Глава вторая. Встреча двух миров

Монголия встретила их диким ветром.
Уставшие после почти сутки длящегося перелета, они в растерянности остановились перед раздвижной дверью, в которую пытался проникнуть ветер, злобно завывавший снаружи. Клубы снега, которые то и дело устрашающе взлетали кверху, практически закрывали собой весь обзор и казалось, что эта снежная ревущая круговерть поглотит их немедленно ,едва они только покинут эту непрочную стеклянную преграду.
- Не волнуйтесь, все в порядке, улыбнулась Сайда.
Эту смуглую дикого восточного вида девочку, которую Карло выслал их встречать, похоже погода вовсе не смущала.
Возраст девушки вступал в резкое противоречие с гортанным и грубым, больше похожим на мужской, голосом. Однако английским она владела безупречно.
Нам надо дойти вон до той машины. — Она показала рукой в просвет, вдруг образовавшийся в этой снежной круговерти, где, чуть ли не в пяти метрах от входа действительно стоял внушительного  вида внедорожник. - Оденьте варежки.
Варежки, шарф и шапку получил каждый, без исключения.
- Да ладно, - попытался было отмахнуться пан Войта, - небось не замерзнем.
Михаэль переглянулся с Наташей — о том как гордый поляк реагирует на любую попытку женщины сказать, что ему надо делать, знали все.
- Руки отморозите сразу, - похоже, Сайда умела быть непреклонной. - сейчас минус 33.
Она показала на табло у входа.
- Это — по Цельсию, - на всякий случай уточнила она. - Быстрей, пожалуйста, нам до бури успеть надо.
И, не вдаваясь в пустые разговоры, лично проверила, чтобы яркие монгольские шапки закрывали уши, шарфы — рот, а варежки — руки. 
Стефан сразу понял, что девчонка права — более холодного ветра он никогда не встречал и проходить эти пять-шесть метров, которые им пришлось преодолеть, чтобы забраться в машину, пожалуй, лучше в варежках.
Транспорт — это оказался минивэн, оснащенный большими повышенной проходимости колесами  - тут же тронулся с места.
- Здравствуйте, - поприветствовал их водитель с таким же гортанным выговором.
- Далеко ехать? - обратился к нему пан Войта, не желая иметь ничего общего с женщиной.
Но водитель только пожал плечами, продолжая гнать устойчивый внедорожник сквозь пургу.
- Он вас не понял.
Фраза прозвучала совершенно невозмутимо, хотя, как раз монголка, похоже отлично поняла, почему этот усатый дядька с небольшим пивным брюшком пытается ее игнорировать.
- Я пока у вас единственный переводчик, - продолжила она так же невозмутимо. - Что вы хотели узнать?
- Я хотел узнать, далеко ли нам ехать.
Характер характером, но все-таки пан, несмотря на всю шляхетскую гордыню, глупостью не отличался и поражения признавать умел.
- Нам надо объехать Улан-Батор, а потом еще километров семьдесят. Это часа два, может чуть больше. - эта Сайда, или как там ее, похоже, тоже решила не обострять.
Слева за окном время от времени в просветах виднелись дома, от которых ветер гнал странно желтого цвета смог. Похоже, для обогрева здесь использовали печи.
Вдруг доселе молчавший водитель разбил их ленивый диалог гортанной грудой руганью, заставившей напрячься всех присутствующих, кроме Сайды, ответившей ему аналогичным встречным потоком. Мужчины напряглись в ожидании неприятностей, а Стефан с Владом переглянулись, прикидывая, кому из них придется сесть за руль, если не дай бог придется вести автомобиль в эту пургу по незнакомой местности.
Ругань закончилась также внезапно, как и началась и Сайда вновь повернулась к ним:
- Водитель сказал, в город не надо. Он хочет успеть засветло, пока дорогу не замело. Здесь-то пока широкая магистраль, а последние несколько километров — не так хорошо.
- А почему он ругался?
- Что вы, Доржоо — милейший человек. Он просто очень ответственный водитель.
Это объяснение показалось приемлемым. Пожалуй, из-за такой погоды стоило переживать.
Несмотря на злобно завывающий ветер за окном, машина шла уверенно, а теплый салон заставил задремать даже самых стойких.
Стефан открыл глаза только когда минивэн остановился у больших ворот, открывшихся только после того, как водитель нажал на сигнал. За воротами оказалась уходящая в вечернем свете вдаль территория, а машина неторопливо покачиваясь въехала в ярко освещенный ангар. Ворота закрылись и ветер тут же - пропал.
Вот мы и приехали.
Сайда с милой улыбкой повернулась к водителю, откинувшемуся на сиденье и разразилась явной площадной бранью. Тот, протянув руку и хлопнув ее по плечу, ответил тем же. Выражение лиц настолько не вязалось с речью, что не сразу стало понятно — эти двое вовсе не ругаются, а, похоже, чертовски довольны окончанием поездки.
- Я сказала, что Доржоо — молодец, по радио сказали, что к ночи буря сильнее будет, он вовремя нас привез.
- А он что сказал? - Наташа, слегка подняв бровь, ждала ответа.
- Ну, он тоже рад.
Европейцы переглянулись. «Похоже, к монгольскому стилю общения нам еще привыкать и привыкать», - говорил взгляд.
По узкому переходу они, не выходя на улицу, добрались до явно жилого помещения. Веселый желтый цвет стен сразу же отодвинул куда-то вдаль негостеприимную погоду, встретившую их всего пару часов назад.
- Это наше общежитие. Все номера здесь двухместные. Вот, возьмите ключи.
На доске у входа висело несколько пар ключей специально для них.
- Нет, вам нужно будет пройти в другое здание. Я сейчас покажу.
Обращение относилось к Стефану. Под недоуменными взглядами спутников он, как нашкодивший школьник, отдернул руку. Он и забыл, что является не просто сотрудником, но в некотором роде начальником. Видимо поэтому ему полагается жить в другом месте. А может быть Карло подумал, что им с Еаном будет удобно общаться, если в помещении он будет один. Он, действительно заметил, что в присутствии посторонних Еан с ним никогда не заговаривает. И за все это долгое путешествие, занявшее почти целые сутки, он молчал. «Да, так, действительно, будет правильно», - Стефан согласно кивнул. Надо привыкать к тому, что он — капитан.
Оказалось, для командного состава предназначен другой домик, очень похожий на предыдущий, даже цвет стен был таким же. Разница заключалась лишь в том, что расстояние между дверями в коридоре казалось чуть большим. Сайда вручила ключ и Стефан оказался в комнате, очень напоминавшей обычный номер отеля средней руки — за последние несколько лет он повидал их немало: удобная кровать, небольшой стол у окна и шкаф в прихожей, и крошечный санузел с душевой кабиной. Стены, правда, были не белыми, как в Европе, а тоже желтыми и казалось, что в комнату светит яркое солнце.
- Вы пойдете в столовую или вам заказать ужин в номер?
Стефан отметил, что остальным членам команды подобный вопрос не задавался. Похоже, эта привилегия касалась только избранных. Однако, он решил ею не пользоваться — сохранение отношений с командой казалось куда более важным, чем усталость.
Столовая, чему Стефан вовсе не удивился, тоже была желтой. По-видимому, сэндвич-панели, использовавшиеся для строительства, были из одной партии. Если учесть, что весь городок — а количество зданий, видимых из окна, позволяло думать об этом месте, как о городке или поселке — Карло каким-то мистическим образом умудрился возвести чуть более чем за месяц и то, что сэндвич-панели отлично держали тепло, придираться к цвету не имело ни малейшего смысла.
Столовой именовался большой зал, уставленный стандартными столами и стульями. Почти все они были не заняты. Вдоль одной из стен тянулась длинная стойка, где на мармите их ждала горячая еда.  Вкусно пахло жареным мясом.
Набрав еды, они разместились в углу, сдвинув вместе два столика. Первые несколько минут тишину нарушал только стук столовых приборов, настолько голодны они были. Еще бы, разве может сравниться жареное мясо с содержимым подносиков, которые подаются пассажирам во время перелета! Правда, во время пересадки в Пекинском аэропорту им удалось перекусить курицей с рисом, но так когда же это было.
Стефан посмотрел на коллег. Ему приглянулось что-то, по виду напоминающее китайскую кухню — небольшими кусочками порезанное мясо, залитое желтоватым соусом. Оно оказалось сочным, но чуть жестковатым и кисловатым. Второй раз он, пожалуй, его бы не выбрал. А вот Влад с Наташей, похоже уписывают содержимое своих тарелок с наслаждением. Аккуратными наманикюренными пальчиками Наташа цепко хватала за торчащую макушку что-то вроде большого шара из теста и целиком отправляла его в рот, оставляя в руке откушенный хвостик. Даже не верилось, что рот может открываться так широко, но сомневаться не приходилось, количество шаров на тарелке уменьшалось.
- Позы, - сказала Наташа, заметив его взгляд.
- Буузы, - тут же вмешалась Сайда и в ответ на недоуменный взгляд пояснила, - позы — это по-бурятски, у нас — буузы.
- Ну, я не в Бурятии, я их в Новосибирске ела, - проворчала Наташа.
- Ой, а я в Новосибирске училась!
Неожиданно для всех Сайда перешла на русский и они с Наташей защебетали, не обращая никакого внимания на остальных. Заинтересовавшийся Влад, соскучившийся по родному языку, тоже время от времени вставлял какие-то реплики. Наконец, он соизволил объяснить происходящее:
Сайда, оказывается училась в России: «Представляете, она закончила Новосибирский технический университет, кафедру машиностроения. Никогда не подумал бы, что она — механик».
Все, даже пан Войта, с уважением посмотрели на скуластую черноглазую девушку с множеством черных мелких косичек. Однако строптивый шляхтич тут же буркнул себе под нос что-то вроде «посмотрим, что она на самом деле умеет», дабы барышня не расслаблялась. Все знали, насколько сложно пан реагирует на молоденьких женщин. Но, похоже, Сайду его ворчание вовсе не тревожило и она продолжала щебетать с Наташей.
Однако она все же сочла нужным дать пояснения:
- Это правда, я училась в Новосибирске и в Тайпее.  Это столица Тайваня, - сочла она нужным пояснить, тряхнув косичками.
