Перевитая роза

«ПЕРЕВИТАЯ РОЗА»

Настя ехала домой с зимних каникул, которые провела у тёти в деревне. Наполненная впечатлениями деревенской жизни, она не могла прийти в себя от случившегося за последние три дня её пребывания там. Ей было бы радостно, если бы не одно обстоятельство, омрачившее её возвращение. Вместе с ней в купе находился молодой мужчина из села, где жили её родные. Она старалась избегать его,  а он пытался выяснить, отчего такая перемена в её поведении, ведь только вчера Настя согласилась стать его женой…

Фёдор, так звали молодого мужчину, был на селе «первым парнем». Красивый, как Олег Даль, высокий, с высшим образованием и квартирой, выделенной ему как молодому специалисту в сельском хозяйстве. Он окончил педагогический институт, и некоторое время работал учителем математики, но мягкий характер не позволял ему справляться с дисциплиной у подростков, школу пришлось оставить. Его пригласили на вакантное место главного инженера в колхозе с предоставлением ведомственного жилья. Фёдор был «рукастым» и обустроил дом, который выделили ему. Огромную комнату с двумя большими окнами перегородил, сделав две изолированные. Одну предполагал использовать как спальню, вторую как кабинет. Но в посёлок прислали нового агронома, а жилья у него не было. Председатель попросил Фёдора приютить молодого специалиста, ведь тот  был инвалидом с детства, родился с недоразвитой правой рукой и не мог трудиться физически. Фёдор подумал, что пока не женат, комната свободна, а за проживание агронома колхоз будет платить. Так агроном Иван поселился в доме Фёдора.

Это соседство было не на пользу. Иван увлекался спиртным, стал приводить для компании дружков. Фёдор пригрозил ему, что выселит. Иван стал жаловаться, что он инвалид, никому не нужный, и водка помогает ему снять боли душевные и физические. Тогда Фёдор простил соседа, но дружков приводить запретил, всё-таки, это была его квартира. Иван покупал бутылку и распивал её один, после чего включал магнитофон и сначала пел, а потом засыпал под музыку. Пробовал Фёдор приобщить Ивана к походам в лес и на рыбалку, но тот быстро уставал, к тому же, у него было слабое зрение, что мешало искать грибы в лесу. Иван же был человеком добрым, доведись ему найти хорошую женщину, которая бы пригрела его, может, и вышел бы из него неплохой отец, но время шло, а местные невесты не смотрели на молодого агронома.

Настя познакомилась с Фёдором на танцах. Он сразу заприметил новую девушку и пригласил её потанцевать и познакомиться. Когда пошёл провожать домой, рассказывал о своей деревне, о том, как работал в школе, почему ушёл, потом предложил показать свою квартиру. Настя отчаянная, хотя только недавно ей исполнилось восемнадцать, но она неплохо разбиралась в людях и, заметив, что Фёдор с ней обходителен, согласилась. В селе уже давно погас уличный свет, только кое-где светились окна. Настя с Фёдором шли, как ей показалось, довольно долго по широкой сельской дороге, где не было ни машин, ни людей, пока, наконец, не подошли к новому добротному дому, в темноте, от света одинокого фонаря, сверкающему белыми тесаными бревнами. На крылечке стоял веник, которым Фёдор обмахнул от снега сапоги девушки. Затем позвонил в дверь, сказав, что сосед пришёл и запер на задвижку. Дверь открыл улыбающийся молодой человек, в очках, с рыжеватыми вьющимися волосами. Он приветливо посмотрел на Настю и, немного боком, отступил назад, схватив с вешалки и накинув на себя пиджак. Фёдор ухмыльнулся:

- Иди, отдыхай, Иван. Мне тут с девушкой пообщаться надо.

- Ладно, Фёдор, я-то пойду, а может, сперва познакомишь с гостьей?

- Ну, хорошо, заходи, – миролюбиво ответил Фёдор.

Он зажёг свет в небольшой прихожей, и Настя увидела перед собой перегородку с двумя дверями. Правая была приоткрыта, там находилась комната Ивана, а левую дверь Фёдор открыл своим ключом.

- Ты, что же, Иван, опять не протопил печку? Иди, займись, а то холодно будет спать в доме. Да и сейчас не жарко.

Иван кивнул и отправился по поручению. А Фёдор распахнул перед Настей дверь своего холостяцкого жилья. Комната была вместительной, но напоминала собой широкий коридор с большим окном против двери. В ней было уютно, Фёдор поддерживал чистоту и порядок. У входа находился встроенный платяной шкаф, рядом с ним этажерка с книгами. Слева у стены разместился диван, по правой стене – журнальный столик и два кресла. Рядом с окном стоял высокий торшер, который Фёдор поспешил включить, когда они вошли в комнату.

- Так уютнее,  – сказал Фёдор, – проходи, миленькая, садись хоть в кресло, хоть со мною рядышком, на диван.

Настя опустилась в кресло, а Фёдор включил электрический чайник и стал накрывать на стол. Из холодного помещения принёс колбасу, масло, сыр, мандарины, попросил Настю нарезать хлеба, поставил на стол бутылку портвейна и небольшую вазочку с шоколадными конфетами. Пока сервировали стол, на пороге появился Иван. При виде накрытого стола оживился.

