Глава 2. Вкус рая

Тяжёлые капли монотонно атаковали взлётно-посадочную полосу маленького аэропорта города Туал, на одноимённом острове, что в юго-восточной части Малукских островов. Серые лужи, словно зияющие раны от бомбёжек отражали хмурое небо, окутавшее горячее солнце в плен. И казалось, что разноцветная тропическая растительность надела траур, вкупе с давящей духотой и удручающим видом маленького обшарпанного здания выдачи багажа окончательно испортили нам настроение.

Отбиваясь от назойливых таксистов поспешили в аптеку, но она была закрыта, видать не судьба нам купить препаратов от малярии. Под пристальными и недоумевающими взглядами аборигенов отправились к магазину, где удивлённая продавщица нам продала; 2 ведра, 5 кг риса и бутылку масла. А у входа уже ожидало такси, запутавшись в нулях индонезийской валюты, долго торговались, но всё же удалось за 50 000 рупия договориться довести нас до побережья деревушки Охоилир (Ohoilir).

Трясясь на уже знакомой нам чудо-юдо индонезийского автопрома мы неслись сквозь трущобы, и надо сказать увиденное нам не понравилось. И так настроение ни к черту, а тут ещё эта грязь и мусор, жалкий вид непонятно из чего сколоченных лачуг, везде мечутся жужжащие мопеды. Тут-то и пришло осознание того, что мы забрались реально в жо… глушь, и это явно не то, что мы ожидали. По напряжённым лицам напарников понял, что их гнетут те же мысли. Мы молчали, да и что тут говорить, нужно идти, т.е. ехать до конца, а там как-нибудь разберёмся…

Чем дальше в лес тем более опрятные и чистые дома, везде яркая растительность, радостная детвора - картина была приятна глазу. И даже погода прояснилась. Постоянно улыбающийся водитель остановился возле пляжа, где было множество лодок, и нас мгновенно окружили аборигены. Владелец лодки отказывался доставить нас на остров Най, ссылаясь на сильный ветер, и высокие волны, но когда Олег предложил 1 млн рупия наши рюкзаки каким-то чудом телепортировались в лодку.

Синяя лодка из стекловолокна бодро шла сквозь волны, на носу стоял молодой парнишка, сохраняя равновесие, он держался за верёвку, указывал направление лодочнику, что сидел на корме, управляя мотором Yamaha. От брызг солёной воды резало глаза и приятно холодило тело, а на губах был вкус фурацилина, меня с Олегом это только бодрило. Андрей закрылся с головой клеёнкой, пропуская потрясающие виды - всё как мы мечтали; бирюзовая вода, искрится на внезапно появившемся солнце, густая растительность на скалистых отвесах и пальмы на кремовом пляже. Взглянув на Олега, мы громко засмеялись, и все тревоги, усталость и негатив как рукой сняло. Меня буквально трясло – ведь мы почти у цели, вот оно то о чём мечтает любой читатель «Робинзона Круза» Даниэля Дефо, «Остров для себя» Тома Нила и «Фату Хива» Тура Хейердала.

Очень скоро мы поняли, что наш лодочник плохо знает дорогу, остановившись на одном из островов, где было полно детворы, узнали точный путь. Тучи смыло ветром, освободив солнце, стало жарко, и бонусом вышли на спокойную воду. И вот мы были у вожделенного острова и уже за поворотом нас ждала девственная природа тропического острова, но там… Оказалось что остров обитаем, на берегу виднелись хижины и люди, а  всё мелководье было покрыто пластиковыми бутылками – это был удар под дых. В надежде, что это не тот остров остановились спросить, но оказалось что всё верно - это остров Най. Сделав круг, вокруг острова узнали, что 3 пляжа из 5 обитаемы, и мы приняли решение остановиться на заранее запланированном юго-западном пляже, пожить немного с островитянами, а там посмотрим, что да как.

Вновь пристав к юго-западному пляжу к нам подошёл уже знакомый нам мужик, что сказал название острова, и он рекомендовал нам ехать на западный необитаемый пляж, на что мы сказали, что хотим остаться здесь. Немного смутившись, Лоуренс на не важном английском пригласил поселиться во временно пустующую хижину, мы отказываться не стали и тут же въехали в наши апартаменты.