А по-китайски вы тоже говорите?
Да, может быть не так хорошо, как по-английски и по-русски, но говорю.
И она смешно развела руками.
Беседа длилась недолго. Убедившись, что все насытились, Сайда немедленно отправила их по комнатам отсыпаться с дороги.
Завтра предстоял трудовой день.

Стефан даже не подозревал, как сильно устал до тех пор, пока не растянулся на хрустящей новой простыне, натянув на остывающее после горячего душа тело одеяло. Словно кто-то повернул рубильник — он отключился просто мгновенно.
И спал без сновидений.
Когда он открыл глаза часы показывали всего четыре часа. За окном царила самая настоящая темная ночь, разбиваемая только светом лампы, укрепленной над воротами ангара. Казалось бы, не было ни одной причины не спать, однако как раз спать-то и не хотелось. Он не сразу сообразил, что его тело пока живет по австрийскому времени и на его биологических часах уже одиннадцать часов утра и определенно, пора вставать.
Поняв, что больше не уснет, он позвал Еана. Тот откликнулся мгновенно, словно только того и ждал:
- Доброе утро. Посмотри, красота какая!
Стефан на всякий случай пошире открыл глаза, но ничего, кроме небольшой комнаты, углы которой скрывала темнота, не обнаружил.
- Не туда, - похоже, Еан улыбался, - вот.
Перед мысленным взглядом Стефана возникла картинка. Он смотрел на лагерь — да, точно, это был не городок а лагерь — с высоты, можно сказать, птичьего полета. За ночь ветер утих и семь домиков, окруженных забором, стояли, занесенные снегом, кое-где подсвеченным фонарями. А вокруг, насколько хватало глаз, простиралась степь. Это было просто какое-то бесконечное пространство, засыпанное снегом. Вблизи снег, освещаемый полной луной, искрился холодным белым светом. Но чем дальше, тем более тусклым становилось сияние, пока не сливалось с бескрайней темнотой. Где кончалась земля и начиналось небо? Разглядеть это Стефану так и не удалось. Но зрелище было действительно величественным.
Стало грустно.
- Посмотри вверх, - подсказал Еан.
Картинка повернулась.
Теперь он видел небо — темный-претемный, кажущийся бесконечным свод, на котором красовалась луна, почти круглая. Она светила холодным белым светом, образующим вокруг нее небольшой ореол. На луне были пятна, словно оспины. А еще по небу разбросались звезды. Некоторые — яркие, некоторые — еле видимые в безграничной темной бездне.
Стефан смотрел и вдруг обнаружил, что он сам без всякого Еана может по своему желанию смотреть вверх, вниз, вдаль или куда угодно. Словно это он парит в этой ночной бездне без опоры тела.
«А чем же он тогда смотрит?»
Стефан вздрогнул и провел рукой по лицу, проверяя все ли на месте.
- Что случилось? Тебе не понравилось?
- Понравилось, но.... - Стефан решил не кривить душой. - Я испугался.
Еан ждал и пришлось продолжить объяснение:
- Я смотрел на твою картинку и знал, что она — твоя. Все было в порядке. А потом в какой-то момент я понял, что смотрю не на твою, а как будто на свою собственную картинку, словно это я парю где-то высоко и вижу и землю и небо.
- И что? Что тебя напугало?
- Человек не может летать в небесах!
- В смысле? Что, с тобой такое впервые? Ты в первый раз вышел из тела, чтобы полюбоваться окрестностями?
Теперь уже изумился Стефан.
Он уселся в кровати, поджав под себя ноги на восточный манер.
- Ты хочешь сказать, что для вас это нормально — выходить из тела, возвращаться в тело? Вы, типа, к нему непрочно привязаны?
- Ну, типа того.
Еан старался отвечать, но чувствовалось, что он в замешательстве не меньше собеседника.
- Объясни.
- Я попробую.
На несколько мгновений Еан умолк, собираясь с мыслями.
- Смотри. Тело — это не ты. И ты — не тело. Помнишь, когда ты валялся в коме? Тело почти не справлялось с жизнью, но мы с тобой разговаривали. Помнишь?
- Да, - Стефан согласно кивнул головой, припоминая.
- Ну? Разве ты телом со мной говорил?
- Не знаю, - Стефан в задумчивости запустил в голову пятерню. - Мозгом, наверное.
- Ну сам подумай, если все тело — в коме, то каким образом мозг вдруг из нее вышел. Он что, какой-то сепаратный орган, автономный от тела?
- Нет, не автономный. То есть, ты хочешь сказать, мозг тоже в коме был? А как же я с тобой разговаривал?
- А как я с тобой разговариваю? У меня что, мозг есть? Я его на закорках через всю галактику к тебе тащил?
Никогда прежде Стефан не задумывался над этим вопросом. Все казалось таким естественным и само собой разумеющимся, у него есть мозг, вот он и думает. А если мозг — в коме, то что? Как тогда? Да, и как на самом деле обходится Еан, если у него нет мозга. Можно, конечно, допустить, что он использует мозг Стефана. Но тоже получается как-то глупо. Если ему нужно было бы это тело, то он, скорее всего смог бы сделать так, чтобы тело осталось в живых, а он, Стефан при этом умер. Наверное, это возможно. Но, погоди, если тело бы осталось, а Стефан — нет, значит он, определенно, не тело. А как же?
Привычная картина мира рушилась, как карточный домик. Кажется, даже с шелестом. Во всяком случае он так думал, пока не обнаружил, что в растерянности теребит уголок одеяла.
Как ни крути, а выходило — Еан по всем пунктам прав. Они тогда, в больнице, точно общались не телом. И даже не мозгом. А как же? Как тогда?
- Объясни! - потребовал Стефан, отчаявшись самостоятельно решить эту вдруг возникшую перед ним загадку.
- Хорошо, смотри.
Перед внутренним взором возникло что-то вроде схемы.
- Вот то, что видно всем — тело. Это как визитная карточка, ты на него смотришь и говоришь: «Я знаю этого парня». Но само тело — ничто, всего лишь механизм, машина. Замечательно созданная, отлично отлаженная, так, чтобы ее владельцу не приходилось думать, как там, внутри происходят все процессы. Ведь ты, когда садишься за руль и жмешь на газ, что ты чувствуешь?
- Я все чувствую! - уж тут-то профессиональный гонщик знал, что ответить. - Тут все вместе — и как резина сцепляется с асфальтом, прочно и устойчиво или проскальзывает, как бывает после дождя, как движок рычит, разгоняя болид, и я знаю в каждое мгновение знаю, что случится, как только я чуть подожму педаль или хотя бы слегка шевельну руль. Я все-таки чертовски хороший гонщик!
Он улыбнулся, почувствовав, что потерянная было почва под ногами вновь обретена.
- Отлично! Так и с телом. Разве ты не знаешь, с какой силой надо нажать на ручку, чтобы открыть, например, дверь? Или ,если бежишь по ступенькам, ты же точно знаешь, на какой высоте должна оказаться нога в каждый последующий момент. Так или нет?
- Ну да.
- Кто сообщает телу, насколько сильно, быстро или высоко он должен двигаться?
- Я, наверное.
- Точно! Именно ты — хозяин тела.
На картинке точно над головой тела с первого рисунка появился некий размытый символ, похожий на солнышко, как его рисуют дети.
- Вот, видишь. Это — ты. Или то, что вы на этой планете зовете словом «душа». Душа — всадник, а тело — лошадь. Но, кстати, давай подумаем, откуда ты — духовное существо — знаешь, какую силу приложить, чтобы открыть дверь?
- Ну, и откуда?
Ему и в самом деле стало интересно, никогда раньше он не задумывался над этим, в сущности простым вопросом.
- А вспомни. Вспомни, например, когда ты в первый раз сел за руль. Что было? Ты знал, как действовать?
- Ну, теоретически знал, конечно, видел же, как все происходит.
- А когда сел сам, что сразу вот так взял и начал свободно передачи переключать?
- Нет, не сразу, - парень усмехнулся, воспоминанию. - я со второй передачей все  промахивался, сразу на четвертую переключал. Ну и глох, конечно.
- И долго?
- Нет. Что я, косорукий какой-то! С какого-то пятого или шестого раза поймал и все, дальше пошло как по маслу.
- Спасибо, - непонятно за что поблагодарил Еан. - Так что произошло? Что именно ты «поймал»?
- Ну, не знаю... - Он задумался, припоминая. - А вот, я пробовал, пока получилось. А потом, когда понял, дальше делал уже правильно.
- Смотри. Ты использовал разум.
Картинку дополнил третий предмет — что-то вроде бесконечной коробки, заполненной листками бумаги. Коробка расположилась строго между душой и телом.
- Первая функция разума — запоминать. Каждое мгновение жизни он запоминает. Другая функция — сравнивать, думать и рассчитывать. Когда ты переключал передачу, разум запоминал. Когда ты переключился правильно — он рассчитал, что этот опыт надо использовать. Ну а дальше уже все просто — запоминаем и делаем, как получается.
Здорово!
Стефану картинка показалась логичной. Но все равно, это никак не объясняло то, что он каким-то мистическим образом оказался вдруг парящим в небе в то время, когда лежал себе на кровати. Он покосился на окно, где потихоньку начала рассеиваться тьма.
- А, ты об этом. - Еан уловил замешательство. - Помнишь мое сравнение со всадником и лошадью?
Получив утвердительный ответ, он продолжил:
- А разве всаднику обязательно все время сидеть верхом? Разве он не может слезть и пойти рядом? Или вообще, оставить коня в конюшне, или где его там оставляют, а сам выйти и пройтись пешком? Значит ли это, что если в этот момент времени он не сидит верхом, то он уже и не он?
- Нет, ну может, конечно.
- Ну вот и ты смог. Ты просто оставил своего «коня» нежиться под одеялом, а сам вышел посмотреть, что там делается на белом свете.
- А как? Как я это сделал?
- Ну это ты мне скажи, как ты это сделал?
И вдруг он догадался! Он так привык, что бестелесный Еан свободно может обходиться без тела, что приглашение посмотреть с высоты, сопровождаемое картинкой, принял как самую естественную на свете вещь. А потом он увлекся и ему показалось мало чужой картинки и захотелось посмотреть самому. Оказывается, для  этого достаточно всего лишь желания! Как просто.
