Встречи... лет спустя

Алина рыдала  в голос, безутешно, сидя за столом столовой, «сочинённой» из рекреационного кармана больничного коридора.
Сотрясаясь от рыданий, плечи её вздымались вне ритма дыхания, голова с взлохмаченными волосами то поднималась, то вновь безвольно падала, как у тряпочной куклы, ударяясь о жёсткий стол.
Постовые сёстры и докторица в каком-то беспомощном ступоре готовили успокоительные лекарства.
Больные торопливо покидали коридор, скрываясь за дверьми своих палат, чтобы не усугублять горя бедной женщины, смущая её своим присутствием.
Молодая, красивая, с прекрасными формами, длинными белокурыми волосами и улыбчивым лицом, эта женщина – жена известного в городе инженера-новатора сегодня услышала окончательный приговор консилиума:  ей не суждено стать матерью НИКОГДА.
На дворе 60-е годы XX столетия.
Такой Анна  запомнила Алину после первой встречи.


                Через несколько лет…

Как-то, проходя по парку, днём довольно безлюдного, Анна, догоняя двух мамочек с колясками, вновь увидела её, Алину.
Статная, стройная, со вкусом экипированная, с  хорошо уложенными  волосами, она лёгким шагом шла навстречу коляскам.
И вдруг…
Резко затормозив, почти побежала в противоположную сторону, быстро скрывшись за деревьями  в повороте аллеи.
 - Как она не любит детей! – с возмущением изрекла одна из мамаш.
Как увидит коляску, даже на другую сторону улицы переходит.
 - Точно!  Подхватила вторая.
Никогда не подойдёт, не посмотрит, не «погулит», не улыбнётся, хотя и знакома с нами; на одном предприятии работаем.
 - Говорят, и муж от неё гуляет, что она рожать не хочет, фигуру портить.
А ему детки нужны.
 - А я слыхала, что она – постоянная клиентка абортария.
 - Вот даже как!    Тогда всё понятно.

Детки в колясках посапывали носиками-курносиками, а мамочки, присев на скамеечку, продолжали свой трёп.
Анна, обогнав их и ускорив шаг, попыталась догнать Алину.
В самом тупике парка, у ограды на скамейке увидела согбенную женскую фигуру, в которой узнала Алину.
Состояние её почти повторило то, больничное, только рыдания были беззвучными, отчего горе её казалось ещё безнадёжней и неизбывней.
Анну она не заметила, а та, взяв в руки сухую ветку, пошла по газону, как бы собирая грибы под деревьями, что для этого парка  было нормой.

                Сильная  женщина плачет у окна
Наступила зима.
Парк потерял своё летне-осеннее очарование.
Начались напряжённые деловые будни.
В какой-то из дней, в обеденный перерыв, Анна забежала на почту за бандеролькой от друга. Очень хотелось, не медля, вскрыть и посмотреть, что же ей прислали, но где притулиться?  Все столы заняты…
А,  вот к окну, пожалуй…
И она беззаботно двинулась вдоль длинного зала, но вдруг увидела у окна плачущую над письмом женщину.
Её искреннее, непритворное горе не позволило Анне остаться безучастной.
  - Вам плохо?     Дать валидольчику?
Женщина как-то бездумно, безучастно, почти автоматически протягивая Анне письмо, подняла низко склонённую голову, и Анну мгновенно пронизал ток  - она узнала Алину.
 - Почитайте выделенные строки, еле слышно прошептала  она
«Где уж вам, живущим только для себя и в своё удовольствие, понять просьбу племянников прислать им фломастеры.  Достали без вас, из Ленинграда прислали».
 - У нас  их  ещё нет в продаже.  Я оббегала все магазины. Пришлось выменять у одного художника на ценные книги.  Посылка уже в пути, но  теперь она им уже не нужна.
Анне пора было возвращаться на работу, и она, как могла, успокаивала Алину, сказав вполне дежурную, но очень нужную и правильную фразу: «Отсутствие детей не есть счастье, но Вашей родственнице этого не понять.  Простите ей её заблуждения и примите всё как есть. Жизнь сама по себе бесценный дар. Радуйтесь, довольствуясь тем, что дал Господь».
Понимая, что сказанное – утешение слабое, Анна  ничего иного в сложившейся ситуации Анна предложить не могла.
Увы…

                Десять лет спустя

Пляж на любимом всеми горожанами водохранилище.
Лето пока ещё не знойное. Солнце доброе, мягкое, ласковое. На холмах поспела клубника, и потому на них то и дело  мелькают людские фигурки любителей пойти «по-ягоды».
Вся семья Анны расположилась под одним из грибков.
И вдруг Анна увидела Алину. Она выходила из воды с мальчиком лет десяти, загорелым крепышом.
Проводив их глазами,  Анна увидела невдалеке маленький лагерь, где несколько мужчин колдовали над мангалом.
Анна скорее вообразила, чем почувствовала вкусный запах шашлыков и аппетитно сглотнула слюну.
А потом были бадминтон, водный велосипед, волейбол и, конечно же, шашлык.
Анне  очень хотелось подойти и порадоваться вместе, но…

                Двадцать лет спустя

Готовясь к очередному Мировому семинару экологов, Анна гуляла по излюбленным местам старого, тихого, днём мало населённого, парка.
Обдумывая и наговаривая на диктофон текст своего выступления, она, не заметно для себя, дошла до конца аллеи и увидела ТУ САМУЮ скамейку.
На этот раз, о, чудо, красивая, чуть увядающая женщина «гулила» и забавляла малыша в нарядной коляске.
Иногда она откидывала со лба прядь густых волос, и тогда Анне  удавалось мельком увидеть её глаза, полные спокойствия, неги и счастья.
 Это была Алина…