Боготол -3 часть

Мы по собственной охоте
Были в каторжной работе,
В Северной тайге.
Там пески мы промывали,
Людям золото искали,
Не нашли себе.

Вернувшись домой, прикидывали, что и в Арге есть золотишко. Не случайно организованный колхоз на выселке Мокрая Елань назвали «Златогорский пахарь». Весной 1935 года на речке Моховой предприимчивые старатели начали разработку турфов. На небольшой глубине обнаружился золотой песок. Разведывательные работы показали, что есть промышленные запасы золота, в котором нуждалась страна. Добыча золота старательским способом поощрялась государством. Вскоре под руководством опытного старателя Морозова сколотилась небольшая старательская артель. Построили артельный балаган, где можно было укрыться на холодную ночь, и установили бутары. Первые результаты труда ошеломили видавших виды таежных романтиков. Вскоре слух о новом Алдане местного значения долетел до близлежащих приисков. И погнулись искатели счастья в одиночку и с семьями. Начались государственные разработки россыпного золота. Так возник Галкинский прииск. В гору от речки Галки врубались штольни. Из штолен золотоносную породу доставляли к речке, где вручную промывали. Основной техникой на прииске были кайла, лопата, тачка, скребок и лоток. Первым строением на прииске была золотоскупка и магазин. Жилье строил каждый себе, по своему достатку и замыслу. По крутым склонам сопок стали лепиться избенки с небольшими огородиками по принципу не красна изба углами, а красна пирогами. Вскоре от речки по покосным еланям протянулась целая улица, и поселок обрел вид настоящего прииска. В 1936 году была построена и открыта семилетняя школа, построен клуб. Прииск давал немалое количество самородного металла. Разведывательные работы на желтый металл установили солидные запасы не только россыпного золота, но и ручного. В управлении прииском хранилась большая коллекция минералов, собранных в Аргинских сопках. В послевоенное время изменилась конъюнктура в золотодобывающей промышленности, и на Галкинсквм прииске стали свертываться работы, а в 1950-м прииск прекратил свое существование.

На шестой окружной партийной конференции, проходившей 17-20 ноября в Ачинске, был взят старт на кооперацию и коллективизацию крестьянских хозяйств. В городе были объединены в артели мелкие кустарные мастерские и кустари-одиночки. Таких артелей образовалось шесть. Они занимались пошивом одежды, кожаной обуви, катали валенки, производили пиломатериалы, мебель, перерабатывали сельскохозяйственное сырьё. Горпищекомбинат расположился в здании польского костела и стал производить пиво, безалкогольные напитки и кондитерские изделия. В здании православной церкви — пекарня. Работали ресторан, столовая.

Основой, борьбы рабочего класса и трудового крестьянства за свое освобождение в то время считалось свержение класса эксплуататоров. Раз государственная власть в руках рабочего класса, значит все средства производства принадлежат государству. Задача ставилась перед партией — кооперирование всего населения и главное — крестьянства. При этом теоретически планировалось провести полосу культурного развития всей народной массы в течение одного-двух десятилетий.

Культурные преобразования начались в Боготоле и в районе с похода на ликвидацию неграмотности. Создавались группы культармейцев из числа грамотной городской молодежи — комсомольцев. Во всех деревнях создавались пункты по ликвидации безграмотности. Этой акцией считалось, что пройден первый этап культурного развития и можно форсировать главную цель — кооперирование всего населения. Директивных указаний по поводу было достаточно. Нужны были исполнители. Стремление к коллективному способу производства находило поддержку среди малоимущих слоев и среди молодежи. Люди хотели сейчас, немедленно зажить по-новому.