- Я и дальше смогу так делать?
- Если захочешь, почему нет, разумеется.
- А тело?
- А что тело? Оно — лошадка послушная, где его оставишь, там и найдешь.
- А от расстояния зависит? В смысле, я далеко улететь могу?
- Не знаю, как захочешь, наверное.
- А ты? Почему тогда ты не можешь вернуться в свое тело? Я же вернулся! Зачем тебе нужен корабль и все такое прочее? - Теперь, после того, как он сам испытал это ощущение все еще больше запуталось.
- Со мной немножко другой случай. Видишь ли, я не выбежал из тела полюбоваться на звезды. У меня его украли. И я даже не знаю, где оно сейчас. Видимо, они используют какой-то экран, потому что сигнал рассеивается, и самое большее, что я могу — это указать направление в котором нужно двигаться. Я даже пока не знаю, насколько это далеко или близко. Вот зачем мне нужен корабль. Да, и еще кое что. Скорее всего, мое тело хорошо охраняют. Ты подумал, что произойдет ,если, допустим, я его даже найду и попытаюсь получить обратно? Даже если я «оседлаю» свою лошадку, вряд ли мне удастся сбежать оттуда не имея ни транспорта ни поддержки. Телу в отличие от души необходимо и тепло, и пища. Вот потому мне нужна помощь. Мне нужен корабль, чтобы доставить в правильное место. И мне нужна команда, способная вызволить меня из плена.
Возразить было нечего.
Задачу следовало решать.   

С утра вокруг закипела жизнь.
За окном сновали какие-то машины, что-то стучало и лязгало.
Стефан прошел в столовую, куда потихоньку стекалась вся группа.
Столики, сдвинутые вчера, так и дожидались их. К тому же кто-то позаботился, чтобы там уже стоял большой кофейник и поднос с чашками, сахаром, молоком и прочими привычными вещами. Остальное нужно было выбирать по вкусу.
Однако выбрать-то как раз оказалось непросто.
- Что-то не так? - переводчица оказалась тут как тут.
- А чего-нибудь не мясного нету?
- Сейчас спросим.
И она повернулась к официантке. Та взирала на группу с неменьшим недоумением, не понимая, чего эти люди не берут то, что они с таким тщанием для них приготовили.
- Она спрашивает, что вы обычно едите на завтрак?
Команда принялась перечислять. Сайда послушно переводила, а у узкие монгольские глаза у женщины в белом халате постепенно становились все шире и круглее. Эти странные люди, отказывающиеся есть мясо, похоже сами не знают, чего хотят. Впрочем ее можно понять — разброс пожеланий включал в себя все, что угодно, и круассаны, и овсянку, и омлет с беконом.
В итоге сошлись на вареных яйцах и маленьких блинчиках, которые на скорую руку соорудила одна из поварих, уточнив на будущее:
- Вы только сегодня не будете мясо на завтрак есть или всегда?
Выяснив, что это — не временная прихоть, она только пожала плечами и пробурчав что-то, ушла в кухню.
- Она  сказала, постарается завтра о вас позаботиться, - перевела Сайда.
Но похоже, что персонал столовой не одобрял их выбор.

В кофейнике еще оставался кофе и они еще не успели как следует приналечь на удивительно вкусные блинчики, как возле стола раздался голос:
- Buongiorno, amici. (доброе утро, друзья, итал).
Конечно, это был Карло.
Со всей мыслимой бездной итальянского обаяния он расцеловал обеим дамам — Наташе и Сайде — ручки, без всякого стеснения обнялся со Стефаном и вежливо поинтересовался, как же им всем спалось на новом месте.
Выслушав ответы и пошутив, что с желтыми стенами утром вставать значительно веселей, чем без них, он предложил Стефану продолжить завтрак у него в кабинете.
Сайду и просить не пришлось. Легкой тенью метнувшись в кухню, она немедленно организовала внушительного размера поднос с кофейником, блинчиками и всем, что к этому полагалось. Стефан с удивлением наблюдал, как коренастая монголка в халате и белых носочках почти рысью потрусила впереди них по коридору, торопясь приготовить завтрак к их приходу.
- Я смотрю, тут они не ходят, а бегают, - заметил он.
- Похоже на то, - итальянец довольно улыбнулся. - Нам с тобой тоже побегать придется. Сам знаешь, проект большой.
И он распахнул дверь, пропуская выходящую с пустым подносом работницу.
Стефан с интересом осматривался.
Удивительно, но итальянец даже здесь, в этом царстве ветров и сэндвич-панелей умудрился создать себе кабинет, удивительно похожий на тот, в котором они собирались в Штутгарте. Даже явно дешевый письменный стол выглядел вполне солидно. Впрочем и сам Карло, несмотря на обстановку, являл собой образец элегантности.
Прошу к столу.
Сделав приглашающий жест рукой, он принялся разливать кофе, наполнивший небольшое помещение своим ароматом.
После завтрака они перешли к другому столу, на котором их ждал макет площадки. На огромной территории раскинулись различные строения, преимущественно квадратные или прямоугольные белые коробки. Но несколько коробочек явно  выделялись желтым цветом. Судя по всему они обозначали те самые желтые домики, в которых их вчера поселили.
Догадка оказалась верной.
- Простите, сеньор Еан, вы с нами?
- Разумеется, сеньор Карло. Я просто не хотел мешать вам наслаждаться завтраком.
«Похоже, ребята сейчас будут соревноваться в вежливости», - подумал Стефан и испуганно покосился на Карло. Кто его знает, вдруг он слышит не только Еана но и его мысли. Но, похоже, обошлось. Хотя он и уловил где-то на периферии сознания легкий смешок, явно свидетельствовавший о том, что один из собеседников его реплику точно не пропустил.
Вскоре церемонии закончились и началось дело.
- Сеньор Еан, я взял на себя смелость нанять персонал и сделать предварительные работы. Но я никогда не ставил ангары для космических кораблей и понятия не имею, что делать дальше. Принимайте руководство.
- Ни  в коем случае, Карло! Ваш талант администратора мы будем использовать в полном объеме. У вас здесь есть инженеры?
Инженеры и необходимый технический персонал, как оказалось, продолжали прибывать, но уже теми силами, что имелись в наличии, вполне можно было начинать.
И они начали.
Большинство персонала составляли монголы.
Почти все они получили образование за рубежом, кто в России, кто — в Китае или в Корее.
- Не знаю, что получится из этого эксперимента, - Карло, похоже, слегка нервничал. - Вроде они все — специалисты. Но я не могу оценить их подготовку, придется разбираться по ходу дела. К тому же они разговаривают по-разному.
- В смысле? Ты имеешь ввиду, что ни орут друг на друга?
- Ни у коем случае. К тому же никто ни на кого не орет. Они же по вере все поголовно буддисты, у них вежливость — одна из основных добродетелей. Почти так же важно, как почитание старших. Это кажется, что они ругаются так, что того гляди друг другу в горло вцепятся, просто язык такой. Я о другом беспокоюсь. Те, кто учился в России, говорят по-русски, как Сайда, например. Остальные — на китайском или на корейском. Правда все они хотя бы немного владеют английским, но вот насчет технического языка — у меня сильные сомнения.
- А в чем проблема? - Стефан искренне недоумевал. - У них же монгольский есть. А у нас — Сайда. Она, кстати, выглядит вполне сообразительной барышней.
- Да уж не сомневайся, сообразительности ей не занимать. Но ты-то с ними будешь говорить по-английски, наверное?
- На немецком я бы с большим удовольствием говорил, - он усмехнулся, подчеркивая, что это — всего лишь шутка. - Но видимо, придется на английском.
- Ну вот видишь. А им же потом придется новые знания обсуждать, а в монгольском - пока многих терминов попросту не существует. Тяжеловато будет.
- Позвольте мне,  -Еан решительно вмешался в беседу. - Вы сильно удивитесь, но я с вами общаюсь на своем родном языке. И поверьте мне, он сильно отличается от того, к чему вы привыкли. Но вам же это не мешает меня понимать, я надеюсь.
- Гонишь! - В минуты волнения Стефан с трудом мог удержать себя в руках. - Хочешь сказать, что я понимаю какой-то инопланетный язык?!
- Ничуть не гоню, - собеседник явно улыбался. - Ты понимаешь меня, потому что я думаю не словами, а концептами.
Оба собеседника с удивлением воззрились на возникшую перед их мысленным взором табличку, на которой значилось «conceptus (лат.) - мысль, понятие».  «Сам знаю», - реплика Карло повисла чуть ниже и правее, как смс-ка на смартфоне.
Стефан фыркнул, потерпев полную неудачу в попытке сдержать смех. Итальянец последовал его примеру.
- Видите, все совсем не так сложно.
И прежде чем картинка исчезла, они успели разглядеть появившийся на нижней строчке смайлик.
- И как же ты себе представляешь, я смогу им такие картинки показывать? Тут надо решать, что для нас важнее — безопасность или удобство. Если мы про тебя начнем всем подряд рассказывать, неизвестно, кто и как этой новостью распорядится. И что мы будем делать, если кому-то в голову взбредет, что наш проект представляет для кого-то угрозу, лично я ума не приложу. Я бы стоял за безопасность. С другой стороны, если мы молчим и о тебе ни слова не говорим, то как, во имя всех святых, я справлюсь с этими картинками? Ты думаешь люди поверят, что самый обцчный человек может делать такие невероятные вещи?! - Стефан разволновался не на шутку.
Ну, ты несколько преувеличиваешь. Во-первых, даже не думай отрицать, что когда ты заходишь на вираж на своем болиде у тебя нет перед глазами картинки в какой точке ты должен оказаться через мгновение. Верно ведь?
- Ну, конечно! Как можно ехать, если не знаешь куда. - Вопрос казался совершенно очевидным.
- Но ты же не словами это думаешь? Для слов на трассе по-моему времени маловато, или не так?
- Со временем там и впрямь, некоторый напряг.