Все хижины на острове были простой конструкции; каркас из деревянных брусьев, вкопанные на полметра в песок, и обшитые досками, а крыша покрыта из листьев саговых пальм аккуратно сложенные и связанные на расщепленной бамбуковой палке длинной до 2.5 метров в полотно, которые крепят бамбуковыми верёвочками по методу черепицы. Поверх крыши укладывают попарно связанные доски или листья кокосовой пальмы, для защиты от ветра, тем самым, увеличивая срок службы такой крыши до 3-5 лет. Встречаются крыши из старых листов волнового металла толщиной 0.5 мм, оставшиеся от замены крыш в Дебуте. Все дома и быт были очень просты и неказисты, за исключением пары хижин, в которых имелся деревянный пол и окна.

Бросив рюкзаки в хижине, мы одели очки для подводного плавания и отправились в тёплые и солёные объятья моря. Для нас троих это было первое купание в море. Плавучесть в море была явно больше чем в пресной воде, сильно резало глаза, и першило горло да ещё этот медицинский вкус воды напоминающий фурацилин. Пришли к выводу, что наши очки с открытым носом не годятся для подводного плавания, потому как вода постоянно проникала в нос. И всё же мы были в полном восторге, как дети удивлялись даже самым банальным вещам, всё для нас было новым.

Вернувшись с моря, мы в подробностях осмотрели хижину. Огромная бамбуковая кровать, застеленная одеялами и покрывалами, грязные подушки из слежавшейся ваты и всё это загорожено досками и занавесками. Дальше было небольшое помещение, где был стол и различные кухонные принадлежности. И последней комнатой была кухней; пара скамеек канистры с водой и большой ящик с песком, стоящий на ножках на уровне пояса – это что-то вроде плиты, на ней готовят пищу на небольшом огне между камнями. Все местные сковородки с выпуклым дном, что позволяет очень экономно расходовать масло, а жаренное они обожают.

Оказалось мыло практически не мылится в морской воде, и выстирать бельё у меня не вышло, но улыбающиеся женщины меня отвели на задний двор дома и дали пресной воды. Лоуренс провёл экскурсию по ближайшим трём колодцам. Колодцы глубиной не больше 2.5 – 3 метров, выложенные камнями на цементе или бетонными кольцами. Вода в ней чуть солоноватая и немного пахнет затхлым, но в иное время идеально пресная и без запаха, всё зависит от сезона и приливов. Это грунтовая вода, питающаяся дождями, лежит на морской воде (пресная вода легче солёной), слабо смешиваясь, и уровень колеблется от приливов – отливов. Вода из колодца мягкая, но содержит много кальция – наследие местной почвы, ведь остров то коралловый.

Не обошёл нашего внимания и местный туалет, он сколочен из досок, в его основе зарытый большой герметичный резервуар, из камней и цемента, что предупреждает загрязнения воды нечистотами, нет зловония, и не привлекает насекомых. Привычные нам унитазы можно встретить только в госконторах. Повсеместно используется напольные унитазы, вблизи делают небольшую ванную из кирпичей и бетона для воды, часто тут же и принимают душ, поливая себя из ковшика.

Куда бы мы не пошли, везде нас сопровождала детвора и любопытные взгляды взрослых. В этих людях было столько доброты, жизнелюбия и радости, что нам с непривычки очень бросалось в глаза. Островитяне занимаются выращиванием водорослей агар-агар (agar-agar), рыбалкой, поиском морских огурцов - трипанов (teripan) сушкой копры, всё это без проблем можно сбыть Дебуте – посёлок, в 7-ми км от Ная, где все островитяне и проживают в добротных домах из кирпича, с электричеством и другими благами цивилизации. Здесь царила радость, безмятежность, взаимовыручка и доброта, всё это выглядело настолько прекрасным, что я отказывался верить.

Вечером  18 30 солнце отбыло на отдых, тяжёлая и душная тьма разом заполнила всё пространство, разбудив повсеместный стрекот и писки насекомых. Островитяне приняв душ собирались в компании, и возле нашей хижины скопилось много народа, почти все мужчины были пьяны, много курили. Мы много шутили и общались на языке жестов и простейшем английском. Гвоздём программы был – пьяный Майкл в шутку называл себя Горбачёвым, ему не доставало почти всех передних зубов и неправильно сросшийся нос - последствия вождения мотороллера в пьяном состоянии. Я тогда и не подозревал какую роль, он сыграет в моей жизни. Дети бегали рядом, босиком в тусклом свете редких фонарей, что питает генератор, его шум дополняет какофонию насекомых. Всё располагало к расслаблению и безмятежности в такие момент казалось, что мы нашли наш райский уголок.

