Спор при Армагеддоне

                Воюем мы с тобой и строим баррикады,
                Мы рушим стены, воздвигая вновь,…
                Ольга Партала

     Спор

     - Здравствуй, Первый Враг.
     - И я тебя приветствую Архитектор.
     - Ты сегодня ко мне пришёл продолжить прошлый разговор?
     - Да.
     - Но имеет ли это смысл? Уже миллиард раз мы пытались с тобой решить этот спор. Почему ты думаешь, что сегодняшний случай особенный?
     - Нет, ничего особенного сегодня не случится. Наша с тобой природа такова, что мы оба это знаем, но и не продолжать спор, согласись, мы не можем. Ты лучше меня знаешь, что в противном случае в нас с тобой пропадёт всякая необходимость.
     - Я знаю это. Но спрашиваю потому, что всё всегда идёт по моему Плану, даже когда есть вероятность того, что произойдёт незапланированное событие. Иначе в Плане тоже не будет смысла.
     - Наверно ты прав. Я, как ты помнишь, плохо понял весь твой Замысел полностью. Только ты, со своей мощью можешь это сделать.
     - Так ведь и Замысел мой.
     - Правильно. Но может то, что я не смог его понять, твоя вина?
     - А если это тоже часть Плана?
     - Может и так, я не буду сейчас оценивать вероятность этого утверждения. Пусть всё идёт своим чередом или по Плану.
     - С чем ты сегодня?

     Часть Истории

     План предполагал, что каждый его строитель, или строители, не должны быть посвящены во все его тонкости. На самом деле, тайны не было, но никто из непосвящённых и не помышлял о полном Знании. Ангелы, так Архитектор и, заодно Творец, называл основных своих помощников, занимались только физическими явлениями, а всё, что касалось Жизни, он оставил себе.
     До этой части Замысла было ещё далеко, когда с одним Архангелом, старшим над ангелами, стали возникать проблемы.
     По причинам, известным только ему, Архитектору пришлось посвятить Архангелов во все детали своего Плана. Он рассказал им и про воцарение своего Сына в материальном мире, который как раз сейчас и создаётся. Более того, он, даже, познакомил их.
     Но по какой-то причине Архангелу Люцию этот Замысел так и остался непонятным. По его мнению, именно ангелам, а не людям должно быть отдано вновь создаваемое Царство, так как они, в отличие от людей, уже сотворены и являются самим совершенством. Ну, а если всё-таки Творец создаст людей, те должны будут служить ангелам.
     Как не пытался Архитектор объяснить Люцию, что не собирается давать ангелам телесную оболочку, которую должен был получить только его Сын, что не люди ангелам, а ангелы должны были служить людям, оказывая им всяческую поддержку и помощь, Архангел не мог или не хотел понимать этого.
     Ревность Люция к Сыну Творца достигла таких пределов, что он, испытывая к самому Творцу верноподданнические чувства, стал вместе с тем ненавидеть творение его, справедливо, впрочем, полагая, что этот самый Сын и, во главе с ним, Человечество должны в какой-то степени заменить ангелов.
     Но Архангел не мог прямо пойти против Архитектора, являющегося для всех ангелов, и для него в том числе, чем-то недостижимым и непостижимым. Однако он посчитал себя равным его Сыну и уже хотел сам владеть материальным миром, а людей сделать своими слугами.
     Таким образом, назрело самое начало конфликта. По Замыслу именно Сын Архитектора должен был воцариться в материальном мире, а Люций, в свою очередь, сам хотел стать Князем мира, что, впрочем, не ставило под сомнение его подчиненное положение по отношению к Творцу, к Главному Архитектору Бытия.
     Часть Плана, касающаяся Человечества, предполагала усыновление людей, а желание власти и ревность Архангела отвело людям униженное положение по отношению, даже, к ангелам.

     Спор

     - Не знаю, предлагаю посмотреть вместе.
     - К чему все эти загадки? – Творец равнодушно смотрел, как бывший Архангел перебирает пальцами толстую стопку небольших карточек. – Показывай.
     Люций раскинул карточки по поверхности веером, словно игральные карты, рубашкой вверх.  Потом задумался на некоторое время. Подумав, предложил:
     - Прошу, тебя, Архитектор, выбери сам Пример…. Если это тоже часть твоего Плана, я ещё раз хочу восхититься мощью твоей Мысли.
     - Тебе бы пришлось это сделать, даже при отсутствии желания. Наслаждайся. – и он перевернул одну из карточек.
     Несколько мгновений он вертел её в руках, потом протянул оппоненту. Люций сделал отстранённый жест рукой:
     - Сделай это сам.
     Архитектор приблизил карточку к лицу и подул на неё.