Еще в 1920 году в марте месяце партизаны отряда Зубова-Буркова решили организовать коммуну. 20 марта Антон Новожилов и Иван Нижник поехали в уездный Мариинск с ходатайством об отводе земель для коммуны. Обосновались коммунары на живописной южном склоне Арги у речки Каменки и назвалась коммуна Каменской. Первыми коммунарами были А. Новожилов — председатель, И. Нижник — секретарь, Скипор, И. Ильев, И. Петров, А. Трайков, Ф. Баделя, Е. Дунец, братья Синявские — рядовые члены коммуны. Построили времянки, свезли свои семьи и зажили общим трудом и общественным питанием. С большим трудом распахали елани и посеяли пшеницу, овес и другие культуры. Урожай первый же год удался, но счастья не обрели. Не смогли крестьяне равномерно распределить результаты своего труда. Как утверждал председатель коммуны. «Дни потекли перадостные. Женщины крепко переругались из-за сукна, решили пошить одежду девушкам и молодым парням, а девки и парни были не в каждой семье. И распалась коммуна на мелкие крестьянские хозяйства. Крестьяне вернулись к привычному единоличному способу производства. Благо, что земли на Каменских Еланях плодородные, а руки охочие до работы. Вскоре деревня обустроилась новыми пятистенными домами и надворными постройками.

XV съезд, партии поставил в качестве основной задачи в деревне «постепенный переход распыленных крестьянских хозяйств на рельсы крупного производства». О коллективизации заговорили еще в 1929-году. К. этому времени на станции Критово был организован колхоз «Труженик». В этом же году тракторист Ефим Кузубов заложил первый камень в фундамент Богогольской МТС на станции Критово. Теперь там стоит памятник — первый отечественный трактор ХТЗ. Люди пользовались различной информацией о надвигающейся перемене, привозили слухи с базара, от родных и знакомых т города, читали газеты, ловили каждое слово заезжих агитаторов, уполномоченных. Нередко по дворам ходили молодые люди с газетой, что-то читали, рассказывали. Мужики угрюмо слушали, чесали затылки (признак русского сомнения), женщины скорбно вздыхали и шептали: «Господи, что же будет?». Главным центром мужицких раздумий были сборни, где размещались сельские Советы. Здесь вечером собирались мужики и дымили самосадом до вторых петухов. В основном это был народ тертый, закаленный на Маньчжурских полях и в окопах первой мировой, ученые верховным правителем Сибири, калечены и увлечены и хорошо просвещены правителями всех мастей и оттенков. Многие из них грамоте-то выучились в боях за веру, царя и отечество.

Кооперация на селе была известна давно.- Она была основана на совместном владении определенных хозяйственных производств: машин, мельниц, маслобоен, — но в данном случае речь шла о ведении коллективного хозяйства. Вопрос о земле не стоял: ее было много, и она не делилась. Но как расстаться с тем хозяйством, которое нажил, вернувшись с войны, таким неимоверным трудом, в условиях НЭПа? Исчезла мечта молодецкая: «Чтоб крестьянин щи да с пирогами ел!». Нужно было расстаться с любимыми конями: бурками, каурками, сивками, гнедками да рыжками, с трудом заведенными дойными буренками да пестрянками. А инвентарь, так любовно ухоженный? Только что приобретенные жнейки, лобогрейки, молотилки тоже в общий котел? В каждой семье уже десятилетние мальчишки были незаменимыми помощниками в поле: боронить, возить копны — была прямая их обязанность. Многие к двенадцати годам умели уже косить, жать. Им доверялись работы и на лошадях. Тревожило и то, как будут распределяться результаты труда.

Основной организующей силой в компании коллективизации крестьянских хозяйств были малочисленные партийные ячейки в основном в крупных селах. На территории Боготольского района (без Тюхтетских сельских Советов, которые в 1933 году выделялись в самостоятельный район), действовали 22 партийные ячейки, в которых было 193 члена ВКП (б) и 67 кандидатов. А деревень и сел на территории района было 81, не считая хуторов (заимок) и выселков. Кроме того, в городе было 5 парткомов железнодорожного транспорта, в которых состояло 203 члена ВКП (б) и 67 кандидатов. Перед партийными организациями в районах и на местах ставилась четкая задача — объединение и преобразование мелких индивидуальных хозяйств в крупные коллективы. Индустриализации нужен был хлеб и другие продукты не только для снабжения городов и крупнейших строек, но и как основной способ получения валюты для приобретения машин, оборудования и технологии. Взять хлеб у индивидуальных земледельцев было не просто.

