Удел музейного климата

      

      Известно, что от климата в музее во многом зависит его престиж. Вряд ли ведущие  музеи мира смогут доверить произведения искусства тем выставочным площадкам, где  не гарантируется  экспонату то же состояние при закрытии выставки, что и  перед открытием . Никакой коллекционер не отдаст свое детище , если не уверен,  что получит его обратно в должном виде.
      Года два с половиной назад, когда с  момента открытия музея прошло уже шесть лет, климата необходимого в музее еще не было.
      Подрядчик, маленький человек с большим рыхлым носом, трубил, что все спроектировано неправильно, оборудование поставлено не той мощности, поставщики жулики и выполнено все не по-людски.
      За Подрядчиком и руководство  отдела вентиляции , и техники, и инженеры повторяли то же, сдавая при этом  липовые отчеты Главному инженеру, а тот Заместителю директора по технической части. В отчетах все было хорошо.
      Но вопреки отчетам, слава о климате музея ходила плохая. Придет  потихоньку представитель другого музея как посетитель с маленьким прибором в наш  музей, замерит  температуру и влажность  раз, другой и, в результате- не заключается договор.
      Подрядчик, которому доверены оказывается не только наш, а еще два  известных музея, трубит о том, что всё здесь плохо,  все институты ошиблись и только он  один знает что и как надо сделать  и скоро все здесь будет менять. Он составляет сметы, запрашивает немалые деньги, но эксперты-люди основательные- им нужны расчеты и очень убедительные доводы. Может быть это и спасло музей.
     Главный инженер-невысокого роста бывший полковник, худощавый, с решительными манерами поведения и строгим голосом, нахохлившись сидел у себя в кабинете за письменным столом, заваленным бумагами.
     Он предчувствовал надвигающуюся катастрофу. Через него проходят все договора, обоснования, сметы, акты. Но нет уверенности  в правильности доводов Подрядчика, еще бы кто-нибудь подтвердил. А если действительно выделят средства и они все сломают, а смогут ли сделать- такой уверенности не было. Музей старинный, один дворец чего стоит. Проектный институт все-таки проект по отоплению, вентиляции и кондиционированию создал, да и поставщики оборудования  мирового уровня. А ответственность то вся на нем.
     Но Подрядчик и слышать о специалистах по климату не хочет. Два инженера-программиста, занимающиеся автоматикой и диспетчерской программой есть, есть один по железкам-хватит, остальные -сменные техники, а то, что они на высших инженерных должностях без соответствующего образования, так это чтобы лишние люди с образованием не мешали работать. Подрядчик  сам принимает людей, решает кадровые вопросы и в своей частной фирме, и в службе эксплуатации. Все начальники отделов музея на поклон идут к нему.
    Главный инженер каждую неделю запрашивает показатели по климату, в надежде, что что-то изменилось к лучшему. Он- заказчик, но подрядчик к нему не приходит-надо идти самому.
А придешь-стоишь перед ним, а тот так снизу посмотрит! Что, мол, беспокоишь по пустякам важных людей. Главный инженер провозгласил: объявляю Вам войну.!
    В отдел отопления по объявлению пришла устраиваться женщина-инженер по отоплению и вентиляции-забыли указать, что нужен только мужчина. В джинсах, спортивной комплекции, длинные волосы -возраст непонятен. Главный инженер, посмотрев трудовую и паспорт,  предложил ей работу в отделе вентиляции и кондиционирования и вызвал начальника этого отдела.
    Пришел светловолосый мужчина, лет 48-ми, с виду доброжелательный и простой. Рассказал о хозяйстве  и показал работу Дежурного инженера. Сидеть нужно за пультом диспетчеризации управления всеми системами сутки через трое. Следить, чтобы не было аварий и вовремя об аварии сообщать дежурной смене техников. Монитор сиял разноцветными кружочками на светло-зеленом фоне.
      Все устраивало, пугала только ночь-не заснуть бы. Два часа отдыха положено. Работа показалась интересной, за пультом диспетчеризации ей еще работать не приходилось, стоит попробовать.
Освоилась быстро, сказался многолетний опыт работы по специальности. Порой загорались красные огоньки-они сообщали об авариях. Тогда она звонила бригаде или сообщала начальнику отдела, а когда никого не было- Подрядчику,  который находился недалеко. Но после того, как тот несколько раз рявкнул на нее-остерегалась к нему обращаться. Хотя было  недоумение- заинтересован он в том, чтобы все системы работали хорошо или нет? Почему он так общается, может у него дома неприятности или в личной жизни или он просто такой  человек?