Проснувшись рано утром, под шум уже работавших островитян, я обнаружил под тонким слоем обгоревшей кожи пузырьки, это причиняло мне страшную боль, такого раньше у меня не было. Мы стали немного обживаться в хижине, и осматривать окрестности. Хижины были выстроены в одну улицу, перед лачугами, располагались рядами длинные сушилки для водорослей агар-агара. Сколько хватало глаз с берега, всюду были видны пластиковые бутылки, они служат поплавками для верёвок с водорослями. Позади хижин располагалась кокосовая роща, в тени которой женщины стирались и мыли посуду. Чуть дальше жгли мусор, поодаль от колодцев. Нигде не нашли ограждений, везде носятся дети босиком по обжигающему песку.

Моя солнечная панель отлично себя показала, быстро заряжала батарейки и телефон, что в свою очередь привлекло внимание островитян, но ничего не трогали. Игрушка и фото тропических рыб на Олегином автонавигаторе привила в полный восторг ребятню и не оставила равнодушными взрослых. Здесь плохо, но ловила сотовая связь местного оператора и Мегафон, правда связь была очень дорогой. У местных имелись мобильники в основном китайского производства, но встречались и дешёвые Nokia.

Солнце даже не пекло, а по адски жарило, купание в море и юго-восточный ветер не сильно помогали, нам сказали, что сейчас ещё не жарко, вот в октября будет полный штиль и жара. Мои ожоги нещадно ныли, мешали спать и купаться, Андрей, предусмотрительно закрывавший голые участки кожи ожогов не имел. Олег же, не смотря на покраснения особого дискомфорта, не испытывал, наверное, в силу свой частично казачьей родословной. Из-за жары у меня несколько снизился аппетит, чего не скажешь о напарниках, но всех нас наблюдалась небольшая слабость и сонливость в послеобеденное время.

Фани, живущая неподалёку вызвалась нам готовить, и надо сказать пища была превосходна и необычна, на что мой желудок ответил расстройством. А когда нас угостили огромным варёным лобстером, нашей радости не было предела. В основном наш рацион состоял из риса овощей и рыбы, чай, печенье пища была простой и питательной. Напарники смеялись, на мои призывы поспешить пока не остыло, по старой привычке, потом я признал, что при такой жаре не актуально.

Наши дни текли медленно и интересно; наблюдали за островитянами, общались и по мелочи помогали соседям, после обеда отдыхали, гуляли, купались с ребятнёй, а вечером принимали гостей на веранде, под виртуозную игру Лоуренса на Олегиной гитаре. Нас посетил Амро из Дебута, он раньше преподавал социологию в Туальском университете и отлично говорил по-английски, чего не скажешь о нас. Амро узнав о нашем прибытии, на Най тут же приехал повидаться, по началу мы несколько настороженно к нему отнеслись, но позже прекрасно поладили. Тогда я не знал что и Амро существенно поможет мне.

Жара, ожоги и расстройство желудка ограничили мою деятельность только чтением, сном, обучению игре на гитаре и индонезийского языка. Напарники же исследовали почти весь остров, и вдали от хижин поставили рыболовные снасти, из чистого интереса что-нибудь поймать. Когда мне стало, получше одевшись в максимально закрывающую одежду и дождавшись, отлива я с Олегом отправились, где вплавь, а где пешком на западный необитаемый пляж. Он оказался, как и показывают в программах по выживанию: заросшим кустарником, кремовым песком и обилием мусора, прибитый волнами. Возвращались уже в прилив, изрядно вымотавшись, а мои ожоги были содраны трением мокрой одежды, и морская вода проникла под тонкий слой омертвевшей кожи.

