Рецензия

Уважаемая госпожа N. Так получилось, что я ознакомился с Вашим творением, я  не побоюсь сказать, монументальным трудом. Именно объём вашего произведения привлёк моё внимание. Буду с вами откровенен, за всё то немалое время, что я занимаюсь издательским делом, мне не доводилось держать в руках такого количества рукописных страниц. Я был буквально раздавлен их массой! Пока я не собрался с духом, и не принялся за чтение, я предположил, что кто-то решил переписать от руки  всё собрание Российской государственной библиотеки, но осознав всю тщетность своей затеи, остановился на половине пути.

Признаюсь, над первой страницей вашей рукописи я просидел немалое время, подобно  Жану Франсуа Шампольону, расшифровывающему знаки Розеттской плиты. Поистине, это были часы редкостнейшего наслаждения! Словно приступая к составлению иероглифической азбуки, устанавливая соотношение между иероглифическим письмом и демотическим, а также между ними двумя и еще более загадочным третьим, иератическим, я разбирал Ваш почерк, как прилежный ученик, радуясь каждому узнанному слову.

Через несколько дней мне удалось прочитать несколько страниц вашего романа, правда, значение некоторых слов так и остались для меня неразрешимой загадкой, в следствие Вашего несколько вольного обращения с общепринятыми правилами грамматики, но в тот момент это не имело серьёзного значения, так как, Ваш своеобразный стиль изложения, первое время, пока я к нему не привык, не способствовал пониманию того, о чём вообще идёт речь. Зато, когда я сумел разобраться в элитарности манеры Вашего письма, я смог в полной мере насладиться Вашим удивительным умением заострить внимание читателя на мельчайших подробностях быта героев романа.
 
Благодаря лишь знакомству с Вашим творчеством, тайнопись медицинских заключений и рецептов перестала быть для меня секретом… Но извините, я отвлёкся.

Лично на меня произвело неизгладимое впечатление описание утренних процедур Аделаиды (38-54 глава), уверен, этот эпизод не оставит равнодушными будущих почитателей Вашего таланта. Описание же страданий Вальдемара, причиняемых ему межпозвоночной грыжей (глава 87- 123), довели меня до слёз, заставив со всей серьёзностью озаботиться состоянием собственного здоровья. Впрочем, это личное.

Моей непростительной ошибкой было то, что я, по многолетней привычке, начал читать вашу рукопись с синопсиса. Только этот промах стал причиной того, что я так задержался с ответом. Видимо, Вы перепутали синопсис с рерайтингом, я это понял на 247 главе, собственно, самого романа, когда Аделаида, которую Вы в синопсисе представляете как Алевтину, согласилась показать Альберту (Вальдемару) щиколотку, тогда, как в синопсисе тот умолял приподнять рукав платья выше локтя.

Особо хочется отметить скрупулёзность, с которой Вы описываете личные вещи Аделаиды. Было очень интересно и познавательно читать об устройстве и способах применения щипцов для завивки волос (глава 56, стр. с 54-89).
 
Плавное течение повествования Вам удалось оживить интригой. Красной нитью, пронизывающей роман с начала и до конца, в лучших детективных традициях, проходит тема таинственного исчезновения с туалетного столика Аделаиды  пластмассовой фигурки негритёнка. Переживания героини, связанные с пропажей вещи, обоснованные, как выяснилось позже, подозрения в причастности к этой истории Вальдемара, сложная гамма чувств, испытываемая Аделаидой, её мучительные метания между всё возрастающей симпатией к нему, и желанием справедливого возмездия за покушение на её собственность, необходимость поделиться своими подозрениями со следователем, занимающимся этим запутанным делом, заставляют сопереживать героине, и вместе с ней сделать непростой выбор между робко зарождающейся любовью и гражданским долгом. Неопределённость ситуации, несомненно, будет держать читателя в напряжении всё время. Наградой же, за переживания о судьбах героев, красочное полотно непростых отношений которых Вы обрамили фактурной глиптикой характеров близких и дальних родственников, друзей, сослуживцев, малознакомых людей и просто прохожих, а также котиков и собачек, что несомненно, придаёт роману содержательность и глубину, будет неотвратимо счастливый конец.
 
Эпилог же (стр. 1687-2171), вкратце освежит в памяти читателя все перипетии романа, и наконец, даст ответы, оставшиеся за скобками, на все животрепещущие вопросы, которые возникли в процессе прочтения книги. В частности: кто же всё-таки похитил фигурку негритёнка?

Надеюсь, вас это не огорчит, но я пишу Вам уже, как частное лицо. Главный редактор нашего издательства несправедливо посчитал, что те полтора года, что я читал Ваш роман, потрачены мною впустую. Но что значит моё увольнение, по сравнению с тем, что мне посчастливилось припасть к неиссякаемому роднику Вашего таланта.

С наилучшими пожеланиями, бывший заместитель главного редактора издательства «Краткость - сестра таланта» Мукочтеев А. В.

P.S. Если Вас не затруднит, копию продолжения Вашего романа, где ставшие мне почти родными герои, наконец-то, признаются друг другу в своих чувствах, вышлите на адрес…