Овраг

ОВРАГ

Первые бледно-зеленоватые плевки распускающихся листьев повисли на ветвях. Ещё вчера можно было разглядеть полностью присевший на три этажа дом, напротив оврага, а уже сегодня, он виднелся, словно после 12 часов работы за компьютером. Хотелось протереть глаза, навести резкость зрения и высказать громко пару неприличных слов. Солнце раздевало, центральное паровое отопление мучало, а в открытые настежь окна уже летели всевозможные козявки и птицы весело будили по утрам, гадили на подоконник, и ночь становилась короче. Сколько я тут живу, столько и существовал овраг, правда увидеть это можно было только в определённые моменты, в странные предутренние зимние часы, когда просыпаешься, словно кто-то окликнул по имени, давно забытому, и оттого пугающему. Во все остальные времена, это был небольшой парк, с неработающим уже много лет фонтаном в центре, с пяток скамеек, просевшие от ног дорожки, изнасилованные ножницами пьяных дворников кусты, да убогая карусель. Однажды, когда я пересекал овраг, в поисках тишины и холода, отчего-то захотелось присесть на лавочку, прикрыть глаза и подремать, расслабить израненное временем и годами тело и поплавать между редких островов приятных дней. Так и сделал. На соседней волнистой скамье сидели пару сморщенных гусениц, с тем самым выражением лица, когда кажется, что их сейчас стошнит, их и тошнило – словами и хрипловатым смехом. Одна из гусениц курила и блестела линзами полуслепых телескопов. Она рассказывала своим приятельницам страшную историю про то, что раньше здесь был густой парк, ещё раньше находилась усадьба какого-то странного барина. Особенность этого барина была в том, что у него было 2 члена, и существует легенда, что иногда, в некоторые особенно холодные дни, он обходит остатки своих владений. А ещё, продолжала гусеница и затушила сигарету, есть поверье, что если взять у этого призрака его члены в обе руки, то сбудется любое желание. Подруги неприлично засмеялись, но гусеница была серьёзной, обидчиво поджала губы, распрощалась и поползла в свою нору.
Когда я открыл глаза, уже темнело. В дальних комнатах дома раздавались голоса, голова кружилась, и был привкус лежалых яблок во рту. Вскоре позвали к ужину. За столом были все знакомые. Семейная пара из соседнего поместья, управляющий с женой, и моя дальняя родственница. Подавали осетрину, каши, салаты, фрукты и вино. Ужин больше напоминал поминки, и я, вскоре распростившись со всеми, отправился в парк, на прогулку. Вечерние и ночные прогулки были моей слабостью. Особенно мне нравилось бродить вдоль небольшого оврага, там всегда было прохладно, отчего-то учащённо билось сердце и иногда, на лавочке возле неработающего фонтана мне приходили видения. Буд-то у меня два члена, буд-то женщины берут их в руки и шепчут желания, благоговейно преклонив колени и со слезами счастья на глазах. Иногда мерещились странные движущиеся фигуры людей в непонятной одежде, сквозь ветви можно было разглядеть не менее странной конструкции пяти и трёхэтажные дома. А зимой, в редкие моменты, когда чуть впав в беспамятство, прямо на ходу, я ощущал на себе чей-то пристальный взгляд, настолько безумный и знакомый, что я тут-же приходил в себя и сразу шёл в дом, растапливал камин, и там, сидя в шероховатости огненных песнопений я успокаивался.
Сердце стучало громко и тревожно, я явно слышал, как меня позвали по имени. Сигареты кончились, я спустился на улицу. Скрипнуло битое стекло под ногами, но было не больно, хоть я и шёл голый. Я с удивлением посмотрел на себя. Что-то было не так. Вот только что? И тут я с ужасом заметил, что у меня два члена.
А уже в следующий момент чьи-то руки нежно обняли напористые отростки и послышался шёпот «Дай мне ребёнка, я тебя прошу, кто бы ты не был, дай мне ребёнка»…
Над оврагом слегка парило, первые сумасшедшие птицы прокашливались, шуршали муравьи и жизнь просыпалась от дрёмы, дыхнуло летом и стало понятно – День будет жарким.
Станция Переделкино.
25 марта 2016 года.
Н. Антонов