Ранним утром мы с парнишкой лет 13-ти отправились на небольшой лодке порыбачить. Янсель с детским восторгом таскал рыбёшку, а мы со своими спиннингами остались без улова, мы тогда не знали основ местной рыбалки. Лишь когда сменили место рыбалки на потрясающе красивое мелководье караловых зарослей, мне удалось поймать небольшую рыбку-хирург. Последующая заброска спиннинга закончилась зацепом, и моя попытка нырнуть и достать снасть не увенчалось успехом, и это не смотря на небольшую глубину (1.5-2 метра), зато Янсель с легкостью достал мою снасть. Он поймал не много, пользуясь леской намотанной на деревянный круг, на конце лишь грузило и крючок с приманкой из свежей рыбы, за что мы прозвали паренька мантинг икан, что на индонезийском языке означает рыбачить рыбу, паренёк с детским смехом принял новое прозвище. Местные рыбаки опускают леску до дна, затем на метр приподнимают, и изредка дразнят рыбу, дёргая лесу, леску держат зажатой между указательным и большим пальцем, отлично чувствуя поклёвку. С берега или на мелководье леску забрасывают подальше, затем по немного подтягивают, что чревато частыми зацепами, к счастью рыбацкая снасть дешёвая.  Вернулись пристыженные и расстроенные, рыбку я отдал Мантингу Икану. Кстати, улов они не помещают в воду, а бросают на дно лодки, наверное, потому что почти вся рыба быстро умирает стоит только вытащить её на свет Божий.

Я с Андреем отправился на поиски тропинки к западному пляжу через джунгли. Тропинку отыскали но потом потеряли, решили прорубить дорогу парангами, пот лился градом, шли через такой бурелом, что засомневались выйдем ли на пляж. Наткнулись на небольшую зелёную змею, застыли в страхе, но она вскоре уползла, как потом выяснили, что эта зелёная змея не ядовита и очень труслива. Постоянно царапали ноги о колючие лианы, наши паранги показали себя не с лучшей стороны, остриё лезвие тупо гнулось а местами скалывалось. Потратив не мало времени, всё же вышли на пляж, попили кокосовой воды, из кое-как вскрытых кокосов. Стоя в тени пальм и попивая кокосовую водицу, мне так и не верилось что мы на тропическом острове, было ощущение не реальности происходящего. На обратном пути взяли трофеи в виде связки кокосов, островитяне, увидев, выпросили почти все кокосы, ведь для них они источник дохода и масла. Зато взамен сорвали нам много зелёных кокосов, в них больше жидкости, а мякоть ещё мягкая, местные её едят ложкой сделанной из кожуры этого же кокоса, в жару очень освежает.

Даже прожив неделю на острове, до сих пор не верилось, что мы здесь, на острове. За это время я стал спокойнее и ощущал такой душевный подъём и радость, что возжелал вернуться домой и начать всё заново. Родилось столько замыслов и идей, что от переполнявшей меня энергии я не мог усидеть на месте. Ничто не могло испортить мне настроение: ни мелкие проблемы со здоровьем, ни жара, ни заявление напарников уехать на Фиджи до окончания действия  визы. На что я сказал, что возвращаюсь домой, меня пытались отговорить, но в итоге пришли к соглашению, едем вместе к приятелю Андрея в Макасар, там купим билеты, и разъедимся.

Наслаждались оставшимися деньками на этом райском острове. Решили испробовать запечь мякоть (не копру) проросшего кокоса, в книге Тома Нила она называлась «уто», а на индонезийском языке «комбо» (kombo). Kombo образуется из кокосовой жидкости, в перезрелом кокосе, из него прорастает росток и корни будущей кокосовой пальмы, выглядит как белый шарик, внутри пористый. Индонезийцы потребляют kombo и росток только в сыром виде – лакомство для детей, запекание и другие способы приготовления kombo вкус не улучшает. Сырое kombo имеет приятный нежный, маслянистый чуть сладковатый вкус с оттенком ванили и копры. Водянистое и мягкое kombo не потребляется. Кстати в кокосе, в котором уже образовался kombo и росток копры меньше, но зато содержит больше масла, чем в зрелом кокосе, с ещё не сформированным комбо-ростком.

Олег пристрастился к копре, и кокосовой воде. Он сильно порезал указательный палец, когда извлекал копру. К вечеру палец серьёзно опух и загноился. На следующий день Олег и Андрей в сопровождении Майкла отправились в Дебут для пополнения припасов, и посетить медпункт зашить Олегу порезанный палец. Я же отправился проверить ловушки на рыбу, сделанную Олегом из лески и привязанной к ней множество крючков. Я раньше читал про преломление угла зрения в воде, но до меня не доходит пока на горьком опыте не прочувствую в полной мере. Решив перешагнуть, как мне показалось в воде маленький камень, я сильно ударил коленом об этот самый камень. Моя боль и кровь оказались напрасны – ловушки были пусты.