Нужно было огосударствление всего сельскохозяйственного производства. В районе развернулась соревновательная коллективизация. По проценту колхозного строительства определялась боеспособность партийной организации района. Коллективизация крестьянских хозяйств шла трудно, со многими трагическими последствиями. К 1932 году было кооперировано только 39,9 процента крестьянских хозяйств.

Ликвидация кулачества как класса приняла уродливые формы. На населенные пункты доводились цифры на раскулачивание. Так, на село Вагино было доведено задание о раскулачивании 30 крестьянских хозяйств. Больше всего пострадали от раскулачивания старожильческие деревни. Каждая кампания проводилась с большим напряжением.

В Красной Речке 1 апреля 1929 года была дана директива сдать 35 тысяч пудов зерна. Этот встречный план и местные власти признали невозможным, и комиссия совета, определила, что собрать можно только 15 тысяч пудов. Когда на общем собрании были объявлены эти цифры, то гнев народный принял неуправляемый характер. Были выбиты окна, раздались крики «пожар». Причем участие в этом принимали бедняки, котрым не грозила реквизация, но виновными были объявлены зажиточные крестьяне.

Имелись случаи, когда отдельные партийные ячейки отказывались от проведения директив в жизнь. В Вагино общее собрание единогласно отказалось от принятия плана по сдаче хлеба. Коммунисты оказались в единой власти. Они жили в этом селе и знали его возможности, но их никто не спрашивал.

В 1930 году наш район был объявлен районом сплошной коллективизации. К этому времени в Боготольской МТС было 78 тракторов, 17 сложных и полусложных молотилок. Многие крестьяне считали, что объединившись могут использовать по тем временам эту мощную технику. Некоторые полагали: терять нечего. Раз партия призывает, значит ей виднее. А многие боялись потерять то, что есть и не хотели объединиться с теми, кто не умел работать и готов жить за счет соседа.

В начале 30-х годов появилось модное слово «темпы». Оно относилось как к индустриализации, так и к коллективизации. А темпы коллективизации в районе не могли удовлетворить вышестоящие власти.

Трудно сказать, сколько сельских семей было раскулачено и выслано на Чульские гари и другие отдаленные таежные места, но до 60-х годов близ Чиндата существовала деревня Боготолка, основателями которой были спецпереселенцы из Боготольского района. В отдаленных деревнях целые концы улиц опустели. Добротные дома постройки 20-х годов были сломаны и вывезены. В 1935 году 90 процентов крестьянских хозяйств было кооперировано. За колхозами было закреплено 223 тысячи га земельных угодий, в том числе 28,5 тысячи пашни. К этому времени были организованы еще две МТС: Каштановская и Юрьевская.

Жизнь брала свое; земля звала, и дело делалось. К этому времени постепенно улеглись страсти вокруг коллективизации, и в колхозах установилась обстановка ответственности за всякую работу. Мужики по-прежнему, с разбегу, от зари до зари работали теперь уже на колхозных полях.

Жизнь в деревнях налаживалась, но новые жилые дома не строились Молодые семьи, оставшись в родительских домах, нередко разделяли дом .на две половины с отдельным входом и жильем. Во многих колхозах достаток был значительным, и колхозники обзаводились велосипедами, патефонами, — эти диковинные вещи в деревне вызывали чувство восторга и зависти. Приобрести велосипед или наручные часы было не просто. Нужно было сдать немалое количество зерна, полученного на трудодни в «хлебозакуп». По «Уставу сельхозартели» колхозник имел право держать определенное количество скота и огород. Но, в то же время, он облагался значительным денежным и натуральным налогом: молока, мяса, яиц, кожи, шерсти. Чтобы рассчитаться с налогом, колхозник не мог рассчитывать на денежный заработок на трудодни. Он должен был везти на базар продукты своего личного хозяйства. Вот почему так обилен был Боготольский базар, занимавший обширную площадь, где теперь расположилась ж. д. больница.