     Пример №1

     Порыв ветра влетел в комнату через окно, открытое для проветривания. Женщина быстро поправила занавески, закрыла створку и направилась в коридор одеваться.
     - Виталик, ты взял бутерброды в школу? – она уже опаздывала на работу, поэтому нервничала, дёргалась и, поэтому, совсем не желая того, дёргала сына.
     Виталий, сын, вырос болезненным мальчиком. Ещё с детского сада его не миновала ни одна эпидемия разных детских болезней. То же самое продолжалось и в начальных классах. Много болея, мальчик пропускал уроки, не всегда мог участвовать в каких-то спортивных или общественных мероприятиях, а, значит, в итоге остался без друзей. Все в классе разошлись по компаниям, группам по интересам, а Виталик остался один.
     Матери с отцом было не до этого. Оба работали, один из них пил, и, поэтому, семья  еле сводила концы с концами. Денег не хватало даже на продукты, не говоря уже о красивых и новых вещах. Это  тоже повлияло на развитие мальчика, потому что как бы люди не говорили, что детей надо оберегать от зависимости к вещам, этого не происходило. Кто-то имеет возможность покупать своему чаду самые дорогие вещи, и их дети этим пользуются – они оценивают одноклассников по себе. И, с неравными, как правило, жестоки.
     Красивая новая одежда, модные сумки или рюкзаки, навороченные гаджеты. Все эти атрибуты современного школьника этому мальчику были недоступны. А значит, в таком мире, он обречён был на одиночество.
     - Да мама, спасибо. – Виталик сидел на кухне за столом и, помешивая ложкой сахар в чашке с чаем, злился на весь мир.
     Сейчас, пока, это единственное, что он умел делать. Каждое утро, просыпаясь со злостью в сердце к самому себе за слабость и слёзы, он собирался в школу, как на каторгу. Он ненавидел весь мир, в котором сейчас находился, потому что, по-детски был уверен, что в нём нет, и не будет, ему места. Он ненавидел дорогу в школу, он ненавидел перемены, особенно длительные, потому что именно в такие минуты он чётко осознавал своё одиночество.
     Но при всём этом, Виталий не мог ненавидеть людей. Замечтавшись на уроках, он по-доброму завидовал мальчишкам, которые смело, перебрасывались записками и хулиганили, он, по-мальчишески, любовался девочками и, наверно единственный, кто уважал злых учителей и нерадивых родителей.
     Ему безумно хотелось иметь друзей, и стоило только кому из ребят его позвать, как он тут же бежал туда, позабыв про обиды или опасения быть обманутым. Более нахальные одноклассники пользовались этим, когда им было скучно и надо было над кем-то пошутить.
     Сейчас, когда сын ходил в пятый класс, поздно уже учить его нравам современного школьного мира, жестокого мира пацанских компаний и синяков. Об этом его отец должен был позаботиться минимум пять лет назад. И тогда, даже в своих не очень новых брюках или недорогих кроссовках, мальчишка бы выглядел гораздо уверенней. А уверенность в себе, это первое, что всегда бросается в глаза, и единственное, на что, на первых порах, обращают внимание дети.
     Отец думал, что у сына само всё получится…, а может и не думал он о сыне.
     Само и получилось.
     Надев куртку, Виталик застегнулся на все пуговицы, закинул на плечи потрёпанный от времени школьный рюкзак, с изображением человека-паука, подхватил пакет со сменной обувью и вышел из дома. До школы, даже так медленно, как ходил мальчик, было десять минут ходу. Глядя только под ноги, дабы не встретиться с чьим-нибудь насмешливым взглядом и повторяя в уме уроки, чтобы не думать о том, как ему стыдно и страшно, Виталий шёл вперёд.
     Проходя уже по школьному двору,  услышал, как его окликнули. Мальчик посмотрел на, зовущих его, ребят. Они дружески махали ему руками, приглашая не бояться и подойти ближе. Ворох мыслей пронёсся по голове, пока он шёл эти несколько метров. Тут был и страх, и стыд за этот страх, и надежда. Но когда Виталий догадался об истинных намерениях ребят, было уже поздно, компания обступила его со всех сторон.
     Это были знакомые ему мальчики, но не из его класса. Особо они не церемонились.
     - Слышь, хмырь, давай вытаскивай деньги и вали отсюда. – самый здоровый из компании буквально нависал над испуганным пареньком.
     - Я не беру деньги с собой,… мне мама бутерброды делает. – сам не свой от страха, еле смог произнести Виталий.
     - Ладно, сейчас проверим. – всё ещё надеясь получить наживу, хулиган думал, что его обманывают.
     Его «подельники» тут же сорвали с паренька рюкзак.
     - Пацаны, зырь, у него ранец, как у первоклашки, – было видно, что ребята сами себя заводят. – Смотри, чего там у него.
     С этими словами один из хулиганов вытряхнул содержимое портфеля прямо на асфальт. Потом, ногами распинав содержимое рюкзака по площадке, они принялись обыскивать Виталия. Не найдя денег, хулиганы разозлились. Они разорвали его портфель, и принялись за уничтожение его содержимого.  И чем больше мальчик показывал им свой страх, чем больше на его глазах росли слёзы, тем более нагло вели себя его истязатели.
     Наконец, уже не зная, что ещё сделать, главарь повернулся к Виталию и с ходу ударил его кулаком в лицо.  Прямо в район верхней губы. Удар получился не по-мальчишески точным и хлёстким. Чуть не потеряв сознания от резкой боли, паренёк упал на свои учебники и тетради. Из разбитого рта потекла кровь. Хулиганы сами испугались того, что натворили и попробовали оттащить своего товарища от его жертвы, но тот, находясь всё еще в эйфории собственного превосходства, вырвался от своих друзей, подбежал к Виталию и с силой всадил ему ботинок прямо в живот.
     Ещё, в полной мере, не осознав, что с ним произошло после первого удара, упавший мальчишка получил второй. Резко согнувшись пополам, он ещё неосознанно пытался закрывать то лицо, то живот….
     Когда, подбежавший первым какой-то мужчина, попытался перевернуть  мальчика на спину, того вырвало.
     И, даже сейчас, когда боль была единственным для него ощущением жизни, Виталик опять почувствовал стыд.
     И опять, только за себя.