Ничего не оставалось, как признаться самому себе, а значит и собеседникам, что но, действительно представляет себе трассу в мельчайших подробностях. Ну, а если уж быть абсолютно честным, то он не мог не признать — способность создавать визуальный образ того, что предстоит сделать, возникала всякий раз, едва в ней возникала необходимость.
- Ну ладно, допустим, убедил. Если это называется «концепт», то я, пожалуй, так думать могу. Но как я это другим объяснять буду?
- Пока не знаю. Придумаешь что-нибудь. Скажешь, например, что твои способности появились, пока ты был в коме. Скажи, проявились внезапно и все тут. Тем более, что тебе и врать не придется — ты же и в самом деле меня притянул, пока на койке в бессознанке валялся. Кстати, до сих пор не представляю, как тебе это удалось. Так что насчет способностей попрошу не прибедняться.
На том и остановились. 
Тем более, что Карло, проявив незаурядную предусмотрительность, уже успел запустить среди персонала легенду о том, какие удивительные способности приобрел внезапно попавший в тяжелейшую аварию гонщик. Как и полагается, легенда полностью основывалась на достоверных и к тому же легко проверяемых фактах. Даже ленивый мог бы с легкостью отыскать на просторах интернета душераздирающее повествование о том, как молодой парень, рискуя жизнью, спас от неминуемой смерти ребенка.
Героями восхищаются, а потому история передавалась из уст в уста. Тому весьма способствовала дополнительная информация, считающаяся «тайной». В этой части говорилось о том, что герой, оказавшись на грани жизни и смерти, сумел непостижимым ни для кого образом не только выжить, но и получить из каких-то «высших сфер» скрытые доселе от землян знания.
В сущности, в легенде не было ни слова лжи. Однако, ее «тайная» составляющая немедленно сделала ее хитом всех участников проекта.
Теперь становилось ясно, что выражали те несколько странных взглядов, которые он поймал сегодня утром в столовой. Похоже, местный персонал и впрямь ожидал от него каких-то едва не божественных откровений. Да по правде говоря и прилетевшая с ним команда, что называется, «свои в доску», вроде бы сегодня посматривали на Стефана как-то не совсем так, как всегда. По-видимому, легенда расходилась быстро. 
Огромный энтузиазм вызывала также и цель компании «принести в мир новый способ излечения людей после тяжелых травм».
И понятен был энтузиазм кухонной работницы, с таким рвением старавшейся услужить. Она чувствовала себя причастной к проекту и стремилась внести свой вклад.
Все вышесказанное являлось правдой.
Уж в том, что они действительно постараются дать человечеству большее здоровье и продолжительность жизни ни Карло, ни Стефан и уж тем более Еан — не сомневались.
Во всяком случае о главном они договорились, а детали предстояло отрабатывать на практике
И как-то надо было определиться с приоритетами, то ли сначала строить корабль, то ли внедрять технологию выздоровления.
Спорили до хрипоты и до обеда, который принесла в кабинет все та же официантка. Обед по-видимому произвел некий успокаивающий эффект и согласие было достигнуто.
Начинать следовало с корабля.
И они пошли к команде.
Все, кроме кухонных работников и строителей собрались в огромном ангаре, из которого Доржоо - или кто-то очень на него похожий — выгнал наружу всю технику. По опустевшему пространству гулко гуляло эхо, пока его наполняли люди.
Вместе с командой, которую привез Стефан, набралось около тридцати человек.
- Господа, я, как вы, вероятно, знаете — Стефан Шумахер.
Он чувствовал, что просто обязан представиться людям, которые согласились помогать ему в его дерзкой цели.
- Я хочу сказать вам спасибо, за то, что вы откликнулись на наш призыв и решили принять участие в проекте. Но я должен предупредить вас: ничего подобного на планете Земля еще ни разу не происходило. Мы с вами — первые. И как всегда, первопроходцам выпадает самое трудное — сделать то, чего не было.
По залу пронесся вздох.
А Стефан продолжил:
- Это задача не из легких. И всем нам придется попотеть. И мне, и вам. Вы, наверное, знаете мою историю и слышали, что я стал обладателем знаний, до этого скрытых неизвестно где. Но вы должны понять, эти знания нигде не описаны и во многом я иду на ощупь, продираясь сквозь пелену сомнений к истине. А потому не ждите от меня, что я прямо сейчас выдам вам карты и задания. Так много я дать не могу. Но позвольте, я расскажу вам в общих чертах о плане действий, который мы с господином Роккой составили для нашего проекта «Еxpectation».
В огромном ангаре стояла такая тишина, что казалось, упади перышко и звук падения будет подобен грохоту.
- Вы знаете в чем суть — в том, чтобы помочь людям, получившим травмы быстрее встать на ноги, при этом не оставшись инвалидами на каталках, а — здоровыми людьми, прочно стоящими на своих ногах. Ну и кроме того, есть предерзкий план попробовать увеличить среднюю продолжительность жизни на целых 10 — 13 лет. Только подумайте, сколько возможностей откроется перед нами, если мы будем уверены, что в запасе еще есть время. Причем  - время жизни в здоровом и полном сил теле, время для счастья, любви и созидания. Вот наша цель.
Первый путь я прошел сам и уверен, что смогу передать эти знания медикам. Но этого мало. Для того, чтобы эти данные не остались пылиться в архивах, а появились бы в каждой больнице я очень рассчитываю на карло и на его талант предпринимателя.
Стефан наклонил голову в сторону партнера.
- Но если с этим вопросом есть какая-то ясность, то по поводу продления жизни нам нужны очень большие исследования. Причем проводиться они должны в космосе. Я думаю, мы с вами достаточно хорошо знаем реалии сегодняшнего мира, чтобы решить, что для успеха проекта нам придется самим строить космический корабль. Думаю вы понимаете, что мы не имеем права обдавать возможность продолжения жизни лидерам какого-то одного государства, даже если они убеждены, что именно они — самые лучшие. Итак, нам предстоит ни много ни мало, как построить космический корабль. И я знаю, что никто из вас не умеет этого делать. Я тоже не умею. Но я уверен, что смогу вспомнить все, что видел, пока был в коме и рассказать вам об этом. Ну а инженеры, думаю, смогут из этого создать все, что необходимо. Микаэль, выйди, пожалуйста сюда.
Голова Микаэля и так возвышалась над невысокими монголами, но при движении вперед создавалось впечатление, что это ледокол крушит черный лед. Пожалуй никто не смог бы сказать, ято Микаэль остался незамеченным.
- Знакомьтесь, Михаэль Иоффе. Он возглавит команду инженеров, которые займутся проектированием корабля. Все, кто будет этим заниматься, с настоящего момента вы переходите в его подчинение и с завтрашнего дня мы начнем работу. Сегодня прошу обустроить помещения и завтра с утра быть готовыми приступить к работе.
Толпа зашевелилась и Микаэля обступило человек пятнадцать. Стефан вздохнул с облегчением, когда товарищ, ни на минуту не замешкавшись, тут же принял командование на себя и немедленно уволок всю группу готовить плацдарм для работы.
Точно так же оказались разбитыми на группы и остальные. Механиков под руководством Акиры решено было пока отправить помогать строителям. Медиков оказалось только двое — Наташа и высокий мужчина в очках с толстой роговой оправой и странным именем Очир-Эрдэнэ. Он, правда тут же предложил называть его попросту Очироо, но Стефан взял себе на заметку написать шпаргалку с именами.
В итоге пока не у дел оказалось всего несколько человек: молчаливый второй пилот Влад Макаров, долговязый и обладающий неимоверным количеством скрытых талантов специалист по безопасности Ханс Вагнер, сварливый, но толковый связист пан Войта Новак и стюард Люка Боннар, щеки которого в силу возраста пока еще украшал легкий пушок.
Остальные разошлись, и они стояли в центре ангара, вновь ставшего гулким и слишком просторным.
- Ну вот, - Стефан развел руками с неприкрытым огорчением. - А вам  я пока занятие не придумал.
- Зато я придумал.
Это к несказанному удивлению Стефана оказался Влад. Обычно молчаливый, сейчас он даже слегка порозовел, что, как знали близкие, выдавало высокую степень волнения.
- Ты только не обижайся, Стефан, я вовсе не собираюсь тебя подсиживать. Ты и только ты — капитан, это ясно. Но проект-то большой, важно, чтобы ты не порвался. Мы так понимаем, что господин Рокка занимается финансами?
Это прозвучало как вопрос и Карло поспешил утвердительно кивнуть.
- Ну вот. Это — большая работа и вы, я так понимаю, очень заняты. Ты, - Влад энергично кивнул головой в сторону Стефана, - день и ночь будешь занят с инженерами и докторами. Но ты посмотри, сколько народу уже здесь будут ведь еще пребывать. А координации-то нет. Ты знаешь, как нас сюда собрали? Официантка бегала с листочком бумажки — ей Сайда написала. А если народу побольше будет, никакие официантки не справятся, управленцы нужны. Я бы мог взять на себя координацию, а пану Войте, как связисту мы поручили бы организовать хоть какую-то систему коммуникации, а то ведь мобильная сеть здесь ни разу не берет.
Никто не против?
Стефан с Карло переглянулись: то, что говорил этот русский имело смысл. Мало того, им действительно чертовски не хватало управленцев и то что Влад вызвался взвалить на себя часть работы, являлось самым настоящим подарком. По-хорошему, за это предложение надо было хвататься двумя руками, потому оба босса не сговариваясь согласно закивали.
Пан Войта для важности слегка прочистил горло прежде чем согласно кивнуть, в то же время хмуря брови так, словно на него взвалили задачу из категории непосильных. Если не знать его повадки, могло бы показаться, что он делает исключительное одолжение, соглашаясь на эту работу. Но это — если не знать. Для тех же, кто проработал с поляком столько лет было ясно, что он чертовски рад, наконец, заняться делом, которое знает и любит. Похоже, только в эти периоды он переставал ворчать и начинал получать удовольствие от жизни. 
- А я могу помогать. - Люка не испытывал ни малейшего сомнения в том, что уж помогать-то он точно может. - Пока там еще пан Войта все наладит, я могу курьером побыть. Ну и мало ли там что еще надо будет. Короче, я — на подхвате, можете на меня рассчитывать.
Стефана так и подмывало запустить пятерню в кучерявую голову мальчишки, но он, разумеется сдержался.
