Гипсовая Фемида

   Гипсовая Фемида
     (рассказ)

Аркадий Сергеевич вошёл в кабинет мирового судьи без стука. У него было такое правило, что в служебные кабинеты «принципиально» необходимо входить без предупредительной морзянки костяшками пальцев. «Нечего, мол, заниматься в кабинете всякими предосудительными делами: с секретаршами, например, или с очередным взяткодателем».

Мировой судья, женщина лет тридцати в строгом сером костюме, вскинула на
вошедшего глаза и посмотрела раздражённым взглядом.

- Прошу прощения, Ольга Петровна, - вошедший, изображая почти лакейскую
почтительность, шаркнул ножкой и прижал к груди правую руку. - Я с вашего позволения хотел бы ознакомиться с протоколом судебного заседания.
- Жалобу собрались готовить? - неприветливо и даже враждебно спросила судья. -Любите вы это дело. - Она полистала листочки настолько календаря и добавила: - Аркадий Сергеевич.
- Работа такая, Ольга Петровна. Как у санитара природы. Уже сорок четыре года тружусь на этой ниве благословенной юриспруденции. В поте лица, с напряжением нервов, иногда даже теряя сознание в Бермудском треугольнике правового абсурда. Фемида наша, не будете же отрицать, далеко не безупречна? Приходиться исправлять её ошибки.
- Не буду отрицать, - недовольно согласилась Ольга Петровна. - Вы уже сломали мне два решения. По существу они были правильные. А вы прицепились к чепуховым процессуальным недосмотрам… Вам при вашем адвокатском авторитете делать, что ли, нечего, только и ходить по мировым судам?
- Авторитет - не авторитет. Обратился человек за помощью - что ж не помочь. Тем более, я сейчас в простое, нет крупнячков. Я и по мелочёвке согласен… И как вы позволили выразиться, чепуховые. Нет, чепуховых нарушений не бывает. Тех чепуховых, которые не позволяют установить истину по делу.
- Истину по делу, - хмыкнула Ольга Петровна. - Она откинулась в кресле и
перекинула нога на ногу. - Сейчас-то к чему будете придираться?
- Пока ещё чётко не сформулировал. Мне бы с протокольчиком судебного заседания ознакомиться.

Ольга Петровна порылась в сейфе, вынула тощенькую папку. Раскрыла её и мельком просмотрела содержимое.

- О-хо-хо, эти адвокаты, - вздохнула она, протягивая папку Аркадию Сергеевичу.
- Мешают работать, - поддакнул тот с улыбкой, принимая папку. - Когда-то читал один зарубежный фантастический рассказ. Так там описывается, с сарказмом конечно, как в одном государстве полностью искоренили нарушение законов. И исчезла всякая преступность. Просто взяли и отменили институт адвокатуры...Фантастика, одним словом. Как будто до римского права преступности не было. А царь Соломон - сам был в одном лице и прокурором, и адвокатом, и судьёй.
- Любите вы, адвокаты, мозги словами пудрить, - засмеялась, но не убирая с губ надменной ухмылочки, Ольга Петровна.
- А знаете, кто первый враг адвоката? - спросил Аркадий Сергеевич и глянул как-то по-попугаичьи - скосив глаза и наклонив голову.
- Кто? Прокурор, конечно.
- Другой адвокат. На противоположной стороне в данном процессе… Ох, наш брат
адвокат. Как представитель другой древнейшей профессии, так рад продаваться. И за солидный гонорар на такие подлости способен… Что содрогнутся все принципы римского права.
- Вы что имеете в виду? - настороженно переспросила Ольга Петровна и прикрыла дверцу сейфа.
- Имею в виду некоторые тенденции.
- Чего, чего?.. - Ольга Петровна поправила длинные локоны блондинистых волос, завитые на кончиках.