- Фёдор, может, музыку принести?

- Ну, давай, неси, – отозвался Фёдор.

На столе появился небольшой кассетный магнитофон, и зазвучала «История любви» на английском языке. От вина Настя отказалась, но чтобы согреться принялась за чай с конфетами.
 
Иван быстро захмелел, сбросил пиджак, и Настя увидела его «физическую немощь»: короткая правая рука висела как плеть, а пальцы были сжаты в небольшой кулачок.

- Надолго ли приехала, Настя? – спросил Иван.

- Через неделю поеду домой, учусь в техникуме, начнутся занятия.

- Да. Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, – глубокомысленно изрёк Иван, – а ты, может, переедешь к нам в село? Нам здесь нужна молодёжь. Хоть на ферме, хоть в сельсовете.

- Как это, переедешь? Окончу техникум, надо три года отрабатывать, куда пошлют, а скорее всего, оставят в городе. Там и квартира, и прописка.

- Ну, нет же ничего невозможного, – возразил Иван, – вот, у нас тут парни холостые, выйдешь замуж, возьмёшь открепление – и к мужу!

- Да, меня, пока не сватали, – засмеялась Настя.

- Как? Фёдор? Ты смотри, мне бы тебя не опередить! – лукаво подмигнул соседу Иван.

Фёдор задумчиво посмотрел на Настю, потом на Ивана и сказал:

- Шёл бы ты уже спать, Иван, а то разговорился. Насте тоже скоро домой надо. Дай нам пообщаться.

Иван неловко поднялся с места, поклонился и направился к двери. Обернувшись у порога, сказал:

- Спокойной ночи! И тебе, Настя, всего наилучшего.

Без Ивана в комнате повисла тишина, хотя и магнитофон продолжал звучать мелодиями популярных английских групп.

Настя поднялась с кресла и сказала, что ей пора домой. Фёдор подал девушке пальто и пошёл её провожать. Выйдя на улицу, они некоторое время молчали, потом Фёдор сказал:

- А Иван прав. Хорошо, если бы ты к нам приехала работать. Настя, выходи за меня замуж.

Предложение было столь неожиданным, что Настя едва не онемела от шока. Потом, придя в себя, сказала:

- Ты серьёзно, или вино в голову ударило?

Фёдор умоляющими глазами посмотрел на девушку. Он видел её молодость, неискушённость, но, вместе с тем, твёрдость характера, что импонировало ему. И начал говорить:

- Серьёзно, Настя. Я один уже много лет, мне через год будет тридцать, и девушки считают меня перестарком. Никому я здесь не нужен, а колхозу должен отработать за квартиру, чтобы иметь своё жильё. Дом у меня с матерью в маленькой деревушке, откуда все скоро разъедутся, там три дома жилых осталось, а раньше и магазин был, и школа. Теперь перспектива только в селе. Если бы ты согласилась выйти за меня, весь дом был бы наш, Ивану бы дали своё жильё, может, и он тогда бы легче устроил свою жизнь, а то спивается парень…

- Понятно. Значит, чтобы вам с Иваном было хорошо, мне надо стать твоей женой? А может, женой Ивана?

Фёдор потупил голову, сказав:

- Это тебе решать.

Насте стало неловко, она извинилась за свою резкость и попросила Фёдора дать ей время подумать. Они стали встречаться вечерами, но домой к Фёдору уже не ходили, гуляли по улице, Фёдор не хотел, чтобы Настя виделась с Иваном. Узнавая друг друга во время общений, они находили общих дальних родственников и знакомых, замечали, что легко выстраивают разговор на любую тему. Настя ощутила свою привязанность к Фёдору и уже с нетерпением ждала вечера, чтобы встретиться с ним после того как он освободится после работы.
Наконец, пришёл день её отъезда. Фёдор переживал, он взял отгул на этот день и обещал отвезти Настю на станцию на своём стареньком «Запорожце», Настя была рада такому предложению, до станции пятьдесят километров, а последний автобус – в шесть вечера. Ей пришлось бы ждать три часа до прихода поезда. Фёдор появился под окном в половине шестого, но был сильно пьян, чего не случалось с ним в предыдущие дни.

- Что-то случилось? Почему ты выпил, тебе же теперь нельзя за руль, – обеспокоенно сказала Настя.

- Да… Извини, миленькая. Выпили мы с Иваном. У него година по матери, вот пригласил. Нельзя было отказать.

- Помоги мне вынести вещи, я поеду на автобусе! Быстрее, а то уйдёт!

Фёдор вынес чемодан, крепко держа за ручку, хотя и пошатываясь, и они направились к остановке. Когда подъехал автобус, Фёдор занёс вещи и плюхнулся на сидение, сказав, что непременно проводит Настю до станции. Девушка не стала спорить с пьяным, решив, что за три часа хмель пройдёт, и Фёдор найдёт способ вернуться в село или переночует до утреннего автобуса у знакомых в пристанционном посёлке.