     Спор

     - Что этим ты хотел сказать мне, Первый Враг?
     - Может, что Битва уже идёт.
     - Я знаю это, она всегда идёт. Чтобы знать это, ты не нужен.
     - Ты ведь знаешь, что мог бы выбрать любую из моих картинок. Везде Зло побеждает.
     - Я знаю и это. Что ты хочешь от меня?
     - Ты подарил миру Добро, чтобы оно всегда проигрывало?
     - Я всегда говорил, что тебе не понять всего моего Замысла. Впрочем, дело не в тебе. Потому, он и будет всегда только моим Замыслом, одна из идей в том и состоит – его нет возможности понять. Ни у кого. Никогда.
     - Но ты приблизил меня к себе тогда. Разве это не означало – будь со мной и поймёшь?
     - Ты был со мной?
     - Да. Пусть не рядом, но я выполнил одно важное твоё поручение. Согласись, без того, что я создал, без Ада, любого по своей сути, созданный тобой мир не имел смысла.
     - Не приписывай себе чужого. Тот мир, который, якобы, ты создал или изменил, был до тебя. Он тоже часть Плана.
     - Но без меня он был бы другим.
     - Без него ты был бы другим.

     Следующая часть истории Истории

     Люций не собирался занимать место Творца и, тем более становиться выше его. И поэтому, пока Мир строился, все его притязания на власть, пока они не обратились против самого Архитектора, не рассматривались им как предательство или измена. Но, с другой стороны, от Творца не могли ускользнуть сомнения Люция  в правильности Замысла.  Не желая пока отстранять того от вмененных ему архангельских обязанностей, Главный, тем не менее, решил вернуть заблудшего Архангела на правильный путь, рассеяв все его сомнения и заблуждения.
     Если бы Люций отказался от своих сомнений или доверил их только Творцу, а не стал смущать других ангелов, то он бы был, несомненно, прощен и, даже в самом худшем случае, просто отстранен от архангельских обязанностей.
     Архангелу и Творцу надо было договориться. И они это сделали.
     Люций предложил Главному свои услуги в качестве смотрителя над клоакой любой стройки, её отстойником. Туда отправлялись ненужные материалы, состоящие из неправильно понятых и реализованных мыслей, энергия потерянных рабочих и вышедшие из-под контроля ангелы. Но Архангел признался, что хочет, не просто навести там порядок, он хочет кардинально улучшить это место, сделать его самостоятельным миром.
     Архитектор разрешил Люцию его творческий эксперимент с условием, что тот не будет привлекать к нему других ангелов, а сам оценит перспективы такого сомнительного начинания. Позже, через других своих помощников, он неоднократно предупреждал Архангела, что без его, Творца, помощи любое начинание обречено на гибель, и только он обладает неизмеримой Творческой силой создавать миры.
     Однако Люций был неумолим, его гордыня и ревность к Сыну Творца, заставляли искать самые иррациональные, противные главной линии, решения.
     То, что открылось Архангелу в этом Аду, было ужасно: он увидел затопление Галантиды, падение Савилонской башни, смерть Сына Архитектора на кресте, а также Дьявольскую машину – компьютер. Это изобретение вмешивались в Главную ткань мироздания, плодя виртуальные пространственно-временные миры, которые ставили людей под свой контроль. Будто бы, в каждого человека будет вживлен орган контроля сознания и начнется это с преступников. Компьютер будет соперничать с Творцом в виртуальном мире людского сознания, а это, по мнению Люция, являлось существенным изъяном Замысла в том виде, в котором понимал его он.
     Именно этой информацией спешил поделиться Люций с Архитектором. Он рассказал ему обо всем, что увидел. Но Творец выслушал и лишь указал ему на то, что никакой компьютер не может преодолеть ограничение вероятности.
     Архангелу было сказано следующее.
     - Подумай, если будет два решения, с одинаковой вероятностью, какое решение сможет принять компьютер?... Для меня же нет преград, если я захочу, это событие произойдет. А если нет – его не будет.