Олег вернулся с заштопанным пальцем, а Андрей с провиантом. Вечером у меня была лихорадка, меня сильно знобило, при этом бил сильный жар и обильный пот. Уснуть я никак не мог, колено нещадно болело. Разбинтовав колено, мы сильно удивились, потому как, в общем-то, не глубокие царапины сильно набухли от гноя, пришлось гной удалять с помощью иглы и выдавливать – мало приятная процедура. По окончанию, которой я испытал сильное облегчение, промыв рану, смазал мазью «Вишневского» забинтовал свежими бинтами и, выпив парацетомола я уснул как младенец. Подробнее про наши болячки На утро рана вновь загноилась, приходилось периодически удалять гной, помощь местных женщин результатов не дал, и от посещения больницы я отказался, ведь лихорадка уже прошла, да и через несколько дней мы отбывали в Дебут, а затем и в Макасар.

Ввиду приближения праздника Пасхи многие уехали в Дебут, связи с чем вечером на Нае не включали генератор. Зато жгли костры, а виртуозная игра на гитаре в исполнении Лоуренса его любимой мелодии из репертуара Скорпионс мы замечательно проводили время. И пусть здесь многое не так мы себе представляли, нам было как-то грустно покидать это гостеприимный тропический остров, что навсегда оставит след в наших сердцах.

Покидая остров, я отблагодарил Лоуренса и маму Эллу отдав по 1 млн рупия (чуть больше 3 000 руб). Мама Элла с мужем – владельцы хижины, в которой мы проживали, вернулись на Най на второй недели нашего пребывания в её доме. Она с мужем поселилась в хижине с Фани, что нам готовила, за что нам было несколько неудобно, но мама Элла и её муж заверили, что всё в порядке. А вот Фани я деньгами отблагодарить не успел, да и денег было так уж много.

В Дебуте нас отвели к нашему знакомому Амро, где он проживал со своей женой Сантией, братом Эмо (хозяин дома), и сестрой Рией с её мужем Майклом (он же Горбачёв) и их дочкой Сари. И это лишь малая часть семь Летсоинов, остальные живут отдельно, а вообще у Амро 8 братьев и 2 сестры. Майкл, Рия и Сари уехали в гости, к отцу Майкла в поселение Ohoidertutu, оставив нам свою комнату в полном распоряжении. Надо сказать нас принимали как дорогих гостей, отменно и часто кормили, развлекали экскурсиями и рассказами о местной жизни. Так же свозили нас в город Туал, где мы купили билеты на пароход до Макасара, ценой в 410 000 рупий, плыть 3 дня.

На протяжении всего нашего пребывания в тропиках нас преследовали духота, жара, насекомые, небольшие проблемы со здоровьем и мне казалось, что я не смогу комфортно жить здесь. Но здешняя атмосфера и человеческие взаимоотношения мне очень нравились, гораздо больше чем Российская действительность. И всё же принял решение вернуться домой, к тому же меня туда буквально тянуло. Мои спутники, узнав о недавнем урагане на Фиджи, так же решили вернуться домой, в Россию.

В пятницу 6-го апреля были свидетелями предпасхального праздника, в котором на улицах Дебута проходила инсценировка последних дней жизни Иисуса. Представление началось рядом статуи Девы Марии у дерева, где актер, игравший Иисуса, молился, там же его арестовали, и повели к Пилату за перекрёсток на роскошную террасу. И так далее почти по всему посёлку, закончилось всё распятием Иисуса у входа католической церкви. Нависла неимоверная жара в без движимом воздухе, но местных от мало до велика не замечают и с интересом наблюдают за происходящим. Все одеты нарядно, многие женщины с зонтиками и намазанным на лицо что-то вроде пудры, она несколько охлаждает кожу. На нас все обращали внимание, и везде уступали местечко в тени, везде встречали наших знакомых с Ная. Было очень интересно наблюдать за этими людьми: молодёжь почтительна, женщины скромны, дети беззаботны, а старики уважаемы, казалось идеальное общество, но, к сожалению, везде есть пороки…

