Весеннее, лесное письмо 3

                Письмо 22

                Здравствуй, Наташа!

Можно поговорить ещё, что я и делаю. Пока есть время и возможность. Знаешь, а ведь медуза не зря висела. Что интересно, года три назад уже были эти существа в нашем небе. Только маленькие. Штук десять проплыли цепочкой. Неспешно, покачивая щупальцами. А ночью пошёл снег. И шёл он, почти не переставая, две недели. Это было поздней осенью.

А вот в этот раз весной прилетел, уже выросший из медузёнка, громадный медуз. Я уверена, что это какая-то форма жизни. Что мы знаем  о самой жизни? О нашей планете? Близко к нолику. Круглому и бесконечному нолику. Помню, на Драгобрате, в Карпатах, ночью наши туристы-философы пытались решить вопрос: «Где начало того конца, которым кончается начало?» В горах, когда собирается топающая братия, ещё и не такое услышишь. Видимо, сказывается близость к звёздам.

Вчера я целый день проскакала козой. Нужно было поснимать ящики с рассадой, которые у меня были стопками сложены на тёплом местечке, и переставить их на окна. У меня ведь помидоры уже взошли. Я в этом году их понасевала на всех. Молодёжь знакомая заинтересовалась огородом. Обстановка способствует. Так что будем помогать друг другу. Наш премьер погибает от удивления – а почему это бизнес не хотит из тени выходить и легально и показывать все свои доходы. Уморил, юморист! Да мы и раньше не верили примерседесиным, а теперь лет так с тысячу никому не будем верить.

Так, вернусь лучше к медузе и прыжкам с ящиками. Всё сделала, со всем управилась. А к вечеру ноги болеть начали просто по-сумасшедшему. Ты будешь смеяться, но я осознаю, что фраза звучит диковато: «Ноги болели так, что даже читать не смогла, завалилась спать». Как тебе? Честное слово, я читаю не ногами! Веришь?

Вечером, к тому же, пошёл дождь. Что, зря ноги разболелись, что ли?

Проснулась в два часа ночи. В комнате светло, полнолуние ведь, а в окнах сияние. Светится белым, радостным и обещающим праздник, светом. Подошла к окну. Сказка! Фантастика! Всё засыпано снегом и он продолжает идти! Снег мокрый, налип на ветки деревьев. Сплошная волшебная графика. И знаешь, ни с того ни с сего, меня захлестнуло. Радость, как в детстве. Когда засыпаешь под шум дождя, всё серое, слякотное и обещает таким оставаться ооочень долго, а утром встаёшь –  мир весь белый, радостный и праздничный. И хочется просто смеяться. Давно забытое чувство. Но ведь вернулось! Никуда не исчезло!

Плутошка попросился побегать. Выпустила его. А потом у меня само собой сформулировалось то, что я давно чувствовала, понимала правильность этого, но оно никак не могло высказаться словами. Вот не шли нужные слова на ум, хоть тресни!


В картах Таро есть такая – четвёрка чаш. Она символизирует усталость, скуку, отвращение, печаль, эмоциональную скованность, невозможность раскрыться до конца, вынужденную разлуку с любимыми людьми. А вот картинка интересная: девушка сидит перед тремя кубками и горюет. Рука из облака протягивает ей ещё один, с волшебным вином, но она его не видит, не хочет принимать этот дар небес.

Вот и мы точно так же. Мы вспоминаем, скучаем, горюем, но не видим того, что предлагается небесами. Ведь жизнь идёт, потери уже не вернуть. Мы живём в этом мире со знанием о том, что потеряли. Я сейчас только о мире. Не о любимых, которые ушли от нас. У каждого из них своя дорога в этой жизни была. Кто знает, на каких они сейчас дорогах и в каких мирах? Но вот случилось так, что поменялось всё местами. Ведь общество не только вперёд развивается.

