Гопник, генерал и Варвара Николаевна гл. 2

Ранее  http://www.proza.ru/2016/03/23/1194

Глава 2
«Тебе говорили, что ты красивая?»
Плотников сидел на кресле и смотрел в окно. Ей  показалось, что он волновался. Потому что лицо у него было другим. Не похожим на сканер. И ещё он переоделся и выглядел  по-другому. По-домашнему.  Чёрные домашние брюки и чёрная футболка с надписью на груди «Loading… Please wait».

Спиртного на столе не было. А было много еды.
-Садись, - сказал он, показывая ей на диван. А диван уже и не диван, а как нижняя полка, только широкий  и заправленный красивым фирменным бельём. – Я тебе ссадину обработаю.

Она сразу и не поняла, что он обращается к ней на «ты». Он сходил, вымыл руки, сел с ней рядом и стал осторожно мазать ссадину какой-то вонючей мазью.

-Потерпи, - попросил он, наморщив лицо, будто это было ему больно, а не ей, - я осторожно.

Пока он мазал ей ссадину, она глядела   ему в лицо, потому что не могла отвернуть голову в сторону. Он смотрел на ссадину, но иногда быстро бросал взгляд в её глаза, и она отводила взгляд в сторону, будто он поймал её на подглядывании. Одной рукой он мазал ссадину, а другой держал её за подбородок.

Рука у него была очень горячая, а глаза добрые. И Варваре Николаевне почему-то показалось, что сейчас по её спине побегут мурашки. По спине и по рукам. И по всему телу.

-Всё, - произнёс Плотников, убрал мазь, опять вымыл руки и сказал: - Давай обедать.

Варвара Николаевна ела всё подряд и быстро забыла про те полусъедобные пирожки, которые ела на вокзале утром. Впрочем, много она никогда не ела. Как говорила тётка:
-Ты ешь, как птичка. Понемногу. Но часто. Хорошо, хоть не гадишь, как птичка, часто. И на голову.

Варвара Николаевна ела и старалась не смотреть на своего спасителя. Или соседа? Или попутчика? Странно, но он тоже ел немного. Или раньше где-то плотно поел, или тоже был птичкой, которая ест понемногу, но часто. Впрочем, на птичку он не был похож. Ей показалось, что он похож на тигра,  всегда готового   нападать.

Пока Варвара Николаевна ела, она думала о том, что сидящий напротив неё мужчина очень надёжный, сильный и хороший. И  та женщина, которая живет с ним, наверняка счастлива. И, хотя обручального кольца у него на руке не было, в том, что у него есть такая женщина, Варвара Николаевна  не сомневалась. Потому что такие мужчины обязательно выбирают себе спутницу жизни. Надёжную спутницу жизни. Любимую женщину.

Потом Варвара Николаевна с помощью попутчика-спасителя прибрала на столе, и наступила неопределённая часть её жизни. Она так и подумала, что наступила именно неопределённая часть её жизни. И ещё подумала, что сейчас её жизнь продолжится по одному из трёх вариантов.
 
Первый вариант, она закроет глаза, свалится на этот застеленный диван, как бездыханное тело, и уснёт, потому что глаза закрывались сами собой. И тем самым лишит попутчика возможности поболтать с ней, как это принято, когда едут в поезде.

Второй вариант, - спаситель станет хватать её руками за разные выступающие части её тела, а она не будет знать, как себя вести. Бить его по лицу, орать или искать тяжёлый предмет.

А третий вариант… А какой будет третий вариант, она не знала.

И тут она  поняла, что её волосы высохли, и, если их не расчесать, на голове будет хаос. Она достала из кармана расчёску, подаренную ей РЖД вместе с зубной щёткой, пастой и помывочными услугами, и подошла к зеркалу. Она любила всё простое, поэтому на причёске не заморачивалась и стриглась так, что волосы создавали весёлое кудрявое сообщество золотых локонов на голове.

Она стояла перед зеркалом и расчёсывала волосы,  когда увидела, что он стоит за её спиной.

Варвара Николаевна бессильно опустила руку с расчёской и уставилась в глаза Плотникову, стоящему за её спиной. Нет, она не повернулась. Она смотрела в зеркало. Он стоял за её спиной и смотрел в её глаза. В её глаза в зеркале. И она смотрела ему в его добрые глаза. В зеркале.

-Тебе говорили, что ты очень красивая? – спросил Плотников.

Она хотела ответить, что говорили, но  вспомнила, что об этом ей говорили только мама и тётя Вера. Но Плотников спрашивал не о них. И она отрицательно помахала головой. Ничего не сказала, но помахала очень понятно.

-У тебя парень есть? – опять спросил Плотников.

Она не ответила. Опять помахала головой. Отрицательно помахала головой. Он положил свои руки ей на плечи и стал целовать её в шею. Сначала слева, потом с правой стороны. Он её целовал, а Варвара Николаевна смотрела, не моргая, в зеркало, и ей казалось, что это происходит не с ней, и она смотрит кино. Одну из этих бесконечных мелодрам, которые она терпеть не могла.

Потом, так и держа её за плечи, он развернул её  к себе. Она опять смотрела ему в глаза. Не в зеркало, а ему в глаза. И понимала, что это и есть третий вариант, про который она  не догадалась подумать.