Единственный, кто пока хранил молчание, это не любивший без нужды выставлять себя на показ Ханс Вагнер. Стефана не раз удивляла уникальная способность этого весьма долговязого человека оставаться незаметным. Но тут уже, поскольку все взгляды обратились к нему, пришлось высказаться.
- Я вот хочу с вами обсудить, герр Рокка, - начал он неторопливо и слегка грассируя. -  Меня воспитывал дедушка, а он всю войну прошел в саперном взводе. Так уж получилось, что воевал он не на той стороне, но не об этом речь . А о том, что он с детства много рассказывал мне о войне. И о взрывчатке. И о том, как выжить. Я многому научился — Стефан знает.
Тот кивнул соглашаясь, а Ханс продолжил:
 - Если я правильно понял, нас не поддерживает ни одно правительство. Иначе зачем нужно было бы забираться в эти дикие степи. И не рассказывайте мне, - он предостерегающе поднял руку, - не рассказывайте мне о правительстве Монголии, оно дало концессию и на этом его поддержка закончилась. И не смотрите на меня с таким подозрением, я всего лишь умею пользоваться  интернетом. Проект дерзкий, а прибыль в случае успеха обещает быть сказочной. Я так понимаю, вы привлекаете частных инвесторов, а они не станут вкладывать деньги туда, где не пахнет прибылью.
Карло снова кивнул, оспаривать было нечего.
- Так вот. Я, конечно, не знаю в чем там суть, я не медик. Но могу предположить, что фармацевтические компании вряд ли будут нам аплодировать, если вместо таблеток вы начнете давать людям что-то совсем другое. А это — серьезные ребята, к тому же располагающие миллиардными бюджетами. Я бы на их месте немедленно постарался бы запустить сюда, как это говорится у русских «казачка».
Влад усмехнулся, а остальные не поняли и Ханс счел нужным разъяснить:
- Иначе говоря — шпиона. Я уверен, что первыми шпионами будут врачи. В Наташе-то я уверен, а вот этот Очироо или как его там, его кто-нибудь проверял?
Он кивнул, показав, что понял отрицательное покачивание головами.
- Я так и думал. Я не говорю, что он непременно шпион, но мы же не знаем точно. Да и к остальным я бы присмотрелся. К тому же, я понимаю, конечно, что мы тут черт знает как далеко от цивилизации, но дедушка у меня был сапером и я уже говорил, немножко знаю, что такое, например, взрывчатка. Дайте мне полномочия и я, как и положено специалисту по безопасности, посмотрю, что тут к чему. 
На этом и остановились.
Карло пригласил Влада и Стефана в кабинет, чтобы ввести нового администратора в курс дела, а Люка принялся писать штатное расписание, где каждому было отведено соответствующее место.

Ночь оказалась прекрасным временем.
Стефан, как собственно и вся база, за исключением сторожей, ну может быть Ханса, рьяно отправившегося на поиски возможных проблем с безопасностью, спали.
У Еана было в запасе несколько часов, которые он намеревался провести с максимальной пользой. А сделать предстояло немало. Ведь любому же кроме  доверчивых землян должно быть очевидно — не в состоянии один человек, с какой бы планеты о ни был и какое бы образование получил, держать в памяти все, что необходимо для создания столь сложного организма, как корабль. Не какая-нибудь там челночная шлюпка, а настоящий корабль, способный выдержать перегрузки, неизбежные при межгалактических переходах.
Да, собственно, он и шлюпку по памяти не построил бы.
Все надежды Еан возлагал только на то, что раз уж ему достало сил каким-то мистическим образом оказаться на этой всеми богами забытой планете и раз уж он с невероятной легкостью способен мгновенно перемещаться в любую точку как на Земле, так и на орбите, то не должно быть препятствий, которые не позволили бы ему дотянуться до родного Амагеро. А там уж — вся дворцовая библиотека к его услугам. А если понадобится, то и Большая Академическая — тоже. Проблемой представлялась только память: как бы ни был он тренирован, в один момент он способен будет запомнить только ограниченное количество информации. Значит, придется мотаться взад и вперед как «челноки», с которыми он не раз сталкивался во время изучения планеты. Некие группы людей, по большей части снабженные большими сумками в красную и синюю клетку, регулярно совершали паломничества, перевозя в этих сумках некоторое количество вещей из одного региона в другой. Причем регионы могли быть разными, но сумки и частота, с которой эти группы совершали свои путешествия поражали постоянством. Мелькало подозрение, что подобные действия носят некий религиозный характер, ибо никаких логических причин, для чего могло бы понадобиться перевозить грузы столь варварски трудоемким способом, Еан найти не мог. Очевидно же, что в один стандартный контейнер, которых стояло множество в любом порту, с легкостью можно было запихать гораздо больше, чем влезало в автобус, все сиденья которого были заняты «челноками».
Много позже он сообразил, что у этого странного действа имеется не религиозная, а экономическая подоплека: ограниченные группы особо предприимчивых людей умышленно перевозили ограниченное количество товаров, чтобы цена на них не снижалась, обеспечивая им долю прибыли от менее предприимчивых.
Теперь ему придется уподобиться «челноку» с той только разницей, что вместо клетчатой сумки в его распоряжении есть только собственная память — что поместилось, то и твое.
Но, поскольку иной альтернативы не находилось, пора было отправляться в путь.
За время в пути Еан вообще не волновался. На Земле почему-то очень большое внимание уделялось такому странному параметру, как скорость света. Разумеется, эта скорость не счесть сколько столетий, а то и тысячелетий назад была измерена и записана. Но во-первых, эта величина являлась постоянной только для одной вселенной, ученые уже давным давно утверждали, что физические параметры других вселенных могут быть настолько различными, насколько хватит фантазии их Создателей. Во-вторых, этот параметр вообще никаким образом не влияет на скорость мысли. До Амагеро он доберется сразу, лишь бы не ошибиться с направлением. Но как раз это-то казалось маловероятным, при его-то опыте межгалактических путешествий. Сложнее будет найти необходимые данные быстро. Ну и в том, что касается памяти — Еан трезво оценивал свои возможности. Да, потом, разумеется, нужно будет вернуться. Но этот момент тоже особого беспокойства не вызывал, уж слишком прочно они связаны со Стефаном.
Итак, пора.
Он расслабился и сделал несколько ментальных упражнений, чтобы максимально сконцентрироваться. А потом просто представил себе, как приближается к родной планете, так, словно глядел сквозь чуть матовое стекло иллюминатора. И внезапно понял, что он — уже там. Изумрудно-зеленая Амагеро доброжелательно раскинулась под ним. 
Осмотревшись, он сориентировался. До дворца оказалось — рукой подать. Он решил следовать успешному опыту и мысленно представил, как входит в огромный холл дворцовой библиотеки. Как и предполагалось, там он и оказался. Было странно парить под потолком, оставаясь невидимым для всех, кто пересекал этот холл, направляясь по своим делам. На Земле он к этому привык, но здесь... Здесь с ним такое случилось впервые. Теперь следовало решить задачу потруднее — найти в этом грандиозном сооружении нужное файлохранилище с техническими материалами.
Он попытался вспомнить, где именно оно находится, но единственное в чем смог быть полностью уверенным, что на каком-то из подземных этажей. Логика подсказывала, что чем выше — тем возвышенней должна быть литература, а технология строительства транспортных средств для перемещений в космосе высоким стилем точно не являлась.
Собственно, так и оказалось. Еан обнаружил искомое на минус третьем этаже, носившем наименование «транспорт, механика и электроника». Как всегда в будни, там было полным полно народа: курсанты дворцовой академии, студенты и магистранты столичных университетов, дипломированные инженеры... Еан с удивлением узнал сотрудника противопожарной системы столичного космопорта, старательно запрашивающего информацию у кибер-стюарда, стоически сносившего рычание теряющего по-видимому последние остатки терпения человека. На всякий случай решив держаться от них подальше, Еан нашел свободный терминал. Тут возникла проблема: как им пользоваться? При полном отсутствии тела он не имел ни единого шанса хоть как-то воздействовать на панель управления. И что прикажете делать? Он запаниковал, не представляя, каким образом может хоть на шаг приблизиться к решению, но внезапно заметил, что свет крохотного синего огонька, извещавший о том, что система подключена к информационной сети, слегка заморгал, словно возникли перебои с электричеством. Но такого просто быть не могло, уж что-что, но обеспечение дворца энергией всегда было на уровне.
Еан наблюдал за легким, по-большому счету почти не заметным глазу, трепету синего огонька и потихоньку успокаивался. Огонек, впрочем, тоже. «Так может это система реагирует на меня?», - осенила догадка. В сущности такое вполне могло быть, как ни крути, но в процессе размышлений он не мог не вырабатывать электромагнитные волны, они-то по-видимому и вызвали локальное возмущение. «Значит, она может реагировать на меня. Хорошо. Посмотрим, смогу ли я добиться, чтобы поисковая машина выдавала мне необходимую информацию». И Еан направил все свое внимание на то, чтобы вызвать к жизни файл, содержащий информацию об общих принципах построения «транспортного средства для перемещений в дальнем космосе». Он представил, как на экране строка за строкой возникает требуемый текст и — о чудо, именно это и начало происходить! Система включилась почти бесшумно и после недолгого поиска на экране показалось именно то, что Еан хотел знать.
Сосредоточившись он вбирал в себя данные, стараясь ухватить как можно больше. И упустил момент, когда освободившийся от сварливого посетителя кибер-стюард приблизился к поисковой панели, внезапно заработавшей без единого пользователя. Машинные мозги покопались в инструкциях и выполнили то, что требовалось, кибер-стюард попросту отключил систему от питания и послал сигнал о неисправности в техническую службу. Черт побери! - Еан от души выругался, рассердившись как на себя, не предусмотревшего такой малости, так и на безмозглую машину, слепо следующую инструкции.
Впрочем, на первый раз он получил достаточно. Теперь пора уносить ноги, чтобы как можно скорее оказаться рядом со Стефаном, который вот-вот станет его проводником при передаче землянам космических технологий.
Волновался он зря.
По земному времени прошла от силы пара часов и Стефан спал без задних ног.
