Гордость Сергея

(Медиумический рассказ, написанный при помощи "яснослышания".)               

Сон отнялся  у способного артиста. Плачет, историю рассказывает о том, как  искал успех, скатился до воровства, и заклялся исполнять поручения «лукавого» для славы и почестей людей. Один из которых верил лишь в слепоту всех и большему не верил. Вот и встали друг против друга Сергей-артист и человек верующий в слепцов.
Беседы между ними не было, лишь окинули взглядом друг друга и разошлись. "Сегодня седьмой день от Пасхи,- промолвил кто-то, - это называется Сретение — встреча старого с новым (так было продиктовано - прим. медиума). Синий свет пробивался сквозь ресницы незнакомого человека, это запомнилось артисту: до этого он не испытывал на себе взгляда, которого не смог бы выдержать, а этот проник в душу и синевой поддразнивал его до стремления связать себя по рукам и ногам, чтобы не удавиться. Он тихо сел на пол, раздвинул ноги и опустился головой на середину. Его подняли друзья и поклонники, отвели в уборную, где артист выкрикивал непонятные слова: «корк», «грегори», «сумя». "Верши правосудие!" - было последним его словом. Он умолк и потерял сознание. Врач уже не смог ничем помочь: глаза Сергея не реагировали на свет.
Трагедия случилась после всего: истощение до изнеможения, человек умирает от этого, но не Сергей, он боролся и стонал от страха и страсти, и испустить дух хотел. Как слепой прозрел и увидел себя старым, слепым и немощным, испуская стон, он очнулся, огляделся по сторонам и заметил синюю ленту. За ней тянулась большая дорога, за которой виднелся лес, за лесом страх отсутствия всего.
"Трус я, - подумал Сергей, - стоит прийти к этому месту и окажется, что это, что-то определённое".
Смерть он уже испытал, страшнее не может быть и пошёл в направлении страха. День и два, и три шёл, дошёл только до леса, лес перейти понадобилось ещё три дня. За ним столб и синяя лента, свернувшаяся в клубок, с пёстрыми искринками, как показалось бывшему артисту. Идти дальше мешает лента: она, извиваясь, растягивается и снова скручивается в клубок. Искры то появляются, то исчезают снова. Так продолжается долгое время, за которое Сергей уже успел осмотреть местность. Это было пологое место, за которым раскинулась долина. Булькала земля, поднимались струи воды и грязи вверх на уровень человеческого роста, тропинки нигде не виднелось.
"Может, она за бугорками, извиваясь, не видимая глазу, проходит", - думал Сергей, но, подойдя ближе, ничего, кроме булькающей земли не было видно. День постоял — всё по-старому: лента продолжает извиваться и сворачиваться в клубок, а земля булькает и выбрасывает фонтаны, окутанные горячими клубами пара. Сергей подумал о ленте, в ней содержится весь смысл, происходящего с ним за последнее время. Взяв за один конец, он дёрнул клубок к себе, лента поддалась и стала разворачиваться перед ним. Ступая по следу ленты, чуть не наступая на неё, бывший артист поспешил вперёд, прямо в булькающую долину. Лента не давала идти быстро, иногда терялась из виду, тогда приходилось останавливаться, появляясь, снова вела за собой. Долина была мертва, не виднелось живого, даже травинки, небо над долиной было мертвенно-бледное, без туч и солнца, свет исходил из самого себя. Дорога, исходившая от ленты, петляла и, казалось, возвращалась назад к лесу. Потом резко уходила вправо, то влево и так, петляя, вела за собой. Лес почти не удалялся, но не становился и ближе, так что Сергей полностью доверился ленте.
Через два дня пути дорога не стала шире, но твёрже под ногами. Не хотелось есть и спать. Ноги, казалось, сами шли и усталости не ощущали. Скоро лес скрылся за горизонтом, и стали по небу пробиваться лучи солнца или то, что посылало их в небо.
Ещё один день шёл без изменений, лишь накануне нового дня услышал свирель, и синяя лента превратилась в поющую птицу, похожую на голубя, но с большими крыльями. От перьев исходил крик: "Огромен Свет!"
Платками была устлана дорога, и платки переговаривались между собой, хваля Силу Света. Труда не стоило идти дальше и дальше, время перестало существовать для путника, и говор внезапно прекратился. Тишина нарушалась только криком, который был повторен до трёх раз: "Чаша испита!"
Был третий вздох-крик, после этого всё умолкло. Дороги больше не было впереди, голубь улетел, оставалось идти без дороги или ждать. Хотелось идти, ноги сами просились в путь, и бывший артист пошёл, создавая своей мыслью дорогу, которая повела его дальше. Смерть нарушила свой завет, и отпустила страдальца, пусть идёт….