     Спор

     - Ладно, не будем об этом. Я никогда не спорил с тобой о главенстве в Замысле. Не скрою, хотел быть много ближе к этому, но не больше. Я не глупец. Сейчас хочу пододвинуть тебя к мысли, что твой План не идеален, что, чем больше он разделяется на вероятности, тем менее вероятна каждая из них. Людям, да и всем живым, быть добрыми становится всё скучней.
     - У тебя ещё что-то есть?
     - Вся колода твоя, выбирай.
     - Твоя очередь. Покажи себя.
     Люций, сдвинул одну из карт, по прежнему раскинутой колоды, и, не переворачивая её, резко хлопнул по «рубашке» ладонью.

     Пример №2

     Неожиданно хлопнула крышка мусорного контейнера…
     …Умеет ли кошка смеяться? А плакать?
     Как она видит мир?
     С высоты своей важности и надменности.
     Обратите внимание, сколько Вселенского знания в её взгляде, сколько мудрости и жизненного опыта сразу всех поколений всех живых существ на Земле. Кошка никогда не поторопится совершить ошибку и никогда себе не навредит. Если что-то и сможет её обмануть, то такая вещь невероятна, а поступок такой непредсказуем.
     Можем ли мы сомневаться, что кошка видит мир лучше любого из нас?
     Нет! Конечно, нет.
     Из человеческих детёнышей вырастают взрослые люди, а чем они становятся другими? Чем они становятся лучше или хуже самих себя маленьких? Ничем. Из жизнерадостных детей получаются добрые дяди и добрые тёти, из капризных и избалованных – точно такие же капризные и избалованные, а из злых волчат – матёрые волки.
     У кошек всё не так. Все, до одного котята - добрые и милые, а все взрослые животные – холодные и расчётливые. Даже, когда разрешают вам себя гладить и при этом мурлыкают от удовольствия.
     Но всегда ли так, то, что мы видим и то, что думаем?...
     Неожиданно хлопнула крышка мусорного контейнера, и из-за старого деревянного ящика, брошенного тут же, неожиданно выкатился  пушистый маленький комок и, резко остановившись, выгнул спину и зашипел. Причём, зашипел так страшно, что, вроде, сам же этого и испугался, отчего моментально юркнул обратно за ящик. Через минуту между двух досок этого же ящика показалась миленькая мордочка серого котёнка. Внимательно осмотрев пространство на предмет возможных игр и не найдя таковых, он лениво вышел на, открытую всем опасностям, площадку.
     Чему успела научить его мать? Постоянно занятая поиском пищи для себя и трёх своих котят, единственно, что она от них требовала, это внимательно следить за ней и всё запоминать. Прекрасно понимая огромное количество опасностей, грозящих кошке, у которой нет человека, она не могла сразу привить понимание этого своим детям. Они родились уже в таком мире, они не знали другого, а, значит, и сравнивать его им было не с чем. Их не выгоняли добрые хозяева на улицу, после того, как дочь вдруг захотела щеночка, не травили милые старушки, ставя в подъезде у своих дверей миску с кашей и крысиным ядом, не пинали ногами школьники в отместку за то, что получили двойку.
     …А по большому счёту, котята и этого-то мира не знали.
     Поэтому и реагировали на всё, как на забаву, поэтому и страха перед настоящей опасностью у них не было.
     Здоровенный доберман, который откликался на кличку Макс, в этот день не был доволен своим хозяином. С утра получил по морде непонятно за что, гулять повели поздно, а сейчас ещё и намордник надеть пытались. Но это уже не хозяин, это хозяйка. Пристала к мужу – надень, да надень. Тот, вроде, сначала решил послушаться, начал прилаживать его псу на морду, но не тут-то было. То ли пёс не хотел гулять в наморднике, то ли хозяин не знал, как правильно его надевать. В итоге, швырнул он со всей злости паутину ремешков в угол коридора и вывел собаку на улицу без неё.
     Гуляли они обычно прямо по двору, тем более что других мест и не было. Из вариантов только свой двор или чужие дворы.  До других дворов ещё добраться надо, а свой, вот он – броди, пугай девок симпатичных, да детей.
