Кошка за завесой дождя

    Переехали они совсем недавно, но, похоже,  все-таки ошиблись с выбором.  Расстраивал ни сам переезд и связанные с ним потери и трудности, ни этот заброшенный дом, одиноко стоящий на самом краю света и даже ни дождь, непрерывно льющий день и ночь, а ощущение невозвратности  происходящего, безнадежной предопределенности  событий и ощущений.
        «Куда бы ты ни ехал, ты везешь с собой себя» – тоскливо думала старуха, уткнувшись в оконное стекло, по которому бежали потоки воды. Пейзаж за окном напоминал картину в раме еще и потому, что на ней не было ничего живого: пустой двор и бесконечные зеленые холмы, убегающие вдаль.
 
- Кошка! – вдруг вскрикнула старуха, - смотри, там кошка под  навесом.
Муж раздраженно зашелестел газетой.
- Нет там никакой кошки, - устало сказал он, - откуда ей  взяться? Тут сто лет никто не жил, да и ловить ей тут нечего!
- А птицы? – волновалась старуха, - Тут же голуби  вечно сидят на крыльце. Наверное, она собиралась ловить птиц, но дождь мешает, а кошки не переносят сырость. Нет, я пойду и заберу кошку домой!
- Да нет там никакой … - начал было муж, но старуха  уже  быстро шла через комнату.
 
      Выскочив на крыльцо и распугав  прятавшихся от дождя птиц, она осторожно спустилась по ступеням и пошла через двор к навесу уже медленнее, прихрамывая и тяжело переставляя ноги.

- Киса, киса, - звала она, - где же ты, маленькая? Иди ко мне, киса!
Под  навесом, по которому  дождь колотил особенно яростно, как молоток, заколачивающий гвозди в крышку гроба, было пусто. Иллюзия кошки развеялась, осталась лишь промозглая сырость, обволакивающая  с ног до головы и пробирающая  до костей, до самого костного мозга, сковывающая  суставы и сдавливающая грудь так, что дыхание вырывалось натужно и  с хрипом.
      Старуха со страхом оглянулась на большой мокрый двор,  через который  ей предстояло  возвращаться  под осенним проливным дождем и лицо ее скривилось от боли. Словно завернутая в холодную мокрую простыню, она не могла пошевелиться внутри кокона своих  бед и обид, конченых надежд, утраченных иллюзий и беспросветного бесконечного одиночества здесь, в этом забытом всеми месте, на краю света.

- Нет кошки, - печально сказала старуха, вернувшись. – Даже кошки у меня нет. Я что, много прошу? Если нельзя быть снова здоровой и нужной, то хотя бы кошку-то можно?
        Она прошла через комнату и, как была,  в мокром платье, села на свой стул у окна, машинально разглаживая  складки подола.

Муж внимательно посмотрел на нее и примирительно сказал:
- Зачем тебе кошка? Вокруг полно птиц, заведи птицу.  Сделаю тебе клетку, будешь кормить  зернами и щебетать вместе с ними.
 - Нет, - не слушая его, сказала старуха, - я хочу кошку.
       Она отвернулась и уткнулась лицом в оконное стекло, по  которому  опять потекла вода.