Расслабившись, Еан принялся сортировать добытые данные и прикидывать, в какой последовательности выдавать информацию, чтобы местные инженеры смогли ее понять. С этим пришлось прокопаться почти до утра.

Удивительно, но он почему-то не волновался.
Впрочем, так всегда бывало перед каждым заездом, команда механиков вновь и вновь, до одури, проверяла все, что можно, долговязый Ханс тихой тенью бродил по ангару, выискивая любые происки врагов, если таковые вдруг вознамерятся пробить выстроенную им систему безопасности, Наташа, пытаясь сохранять профессионально бесстрастное выражение лица, проверяла пульс, температуру, давление, и все прочее, а он сам — не чувствовал ничего. Ну, в смысле, ничего такого, о чем обычно пишут в романах, никаких «бабочек в животе», никаких «нервов», вообще ничего. Куда больше он нервничал бы перед свиданием или визитом к дантисту, но к гонкам это точно не относилось — в эти моменты он становился абсолютно бесстрастным центром управления, не реагирующим ни на какие внешние возмущения, отнимающие внимание и силы. Он был Гонщиком.
Это же происходило с ним сейчас.
Он — всего лишь канал, по которому его друг и партнер Еан должен будет донести информацию до людей, доверчиво глядящих на него. Еан знает, что говорить, а он — Стефан — должен обеспечить наилучшую связь, наилучшее понимание из всех возможных. Он — центр управления этой удивительной командой из вчера еще незнакомых между собой, но несомненно, высококлассных специалистов и никому неизвестным бесплотным инопланетянином, которому необходимо помочь.
И они справились.
Стефан попросту передавал то, что видел и слышал у себя в голове. Видел он панель информационной системы, где сверху вниз двигались страницы, сплошняком состоящие из букв, подозрительно похожих на иероглифы. Во всяком случае Стефану очень хотелось назвать их именно так. Разумеется, прочитать их он не мог,  поэтому Еану пришлось переводить написанное вслух прямо внутри его головы, оставалось только повторять сказанное.
Сложнее оказалось, когда появились чертежи. Стефану и так-то не слишком удавалось изобразительное искусство, а тут еще добавлялось то, что вместо привычных трех проекций изображение выглядело объемным и поворачивалось и вокруг оси, и всякими разными частями и поверхностями. Вот тут пришлось основательно попотеть как Стефану, так и всей рабочей группе. К счастью, в основном, люди с пониманием отнеслись к тому, что носитель знаний столь мучительно мало способен передавать их графически. Зато на эпитеты он не стеснялся, чем несколько разбавил напряженную обстановку. Во всяком случае для тех, кто неплохо знал английский. Разумеется, правила приличия он постарался не нарушать, не забывая, что смущать молодую девушку не стоит. Тем более, что Сайда и так вся разрумянилась, изо всех сил стараясь переводить для тех, чей английский был далек от совершенства.
В конце концов наступил порог насыщения — люди получили больше, чем можно было бы с легкостью переварить. Рабочий день закончился.
Только теперь Стефан почувствовал, что его тело затекло так, словно он весь день не съезжал с трека. Спина болела нещадно.
Но далеко он не ушел, похоже, Наташа подстерегала его в коридоре:
- Кажется, я тут вовремя, - констатировала она, едва взглянув на его походку. - Ну ка марш в спортзал.
Стефан с недоумением вытаращился на нее, он понятия не имел, что где-то здесь посреди морозной пустыни может оказаться спортзал.
Однако долго пребывать в нем никто ему не позволил.
- Я оборудовала. Конечно, там еще почти ничего нет, но заниматься можно, пойдем.
И она увлекла его по внутренним переходам в другое здание все с теми же желтыми стенами. Зал действительно имел место быть. За неимением всего остального центральное место в нем занимал велотренажер, на котором уже крутил педали какой-то сотрудник, немедленно согнанный прочь неугомонной Наташей.
Вот, иди переоденься, - она указала  на занавеску, где обнаружилась гардеробная.  Там он обнаружил собственную майку и спортивные трусы, которые он совсем недавно лично положил в шкаф, разбирая чемодан. «Похоже, доктор Наташа всерьез озаботилась моим здоровьем», - с тоской подумал он, неохотно взбираясь на тренажер. Но вскоре втянулся и крутил педали, с интересом посматривая по сторонам. В зале оказалась некое подобие шведской стенки  - несколько круглых труб, закрепленных одна под другой на разной высоте. Он с удовольствием подтянулся, сделал пару-другую растяжек и почувствовал, что усталость постепенно отступает. В отличие от Наташи, которая, похоже, вознамерилась выполнить профессиональный долг до конца.
Она засунула Стефана в некое подобие турецкой бани, где уже нежился изгнанный с тренажеров мужчина.
Алтай, - сказал он.
В первый момент Стефан не понял, то ли это приветствие, то ли мужчина решил представиться. На всякий случай он вежливо кивнул головой.
Мое имя — Алтай, - мужчина, похоже, понял замешательство собеседника. - Алтай не как «горы», а как «золото», «gold».
«Надо же, моим родителям и в голову не пришлось бы называть своего ребенка золотом», пронеслось в голове. Хотя они с Бруно как-то в детстве нарыли где-то значения разных имен. Бруно оказался попросту коричневым или рыжим, без всяких хитростей, а вот Стефан оказывается на древнегреческом означало то ли корону, то ли венок. «Тоже в какой-то степени имею к золоту отношение», - подумал лениво он и кивнул собеседнику, давая понять, что хорошо его понимает.
Алтай оказался механиком, только утром прибывшим на базу. А потому он и знать ничего не знал о том, кто такой Стефан и видел в нем просто случайного собеседника, по какой-то причине пользовавшегося протекцией странной женщины-начальницы, согнавшей его с тренажера.
Он  почти не видели друг друга в воздухе, насыщенном мельчайшими капельками горячей влаги, разговор тек лениво, время от времени прерываясь.
Алтай рассказал, что он механик «золотые руки» и спросил, правда ли, что здесь хорошо платят. Стефан отговорился тем, что сам еще новичок в проекте, а сам взял себе на заметку непременно поинтересоваться, как именно Карло решает финансовый вопрос.
После турецкой бани Стефан оказался на массажном столе. Похоже, Наташа решила применить сегодня все известные ей методы восстановления организма. Впрочем, кто бы возражал. После такого интенсивного напряжения разума бездумно полежать под профессионально массирующими тело руками было приятно вдвойне. Напряжение отпускало.
«Да, они, пожалуй, справятся с этим кораблем, хотя повозиться, конечно, придется», - с этой мыслью он спокойно уснул, едва положив голову на подушку в своей комнате.

Еан в отличие от Стефана так спокоен не был.
Надо было срочно придумывать, как нейтрализовать кибер-стюарда, столь некстати вчера вмешавшегося в процесс. Можно было бы, конечно, как-то попробовать прибыть туда ночью, но Еан понятия не имел, как именно протекает время на планетах в одном и том же мгновении его личного времени. Гахан его знает, когда там ночь. Да и польза от этого могла бы быть весьма условной хотя бы потому, что киберы по ночам в отличие от людей не спят и нет причины, способной помешать хорошо запрограммированному роботу выполнять свои обязанности в любое время суток.
Оставалось надеяться на то, что если уж ему под силу воздействовать на поисковую систему, его электромагнитного поля хватит и на кибера. Других вариантов, похоже, не оставалось.
Он убедился, что Стефан спокойно спит и отправился в путь. Привычные действия дались очень легко. Ему показалось, что прошло всего лишь мгновение, а он уже находится в зале перед поисковой системой, как и положено, включенной в сеть. Запросив данные с того места, где вчера его так бесцеремонно прервали, он заметил того самого кибер-стюарда, мчащегося к нему через весь зал на полной скорости, насколько позволяли мягкие гусеницы, почти бесшумно перемещавшие легкий корпус. Гахан его задери (гахан — дикое животное, отличающееся особо крупными клыками и необузданным нравом. Почуяв опасность, нападает первым и будет биться пока не победит либо не будет убит охотником. Водится на планете Стрибека, где является ритуальным зверем. Только победивший гахана считается достигшим статуса воина.    Также разводят в условиях, близких к естественным в специальных охотничьих заповедниках), он совсем забыл, что эти умные помощники умеют прекрасно самообучаться. Если этот электронный дурак вчера заметил неисправность, то еще несколько дней он будет считать своим делом чести проверять и контролировать потенциальную зону поломки с утроенным усердием. Надо срочно что-то делать!
Еан остановил ленту информации, чтобы внимание не распылялось и направил его целиком на кибера, представив, как тот смотрит, но не замечает, что система работает, не имея перед собой ни одного читателя. Кибер приближался и казалось, на этом вся затея и провалится. Однако, слегка не добежав, или доехав до системы, кибер притормозил. Еан прямо чувствовал, как в электронных мозгах происходит некое действие. Но вот оно завершилось и кибер проследовал мимо, ничуть не собираясь реагировать на поисковик, по которому вновь двинулась лента с иероглифами.
На этот раз он постарался взять все, что смог. 
Завтра им будет чем заняться.

Полученных данных хватило на два дня — земные инженеры, какими бы они не были хорошими, все-таки не имели тех знаний, которые, если Еан правильно помнил, он сам получил еще в детстве. Приученным действовать в трехмерной вселенной, ничего не знающим о теории «трансгалактического прыжка», им приходилось нелегко. Новые знания обрушивались на них, вдребезги ломая устоявшиеся формы традиционной теории.
Но такова цена — хочешь нового, придется расставаться со старым, будь оно до боли знакомым, родным и привычным. Старая шутка про обувь, которая становится удобной только тогда, когда ее уже пора выбрасывать, к удивлению Еана была на слуху и в этом мире. Так что, пусть привыкают! В конце концов, вся технология, которую он столь экзотическим способом экспортирует на эту удерживаемую в изоляции планету, пойдет на пользу ее обитателям. Во всяком случае, лично он сделает для этого все, что сможет.
Однако, никакие размышления не отменяли того факта, что ему пора отправляться за новой порцией данных. И с надеждой, что на этот раз он не встретится ни с какими препятствиями, Еан отправился в дворцовую библиотеку прямиком к уже знакомому терминалу.
Но все пошло совсем не так.