Когда прибыли на вокзал, Фёдор поставил вещи и усадил Настю в зале ожидания, а сам пошёл купить билет для неё. Вернулся, держа в руках два билета, решительно заявив, что едет к Настиным родителям просить её руки. Настя с ужасом посмотрела на жениха. Он был в старом полупальто, облезлой кроликовой шапке и высоких белых валенках.  Она представила этакого «деда мороза» в их коммунальной квартире и ей стало стыдно. Она бы никогда не могла сказать, что вот этот мужик, которого она привезла – главный инженер в колхозе. Настя стала уговаривать Фёдора сдать билет, но он был непоколебим в своём решении. Так они оказались в одном купе плацкартного вагона.

Настя плакала. Фёдор угрюмо молчал. С ними же в купе сидел молодой, лет двадцати, с татарским скуластым лицом парень и внимательно наблюдал их поведение. Наконец, Настя встала и отправилась умыться, парень последовал за ней. В тамбуре он придержал её за руку и спросил:

- Что у тебя случилось? Помочь?

Настя с лицом, полным отчаяния, посмотрела на него и сказала:

- Кто мне поможет? Вот увязался за мной… Жених! Что я родителям скажу?

- Он был с тобой? – спросил парень, и она поняла о чём.

- Нет, не был. Просто характер такой упрямый.

- Не бойся. Отвадим! Меня зовут Саша, а тебя?

- Настя, – ответила девушка, и Саша решительно пошёл обратно, оставив её в тамбуре.

Она увидела, что Саша и Фёдор сели на боковые места и ведут беседу. Подошла к ним.

Саша настаивал, чтобы Фёдор вышел на ближайшей станции, говоря, что девушка не хочет, чтобы он с ней ехал. Фёдор возражал. Увидев Настю, он оживился и сказал своему оппоненту:

- Вот мы сейчас и спросим у самой девушки! Настя, ты хочешь, чтобы я тебя проводил?

Настя замотала головой – «нет!»

- Скажи, почему не хочешь?

Она молчала, только горькие слёзы обиды текли по лицу.

- Ты что, любишь его, этого парня?

Настя, усмехнулась внутри себя: «Безумный!» А вслух сказала спокойно:

- Фёдор, тебе лучше уйти.  Я люблю Сашу.  Мы давно знаем друг друга, – бесстрастно ответила девушка, глядя прямо в глаза растерявшегося жениха.

Фёдор вскинул глаза на Сашу, потом на Настю, резко поднялся и пошёл в купе проводника. Больше он не появился. Проводник сказал, что Фёдор вышел на ближайшей станции. Настя успокоилась, предстояла ночь переезда. В купе на верхней полке подрёмывал пожилой сосед, Саша не спал. Он пригласил Настю на боковые кресла, чтобы не мешать соседу, и они полночи болтали, знакомясь друг с другом.

Саша снял олимпийку и остался в футболке, в вагоне было жарко. На руке у него Настя увидела крупную татуировку в виде розы, переплетённой колючей проволокой.

- Ты сидел? – спросила она.

- А… роза? Нет, просто баловался, картинка понравилась.

Но Настя уже настороженно смотрела на своего собеседника. Охота продолжать общение пропала, и она сказала, что пора спать. Легла на нижнюю полку, а Саша ещё сидел на боковом сидении, так как его полка была верхней.

Среди ночи Настя ощутила, что рядом с ней кто-то присел. Это был Саша.

- Ты чего?

- Да так, – прошептал Саша, – прилягу с тобой, холодно одному.

Настя не хотела поднимать шум из-за соседа, который похрапывал наверху, и так для него было сегодня «приключенческое кино». Но Саша осмелел, потянулся её обнимать и «лапать». Тогда Настя,  упершись коленями в стену, столкнула «насильника» на пол и прошипела:

- Уйди! Кому говорю!

Саша отправился на верхнюю полку после неудавшейся попытки овладеть девушкой. Настя повернулась лицом к стене и, победно засопев, уснула.

Утром, по прибытии поезда в город, они вместе вышли на перрон. Саша помог вынести Насте тяжёлый чемодан. Попросил у неё адрес.  Он ехал дальше, но на обратном пути хотел навестить её. Настя посмотрела на него с чувством глубокого презрения, она ещё не могла отойти от случившегося ночью, особенно, после утренней реплики соседа по купе:

- А я всю ночь за вами наблюдал, голубки, как вы ворковали!

Насте было стыдно, словно её выставили на позор всему городу, хотя сосед и Саша ехали дальше. Она посмотрела в прищуренные карие глаза Саши и сказала:

- Адрес я тебе не оставлю. Спасибо, что помог. Прощай!

Саша вернулся в вагон и долго стоял у окна в тамбуре, держась за поручень, он был в олимпийке, но Настя помнила о розе, перевитой колючей проволокой, на его левой руке, и говорила внутри себя:

- Слава Богу, отстал!

Они больше не встретились. Но она ещё долгое время спрашивала у своих знакомых, что означает его татуировка. «Сидел», – слышала в ответ, а за что, никто так и не сказал…