Нас следующий вечер мы в сопровождении семейства Летсоинов пошли на пасхальную службу в католическую церковь в Дебуте. Надо сказать, я не был особо религиозен, но посмотреть на общество так понравившихся мне людей мне было очень интересно. Церковь не особо большая, но и не маленькая, верующих было много, многие стояли у входов. Мы же сели на скамейку сбоку от алтаря, на полке спереди лежали молитвенники на индонезийском языке. В церкви было прохладно и приятная атмосфера, на стенах изображены сцены из библии, большие витражи, всё освещалось большими люстрами. Люди ставили перед алтарём бутылки с водой. Всё были празднично одеты: мужчины в строгих брюках и туфлях, но в ярких рубашках, женщины в красивых длинных платьях и ярких платках, дети и подростки одеты хорошо, но в более вольном стиле, я почувствовал себя не уютно, потому что был в шортах и футболке, как и мои напарники. Появился пастырь, в белом одеянии в сопровождении помощников и началась обычная католическая служба с общим пением молитв, благословением и освещением воды и сборов пожертвований. Я тогда сидел и сожалел, что на следующий день мы уезжаем, от этих далеко не святых но, несомненно, хороших людей. Я даже пытался представить свою жизнь здесь…, но безуспешно.

Поздним вечером в сопровождении Лоуренса, Амро и его друзей на уже знакомом такси отправились в порт в городе Туале. Меня угнетала смесь странного предчувствия, и сожаления о возвращение домой, но как ни парадоксально я желал вернуться к семье. Мои компаньоны тоже не выглядели весёлыми. В порту было много народу и это в час ночи, все ждали пароход. Амро часто повторял, что нужно постоянно следить за вещами, потому как на пароходе и в городах много воров. Я дал 500 000 рупия Амро в знак благодарности за помощь и гостеприимство, на что он при прощании расплакался, что несколько меня смутило, вот Лоуренс был сдержаннее. Друзья Амро сопроводили нас на палубу и познакомили нас с родственником Амро молодым пареньком, он плыл в Амбон. На палубе было достаточно многолюдно и грязно. И вот, наконец, в 4 утра пароход отчалил, я мысленно попрощался с островом Най, где я так надеялся прожить остаток жизни.

Мы привлекали к себе внимание, к нам частенько подходили знакомиться. На пароходе мы были не единственными белыми людьми, при встречи мы друг другу дружески кивали, но не общались. На время путешествия на пароходе я решил отказаться от еды, как всегда голодание благотворно на меня повлияло. Ночью было комфортно, но днём приходилось искать тень, время медленно тянулось. Жара как на сковороде, мне казалось, что в аду прохладней, и даже небольшой ветерок облегчения не приносил. Я решительно не приспособлен для жизни в тропиках.

К вечеру прибыли в Амбон и родственник Амро нас покинул. Самое трудное это ожидание и безделье, поэтому путешествие на пароходе было мучительным, а  многочасовые простои в портах выводили из себя. Зато было масса времени поразмышлять, и сделать выводы этого плодотворного, не смотря на возвращение домой. Спали плохо, много пили воды. Наши опасения относительно морской болезни не оправдались, да и качки практически не ощущалось, то ли дело поездки на лодке Майкла Горбачёва, да и в этом случае все чувствовали себя отлично. Я много читал с навигатора, который заряжал от солнечной панели, Олег общался с соседями и играл на гитаре, Андрей как всегда дремал.

Памятуя о ворах, один всегда оставался приглядывать за вещами. Везде антисанитария, внутри корабля люди лежали в жуткой тесноте и зловонии от запрещённого в перевозке дуриана, но, похоже, это никого не волновало. На палубе было свежо и посвободнее. Мы только на второй день в пути узнали, что по билету полагается бесплатное питание, что было воспринято с радостью, потому как у моих компаньонов возросли аппетиты, и отданный им мой паёк съедался на ура. 10 апреля был мой 28-ой день рождения, мы нашли очень удобное в тени и мало людное место на палубе, что я воспринял как подарок на ДР.на-палубе