Терминал бездействовал, но кресло перед ним отнюдь не пустовало. В нем, удобно развалясь дремал не кто-нибудь, а сам рю Смит или попросту Дерк, наставник и учитель не только наследных принцев, но и наиболее перспективных отпрысков семей, традиционно входивших в Великий совет.
Будь в кресле кто угодно другой, Еан поверил бы что это всего навсего случайность. Но Дерк? Это уж было сильно вряд ли. Наставник ничего не делал просто так. И если, при его-то занятости, позволил себе дремать перед терминалом, то за этим точно скрывался какой-то замысел.
Еан даже не успел до конца додумать эту мысль, как Дерк уже вглядывался в пространство и глаза его вовсе не выглядели сонными.
- Кто ты?, - повисла в пространстве мысль. - Я знаю, что ты здесь и прошу тебя ответить мне.
«Ничего себе, как же он меня учуял?», - Еан знал, что учитель обладает сверхъестественными даже для их цивилизации восприятиями, но чтобы до такой степени! - «Невероятно».
В ответ на непрошенную мысль появилась следующая:
- Погоди-ка, мне кажется, мы знакомы. Ты очень напоминаешь мне одного моего ученика. Скажи еще что-нибудь.
- Здравствуйте, рю Смит, - Еан решил идти ва банк. Будь что будет, но таиться перед Дерком, пожалуй было бы величайшей глупостью.
- Невероятно! Я практически уверен, что это ты, малыш Еан! Я прав? Ты жив? Я счастлив узнать это, мой мальчик!
Еан не знал, что сказать.
- Нет, постой, друг мой. Кажется я начинаю понимать - с тобой произошла какая-то скверная история? Как я могу помочь?

В этом был весь Дерк. Он всегда мог помочь если не делом, то хотя бы словом или советом. Если бы Еан мог, он бы, пожалуй расплакался, как тогда в детстве, когда разозлившись на няню он принялся пинать столик, с которого слетела и разлетелась по мозаичному полу блестящими брызгами фигурка, на которую только вчера любовалась мама. Кажется, это был кварц или какой-то другой минерал, полупрозрачный, отсвечивающий розовым на свету. И вот теперь эта красота распавшаяся на мельчайшие кристаллы, блестела розовыми сполохами на полу, а перепуганный Еан несся во весь опор к единственному на свете человеку, который мог, по мнению ребенка, исправить причиненное им зло. Он тогда безутешно рыдал, уткнувшись в колени старика и надеялся, что тот непременно придумает что-нибудь, чтобы фигурка вновь стала целой. В тот раз, Еан отлично это помнил, они с Дерком написали письмо на имя лорд-манора системы Мауранта со странным именем Бауэтто. Оказалось, что статуэтку подарил именно он. В письме маленький Еан честно изложил все, как было: что он рассердился на няню и — вот что получилось. Он очень сожалеет, что так произошло. Но больше всего на свете он хочет, чтобы его мама, которой очень-очень понравилась фигурка, не огорчалась. И он с надеждой просит лорд-манора Бауэтто простить его глупую выходку и прислать для мамы новую фигурку. А если у лорд-манора Бауэтто есть дети, то Еан готов подарить им свою любимую игрушку, моделятор звездных систем.
И вот Еан весь зареванный, но с письмом у руке уже стоит возле дворцового терминала, имеющего прямую связь с посольствами. Этот поступок — грубейшее нарушение этикета, терминалы используются только императором, причем для передачи сообщений особой важности, в остальных случаях послания отправляются, как и много веков назад, курьерской почтой. А потому посол немедленно отрывается от всего, чем бы он ни занимался, и включает видеотранслятор.
Он, как и подобает послу, вытянувшись во весь рост внимательно слушает то, что всхлипывая и утирая нос говорит ему наследник престола. Сам Дерк все это время стоит рядом сохраняя полную невозмутимость.
Когда письмо зачитано, Еан прикладывает его к специальному считывающему устройству и заверяет подлинность отпечатком большого пальца.
- Я прямо сейчас передам лорд-манору Бауэтто ваше послание, принц  Еан рю дэ Гилет, - говорит посол. - Как только получим ответ, мы немедленно уведомим вас.
Дерк Смит куда-то ушел, а Еан послушно ждет ответа перед терминалом. Там его и находит один из дворцовых пажей.
И вот он уже умытый и переодетый в свежую кафу стоит перед отцом. Он очень напуган, никогда прежде он не совершал ничего столь выходящего за рамки дозволенного, и сам понимает, что заслуживает наказания. Но папа почему-то молчит и в задумчивости теребит бородку, поглядывая то на него, то на экран ручного визора. В комнату входит мама и отец, подвигая ей кресло вдруг спохватывается и знаком велит, чтобы сыну тоже принесли стул. Мама тоже молчит и смотрит на экран визора, словно ожидая чего-то. В комнату входит рю Смит и Еан замечает, как они переглядываются с отцом. Все молчат и чего-то ждут. Наконец, экран визора оживает. Мужчины смотрят на маму, которая вглядывается в экран и в конце концов утвердительно кивает.
Спасибо, дорогая, - говорит отец.
Он делает знак пажу и тот, поспешно нажав несколько кнопок, уносит визор. Теперь внимание обоих родителей вновь вернулось к мальчику.
- Скажи, сын, сознаешь ли ты, в чем твоя ошибка?
Еан энергично закивал, показывая, что все понимает.
Скажи вслух, что сделано не так.
Ребенок, вновь шмыгая носом, рассказал про разбитую статуэтку.
- А почему это было неправильно? - отец смотрел очень внимательно.
- Ну потому что маме фигурка нравилась, я не хотел, чтобы мама расстроилась.
- Да, маму огорчать, действительно нехорошо. Но знаешь ли ты, что твой поступок мог вызвать очень большие последствия не только для мамы и твоей няни, но и для многих и многих других людей.
Еан недоверчиво посмотрел исподлобья, пытаясь понять, шутит папа или нет.
- Сейчас объясню.
И отец рассказал про систему Моуранта, про войны, несколько десятилетий раздиравшие ее и про то, как  во время нападения на дворец погиб правитель системы, и как после этого всякая связь с системой была утрачена еще бог знает на сколько десятилетий. И вот совсем недавно, буквально в начале года империи удалось восстановить связь с регионом, потерпевшем страшные события. Оказалось, что война там ,к счастью, закончилась и у власти теперь новый лорд-манор, некий Бауэтто, с которыми удалось договориться о восстановлении вассалитета. В знак достижения соглашения лорд-манор Бауэтто и прислал прекрасную фигурку.
- Как ты думаешь, если бы ты в битве завоевал бы право управлять планетной системой, чувствовал бы ты себя сильным?
- Конечно!
- А если бы тебе сильному предложили согласиться на вассалитет, что бы ты почувствовал?
- Ну, я бы подумал, что не хочу быть ничьим вассалом.
- Вот и он — так же. Представь себе, сколько понадобилось приложить сил, чтобы убедить его прислушаться к голосу разума и укротить личные амбиции. Ты можешь себе представить, сколько раз хотелось начать пинать стол переговоров нашему посланнику? Ведь ему пришлось убеждать несколько месяцев. И вот, цель достигнута, соглашение заключено. И в знак дружбы лорд-манор Бауэтто делает воистину королевский подарок леди Теоре — скульптуру из драгоценного розового ульметина. Что бы ты чувствовал, если бы твой подарок в честь дружбы кто-то разбил вдребезги?
Еан аж задохнулся от переполнявших его эмоций — он бы такой обиды точно не стерпел!
- Вот видишь. Твой каприз мог привести к обидам и к разрыву соглашения. а в худшем случае — и к нападениям на наши патрульные корабли. Нам вполне хватает такого врага, как шорги, неужели мы хотели бы иметь меньше друзей и больше врагов? Ты хотел бы?
Конечно нет! Если бы можно было исправить ситуацию, провалившись сквозь землю, Еан непременно провалился бы. Стараясь сделать это незаметно, он потихоньку покосился на рю Смита, но тот сидел прямой, как ствол молодого дерева квойя и абсолютно невозмутимый.
- Скажи, сын, как тебе пришло в голову написать письмо   лорд-манору?
Рю Смит, - прежде чем указать на старика, Еан, как и положено, встал и поклонился тому, - рю Смит сказал, что нужно рассказать правду.
- Хорошо. А кто принял решение написать, что не хочет огорчать маму?
- Это я. - Кажется, папа сердился, но не подобает принцу перекладывать ответственность на других, а потому Еан выпрямился во весь свой маленький рос.
- Ты уверен, что принял это решение сам без подсказки?
- Уверен, Великий Лорд. А это нельзя было писать?
- Хмм... Даже не знаю, что и сказать. По всем канонам дворцового этикета о мамах и о том, что их нельзя огорчать, обычно писать не принято. Но ты удивительно попал в самую точку — на Моуранте поклонение матери носит едва ли не религиозный характер. Твое письмо произвело такое впечатление на лорд-манора Бауэтто, что, похоже, наши государственные отношения стали намного лучше. Во всяком случае он просил тебе передать, что ни в коем случае не держит на тебя обиды, но понимает, что бывают моменты, когда мужчина не может сдержать гнев. Во-вторых, он чрезвычайно горд, если леди Теоре понравился его скромный подарок. И дабы не огорчать ее величество он немедленно прикажет отправить новую фигурку по ее выбору.
Мальчик понял, визор понадобился маме для выбора.
- Кроме того, - продолжил отец, - лорд-манора чрезвычайно тронула твоя готовность расстаться с любимой игрушкой. Он пишет: «... чтобы утишить материнские слезы юный наследник престола готов расстаться с собственной рукотворной вселенной. До сих пор мы полагали, что на подобную самоотверженность может решиться только житель Моуранты, однако теперь видим, что мы намного ближе друг другу, чем возможно было предположить. С радостью приглашаю юного лорда  Еана рю дэ Гилета посетить наше скромное жилище и разделить трапезу с нами и нашей почтенной матушкой, которая весьма желала бы познакомиться с наследным лордом». Ну и что ты по этому поводу думаешь?
- Я? Я не знаю. - от обилия информации он растерялся не на шутку. - Вроде бы теперь все хорошо? Я исправил урон?