     Пёс сегодня так и норовился сорваться с поводка, всё время куда-то рвался, нервничал. Хозяину каждый раз приходилось дёргать за ремень, чтоб поставить собаку на место. Да и у самого человека настроения не было. Известили, что завтра, вызывают на работу. Отпуску – конец. Только собаку нашёл куда пристроить, собирались с женой махнуть на пару недель куда-нибудь поюжней, пока сезон не кончился, а тут эта работа.
     - Мать её! – мужчина остановился, в сердцах сплюнул и решил закурить.
     Пока доставал сигареты, пёс куда-то резко дёрнулся…
     Котёнок в очередной раз выбрался из-за своего ящика и, сразу, нос с носом, столкнулся с огромным чёрным псом. Какие, к чёртовой матери, инстинкты, когда вокруг столько света и тепла…. Пёс резко дёрнулся, и малыш, даже, мявкнуть не успел, как оказался у него в пасти, между огромными хищными клыками. Реакция хозяина, тоже, была быстрой. Правда, касалась она не котёнка, его мужчина даже не заметил, а собаки. В ответ на рывок пса, он, тоже резко, дёрнул за  кожаный поводок. Сомкнуться до хруста костей жертвы, клыкам не хватило самой маленькой доли секунды, голова пса резко мотнулась в сторону, и зубы не удержали добычу…
     Мужчина заметил, как из пасти пса выпал какой-то мягкий предмет, напоминающий кусок мяса.
     - Что ты всякое дерьмо собираешь по помойкам, дома, что ли, не кормят? – он опять сплюнул и потащил собаку дальше. Ни человек, ни его питомец даже не оглянулись, а потому не могли видеть, как окровавленного котёнка за ящик, который в данный момент служил им домом, тащила его мать.
     Хозяин и собака давно вернулись домой, а  мать-кошка всё ещё вылизывала своего детёныша. И в глазах её стояли огромные слёзы…
     Кто-нибудь из вас видел, как плачет кошка?
     Так же, как любая Мать.

     Спор

     - Я это уже знал. Уже видел. – Творец улыбнулся.
     - Этого ещё не было. Оно происходит прямо сейчас.
     - Не важно, Это тоже План.
     - План не может этого учесть.
     - Ты не понимаешь. Я уже должен устать об этом говорить.
     - Я могу не понять твой Великий Замысел, но понять то, что План не может учитывать отклонения от него – понять могу.
     - Всё как раз наоборот!
     - Что?

     Ещё какая-то часть Истории

     Люций восхитился этим ответом, но все же продолжал упорствовать в своем неверии. И он указал Творцу на следующее - «Я видел, как люди поклонялись нарисованному богу, но живого бога, твоего сына они убили», - почти кричал Архангел, надеясь посеять сомнение в Архитекторе.
     - Они дети ещё. – был ответ Творца.
     Но Архангел уже не мог остановиться. Он собирает всех ангелов и, тщательно маскируя свои подлинные намерения, излагает им суть своего недовольства, настоящей причиной которого является не кто иной, как он сам. Представив себя обиженным, он рассказывает всем о том, что Творец пренебрёг им и всеми ангелами. Потом он рассказывает им о Сыне Архитектора и планах отца по отношению к сыну.
     Далее он раскрывает перед ангелами, выдуманные им же, последствия этого.  Якобы, с этого момента пришел конец сладостной свободе, которой наслаждались они, так как теперь над ними поставлен ещё один Властелин. И этому Властелину должны впредь рабски повиноваться все ангелы, и он в том числе.  Люций объявляет, что отныне он не позволит никому попирать и их права и его, что он больше никогда не поклонится Сыну Творца. Он говорил, что добьется тех почестей, которые по праву предназначались изначально ему, и что теперь он будет предводителем всех, кто пожелает следовать за ним. О том, что он собирался стать ещё и Владыкой, Архангел умолчал.
     Ангелы стали активно обсуждать создавшееся положение. Для многих было очевидным, что Люций и его сторонники пытаются изменить принципы Плана Творца. Причиной их недовольства было то, что они не могли проникнуть вглубь его Мудрости и понять, для чего он возвысил своего Сына и наделил его безграничной силой и властью.
     И решили.
     Они восстали против власти Сына и Отца.