Проснувшись ночью я обнаружил, что у меня пропал рюкзак, а в нём было не много денег, все мои документы, солнечная панель, телефон, хороший фотоаппарат со множеством фотографий. Разбудив друзей, мы с Олегом отправились к корабельному полицейскому. Андрей остался присмотреть за багажом. Олег с помощью английского словаря и жестов кое-как смог объясниться с полицейским, он хоть и плохо знал английский, всё же понял Олега, мы отправились на поиски пропавшего рюкзака. Я был в гневе, эмоции переполняли, потому за меня говорил Олег. Оказалось что я не единственный пострадавший. Женщина, одетая в мусульманское платье с платком, вся в слезах рассказала, что у ней из под подушки украли кошелёк, я ей сочувствовал. Пройдя весь пароход, заглянув во все укромные места, было ясно, что рюкзака мы не найдём. Вернулись к Андрею, у него всё было спокойно. Я же себе места не находил, поэтому отошёл в сторону, ходил взад вперёд, размышляя о создавшейся ситуации. Мысли крутились разные, гнев мешал рассуждать.

Мы медленно подплывали к Макасару. Пришёл наш вчерашний приятель – Иоан, хотел продолжить интересное общение с Олегом. Я даже грешным делом подумал на него но, смотря на его реакцию когда рассказали о происшедшем, понял, что это не он украл мои вещи. Иоан искренне сочувствовал мне и так как он тоже плыл в Макасар, проводил нас из порта до такси. Мужик в яркой рубахе предложил подвести, мы согласились, правда потом несколько засомневались довезёт ли эта развалюха до места назначения. Водитель долго не мог найти нужный адрес, петляли по многочисленным узким улочкам спального района. И всё же нашли дом знакомого Андрея, с которым он познакомился по интернету.

Джин радушно нас принял и разместил у себя дома, жил он один, учился в Макасарском университете на программиста, а родом из Фак-Фака (Fak-Fak город на востоке Попуа). Дом Джина (предположительно съёмный) одноэтажный, кирпичный, с двумя малыми и общей комнатами, есть небольшой двор и пристройка. Джин оказался очень добродушным общительным молодым человеком, мечтающий жениться на русской девушке, именно поэтому он и завёл страничку вконтакте и учит русский язык. Олег довольно быстро нашёл и купил билеты: пароходом до Джакарты, а затем самолетом до Ташкента с пересадкой в Куала-Лумпур, далее поездом. Я же поискав информацию и взвесив все за и против, решил вернуться на Таул и начать новую жизнь на острове Най. Это не было твёрдым выбором, я постоянно сомневался в правильности решения, но в определённый момент махнул на всё рукой, и будь что будет. Гори оно огнём! По настоящему трудно было рассказать своей семье о сложившейся ситуации и о принятом решении.

Через несколько дней (14 апреля) Олег с Андреем уплыли на пароходе до Джакарты, я почувствовал грусть и некоторую пустоту. Днём Джин учился в университете, я оставался один в его доме, но скучать особо было некогда, я учил индонезийский, строил планы, лечил болячки… Колено почти зажило, остались лишь коросты, проблем не доставляло. Вечерами общался с Джином и его друзьями, все очень сочувствовали моей беде. Джин подарил мне англо-индонезийский словарь, который в паре с русско-английским словарём подаренный Андреем в дальнейшем очень мне помогли. Джин учил русский язык по учебнику на индонезийском языке аж 1953 года, учебник был как только что отпечатанный, бумага идеально белая.

Ещё когда мы только приехали к Джину, старейшина спального района попросил копии наших паспортов, поэтому во избежание проблем с полицией, по крайней мере, в первое время я решил взять бумагу из полиции фиксирующие факт кражи моих документов. Джин и его друг свозили меня в полицейский участок, они же вели все переговоры, бумагу я получил, она была действительна на месяц. Город Макасар был словно гигантский муравейник, много грязи и трущоб, машин, а ещё больше мототехники и казалось, что никто знать не знает ПДД. Если бы не сезон дождей в это время года, то от пыли я, наверное, бы задохнулся.