Год 1937-й. Ещё идет обсуждение и изучение новой Конституции СССР, которая гарантирует самые демократические права граждан. В кинотеатре «Совкино», что на улице Кирова, где теперь столы рынка, демонстрируются материалы VIII съезда Советов. Учащиеся школ организованно просматривают кадры исторического события, И в то же время идут процессы, разоблачающие шпионов, вредителей, изменников Родины.

Кому-то казалось, что кто-то недостаточно верит в ближайшее счастье и, наверное, вредит. Призыв к бдительности звучит отовсюду. Органы НКВД и их помощники - сексоты оправдывают свое предназначение. Как в древности развернулась борьба с ересью. Мотивы этой борьбы вылились в сплошное доносительство. Первыми в Боготоле пострадали руководители, верой и правдой служащие режиму. Был арестован первый секретарь райкома Чулков, председатель райисполкома Скибин, арестован делегат XVII съезда машинист, награжденный за труд орденом Ленина, Князев. Эта волна арестов по городу и району прокатилась сверху вниз. Некоторые воспользовались этим моментом, чтобы осуществить свое завистливое честолюбие. Доносили сослуживцы, соседи, обвиняя ни в чем не повинных сограждан в недостаточной преданности. Садили по подозрению, что он может что-то, недозволенное сказать, сделать. В результате в лагерь отправили лучших специалистов транспорта, рабочих, колхозников. Только из, локомотивного депо было арестовано несколько десятков машинистов, слесарей и других специалистов, о которых теперь, кроме родственников, никто не вспоминает. Из некоторых деревень и сел увезли навсегда по десятку и более мужиков, всю жизнь кормивших и защищавших отечество. Оставшиеся дети стали детьми «врагов народа», которые должны были нести это «звание» всю жизнь со всеми вытекающими отсюда последствиями. Верное служение в страхе перед «разоблачением» порождало нравственных уродов, которые внешне выглядели борцами за народное счастье и вечно клянувшимися в верности, но внутри нравственно испорченными подхалимами, угодниками «для пользы дела».

Первые выборы в Верховный Совет СССР проходили в обстановке праздничной торжественности. Названные кандидаты в депутаты: машинист Красноярского депо Ермоленко в Совет Союза и иркутская колхозница Ольга Мутина в Совет национальностей свидетельствовали о народности Советов. В конце ноября на площади города состоялся 'многолюдный митинг, посвященный встрече избирателей с кандидатом в депутаты Совета Союза Ермоленко. С трибуны произносились правильные слова преданности и любви к Родине и народу. 12 декабря проходили первые в истории выборы при тайном голосовании. Люди шли на празднично украшенные избирательные участки с надеждой и верой в счастливое будущее. А аресты продолжались. Каждый человек любит среду своего обитания, а власть имущие страстно желают всенародной любви и почитания. Вот и внушалась эта любовь насилием.

Город Боготол строился и развивался за счет индивидуального строительства. В основном строились деревянные жилые дома традиционной сибирской архитектуры, которые стоят еще и теперь па наших улицах. Только два дома были построены в кирпичном исполнении: в 1900 году на углу ул. Кирова и Деповской и в 1908 году добротный дом на углу ул. Кирова и 40 лет Октября; снесенный в 1980 году. Оба дома принадлежали купцам братьям Елевичам. До наших дней сохранились одиннадцать домов постройки 1890—1898 годов по улице Вокзальной и пять домов — по улице Деповской. Эти дома были построены для специалистов железной дороги. Жилищное строительство возобновилось только в 30-х годах. В эти годы было построено несколько двухэтажных деревянных многоквартирных домов в полосе отчуждения в конце Деповской и Рабочей улиц. Некоторые дома стоят и по сей день.