Аркадий Сергеевич уселся за столик в углу кабинета, раскрыл папку судебного дела. Достал из своего кейса блокнот. Все эти действия в полном спокойствие и размеренными движениями. Потом произнёс, как бы, между прочим:

- Это я к тому, что есть в адвокатской среде такие ушлые специалисты, что в те бандитские времена полного правового беспредела такие капиталы себе сделали, что ого-го-го. Не написав при этом ни единой процессуальной бумажки и не обладая даже достойной юридической квалификацией. По сравнению с ними даже подлый стряпчий из «Дубровского» выглядит незаурядным профессионалом. В те времена беспредела уголовные дела, тянувшие на вышку, просто испарялись в природе.
- Это как же так? - фыркнула Ольга Петровна. - Такого не может быть. А как же учётный номер дела?
- А вы давно в этой системе? - Аркадий Сергеевич показал пальцем по окружности судейского кабинета.
- Уже три года, - гордо ответила Ольга Петровна.
- Значит, вам ещё многое не знакомо в таинственном царстве богини Фемиды.Уголовное, либо какое другое конфликтное дело, в исходе которого заинтересованы влиятельные люди, может просто сгореть в кабинете. Ночью, от замыкания проводки, случайно. Со всем объёмом собранных доказательств. А может, что следователь, привезя из следственного изолятора тома уголовного, которое предъявлял для ознакомления обвиняемому, обнаружить «куклу» из нарезанных газетных листов вместо протоколов с доказательствами вины. Может быть и такое, если это очень нужно влиятельным людям с очень большими деньгами, то и здание целого милицейского управления может сгореть от случайного окурка.
- И это что же, выходит, всё ваши коллеги такое творят? - с детским испугом на лице обомлело спросила Ольга Петровна.
- Да упаси боже, - улыбнулся старый адвокат, погладив ладонью ёжик седых волос и пряча улыбку в седых усах, подстриженных по «белогвардейскому фасону». - Такие есть ушлые адвокаты - большие ловцы человеческих душ. Им говорит заинтересованный клиент: вот миллион - реши вопрос. Мало миллиона, на - десять… И так может быть до бесконечного числа нулей, нужного для решения вопроса. И решают вопросы эти ушлые ребята, которые умеют ловко пристраивать на крючок наживку, что потом попавшая на крючок рыбка будет в полной зависимости от движений удочки. Ну, называют их ещё «адвокатами дьявола» - психологически верная характеристика.
- Витиевато вы выражаетесь, адвокаты старой школы. Что сразу и в смысл не вникнешь, - опять принимая строгий вид, сказала Ольга Петровна.
- Это точно. Мы старые - такие. А молодые - без лишних слов, без громкой фразы… Просто называют цифру или пишут эту цифру на ресторанной салфетке.

Старый адвокат склонился над бумагами и зачиркал что-то в своём блокноте.
Молодая судья подозрительным, настороженным взглядом наблюдала за ним, а затем спросила:

- Аркадий Сергеевич, а интересно мне - а зачем вы взялись за такую мелочёвку как это дело о лишении какого-то простого работяги водительских прав? Это же не вашего уровня, шататься по мировым судам с их мелкой категории дел? Ваш уровень - это Верховные суды, областные президиумы…
- Последнее время, так и есть, - кивнул Аркадий Сергеевич, поднимая голову от бумаг и сверкнув искоркой взгляда из-под набрякших мешков под глазами. - Иногда, понимаете ли, хочется попытаться что-то сделать для правосудия и справедливости независимо от размера гонорара. Этакий юношеский дурацкий максимализм. Но этим порывов нынешнее юношество уже не страдает. Почему-то… Но вы, наверное, этого не понимаете, ваша честь?
- Не понимаю, - согласилась молодая судья, что-то переставляя местами на своём столе. Потом спросила: - А вы понимаете, что если эту вашу нынешнюю жалобу отклонят на апелляции в районном суде - то обжалованию дальнейшему ходу нет. Пустая трата времени, получается?
- Понимаю. И мне, конечно, известно, что председателем в той апелляционной
инстанции - ваша родная тётя. И после мнения районного суда судебный акт
мирового суда обжалованию не подлежит. Но, как говорили древние римляне:
дурацкий закон - но закон. И не имея надежды на элементарную логику, тем не
менее, надеюсь на торжество справедливости… Ведь, если объективно, Ольга
Петровна, по-человечески - незаконно лишают моего клиента водительских прав? А ведь у него - это единственный способ прокормить семью. У него в кредите эта его «газелька», на которой он и зарабатывал на жизнь. А кредит ему за машину как же выплачивать? Бесконтрольный волюнтаризм сотрудников ГАИ человеку жизнь ломает под корень. Ну, если по-человечески, Ольга Петровна?
- По-человечески мне нельзя. Мне нужно - по закону. Вы - сами же юрист, а на что меня толкаете…
- Ну да, конечно, - покивал Аркадий Петрович, закрывая папку с административным делом и пряча свой блокнотик. - Позвольте поинтересоваться, а как здоровье у вашего папы? Был немного с ним знаком, ещё в те времена советской власти, когда он руководил всем областным материально-техническим снабжением. Авторитетная должность была по тем временам.
- Спасибо, хорошо, - нейтральным, холодноватым тоном ответила Ольга Петровна.
- Он же после того тоталитарного режима при рыночных свободах руководил какой-то сырьевой биржей? Какие-то были у него неприятности с большими деньгами? Если не ошибаюсь за давностью лет… Я имел к этому некоторое  отношение на стороне других фигурантов.
- Там же всё закончилось хорошо. Вы же говорите, что в курсе? Там всё было по закону.
- Да, да, припоминаю, - покивал Аркадий Сергеевич.
 И вдруг, не меняя интонации в голосе, проговорил, точно констатировал: - Папа вам диплом купил?

Ольга Петровна вспыхнула румянцем негодования. Прямым, жёстким взглядом уставилась на старого адвоката. И Аркадий Сергеевич, скрывая в усах усмешку, пояснил:

- Я имею в виду, на юридическую профессию папа вас сориентировал? Уважает юристов?
- Я сама себе профессию выбирала, - с негодованием ответила Ольга Петровна.-  И сама своим трудом училась…
- Конечно, конечно. Кто бы сомневался… Ну, я закончил. - Аркадий Сергеевич
поднялся из-за столика. – Потом, когда будет готова мотивировочная часть, я и сформулирую жалобу окончательно. И подам её в канцелярию в установленные законом сроки.

Аркадий Сергеевич положил на стол судьи папку с административным делом, посмотрел на стоящую на столе статуэтку, изображающую женскую фигурку в длинном, многоскладчатом хитоне и не имеющей рук по самые плечи. Хмыкнул, заинтересовавшись.
 Взял фигурку, покрутил в ладонях. Перевернул, рассматривая фабричный штампик на подставке.

- Надо же, как хорошо сделано. Гипсовая, а смотрится, точно мраморная.
- Богиня Фемида,- всё ещё с обиженным лицом пояснила Ольга Петровна. - Это мне папа подарил, когда я сдала квалификационные экзамены на судью.
- А-а, Фемида… А я поначалу подумал, что это Венера, если без рук… И ещё подумал, что это у Венеры такое надменное выражение лица и почему она не голая.
- Нет. Фемида, - ещё раз подтвердила Ольга Петрова.
- А где же у неё карающий меч и весы правосудия?
- Упала и разбилась, - вздохнула Ольга Петровна. - Но я решила - пускай стоит. Красивая, всё-таки.
- Красивая, - согласился старый адвокат. - Гипсовая, а очень похожая на мраморную. Обращаются же с богиней, ох, - вздохнул с печальной улыбкой Аркадий Сергеевич, - не как жрецы в храме, а как хозяйка борделя со своим персоналом.   

  Он попрощался и направился к дверям. У самой двери обернулся. И не скрывая уже усмешку, с искоркой в глазах, сказал:
- Нашу Фемиду надо бы из чугуна отливать. Чтобы при падении у неё руки не
отламывались.

   
      ---- «» ----