Съездил с Джином купил билеты на пароход до Туала 2-ым классом ценой почти 2 миллиона рупия, на билете решил не экономить. Денег у меня оставалось около 1.5 миллиона рупия, но всё же я решил купить самую дешёвую гитару и телефон, а так же я угощал Джина и его друзей в благодарность за помощь и гостеприимство. Джин и его друзья преподнесли мне торт, отпраздновать мой прошедший ДР, что очень меня удивило и растрогало. Джин помог составить мне письменное обращение к Амро, на индонезийском языке, где разъяснил мою ситуацию и просьбу не много посодействовать устроиться на Нае. Джин был категорически против моей затеи, и всячески отговаривал меня, но решение уже принято…

20 апреля после обеда на заказном такси доехал до порта за 57 000 рупия, тогда как тот же путь из порта на частнике обходится, чуть ли ни в два раза дороже. За окном еле продвигалась пробка образованная многочисленными мопедами, мне в удобном сидении и кондиционером было очень комфортно. Я погрузился в свои мысли, даже ритмичная индонезийская музыка из магнитолы такси, хаотичное движение мотоциклистов и какофония гудков не могла меня отвлечь от тревог.

В порту меня встретил Джин с Манто, они ехали следом за такси на своих мопедах. В порту было много людей, в том числе подозрительно заинтересованы моей персоной, но Джин и Манто исправно исполняли роль охранников, что позволило благополучно дождаться посадки на пароход, который задержался на 3 часа. В толпе у людей часто вспыхивали конфликты, дети постоянно плакали, везде мусор и толкучка, в общем, атмосфера не из приятных. Заплатив залог 100 000 рупия я получил ключ от каюты, напоминающую купе в поезде,  где оказалось раковина с прохладной водой, кондиционер, розетка и 4 койки с бельём. При прощании Джин расплакался, что меня уже не удивляло, ведь индонезийские мужчины слёз не стесняются, это не является слабостью, просто они более свободны в выражение чувств и более сентиментальны.

На следующий день ко мне в каюту вселились два товарища, один из них владелиц маленькой гостиницы острове Банда, он хорошо говорит на немецком и английском языках. Через 10 часов мы были на острове Банда, мои товарищи по каюте покинули меня. Я же наслаждался одиночеством, иногда ходил на прогулку по палубе.  Три раза в день ходил в столовую, где не плохо кормили, а порцию риса по желанию можно увеличить, что было кстати в виду моего увеличившегося аппетита. Сильно разболелось и опухло, казалось уже зажившее, колено, ходил прихрамывая. Вечерами в столовой устраивали концерты, с танцами, алкоголем и всем сопутствующим. Мне уже казалось, что путешествие будет идти вечно, и вот на четвёртый день причалили в порту Туала.

За всё путешествие у меня только 3 раза проверили билет, и один раз в столовой помощник капитана спросил, когда я поеду домой. Ни на корабле, и проживая на острове меня никто, не просил предъявить визу или паспорт, насколько у местных хорошее мнение о туристах. Восток Индонезии не туристическое место, изредка посещаемая нидерладцами (голландцы бывшие колонизаторы Индонезии), яхтсменами из Америки и Австралии, они законопослушные к тому же финансово обеспечены в связи, с чем образ белого туриста в глазах индонезийцев очень благопристойный. Зато тайцы, филиппинцы, бирманцы и другие азиаты часто нелегально проживают и работают в стране и не пользуются особой любовью у местных. Поэтому мне как белому нелегалу предстояло стать беспрецедентным явлением в этих краях.

Через трое суток прибыл в Туал. Пробираясь сквозь толпу меня атаковали предложения таксистов подвести, но это были владельцы мопедов, их предложения я отклонял потому что у меня был большой рюкзак и гитара. И тут же нашёлся водитель индонезийской разновидности газели, не много поторговавшись, мы, отправились в Дебут, это где-то 16 км от порта. Ехали очень быстро, сильно виляя под громкий вой телефона, подсоединённый к усилителю с огромными колонками и это чудо технологии не имела функции регулировки громкости, только на полной, что не заглушало моих тревог.

Доехали довольно быстро, я нашёл всё семейство Летсоинов, изумлённое моим появлением, на заднем дворе. Амро забросал меня вопросами, но нормально отвечать я не мог в виду волнения и очень плохого знания английского языка, поэтому я дал прочесть написанное Джином письмо. Прочитав письмо, Амро сказал «ОК» и мне выделили временно пустующую комнату, я принял душ, тут же меня покормили и снова засыпали вопросами. Я позвонил Джину, сообщил, что у меня всё в порядке и по его же просьбе передал трубку Амро, они долго разговаривали, после чего Амро сказал: «ок, no problem you can live here». Так началась новая глава в моей жизни…

Глава 3 http://www.proza.ru/2016/03/31/457