Большое значение уделялось строительству зданий социально-культурного назначения. В 1926 году была построена первая средняя ж. д. школа ФЗД №38. В 1937 году 10 ноября сдана в эксплуатацию городская средняя школа №4. В 1938 году начались занятия в железнодорожной школе № 56 (№ 18, УПК). В 1932 году построено здание железнодорожного училища (техшкола), ФЗУ, ЖУ (теперь СГПТУ-7). В 1938 году началось строительство Дома культуры железнодорожников, в котором, еще недостроенном, разместился госпиталь, Как Дом культуры он стал функционировать с 1945 года. Из административных зданий в 1934 году было построено деревянное здание райкома ВКП (б) на углу ул. Кирова и ул. Куйбышева. Набранный темп социально-культурного строительства прервала Великая Отечественная война

«Жизнь крестьянская не шутка: не ленись, учись, Анютка, мутка!» — писал Демьян Бедный. В начале 20-х годов развернулась кампания под лозунгом: «Долой неграмотность!». С 1925 года в районе и городе функционирует районный совет народного просвещения — СНП, который объединяет под свое начало все культурно-просветительные учреждения района и города. .Открываются школы, библиотеки, клубы (народные дома), избы-читальни. В городе уже в 1924 году работает девятиклассная школа. Эту школу называли по фамилии заведующего Штамовской. Заслуженный врач БССР Мария Леонтьевна Плуготарь пишет, что в 1924 году окончила железнодорожную школу, где заведующим школы был Богашев С. М., и поступила в Томский государственный университет. Она же сообщает, что в 1925 году работал пионерский лагерь на Гремячке. В 30-х годах в городе функционировало три средних школы: две железнодорожные, №38 и 56, и городская средняя школа №4, и две неполные средние школы НСШ: железнодорожная школа № 32 и городская № 1 «КИМ», расположенная на углу улиц Пожарной и Советской. Кроме того, в городе работали начальные школы: №2 «Серп и молот» на Советской Улице, школа №3 и №5, которая в приказах почему-то именуется под №5 65, и школа №6.

До 1934-го года школы разделялись на две категории: школы первой ступени и школы второй ступени. Школы первой ступени были пятилетние, в 1934 году реорганизованы в начальные четырехклассные. Школы второй ступени — средние общеобразовательные в составе 6—9 классов, с 1929 года в них открылись 10-е классы. В селах работали школы крестьянской молодежи (ШКМ). В 1923—1934 годах ШКМ были трехгодичные сельские общеобразовательные школы на азе начальной школы, они сочетали семилетнее общее образование с теоретическим и практическим изучением сельского хозяйства. В городе на 1-ой Зарельсовой улице работала татарская начальная школа им. Тукая. В ведении райсовнарпроса находились все городские и сельские библиотеки и другие учреждения культуры. К концу 20-х годов во всех деревнях были открыты начальные школы, и район был готов к осуществлению всеобщего четырехлетнего обучения, которое было введено в 1930-м году. Уже в то время многие дети рабочих и крестьян могли получить высшее образование. Примером тому может служить профессор медицины М. А. Тихонова, Е. П. Степанов — инженер-металлург и многие другие.

Организаторами народного образования были инициативные, убежденные в благородстве своей миссии люди. Среди них особый след в деятельности районо и памяти учителей оставили Василии Васильевич Захваткин и Надежда Дмитриевна Володина. Особой любовью и уважением среди учащейся молодежи пользовались многие учителя наших школ. Блестящий математик, тактичный учитель, первый директор средней школы № 4 Семен Иванович Рылов навсегда остался в памяти первых выпускников этой школы. О Михаиле Аркадьевиче Снегиреве, математике сельской школы, с восторгом рассказывают деды своим внукам. Большим уважением пользовался Сергеи Олимпьевнч Охотников. Елизавета Николаевна Юрина - директор Краснозаподекой НСШ, получила первую государственную награду. Федор Михайлович Свирчевский воспитал не одно поколение физиков. Этот список можно продолжав без конца.