     Дежурный инженер потихоньку освоила, где что нажимать и невидимые вентиляторы и пароувлажнители стали родными, а холодильные машины приводили  в восторг. Это тебе не  мыльницу на стенке рисовать- так называли на бывшей работе внутренний блок бытового кондиционера на 2-3 кВт. Все-таки 200 кВт мощность только одной машины.
      Настал день, когда ей показали оборудование: она видела огромные  чиллера(холодильные машины) живьем первый раз в жизни,  из блоков составленные большим коридором системы приточного воздуха, сдвоенные большие баки паро-увлажнителей. Просила посмотреть изнутри-открыли камеры. В камерах приточного воздуха было грязно, фильтры заросли большим слоем пыли-вот почему часто рвутся ремни и летят подшипники, сказала она. В поддонах стояло болото.
      Было непонятно, Начальник отдела не знает, что нужно за чистотой следить или не хочет знать. А Подрядчик, который Подрядчик нескольких музеев, специально ничего не позволяет делать или просто не компетентен. Начальник слушал ее невнимательно, отмахивался, ворчал, сказал, чтобы не принимала все близко к сердцу. Произнес свою любимую фразу у нас все хорошо и пошел кормить своих рыбок в аквариуме.
     В отдел зашел Главный инженер, она не сдержалась, сказала о сложности прохождения воздуха через грязные фильтры, об избыточном давлении при работе вентилятора и необходимости промывки поддонов в санитарных целях. Вскоре чистки систем и замены фильтров стали регулярными и показатели улучшились.
     Однажды в отдел с проходной позвонил посетитель, он сказал, что в одном из залов стоит рояль, инструмент расстроен, а скоро концерт. Он пришел с прибором, чтобы проверить влажность , и убедился, что влажность  низкая. Придется, если все так безнадежно, концерт отменить.
     Дежурный инженер заволновалась, повысила задачу для пароувлажнителя, но видимо это был придел, да и двери в зале  все нараспашку-сдувает подготовленный воздух. Кто должен за этим следить? Доложила начальнику: нечего этим пианистам здесь делать, без них хлопот хватает-пошутил он.
      Пароувлажнение-это быстрота реагирования , точность достижения параметров, удобность регулирования, дезинфекция воздуха, но хлопоты лишние в обслуживании и подготовка воды  важна. Другие форсуночные или поверхностные увлажнители тоже хороши, но уступают по этим показателям и требуют больше площади, а здесь расширение невозможно. Попросила  почитать паспорт, инструкцию, но только нарвалась на грубость Подрядчика, который орал как ненормальный, что, впрочем, было его естественным состоянием.
     Почему только Подрядчик решает, кому и как работать в службе Заказчика. Было непонятно. Начальник отдела в такие моменты опускал голову и сидел тихо, а потом  посоветовав говорить, что у нас все хорошо, шел кормить своих рыбешек.  Когда в отделе остались одни с Ведущим инженером ,физиком по образованию, программистом, тот молча  достал из своего стола тоненькую книжечку и положив на стол Дежурного инженера произнес: вот, почитайте .
    Когда все ушли и можно было спокойно посмотреть паспорт на пароувлажнитель стало понятно, что нужно залезать в систему  управления  и менять программу. Одна диаграмма объясняла кое-что и может стоило попробовать, хотя  опять будет скандал.
 Главному инженеру удалось сообщить на следующий день. Но на сей раз все прошло тише, чем раньше. Видимо Подрядчику не сообщили о происходящем.
    А пароувлажнители окружили вниманием и заботой и те парили на всю катушку, воздух подхватывал влагу и переносил ее через чистый коридор в залы, в результате- влажность росла.
     Правда дежурная смена мастеров  была недовольна. Они еще в других музеях работают, им необходимо отдохнуть, а тут работы прибавилось.
     Зимой в музей пришел новый директор, вернее Директриса. Вскоре она назначила осмотр всех технических помещений музея, ходила с большой командой во главе с Главным инженером, с Начальниками служб, заходила в отделы, знакомилась с сотрудниками.
     Директриса остановилась у компьютера, за которым  сидела Дежурный инженер и вопросительно посмотрела на Главного инженера. Тот рассказал, что это программа автоматического управления всеми инженерными системами дворца,  а Дежурный  инженер переключала и показывала картинки.
     С тех пор,   при случайных встречах в залах музея, Директриса всегда ее узнавала, здоровалась. Это было, когда по поручению Начальника отдела  измерялась температура и влажность для того,  чтобы сравнить их с показателями программы. Надо сказать, что показатели сильно отличались. Датчики за потолком находились, достать их сложно. Это ухудшало регулировку, но никого особо не волновало. Политика была одна: у нас все хорошо, а если кому-то не нравится, пусть уходит.