     Спор

     - Не кричи. Это бессмысленно.
     - Ладно,… я спокоен.
     - Тот же вопрос: зачет ты пришёл? Попробуй ответить ещё раз.
     - Я хочу сделать ещё одну попытку убедить тебя, что этот спор между нами, этот бой между Твоим и Моим, окончится победой Зла, моей победой. Посмотри на эту колоду.…У тебя есть такая же? У тебя такой нет.… Твой План предусмотрел эти мои слова?
     - Вытащи ещё одну картинку.
     - Но она будет такой же.
     - Давай, посмотрим. Может, нет. – и Архитектор резко перевернул еще одну картинку и ловко шлёпнул ею по поверхности.

     Пример №3

     Пальцы руки, неосторожно схватившей крышку от кастрюли, самопроизвольно разжались и та, с грохотом, упала на пол. Женщина начала быстро махать ладонью в воздухе, чтобы остудить пальцы. Прилипшая к крышке пена, небольшими, но смачными каплями, разлетелась около плиты. Хозяйка смочила в воде небольшую тряпку и наклонилась затереть грязные пятна.
     - Что тут у тебя… какого хрена гремишь тут? - на кухню ввалился пьяный муж.
     Он совсем недавно уснул. Шум от упавшей крышки видно его разбудил, и теперь он стоял в дверях и, чтобы не упасть, держался за косяки. Обвисшая майка и мятые семейные трусы дополняли вид «любящего мужа». Постоянно раскачиваясь, он пытался сфокусировать взгляд на жене. Пьяный мозг требовал, чтобы его владелец напомнил всем в доме, кто тут хозяин, и почему, без его, хозяйского разрешения, кто-то позволяет себе шуметь на всю квартиру.
     - Вот, крышка упала,… картошку варю. – тихим, настороженным голосом начала оправдываться жена. – Валера, иди спи. Я всё приготовлю, тебя разбужу и мы, все вместе покушаем.
     - Чего ты меня гонишь? – от недолгого сна мужик одурел ещё больше и стал казаться ещё пьяней. – Это моя квартира! Я буду сидеть там, где захочу!... Поняла?... Дура.
     - Сиди, конечно. – Оксане, жене Валерия было до слёз обидно, но перечить она боялась. Муж уже не раз позволял себе распускать руки.
     Но хозяину не хотелось, чтобы с ним соглашались. Его не устраивал покладистый тон жены.
     - Что ты там бормочешь?... Давай жрать уже!... Ты, что не видишь – твой муж гооолооодный.
     - Валера, потерпи пятнадцать минут. Картошка сварится и сядем. Виталька, вон, пусть уроки доделает.
     Но пьяного уже понесло. Он встал и, шатаясь направился к жене. Подойдя к плите, у которой крутилась хозяйка, он забрался руками под полы её халата, болезненно ущипнул за ягодицу и, довольный собой, заржал. Оксана, напрямую не отталкивала мужа, но как могла, старалась избежать его «ласк».
     Неожиданно, видно случайно поймав какую-то мысль в своей голове, Валерий заявил, что пойдёт проверит, как сын делает уроки. Жена повернулась, схватила  его за руки и попыталась остановить.
     - Валера, не мешай ему.
     Но решение уже было принято. Валерий резко развернулся к выходу и небрежно взмахнул руками, отмахиваясь от жены, как от назойливой мухи и пошёл с кухни. От резкого движения мужа, Оксана потеряла равновесие, а его взмах рукой отбросил её в угол. Она упала и стукнулась головой о подоконник.
     Виталик не делал уроки. Он стоял у закрытых дверей комнаты и прислушивался к тому, что происходило на кухне. Когда мать резко вскрикнула и упала, он забился в угол за дверь и заплакал.
 
