II - 2

Пора спешить на занятия. Поигрывая Львом, я спустилась на посыпанную желтым песком площадку. Не настолько уж я самоуверенна, как думает Ал. Мастер признает мои успехи, но я-то знаю, что дело в мече, а не в моем усердии. С любым другим клинком я не простояла бы и пары секунд. Лев не отягощает мне руку, я совершенно не чувствую в нем лишнего веса, он словно продолжение моей руки, более ловкое, крепкое, быстрое. Во время боя, я срастаюсь с ним в единое целое, моими движениями управляет полоска стали шириной в девичью ладонь. Клинок ведет меня, а не моя рука направляет его удар. В этом есть какая-то странная магия, магия вещи, не моя.
С борьбой хуже... Хорошо еще последние два года я от шейпинга не отлынивала, гибкость не потеряла – и то после каждой такой тренировочки, хоть на стенку лезь, как сводит боль окаменевшие мышцы...
Мне вслед хихикают глупые мальчишки. Пытались меня подловить в библиотеке. Выследили, сволочи, где я засиживаюсь далеко за полночь... Кто ж знал, что у меня Лев всегда при себе, удобно устроившийся на коленях, словно ручной зверек. Ай-ай, какой позор ¬– не справиться втроем с одной девицей-новичком. Но у меня был меч, а они были безоружны, и я не буду болтать лишнее. Хотя, при удобном случае мне припомнится...

Сложив руки на ограде, как на фальшборте корабля дальнего плавания я смотрю на пустынный берег острова... До тренировки еще минут пять. За спиной продолжают хихикать мальчишки. Вот... помянули и этого... Роула... Я слежу, как ветер гонит волну по высоким стеблям сухой, трескуче-шуршащей травы... Интересно как меня похоронили там... Деревянный крест прямо на скале... Или просто добавили надпись к маминой надгробной плите?
Черт, что-то они подозрительно притихли, затевают что-то... Я медленно снимаю правую руку с ограды и кладу на рукоять меча. Поворачиваю корпус...
На середине площадки сжимает и разжимает кулаки с побелевшими костяшками белокурый парень. Красавчик. Голубые глаза – колючие льдинки под нахмуренными густыми пшеничными бровями, тонкий рот крепко сжат и желваки играют на бледных, не тронутых загаром скулах. Не слишком высокий, возмужает – будет скорее коренастым, чем стройным. Уже сейчас шире других в плечах.
Я смотрю на свое отражение, а оно смотрит на меня. Заливается краской и вдруг зажимает руками живот, сгибаясь от приступа дикого хохота... Моя рука стискивает рукоять все менее уверенно. Я соображаю, что сейчас стояла точно так, с таким же бледным лицом и прикушенными губами, со сведенными яростью скулами, пробегая по насмешникам колючим взглядом таких же сапфировых глаз. В бесформенной куртке-«кимоно» из грубого холста, да еще в коридоре при блеске зеленых свечей, спутать легко.
Парень справляется с хохотом, вытирает набежавшие на глаза слезы, и протягивает мне руку, неожиданно узкую, с аристократически длинными пальцами и тонкими суставами:
– Роул. Лорд Роул...
Я все еще не решаюсь протянуть свою руку навстречу, и он добавляет:
– Неприлично делать себе комплименты, но из меня бы действительно вышла самая красивая леди в Эвероне!
Я совершенно растерялась, когда его теплые пальцы коснулись моей ладони. Он отвесил поклон по всем светским правилам, неуместным здесь. Руку он мне все же пожал, хотя еще секунду назад я боялась, что поднесет к своим губам в жесте врожденной галантности и поцелует запястье.
Лорд. Кажется все же настоящий лорд... Но... какими судьбами?

– По местам! Живо!– Мастер где-то задержался и сейчас, найдя свою группу в странном оцепенении, нервно хлестал семихвостой плеткой по кожаным штанам.
Уже из строя я поймала взгляд моей недавней знакомой. Странный взгляд, нехороший. Она выглядывала из распахнутого окна галереи. Я ловила этот взгляд снова и снова, поднимаясь с песка после неудачного захвата, после подножки Мастера, после сильного удара под ребра неуклюжего увальня Свена, с которым меня поставили в пару, разгибаясь после кувырков и мостиков, вставая со шпагата, после отжиманий и ходьбы между качающимися мешками с песком... Я старалась не сбиться с ритма, не упасть за пределы круга, сдерживая крик, и сворачивая боль от многочисленных ударов и ушибов в одну крошечную точку пульсирующую на уровне виска. Но этот неотвязчивый взгляд мешал, преследовал назойливой мушкой, и вместе с накапливающейся злостью и раздражением, росло сомнение в безобидности настырного преследователя.