     Выставочная и концертная жизнь музея с приходом нового руководства, которое с работало по-новому и с новой командой, оживилась.
     Но однажды в сильный мороз случилось непредвиденное-чуть не замерзли все системы приточного воздуха музея-больше тридцати, которые снабжали музей свежим подогретым очищенным воздухом.
 Ведущий инженер, программист , сидел у пульта управления и непрерывно смотрел на экран. Осталось примерно полчаса, самое большое-час, скоро все системы замерзнут. Это означало, что горячая вода от теплосети не греет наш теплоноситель и морозный двадцати градусный воздух скоро заморозит теплообменники внутри систем. Тоненькие трубочки лопнут от заледеневшего внутри теплоносителя и нужно будет разбирать систему, доставать теплообменник, искать трещинки, паять, ставить под давление, опять если где-то протекает, паять. А оребрение -тонкие алюминиевые пластинки на медных трубочках -они все погнутся, через них не проберешься, не поломав. Нет, лучше сразу заказать новый, а это долго месяца два-три, а потом опять монтаж. А музей как без воздуха столько времени? Может и на полгода всё растянется.
       А что случилось? Город давления не дает -повторили слова Подрядчика, ничего сделать невозможно. Дежурный инженер  присела рядом. Как  не дает, идет пар 112 градусов, доходит до нашего теплообменника, а дальше не идет. Значит дело в теплообменнике. Что-то с ним случилось. Может он закрыт? Необходимо его потрогать, если он холодный при открытых задвижках-нужен другой. Начальник отдела дал команду: идти. Остальные ждали  в большом напряжении. Прошло минут 15, вдруг температура теплоносителя на приточных системах начала быстро расти: 5,10,12 градусов. Удалось переключиться на другой теплообменник.
 Пришел Подрядчик: Чего вы возитесь, больше одного градуса не получите. Если бы дело было в давлении, то так бы и случилось. Пока температура поднялась на 15 градусов-тихо произнес Начальник отдела, опустив голову.  Приточки, а с ними и музей были спасены. После этого случая закупили спецоборудование и начали регулярно продувать и промывать теплообменники. А отчеты уже подрисовывать не приходилось, все было в норме.
     Директриса праздник 23 февраля и 8 марта объединила и в прекрасном зале поздравила всех разом, продемонстрировав на слайдах портреты мужчин-офицеров  музея и устроив концерт.  После недавней Олимпиады  коллектив был на подъеме, даже те, кто раньше не верил в Россию. И Майдан казался чем-то далеким и временным.
      Музей расцветал. Выставки, экскурсии, концерты, фестивали, образовательные программ, все как положено. Картины приезжали из Эрмитажа,  Третьяковской галереи.
     Весной готовились запускать системы кондиционирования и впервые с открытия музея почистили градирни(охладители) на крышах дворца.
     Май был аномально жаркий, но системы справились также  с запасом по мощности. Значит Проектировщики все верно сделали и поставщики не подвели. Подрядчик должен был это понять. И он видимо «понял», потому что в скором времени начались какие-то  работы на холодильном центре, после которых холодильные машины повели себя неадекватно, а через неделю на одной сгорел  компрессор. 
     Лето только началось, а в музее такая беда. Хорошо, что лето было аномально  прохладным. А Подрядчик трубил: необходимо заменить теплообменники, работающие на холод, их площадей теплообмена не хватает. Дежурный инженер попросила разрешения поработать с проектами. Пока Подрядчик не видит, ей это сделать разрешили.
      Оказалось, Подрядчик, а вместе с ним и  отдел вентиляции отошел от проектной схемы, которая требовала раздельной работы холодильных машин. Одна по проекту, должна производить 7-ми градусную воду для охлаждения летнего приточного воздуха  , а другая  12-ти градусную для работы с кондиционерами -доводчиками.
      Подрядчик объединил функции и заставил выполнять несовместимые процессы одну машину вместо двух. Машина стала вырабатывала от 8 до 10 градусов. Естественно, что  наружный воздух охладить толком не могла — и дело не в площадях теплообменников, а в температуре и расходе хладоносителя, который тоже оказался в два раза снижен.
     Осенью холодильные машины отключили , а  Главный инженер и Начальник отдела по вентиляции вдруг поменяли ориентацию в работе. Они поняли: как работать теперь -они знают и советы больше им не нужны. Кроме того, за это время были установлены только на одном пульте- в отделе вентиляции регуляторы скорости воздуха, которые уменьшали поток воздуха, а вместе с ним и влажность, что проектом не предусматривалось.
