Зарница

Девочка Олеся была просто прелестна: маленькая, худенькая, с большими серыми глазами и русыми, длинными, ниже пояса, волосами. Ей было семь лет, и она впервые оказалась в пионерском лагере. У неё в семье родилась сестрёнка и родители, занятые новорождённой, решили отправить Олесю в лагерь. Она скучала по семье, особенно по маме. Сюда примешивалась и ревность к маленькой сестрёнке.

А я в тот год поехала впервые вожатой. Раньше, будучи школьницей, я ездила много лет в этот лагерь, и мне очень нравилось здесь. Мама отправляла меня на всё лето и  в конце августа, вернувшись домой, я уже скучала по лагерю, по всем своим друзьям, вожатым и начинала стонать: «Скорей бы лето! Хочу в лагерь!»
 
Жизнь в лагере закаляла физически, воспитывала и учила жить в коллективе. Мне всегда нравилось проводить лето здесь. Даже родительские дни воспринимались, как помеха в наших каждодневных играх, которые из-за приезда родителей прерывались на полдня или даже на день. Будучи уже большими, мы с подружками писали, чтобы мамы не приезжали, но от посылок, конечно, не отказывались. Сладенького хотелось, этого там не хватало.

Отряд у нас с напарницей был большой – сорок человек шести и семилетних детей. Олеся мне сразу приглянулась и я, чтобы она очень - то не скучала по семье, уделяла ей больше внимания. По утрам у нас была заведен такой ритуал: я заплетала ей косу, вплетала ленту, делая красивый бант, и при этом пела песню, которую я и сейчас очень люблю: «Олеся, Олеся, Олеся! Как птицы кричат, как птицы кричат в поднебесье! Олеся, Олеся, Олеся!» Она успокаивалась и улыбалась. Нам с ней нравилось это занятие. Я тешила себя мыслью, что она привыкнет, и что я так, хоть немного, заменяю ей маму.

В лагере часто проходили спортивные соревнования, фестивали песен и танцев, игры «Зарница».
В один из июльских дней было решено провести в младших отрядах военную игру «Зарница». Вожатых вызвал физрук, ответственный за это дело, распределил обязанности, рассказал, как игра будет проходить. Сюжет игры был таков: на лагерь напали три диверсанта, они прячутся на территории лагеря и их надо поймать, привести в штаб, который располагался в столовой, сдать начальнику штаба – старшему пионервожатому Анатолию. Дальше в штабе уже разберутся, что с диверсантами делать. А что собирались делать диверсанты, это оставалось в тумане. В общем, что-то плохое. Игра должна  была начаться после завтрака и закончиться к обеду. Как говорится: «Война войной, а обед по расписанию».

После завтрака прозвучал тревожный сигнал горна и ребят собрали на поляне посреди лагеря. Старший пионервожатый сообщил ребятам о нападении диверсантов и рассказал, где они могут скрываться и что их срочно надо поймать и обезвредить. Мне была отведена роль диверсантки, которая должна была прятаться на хозяйственном дворе и прятаться, как можно дольше. Физрук-главарь нашей банды, должен был прятаться в лагерном лесочке. А ещё один вожатый из старшего отряда должен был быть в районе прачечной и душевой.
Территория лагеря была довольно большая, и ребятам было, где разгуляться.

Чтобы не узнали нас, диверсантов, вырядили в одежды, отличающиеся от обычных, которые мы носили каждый день. Меня загримировали, нарисовали чёрные брови, сильно подвели чёрным карандашом глаза, одели в длинную чёрную юбку, кеды, какую-то футболку и повязали по – пиратски тёмную косынку на голову.
 
Когда я посмотрела в зеркало, то увидела страшную тётку цыганского типа. Так вот, я в таком  виде спряталась за дровами у самого дальнего сарая на хоздворе. Надеялась, что просижу там долго, сюда вообще никто не заглядывал, но я упустила такое умение малышей всюду сунуть свой нос. Очень быстро два парнишки появились около сложенных дров и быстро меня обнаружили. Тут же послышался их крик, созывающих своих товарищей: «Вот он, вот он, держите его!»
Они ещё и не поняли, кто перед ними - мужчина или женщина.
 
Но я поняла, что сейчас настанет мне конец, вскочила и бросилась бежать. После их крика, моментально откуда-то появилось ещё несколько малышей, они очень быстро меня нагнали, схватили за руки мёртвой хваткой и потащили в столовую, в штаб. Некоторые при этом умудрялись стукнуть меня сзади, попинать, но не сильно, видно всё же немного побаивались такого страшного диверсанта.

Я видела, что Олеся тоже была среди них, но она шла сбоку и внимательно смотрела
на меня своими серыми большими глазами. Ребята благополучно дотащили меня до штаба, вырваться я не могла, маленькие клещи держали очень крепко. Сдав меня начальнику штаба, получив новое задание поймать остальных диверсантов, малыши умчались в лес. Когда они убежали, Анатолий сказал: «Вовремя я их отослал, а то бы убили тебя! Но вообще ты очень мало продержалась, и полчаса не прошло с начала игры...» «О, это ещё хорошо, они ведь , как саранча налетели! Ужас!» Мы посмеялись, и я пошла смывать с себя грим и переодеваться.

Вскоре поймали и остальных диверсантов, хотя с ними ребятам пришлось подольше повозиться.
Начальник штаба поблагодарил детей, сказал, что всех диверсантов допросят и отправят куда следует и отпустил ребят.
Я вышла из столовой через другой выход. Ребята, оживлённо разговаривая о поимке врагов, направились к своему корпусу, но увидав меня, подбежали и наперебой стали рассказывать, кто кого поймал, кто как отличился. Рассказали и про цыганку, какая она была страшная и как они её били.
 
Потом они убежали по своим делам, а Олеся осталась. Она взяла меня за руку и сказала: «Я не била её...»
Увидав удивление на моём лице, она добавила: «Она похожа на Вас была...я не била её...»
Я обняла её, и мы вместе направились к нашему корпусу.
С тех пор моё самоё любимое девчоночье имя – Олеся.

2016.