Престиж школы в 30-е годы был очень велик. К знаниям стремились все, а учителей не хватало. Учителями становились выпускники средних школ и учащиеся, окончившие семимесячные курсы в своих школах. Учителем учителей была заведующая районным педкабинетом Варвара Павловна Пель.

В 30-е годы активно работал клуб железнодорожников. В клубе демонстрировались кинофильмы и работал самодеятельный театр, в репертуаре которого были классические драмы и произведения современников. Большой популярностью у зрителей была пьеса Тренева «Любовь Яровая». На этой же сцене регулярно выступала «Синяя блуза», отражая трудовые будни. Пять кинопередвижек «Великого немого» и два звуковых разъезжали по деревням. Первыми лентами были фильмы «Артем и Каин» о расслоении деревни, «Бабы рязанские» и героические «Абрек Заур», «Костусь Калиновский» и др.

Городская библиотека, расположенная там, где теперь стоит кинотеатр «Дружба», имела богатый книжный фонд. Помимо русской классики и авторов советской литературы был богатый выбор мировой классики. Молодые люди знакомились с произведениями Вальтера Скотта и Диккенса, Купера и Драйзера, Проспера Мериме и Виктора Гюго, Сервантеса, Цвейга и др.

В районе к 1971 году уже было 28 колхозных клубов, 20 изб-читален, 7 библиотек с книжным фондом 25 тысяч томов. Книга вошла в каждый крестьянский двор. В 1931 году вышел первый номер районной газеты «Колхозное знамя» на одной полосе, которая следила за трудовыми успехами и звала к подвигам.

Некоторые говорят и пишут о том, что у нас вырос необъятный некачественно образованный слой советской интеллигенции, выросло просвещенное мещанство. Кто только не клял нас, людей русских — и глупы-то мы, и ленивы. В основном-то так пишут вчерашние хвалители — сегодняшние хулители, сокрушаясь, что очень мало творческой элиты. Тоска по элитарности делит общество на господ и быдло.

А молодые люди того времени всматривались в себя, знали, что перед ними открыты все пути-дороги, конечно, если их социальное происхождение было безупречно. Они мечтали стать учеными, инженерами, агрономами, врачами, командирами Красной Армии, летчиками, танкистами. И становились. А их учили наши доморощенные учителя: Войтюк Иван Денисович, парень, из Волынки, стал писателем-журналистом, Александр Григорьевич Азоркин, прошедший всю войну, окончив Академию связи, принимал участие в запуске первых искусственных спутников, погиб при катастрофе. А сколько инженеров, врачей, командиров армии, кто их считал, отдали свои жизни на благо Родины и своего народа. Это они учили и лечили боготольцев. В 1932 году в районе было две больницы, семь лечебных пунктов, детская и женская консультация и санитарный участок.

Еще на шестой партконференции 17—20 ноября 1928 года отмечалась плохая работа по строительству Дома отдыха. «А между тем малый процент, рабочих и тем более крестьян лечатся и отдыхают во время отпуска». Первоначальный проект строительства Дома отдыха замышлялся в районе Гремяченскою лесничества. На правом берегу Чулыма уже начали закладывать фундамент первого корпуса. Но учитывая Неудобство паромной переправы, Дом отдыха решили перенести в район Краснореченского Завода. И на левом берегу Чулыма в живописном бору построилась Боготольская здравница, получившая название Краснозаводской Дом отдыха. Бурное культурное развитие 30-х годов позволило перейти к всеобщему неполно-среднему образованию. На августовской учительской конференции (1940г.) уже мечтали о всеобщем среднем образовании. Но грянула Великая Отечественная война.