     Про эти регуляторы Дежурному инженеру не сказали. Она не могла понять сначала, почему системы увлажнения раньше справлялись, а теперь влажность снижена. Часто звонила смене, просила проверить. Позже кто-то проговорился. И она в рабочем журнале сделала запись о нормах воздухообмена. Но это у же было после того, как на детском празднике было душно. Удалось достучаться- регуляторами на время пользоваться перестали.
     Дежурный инженер решилась пойти к Замдиректора по техническим вопросам.
Представительного вида мужчина лет сорока пяти сидел за своим рабочим столом и согласился выслушать. Описала проблемы, Подрядчика предложила поменять, пригласить фирму с сервисным холодильным центром. Ответил он быстро, кто работал, тот и будет работать, а Вы просто боитесь работу потерять-вот и пришли... Все, конец Дежурному инженеру.
     Но тут Директриса наметила грандиозную выставку с участием Европейского музея, и,  как назло, намокли стены в угловом помещении именно там, где  планировали выставку располагать и шпалеры рядом в помещении пошли волнами. Влажность здесь высокая -ниже сделаешь-в другом месте не хватит, а там национальное достояние- картина из другого музея.
    Температура в мокрых залах из-за недостатка отопления низкая, влажный воздух заходит и на холодных стенах конденсируется.
Для музея это явление привычное.
       Директриса собрала совет. Вокруг директорского стола расположились: рядом с ней Устроители выставки, напротив-Замдиректора, рядом Главный инженер, рядом, но чуть сзади-Начальник службы вентиляции, рядом с ним она предложила присесть Дежурному инженеру, которую перед этим встретила случайно на улице. Директриса узнала ее поздоровалась, а потом  спросила: у нас текут стены, можно что-то сделать? Да,- ответила Дежурный инженер. Тогда я Вас приглашаю на совещание, сказала директриса.
       На совещании она вела разговор в основном с Замдиректора и с Главным инженером, которые убеждали ее смириться и переждать- виноваты строители , проектировщики, ежегодно такое в музее происходит, они ничего сделать не могут.  Она посмотрела на Начальника отдела по вентиляции, но он сжался ,опустил глаза и еще больше задвинулся за спину Главного инженера.
      Тогда она повернулась к Дежурному инженеру: можно чем-то помочь музею?-да-добавить отопления в соответствии с проектом, сказала та. Директриса велела ей написать предложения и передать их Главному инженеру.
 Все было написано, передано, высушено. Осталось провести наладку по воздуху. Подрядчик в новом году в музее не появлялся. Но, видимо, все-таки Директриса  согласилась на его присутствие. Подрядчик вновь пришел, а Директрису вскоре уволили без объяснения причин...
      Поговаривают, что Европейский музей отказался привезти свои сокровища .А над головой  Дежурного инженера навис дамоклов меч.
      Начальник смены -мужчина лет сорока пяти похожий немного на большого Карлсона, хорошо разбирающийся в компьютере, стал вникать во все тонкости программы и работы вентиляционного оборудования, все время что-то спрашивая и записывая. Участились непонятные аварии, в которых Начальник смены похоже принимает активное участие.
А  Начальник диспетчерского отдела и видео камерного наблюдения, человек от техники далекий, поговаривает со своим  хохляцким акцентом, что может возглавить  все технические службы музея, видимо на основании того, что ему удается руководить ломкой оборудования.
        Все подчиняются Замдиректора...
        Часов с девятнадцати после ужина  начинаются   разные невероятные ситуации с оборудованием, которые снижают нормативные показатели и заставляют Дежурного инженера  реагировать. Записи в журнале вместо пяти-семи строк увеличиваются до одной-двух страниц.
       Это новый вид издевательства, когда в доверенных Дежурному инженеру залах музея начинает падать влажность. Для этого пароувлажнители вдруг перестают работать и их никто не спешит исправлять. Дежурные техники на инженерных должностях  опять  твердят, повторяя чьи-то речи-плохой проект, все надо менять, а аварийные отключения происходят из программы  параллельного компьютера-видно из истории. Нормы удается сохранять, но с большим трудом-одновременно аварии происходят на нескольких точках, и скачки параметров неизбежны при этом...

     Скоро лето, а компрессора не  будет в этом году... А ведь очень важно  перейти на проектную схему кондиционирования, запустив поломанную холодильную машину. Видимо, все возвращается на круги своя и таков удел музейного климата, да и самого музея .