников… У трех вокзалов, на Комсомольской площади… Наверное, знаете?
Чиновник: И что, в вашем театре все такие?
Актер Сталин: Какие?
Чиновник: (зловеще усмехается): Талантливые! (Абрамову) Что молчишь?
Абрамов (вздрагивает): Задержанные Касымов и Ибрагимов по вашему приказанию доставлены!
Чиновник: Касымов, Ибрагимов… Я тебя, придурок, кого приказал арестовать? Нахера мне этот Касымов, Ибрагимов! Где Ленин и Сталин?
Абрамов: Так вот же они…
Чиновник: Ты в этом уверен? А ну, подойди ближе и посмотри. Разве эти олухи тебя вязали и кляп в глотку засовывали?
Абрамов (всматривается в артистов): Не могу знать… Похожи, но, кажется, не очень...
Чиновник: Так они или не они?
Абрамов: Те вроде посерьезней были...
Чиновник: Вот именно, посерьезней! Так кого ты арестовал?
Абрамов: Не могу знать. Стрелять начали, побежали… Потом вся эта чехарда закрутилась… и вот эти клоуны возникли. Как можно в такой обстановке сообразить подмену?
Чиновник: А может, Абрамов, ты заодно с ними?
Абрамов: С кем?
Чиновник: Вот с этими террористами! И тогда складно все получится: Касымов, Ибрагимов и Абрамов.
Абрамов: Да какие они террористы! Клоуны убогие! Накостылять хорошо да влепить пятнадцать суток. Пусть ночами Красную площадь шампунями моют!
Чиновник (Абрамову): Ты, Абрамов, видимо, ничего не понял, дурак. Если это клоуны, то кто тогда тут был? Кто тебя, олуха, связал и кляп в рот засунул? Кто из огнестрельного оружия в самом сердце Москвы на Красной площади людей убивал?
Абрамов (белый как мел): Не могу знать.
Чиновник (в ярости): Как это – не могу знать?! Ты кто? Служба безопасности Кремля или хер собачий? Отвечай! Я начинаю подозревать, что ты заодно с этими «артистами». Сейчас я вот на эту кнопку нажму, и ты третьим тут стоять будешь! Хочешь быть третьим?
Абрамов (трясется): Никак нет. Не хочу.
Чиновник: Тогда рассказывай, как все было. Что задумали и что сделать успели эти два террориста?
Абрамов (приосанившись): Докладываю – эти два клоуна… извиняюсь, два террориста, загримировались под вождей мирового пролетариата, проникли в Кремль – сердце российской государственности…
Чиновник: Так, хорошо. Проникли, связали охрану, пытались организовать покушение на первое лицо и, получив достойный отпор, на Красной площади устроили массовое побоище! Так?
Абрамов: Так точно. Устроили Ледовое побоище!
Чиновник (морщится, как от зубной боли): Дурак, не ледовое, а массовое!
Абрамов: Так точно, массовое.
Чиновник: Ну вот так все у нас и будет нарисовано! (в удовольствии потирает руки) А теперь мы еще раз поговорим с нашими артистами. (подходит к задержанным и некоторое время презрительно рассматривает обоих актеров) Ну что, господа актеры, чувствуете, чем пахнет?
Актеры Сталин и Ленин (наперебой): Да мы что… мы всегда тут… мы же по-доброму… и милиция никогда не запрещала… Наоборот, с нами всегда фотографировались!
Чиновник (Абрамову): Проверить, кто и когда фотографировался.
Абрамов: Есть.
Чиновник (садится за стол, складывает руки): Вот к чему приводит систематическое ерничество и даже прямое надругательство над героическими образами нашей истории! Сначала политическая клоунада, а потом пистолеты и террор. Мы никому и никогда не позволим издеваться над прошлым нашей страны! Всякое надругательство и агрессия будут беспощадно подавляться и жестоко наказываться! Так, Абрамов? (сурово глядит на охранника)
Абрамов ( вытягивается): Так точно! Будем!
Чиновник: И вот что еще, господа актеры: только ваше чистосердечное признание и наше великодушие может облегчить вам судьбу. Я, надеюсь, ясно выражаюсь? (долго смотрит на поникших актеров) Увести.

Абрамов уводит арестованных. Чиновник за столом молча смотрит в зал. Через минуту в дверь снова стучат.

Чиновник: Кто? (дверь приоткрывается, и в щель просовывается голова Абрамова) Чего еще?
Абрамов (входит и прикрывает дверь): Разрешите доложить?
Чиновник: Я слушаю.
Абрамов: Задержаны еще двое.
Чиновник: Что такое? Кто? Где?
Абрамов: Там же, на Красной площади… на катке… под елкой…
Чиновник (вскакивает): Они?
Абрамов: Так точно, они. Хрущев и Ельцин.
Чиновник (выпучив глаза): Кто?
Абрамов: На катке задержаны и арестованы Хрущев и Ельцин.
Чиновник (выходит из-за стола, подходит к охраннику, берет его за ухо, аккуратно разворачивает лицом к двери и дает пинка под зад): Пошел вон, придурок!

Охранник пулей вылетает, за ним захлопывается дверь. Чиновник некоторое время ходит по кабинету. Слышно, как за окном бьют куранты. Чиновник гасит в кабинете лампу и уходит в спальню. В правой части сцены вспыхивает неяркий свет. Обстановка прежняя: горит лампадка, кровать, тумбочка с телефоном. Чиновник откидывает одеяло, ложится, но тут же вскакивает, подходит к иконе и трижды быстро крестится.

Чиновник: Господи, прости меня грешного! (медленно возвращается и ложится в кровать)

На левой половине сцены, в кабинете, полумрак. Осторожно отворяется дверь и втискивается охранник в мундире и с кобурой на боку. Он некоторое время настороженно прислушивается.

Абрамов: Тихо. Кажется, лег. (на цыпочках подходит к дверям в спальню и слушает. Затем спокойно проходит через кабинет, в углу открывает шкафчик и достает бутылку коньяка. Наливает полный стакан. Пьет, крякает, жует лимончик и снова наливает стакан)

В это время чиновник в своей спальне откидывает одеяло, дотягивается до телефона, снимает трубку. В кабинете раздается звонок. Абрамов быстро ставит бутылку в шкафчик и снимает трубку.

Абрамов: Пост номер один слушает.
Чиновник: Абрамов, это ты?
Абрамов: Так точно. Я.
Чиновник: На посту?
Абрамов: Так точно. (достает из кармана зеркальце и рассматривает свою физиономию)
Чиновник: Абрамов, ты пьяный?
Абрамов: Никак нет.
Чиновник: Почему?
Абрамов: На работе не имею права.
Чиновник: А после работы пьешь, наверное, много?
Абрамов: Я вообще не пью.
Чиновник: Как, вообще? Ни капли?
Абрамов: Вообще и ни капли.
Чиновник: Ну, так тоже, Павел Константинович, нельзя, дорогой! Работа у тебя ответственная. Если не расслабляться, то никакое сердце не выдержит. Немножко, думаю, можно.
Абрамов: Слушаюсь.
Чиновник: Ладно. Отбой. Кстати, ты там, на катке, мне доложили, вел себя оперативно и мужественно… Надо бы тебя медалькой отметить. Как ты на это смотришь?
Абрамов: Служу России!
Чиновник: Вот именно. Мы все служим России и всегда должны это помнить!

Занавес опускается, и по нарастающей звучит искаженно песня «Наша служба и опасна, и трудна…».


Конец.

 Москва. 18-22 января 2014