И изменился мир. И живём мы в нём с памятью о тех, кого потеряли и с памятью о том, что потеряли. Улетела вся мишура этого мира. Стало просторно для прогулок и для души. Стало ли бы легче, если бы мы помнили, что могли свободно общаться, не ожидая неделями писем? Боюсь, что было бы ещё больнее.

А вот теперь о том вине, которое мы упорно не принимаем. Ведь всё наше осталось нашим. Его уже никто не отберёт. Если не с болью и не с тоской вспоминать о том, что было, а с благодарностью за то, что оно было? Без печали не получится, но пусть она будет светлой. Ведь мы в душе своей храним целые сокровища.

И наш настоящий мир остаётся нашим. Он стучится к нам, он нам дарится теми силами, которые не зависят от правительств и международной обстановке. А, может, обстановка в чём-то зависит от нас? Не верь мы так в выдумки о враждебности всего мира, о том, что соседи моментально стали невообразимыми уродами, то и политикам не было бы где разгуляться? Ведь если они выдумывают кучу диких глупостей и ищут нашей поддержки, значит, она им нужна? Иначе нас бы убивали без затей, не ища высоких оправданий.

Мы считаем, что потеряли наши города. А город стучится, обращает на себя внимание. Он показывает фантастические закаты над своими домами. Он смотрит глазами тех, кто любит. Он даёт полюбоваться изумительной красоты почками на дереве. Он много что может. В какой-то момент налетит знакомый ветерок, знакомый запах, знакомый звук. Небо над городом или лесом окажется знакомым. И ты улыбнёшься воспоминанию о плавающем в речке собакине. А ведь это было почти в настоящем.

И у нас много что ещё есть. Мы можем написать о своих чувствах. Мы можем видеть, ходить и слышать. Мы можем обрадоваться и испугаться. Мы можем жить, пока живы. Мы можем ошеломиться радостью, испытанной в детстве и, казалось, уже давно забытой.

Не знаю, удалось ли мне в полной мере передать то, о чём подумалось. Вот есть космические весы. В одной чаше – положительные эмоции, в другой – отрицательные. А вдруг всё в нашем мире подчинено не политикам, не государствам, а тому, какая чаша перевешивает в данное время? И мы занимаемся только тем, что наполняем эти чаши. Дождь состоит из отдельных капель, снегопад – из отдельных снежинок. И я давно уже с удовольствием таскаю свои малюсенькие капельки в ту чашу, которая мне ближе.

Я волоку туда всё: жёлтый кленовый листочек с малиновым черешком; бабушкин дом с синими ставнями и растущими возле летней кухни кустами белых хризантем; росинки на листьях, переливающиеся под лучами солнца; лица тех, кого давно уже нет; позавчерашнюю медузу и сегодняшний снег, который так и не прекращается. Я могу перечислять до бесконечности. Тут будет и переписка с тобой, и Юрины фотографии. Я волоку туда и ваши воспоминания. Я вдруг оказалась олигархом!!!

Вначале я хотела сесть за ноут и записать все эти мысли. А потом подумала, что если они настоящие, то уже никуда не денутся. А мне нужно хорошенько отдохнуть, чтоб с удовольствием продолжить наполнять общую чашу. Не зря же нас пустили в этот мир? А вдруг мы выиграли это право у огромного количества претендентов? Вдруг мы и хотели встретиться с нашими любимыми и прожить рядом, сколько уж времени кому положено?

Плутошка гулял до четырёх часов. Прибежал довольный. Снежинки на спине моментально превратились в капельки. А мелкие собакины внизу только похрапывают довольно. Плут встряхнулся и окатил меня брызгами. Залез на диван и умостился на своей любимой подуське. И я тоже ушла спать.

А снег всё идёт и идёт. Засыпает нас. Вот интересно, те мелкие медузята принесли снегопад на две недели. Что будет в этот раз? Что хочет показать наш мир сейчас? И что мы о нём знаем?