-Если скажешь «нет», я остановлюсь, - сказал Плотников.
Она смотрела ему в глаза,  такие добрые глаза, и понимала, что не скажет ему «нет». И так и ответила:
-Я не скажу «нет».

Её сердце бухнуло куда-то к колёсам поезда и запрыгало по рельсам за поездом. И Варвара Николаевна куда-то улетела. Она видела эти добрые глаза перед собой, а в голове не было ни одной мысли. Наверное, они тоже убежали и скакали вместе с сердцем по рельсам, не в силах догнать её и залезть на своё место.

Потом она уснула.  Её обнимали сильные и надёжные руки мужчины с добрыми глазами. Её первого и единственного мужчины. Она точно знала, что это будет её единственный мужчина в жизни, потому что она не сможет никогда его забыть. И те слова, которые он ей говорил, она никогда не забудет. И его добрые глаза. И  руки его не забудет. И его сильное тело не забудет. И поэтому ей не нужен будет другой мужчина.

А этот  приедет к своей любимой женщине и, возможно, никогда больше не вспомнит о Варваре Николаевне Плотниковой, библиотекаре захудалой городской библиотеки, с зарплатой восемнадцать тысяч пятьсот сорок рублей  без премии, потому что на премии денег никогда не хватало.

А скоро и самой библиотеки не будет, потому что её закроют. Никому не нужны библиотеки и Варвары Николаевны Плотниковы, работающие в них.  Даже если у них высшее образование, и они знают два языка, один из которых японский.

Проснулась она оттого, что он целовал её глаза и говорил:
-Просыпайся, Варвара Николаевна.

Она проснулась,  попросила его отвернуться и оделась.  Оделась и стала искать свои вещи. Плотников смотрел, смотрел на неё, а потом спросил:
-Ты что ищешь?

-Сумку, - сказала Варвара Николаевна Плотникова.

Но почувствовала, что заболела щека и сразу вспомнила, что сумки у неё уже нет. А также нет паспорта, денег и телефона. И почему-то подумала, что, чем больше закроют библиотек, тем больше разведётся всяких бандитов. Конечно, это была довольно спорная точка зрения, но переубедить Варвару Николаевну в этом её суждении не мог никто.

-Я тебя отвезу, - сказал Плотников.
-Куда? – почему-то шёпотом и испуганно спросила Варвара Николаевна.
-Куда тебе надо, туда и отвезу, - сказал Плотников. И улыбнулся. Так красиво улыбнулся.

И тут Варвара Николаевна вспомнила ещё кое-что. Нет, не про сумку, которую у неё украли. Она вспомнила о том, что  она ничего не сказала этому Плотникову о себе. Ничего. Впрочем, он её об этом и не расспрашивал. Но также с ужасом вспомнила, что неправильно сказала в полиции свою фамилию.

Она же не Плотникова. Она Истомина. А Плотников – это фамилия её отца. Её биологического отца. Человека, который был её  биологическим отцом, поскольку, как говорила тётя Вера, повторяя это многократно,  потратил на её мать Валентину, тёти Верину сестру, «свой генетический материал» на «картошке» на первом курсе. И со слов тёти Веры Варвара Николаевна знает, что «эта барануха», то есть мать Варвары Николаевны, всю жизнь надеялась, что этот, далее следовало непечатное и не произносимое вслух в обществе слово, вспомнит про неё и найдёт её.

Пытаясь заставить свою дочь «возлюбить отца своего», мать Варвары Николаевны упорно добивалась, чтобы та всем говорила, что она Плотникова. Её даже в институте звали «Плотникова». Когда матери не стало, Варвара Николаевна вроде как и забыла о фамилии своего биологического отца, так неосмотрительно распорядившегося своим генетическим материалом. А тут грабитель, ударив её по лицу, видимо, сотряс ей мозги, и фамилия «Плотников» вернулась в этих самых мозгах на своё место.

Впрочем, ничего страшного в этом не было. Даже если она и обманула, невольно обманула, сотрудников полиции. Они всё равно не собирались искать её документы. И даже заявление её потеряли.
 
Скорее всего, сомнения и воспоминания Варвары Николаевны не лучшим образом отразились на её лице, потому что Плотников, нахмурив брови, спросил:
-Что случилось?
-Болит, - машинально сказала Варвара Николаевна и прикоснулась к щеке.

И опять Плотников заботливо мазал ей ссадину на щеке вонючей мазью, взятой у проводницы. Варвара Николаевна смотрела ему в лицо, а, когда их глаза встречались, её сердце опять бухало, как в предыдущий раз. И она завидовала, нет, не чёрной бабской завистью, а светлой завистью, завидовала той женщине, которая живёт с ним рядом.

Наконец, поезд подкатил к перрону. Плотников достал коробку, сумку и пакет с удочками, поставил их у входа, сел рядом с Варварой Николаевной, обнял её за плечи  и лихо, как-то озорно, по- бандитски, подмигнул ей.

Лучше бы он этого не делал. Варвара Николаевна поняла, что существует только один вариант её последующей жизни. Приехать домой и забыть про попутчика. Плотников специально не расспрашивал её. Она ему была не нужна. Ну, в том смысле, что это знакомство в поезде закончится, как только они выйдут из вагона. Он просто из вежливости предложил отвезти её. Туда, куда ей нужно. Такие сюжеты очень часто показывают в фильмах. Которые она не смотрит.

Продолжение следует

Далее  http://www.proza.ru/2016/03/23/1233