     Спор

     - Смотри! Смотри, Творец, на этой карточке то же самое. Добро слабо, и в этой слабости нет никакой силы…. Да-а…. Сила! Полагаю, у тебя ещё много её, гораздо больше, чем у меня сейчас. Но будет ли так всегда, ведь для нас время не имеет значения? Твой Замысел не может предполагать разрушение самого себя. Как бы ни говорили те, кто в тебя верит, Добро не может побеждать проигрывая. Это уже не План, это противоречие Веры. Ты проиграешь, если не изменишь всё самым кардинальным способом,… например, уничтожив меня.
     - Что ещё?
     - Но уничтожить меня ты не можешь. Если не будет меня, Замысел станет, практически, пустым. Ты и создал его, рассчитывая на моё появление,… есть, правда ещё кое-что…
     - И?
     - Тебе безразлична судьба Плана, он, вдруг, стал тебе неинтересен. Ты не знаешь, что тебе делать со всеми этими созданиями, которые размножаются, словно какие микробы. Они постоянно усложняют свои технологии, но только те, которые касаются развлечений. Им нечего есть, и для этого, о парадокс, они обращаются к тебе…. Причина твоего неинтереса может быть любая. Потому что Замысел чётко выполняется,… или, потому что не выполняется.
     - Заканчивай мысль.
     - Я нужен тебе. Чтобы справится с невыполнением Плана. Отдай мир мне, если он тебе не нужен, или давай править вместе, если хочешь всё исправить. Более того, если оставишь меня единственным Князем, они, - Люций показал куда-то вниз, - Об этом не узнают никогда.
     - Всё останется, как есть. Но послушай немного меня. Просто послушай. Никакого спора, тем более, нет никакого боя. Невероятно, но то, что показал мне ты, не победа Зла, а укрепление Добра. Это, в итоге…. Ты прав, говоря, что на этих картинках побеждает Зло, но оно тут же проигрывает, как только твой сюжет заканчивается. Пока идёт любой бой, Зло на высоте. Всегда. Но конец боя, это и есть победа Добра…. Запомни, не будет никакой Битвы, как нет и не будет Спора. Добро уже победило…. А твои картинки,… согласен, без них нельзя. Все эти сюжеты закончатся.
     Архитектор встал и собрался закончить встречу. Потом опять обратился к Люцию:
     - Когда останешься один, перемешай картинки, тщательно перемешай, а потом вдохни жизнь в…, например, четвёртую снизу. И смотри! Смотри внимательно!... До встречи.
     - До встречи, Творец. 

     И опять, часть Истории

     Творец был вынужден объявить всем, что Люций и его сообщники не могут больше оставаться тут. Их счастливая и благополучная жизнь была обусловлена только полным послушанием Замыслу и его правилам, которыми регулировались взаимоотношения всех разумных существ. Но ни одно правило не предусматривало спасение тех, кто осмелился нарушить его. Предавший Главного, становился все смелее, продолжая свое восстание, и всячески выражал свое презрение к правилам Творца. Отныне он просто не мог смириться с существованием этих правил. Он утверждал, что ангелам вообще не нужны никакие правила, и что они имеют право свободно следовать своим желаниям, которые, якобы, всегда выливаются в хорошие поступки. Люций заявлял, что Замысел и его правила ограничивают их свободу, и поэтому главной целью поднятого им восстания является упразднение всего этого. По его мнению, ангелы заслуживали лучшей участи. Однако Архитектор Замысла рассуждал иначе. Счастье всех, кто был рядом с ним, обуславливалось на их полном послушании этим правилам. У каждого ангела было свое определенное дело, и, пока один из Архангелов не поднял восстание, здесь царил совершенный порядок и полная гармония.
     Так началась война. Сын Творца и его верные ангелы вступили в борьбу с мятежным Архангелом и его сторонниками. В этой открытой борьбе победил Сын, а Люций и его сообщники были изгнаны. Тогда всё воинство воздало хвалу и поклонилось Творцу и Архитектору мира.  Вновь наступил порядок, мир и согласие.
     Только те, кто остались, скорбели о судьбе тех, кто прежде разделял с ними безмятежную радость и счастье и кого теперь так недоставало всем.

     После спора

     Люций, долго находился один. Долго смотрел на раскиданные веером карточки и что-то думал. Потом спокойно собрал все картинки в одну аккуратную стопку. Перемешивать не стал, отсчитал четвёртую снизу, повертел её перед собой, особо не рассматривая, и положил на место. Немного подумав, отсчитал ещё две, следующую карточку перевернул и подул на неё.

     То, что тоже могло стать примером, но…  зачем?

