Госдемократическая неадекватность

Когда люди не понимают друг друга в жизненных позициях, они могу не понимать не только в своих предпочтениях, но и в самом языке, на котором они об этих предпочтениях пытаются изъясниться. Если человек любит сладкое, и всю жизнь жил исключительно среди тех, кто тоже любит сладкое, то ему может и не прийти в голову, что сладкое можно не любить. Для него слово сладкое будет синонимом слову вкусное, и в таком режиме он будет находить полное взаимопонимание с окружающими. Но если он столкнётся с человеком, который предпочитает солёное, то они друг друга могут не понять в вопросе, кто кому что доказал в вопросе вкусного. Тот, кто любит сладкое, приведёт доводы, что в предлагаемой им еде много сахара, и ему будет непонятно, какие ещё нужны доказательства. Так же могут не понять друг друга эгоист с альтруистом, гомосексуалист с гетеросексуалом, правдолюб с мошенником, паразит и симбиот. Это будет проблема взаимонепонимания, когда стороны не понимают, в чём они друг друга не поняли.
Когда проблема взаимонепонимания совмещается с госдемократической агрессией, получается ситуация, где агрессор не понимает, в чём суть создаваемой им проблемы. Представьте ситуацию, где гетеросексуальный человек оказывается в Содоме. Общество требует от него следовать установленным законам. Участвовать в оргиях, сношаться с людьми своего пола, обязательно и принудительно давать удовлетворение кому-то, кто наделён правом это требовать, и регулярно самому делать в отношении кого-то аналогичное.
Ему говорят: «У нас тут демократия – большинство проголосовало за, значит, все должны!» А человек не согласен: «Вы тут голосуйте, за то, чтобы те, кто хочет друг друга иметь, пусть и имеют, а остальных включать в эту схему не надо!». А ему отвечают: «А чего тебя не устраивает? Тебя может любой отыметь, и можешь любого: у нас равноправие – ты против равенства?» – «А мне не нужно такое равноправие. Мне нужно, чтобы, кто хочет делать то, что ему нравится, тот и имеет право, а кто не хочет делать то, что ему не нравится, имеет права не делать» – «Нет, извини, по-другому наш закон работать не может – если мы будем позволять отлынивать от своих обязанностей каждому, кто не хочет в чём-то участвовать, то порядок взаимоудовлетворения удержать невозможно будет, и всё развалится. Так что, или все делают то, что за что проголосовало большинство, или тогда большинство должно проголосовать за другой порядок, который все должны соблюдать, а вот пока ты его в этом не убедил, никаких прав у него нет» – «А с чего это вы считаете, что всё развалится? Развалится только та часть вашего порядка, которую вы не имеете права на меня распространять – а это Ваши проблемы!» – «Нет, она не несправедливая. Ты один, а нас много, и наши удовольствия весят больше, чем твоё неудовольствие. Поэтому пожертвовать меньшим ради большего – справедливо!» – «Не согласен – вы путаете понятия: я к вам не лезу со своими действиями и требую от вас только аналогичного. А вы лезете с вещами, которые дадут нужное вам благо в ущерб моему благу – это не одно и то же!» – «Ну понимаешь ли, если мы не получим удовлетворения, то становимся злыми и раздражительными, в итоге между кем-то может возникнуть драка, и могут пострадать люди, а защита людей от этой опасности – причина уважительная, и ради этого мы имеем право пожертвовать твоим благом» – «А вы защищайте другими методами – вводите законы, наказывающие за драки так, чтобы даже самым раздражительным не хотелось их устраивать» – «Нет, мы не согласны…» . И вот тут диалог упирается в ту самую проблему взаимонепонимания.
Когда все доводы исчерпаны, а взаимопонимания не достигнуто, и разговор идёт по кругу, то большинство в такой ситуации говорит: «Да какие у тебя проблемы? Ну ты просто делай, как все, и вопрос выеденного яйца не стоит. Почему мы все можем так жить, а ты – нет? Зачем создаёшь проблемы там, где другие их не создают?  Ну ведь приятно же. Нам просто не понятно, как это может быть настолько неприятно и зачем такое состояние нужно? Ну мы просто не понимаем, зачем ради непонятно чего нам такие проблемы с законами, которые ты нам хочешь создать. А если ты не хочешь нас понимать, т мы не хотим и тебя понимать!». И тогда, если у человека есть воля и возможность постоять за свои принципы, разговор прямой дорожкой катится в сторону: «Да чем ты лучше нас то?» – «Да тем, что я могу жить, не создавая проблем другим, а вы можете!» – «Нет, ты создаёшь ещё какие проблемы – отказываясь участвовать в общем порядке, ты уменьшаешь количество участников, и урезаешь наши права на разнообразие!» – «Это ваши проблемы – я вам ничего не должен!» – «Ах так? Мы тогда тебя вообще не хотим понимать!» – «Не хотите понимать – не понимайте. Но никаких прав вам ваша непонятливость не даёт» – «Мы вынуждены решать вопрос силой!» – «Ну попробуйте!» – «Экстремист! Экстремист!».
Аналогичном образом обстоит дело и в системе обмана и насилия, называемой «демократическое государство». Система экономическо-правового угнетения не может объяснить, какое право она имеет лезть именно с теми требованиями, с которыми лезет. И не лезть она не может, потому, что только за счёт этого может быть хорошо тем, кому может быть хорошо, только когда другому плохо. И потому она вынуждена настаивать на том, что её правила могут требовать подчинения только на том основании, что так постановили установившие эти правила лица. И в рамках созданной ими системы, человек, как шестерёнка крутится в запущенном их механизме, и делает бессмысленные вещи в поте лица, и отрицании своего человеческого достоинства и права требовать к себе уважения, чтобы только верхушка этой системы упивалась своей монополией на право быть освобождёнными от этой грязи. И получается целая иерархия угнетения, только в ней не каждый может иметь каждого, а кто-то одни – всех, а их никто; кто-то другие – кого-то, и их самих тоже кто-то; а кто-то третьи – никого, а их – все. И когда человек спрашивает: «Кому нужно, тот пусть и участвует. А меня не нужно в это включать», то вся эта система от мала до велика спрашивает: «Ну что тебя не устраивает то?? Ты поработай, будут деньги. Не устраивает сумма – иди устраивайся на другую работу. Заработай себе право на свободу от этого. Ты не хочешь идти на работы, где надо топтать жизненные ценности других людей? Ну не ходи – кто заставляет? Иди на другую, где не надо. Вот тебе работа, где можно много заработать, вот тебе работа, где не надо быть мразью – полный спектр выбора к твоим услугам. Почему мы в этом жить можем, а ты нет? Ну ведь всё же хорошо – нас же устраивает! Ну какие проблемы-то?» Так вот проблемы в том, что если кому-то его не в ту сторону ориентированными мозгами не понять суть проблемы, то это его проблема, а не оппонента.