И когда Роул, разыскав меня вечером в студии, опять подал мне руку в приглашающем жесте, и повел в сторону свободной от парочек, такой уютной беседки, увитой сочным плющом, я поймала этот уже откровенно ненавидящий взгляд с каким-то совершенно иезуитским наслаждением. И хотя здравый рассудок вопиял, что надо сослаться на занятость, ускользнуть, как обычно, в недра библиотеки под крылышко Ала, я приняла руку и благосклонно кивнула в ответ. И не удержалась от повторного и ответного торжествующего взгляда в сторону навязчивой подружки моего двойника.
– Итак, что же делает лорд в орденской школе для нищих рыцарей и не проявивших склонность к ремеслу горожан?

                ____________

– Так значит, это из-за тебя меня вчера отругал старший Мастер и послал тренироваться с арбалетом вместе с прочими неумехами, – смеялся Роул, и его завитые золотистые локоны, тщательно зачесываемые им назад, упали на гладкий высокий лоб.
Стрельба – мое слабое место. Стоило мне задуматься о движении рук и прицеле – арбалетные болты впивались в забор в стороне от мишени. Однажды, я направила болт в цель с помощью другой, зарождающейся во мне силы. С тех пор я поняла бессмысленность моей учебы. Для того чтобы стрелять, достаточно было собственно стрел, арбалет, с его тугим механизмом ворота для натягивания тетивы, был только помехой…
– Ты тоже хорош, твоими прескверными виршами меня давеча попрекал Мастер Словесности. Бедняга немного близорук и не сразу понял, почему я настаиваю на несправедливости его обвинений. “Прекрасная леди, я всю ночь вами бредил...”– я сражена на повал вашим талантом,– съязвила я в отместку,– Кому они посвящены? Уж не той ли маленькой принцессе, что назначает свидания под мостом? Из-за ее писем я до сих пор не могу избавить свои карманы от удушающе-сладкого амбре.
Смех Роула прозвучал более сковано.
– Это Аделма, младшая дочь герцога Рода.
– Кстати, – добавил он,– Виршеплет как-то вещал, что с моими пальцами арфиста, серебряным голосом и стихотворным талантом, я мог бы стать самым знаменитым менестрелем во всем Эвероне, оставь я глупое желание посвятить себя мечу. А ты говоришь: “всю ночь вами бредил”! Это шедевр!
– Что ты ему ответил?– мы продолжали подкалывать друг друга....
– Я спел весьма похабную портовую песенку ломающимся баском так, будто мне дракон на ухо наступил, и сообщил, что рад бы стать бродячим комедиантом, но мне не посчастливилось родиться лордом... Видела бы ты его физиономию, когда он, приподняв лорнет, рассматривал чудовище с "серебряным голосом" так оскорбившее его утонченный слух. Сообразив, что обознался, он быстро ретировался. Зато вчера сделал вид, что не заметил, какими ошибками изобилует диктовка.
– Что ж, мне пора,– прощаясь с Роулом, я позволила ему поцеловать кончики своих пальцев.
– Брось, Нэль... К чему корпеть над книгами столько времени? – уже темнело, но мы могли бы болтать так беззаботно до утра. Я только теперь осознала, как не хватало мне друзей-сверстников в стенах Ордена. Да и друзей вообще. Ибо, Альбуэн был тоже скорее учителем, чем другом.
– Тебе легко говорить, лорд,– горько усмехнулась я,– Ты будешь командовать армиями, а в лучшем случае пробьюсь в сотники. Я даже не знаю, способна ли я вообще убивать.
– Тогда, зачем все это?– Роул выглядел изумленным,– Ты красива, твои родители могли не беспокоится за твое будущее. Большинство будущих воительниц не могут мечтать о замужестве...
– У меня нет родителей, Роул... Я решаю свою судьбу сама. Здешняя наука пригодится мне в дальнейшей жизни не раз. На черный день, быть умелым мечником – неплохое ремесло. Но я солгу, если скажу, что мечтаю о карьере наемника или даже лучшего менестреля в Эвероне. Мои слова прозвучали так, что молодой лорд прекратил дальнейшие расспросы.
Пока я не готова была посвятить в свои тайны новоявленного друга.
Впрочем, он вскоре все узнал сам. Вестимо, от болтливого Брума.


Мы едва успели подружиться, как до меня дошло, что Роул скоро покинет стены Ордена. Его обучение подходило к концу, он заканчивал 5-ю последнюю ступень. В свои семнадцать лет Роул должен был вступить в права лендлорда на отцовской земле, и принять дела у назначенного Орденом наместника. Поскольку, его родители погибли рано, его воспитывали вопреки традиции в Орденской школе, но ничто не может длиться вечно... Через пару недель этот голубоглазый мальчик вернется в цитадель Звезды Запада, распугав разленившуюся дворню. В его подчинении будет сотня конных рыцарей, пара сотен лучников, несколько сотен мечников и пять отрядов егерей. Лорд Роуленд Ольсен – герцог Западного Эверона…