     Погода совсем уже стала осенней, вот-вот должны были начаться первые заморозки. Скорость передвижения людей по тротуарам увеличилась, и, иногда, можно было заметить, как они спешат по своим делам, по ходу, соперничая с, мчащимся по этим же дорожкам, грязным коричневым листьям.
     Виталика, шедшего из школы домой, листья не обгоняли. Они кружились вокруг его ног, иногда пытались взлететь, как будто предлагая поиграть с ними. Но мальчик думал о другом. Сегодня, чуть ли не первый раз за всё время, в школе его никто не тронул. Он ещё не смог до конца разобраться в причине этого, но подозревал, что дело во вчерашней школьной ссоре. Как обычно, над Виталием хотел подшутить один из одноклассников, но в этот раз, обычно трусливый, он не дал этого сделать. Нет, у него не сжались в кулак ладони, и он не дал физический отпор хулигану. Его подвиг состоял в том, что мальчик просто встал и посмотрел на обидчика…
     Тот счёл нужным удалиться.
     Теперь Виталик мучился вопросом. Если это, на самом деле, так, то надо сохранить в себе эту победу, запомнить, как она выглядит. Может, использовать её и дальше. А если нет…, то, что ему может принести теперь его самоуверенность?
     Неожиданно, проходя мимо площадки с мусорными контейнерами, он заметил, как в ворохе каких-то бумаг что-то шевельнулось. То, что произошло дальше, можно назвать небольшим обыденным чудом.
     Почему мальчик не пошёл прочь от мусорки, будучи уверенным, что там сидит здоровенная крыса? Почему остановился и присел, чтобы попытаться разглядеть шебуршащееся в газетах существо?
     Почему?...
     Почему?
     Наверно, и без этого страха их хватало в его жизни, а мальчишеское любопытство только и искало повода выйти наружу, будучи надёжно сдерживаемым всё остальное время?
     Наверно.
     Он и сам этого не знает.
     Когда мальчик присел, он увидел, как из бумажного мусора, на свет, вылезла серая усатая мордочка котёнка. Зрачки больших любопытных глаз моментально среагировали на дневной свет и вытянулись сверху вниз. Отчего показалось, что котёнок удивился тому, что увидел.
     Виталик улыбнулся. Он так остро почувствовал крепкую незримую связь с этим существом, что просто не смог бы теперь от него уйти.
     - Кис, кис. – мальчик вытянул вперёд руку и позвал усатого к себе.
     Было видно, что котёнок точно хотел подойти к человеку, но что-то ему мешало. Наконец он сумел выбраться из бумаг и, шатаясь от слабости и очень сильно прихрамывая, сделал вперёд несколько шагов. Дальше его подхватили тёплые и осторожные руки Виталика.
     Котика очень хотелось погладить, но мальчик видел, что с ним что-то не так и побоялся причинить зверьку боль. Через секунду, бережно неся, ничего не понимающего недавнего обитателя мусорки, мальчишка бежал домой. А вслед ему смотрели, мокрые от слёз, глаза старой мудрой кошки.
     Но, сейчас  это были другие слёзы.
     Слёзы благодарности…
     …Попав в замочную скважину не с первого раза, пьяный мужчина открыл входную дверь и вошёл в коридор. Еле сняв обувь и раскидав её по коридору, неуверенным шагом, направился на кухню. Но на кухне никого не было. Сплюнув в раковину и смачно выматерившись, он закричал.
     - Жена-а-а!... Оксана!... Какого  чёрта? Где все есть?!
     В квартире стояла тишина. Наконец пройдя в большую комнату, хозяин увидел и жену и сына.
     - Я, чо, с памятником разговариваю. Вобще уже охренела? – не обращая внимания на ребенка, мужчина уже готов был накинуться на жену.
     Но что-то его остановило.
     Необычность ситуации.
     На него никто не обратил внимания! Его никто не испугался!
     Мужчина встал посредине комнаты.
     Он смотрел.
     В углу, около батареи, на старой подушке полулежал, полусидел маленький серый котёнок. Сын, Виталька, сидел рядом и умилённо смотрел на зверька. Жена, Оксана, сидела в кресле и смотрела то на сына, то на котёнка. На вошедшего мужа, она так и не среагировала.
     Здоровенный мужик стоял посредине комнаты, смотрел на раненного котёнка и трезвел прямо на глазах. Весь его внутренний мир рушился. Рушился без остатков, и сквозь постепенно оседающую пыль начинало пробиваться Солнце.
     А у батареи сидел и трясся котёнок.
     Его трясло от страха, боли, от новых запахов, от непривычного тепла и ещё от чего-то, что вдруг появилось вокруг, чего он пока не понимал….
     Того, что называют любовью.