- Да, сын. Урон ты исправил. И с ближайшим же курьерским судном придет новая статуэтка для мамы. Но тебе все же придется отдать свой моделятор сыну лорда-манора, как ты обещал.
Еану вовсе не было жалко моделятора! Может быть когда-нибудь потом он и пожалеет об этом, но сейчас  ему казалось, он готов на все, лишь бы завершилась тягостная беседа.
Мама обещала подумать, когда без большого урона для занятий тебя можно будет отправить на Моуранту.
«Отправить на ...», - он не верил своим ушам. Никогда-никогда прежде его не отправляли никуда дальше дворцового парка или улицы Великого Соглашения, если там проходили какие-то парады или представления по случаю праздников. Да и там они с Алитой бывали только в сопровождении либо няни и двух пажей, либо, если прогулка требовалась в воспитательных целях, с ними шел учитель с помощником. А тут его собираются отправить куда-то на другую планету, совсем-совсем одного...
Отец поймал эмоцию еще до того, как на глаза навернулись слезы.
- Пожалуйста, даже не мечтай, что полетишь в одиночку. За тобой присмотрит рю Ситака — держатель печати представительства метрополии на Моуранте. И я очень попрошу твоего учителя и почтенного рю Дерка взять на себя миссию сопроводить наследника. От тебя, рю Смит, - поклон в сторону вежливо привставшего со стула старика, - я ожидал бы неформального наблюдения за обычаями моуранцев. А на держателя печати мы возложим задачу побудить лорд-манора отправить к нам своего сына для дальнейшего обучения. Подобающее сопровождение выберите сами из числа Гвардии первой стражи.
Не успела Ликуши (планета спутник Амагеро) сделать и второй оборот, как они уже отправились в путешествие. Недолгая поездка однако принесла результат, Еан подружился с Драмаэтто и лорд-манор действительно отпустил сына на обучение в метрополию. Теперь воспоминания об этой поездке казались такими далекими, словно просочились в память из прошлой жизни.

Почему-то именно эта древняя история с фигуркой из розового ульметина всколыхнулась в памяти при первом же взгляде на рю Дерка. Он, по сравнению с мысленным образом, хранившимся в памяти, выглядел еще старше.
- Я просто устал. - прокомментировал тот подслушанную мысль. - В конце концов сторожить появление малыша Еана не так легко. Тем более, что ты изрядно уменьшил свои телесные размеры. Не расскажешь ли, что с тобой приключилось?
- А как вы узнали, что?, - закончить вопрос не удалось.
- Хмм, ну видишь ли, здесь не часто входят из строя терминалы. Поэтому мы несколько насторожились. А когда кибер-стюард, словно по команде вступает в заговор с терминалом, это серьезный повод заподозрить вторжение. По правде говоря, я более чем рад, что это оказался ты, потому что мысли бродили нехорошие.
- А что? Что-то еще случилось? Да, совсем забыл спросить, как долго меня не было?
- С момента, как с тобой, точнее с твоим кораблем прервалась связь, Ликуши сделала уже восемь полных оборотов. Так ты расскажешь мне, что случилось?
И Дерк поудобнее уселся в кресле, ясно дав понять, что намерен выслушать все до последнего слова.
Да, собственно, Еан и сам понимал, что рассказывать придется. Старик, несмотря на преклонный возраст весьма живой и очень даже занятый, поджидал его в библиотеке вовсе не из праздного любопытства. Пожалуй во всей империи немного нашлось бы умов, способных понимать ход событий так глубоко и находить решения, порой кажущиеся нелогичными, но, как показывала практика — неизменно действенными. 
И Еан, старательно припоминая детали, поведал историю приключившуюся сначала с кораблем, а затем и с ним в мельчайших подробностях. Благо, при возможности обмениваться мыслями и идеями времени рассказ почти не занимал.
- Погоди, мой юный друг, дай мне время осмыслить все это.
Впервые на памяти Еана у рю Смита не оказалось решения сразу. «Стареет, наверное», - подумал он, постаравшись, впрочем, чтобы эта мысль осталась внутри.
- Думаешь, старею?
«Мда, утаить ничего не удалось», - подосадовал Еан сам на себя.
- Не напрягайся, я не слышал, просто догадался. Я и сам бы так подумал. Но, понимаешь, все не так просто. После того, как поисковый буксир привел твой корабль в порт  мы сравнили повреждения с кораблем Алиты, лично мне стало очень не по себе. Уж слишком совершенным выглядели оба нападения, а главное — избирательными. Словно шорги точно знали, что или точнее - кого надо искать. И мне это ох как не понравилось. Понимаешь, сама собой закрадывалась мысль, что они шпионили. Причем шпионили не там, в космосе, а здесь, у нас, прямо в сердце империи, на Амагеро.
- Как такое возможно?
- Не знаю. Ты же сам понимаешь, при столь сильном анатомическом различии вряд ли бы хоть один шорг мог бродить по планете неузнанным. Это если не говорить о физиологических потребностях в другом составе воздуха и тому подобном. Не хотелось бы думать, что предателем может оказаться кто-то из своих, но… Исключать такую возможность я не могу. Да и Император, пожалуй, тоже.
- Не может быть! Никто из амагерийцев не стал бы связываться с шоргами. Да и гостям с других планет шорги — не друзья. Это просто невозможно!
- Допустим. А какие есть другие возможности?
Поразмыслив, Еан вынужден был признать, что Дерк прав.
- И что теперь делать?
- Использовать все возможности, чтобы обратить минусы в плюсы, а слабость в силу.
- Погоди, учитель, - Еан не удержался, чтобы не поделиться новыми знаниями, - на Земле, планете, откуда я сейчас прибыл, есть штука, называемая айкидо, это такое боевое искусство, где энергия и сила противника используется для победы над этим же самым противником. У меня по понятным причинам не было возможности попрактиковаться в этом искусстве, но то, что сказал ты выглядит очень похоже.
- Айкидо, говоришь? Я это запомню. Когда мы разберемся с шоргами и вернем тебе и, я надеюсь, Алите, привычный облик, я планирую очень основательно разобраться с Землей. Нам давно уже надо было не закрывать глаза, а прекратить несправедливость, столь долго процветающую в этом секторе галактики. Ты ведь знаешь, о чем я говорю?
- По правде сказать, не очень. Я слышал, что это когда-то было планетой-тюрьмой, но не больше.
- Было... Это есть тюрьма. Ты, конечно же слышал про Смотрителей? Они прошлись по всей галактике, оставив после себя множество странных вещей. Так вот, эта планета — одно из таких творений. Когда у нас будет чуть больше времени, я расскажу тебе эту историю А пока знаешь, что я вижу, мой мальчик. У нас есть великолепный шанс использовать это самое айкидо или как его там и разрезать одним взмахом сразу несколько несчастливых нитей судьбы. План выглядит так.
Еан напряг все свое внимание, чтобы не упустить ничего важного. Кстати, как всегда в планах рю Смита неважного не оказалось.
- Смотри, есть исходные данные.
Дерк занес, было руку над панелью терминала, но отказался от этого намерения, вытащив из рукава кафы стило и небольшую пачку листов, зажатых в футляре из двух плоских пластин. «С каких пор он пользуется архаикой?», - мелькнула мысль. Ответ появился тут же:
- С тех пор, как ты пропал, а я стал подозревать, что где-то у нас есть свистун-пересмешник.
В сознании Дерка на мгновение показался четкий видеограф животного, получившего столь говорящее название в силу его невероятной способности подражать любому однажды им услышанному голосу. Хроники писали, что прежде, во времена разлада империи, свистунов использовали в качестве живых писем. Дрессированный зверек способен был преодолевать громадные расстояния в точном соответствии с выученным маршрутом и в ответ на особый пароль передавать полностью сообщение любой длины в точности передавая модуляции голоса говорившего. Таким образом письмо невозможно было подделать — голоса, как известно, не повторяются, а отсутствие пароля полностью перекрывало доступ к информации.
Сравнение вполне имело право на жизнь. Если кто и передавал шоргам информацию, то никак не шорг, а кто-то из коренных обитателей планеты. Или, в крайнем случае, ее гостей.
- Так вот, продолжим.
Дерк занес стило над листочком. Список выглядел просто и изящно. А выводы, следующие из перечисленного, напрашивались сами собой.
- За действиями императорского космического флота следят неизвестные в пользу врага. Никто, кроме меня и нескольких землян не знает, что ты жив. Никто, кроме тебя и меня даже не догадывается, что земляне с твоей легкой руки могут открыть ворота в большой космос. Это то, что нам достоверно известно. Как мы можем это использовать? Очень просто. То, что ты жив, мы сохраним в тайне. Настолько глубокой, что даже леди Теора не узнает об этом до поры. Я думаю, она простит нас, когда все закончится. Что касается корабля землян, позволь сказать тебе, сынок, откровенно. Я верю, что у тебя самые лучшие намерения, но, боюсь, темпами, которые ты один можешь развить в передаче технологии, на подготовительные работы уйдет слишком большое количество лет, возможно большее, чем средняя продолжительность жизни на этой планете. Я подумаю, как тебе помочь, чтобы мы управились существенно быстрее. Но в то же время, нам необходимо чем-то очень занять возможного «свистуна», чтобы он оказался сильно занят и не совал свой нос куда не надо. Нужно будет придумать странные учения для императорского флота или что-то в этом роде. Вот такой план. Я подумаю над этим немножко. А пока тебе придется продолжить то, за чем ты прибыл и набрать достаточно информации для своих новых друзей. К твоему следующему визиту решение будет готово. Пусть ветер наполняет силой наши крылья (Традиционная форма пожелания успеха, родилась в период развития искусства полетов на искусственном крыле, одном из самых удачных решений в области аэродинамики. Полет на крыле как вид  спорта до сих пор является традиционным на многих планетах империи).
- Пусть наполняет, учитель.

На станции установился рабочий порядок. 
Инженеры и механики спешными темпами осваивали новую науку, а вновь прибывших встречал сначала Ханс, весьма поднаторевший в поиске несоответствий между видимым и тем, что есть на самом деле. После заполнения всех тестов и жесткого собеседования новичок попадал прямиком к Владу, решавшему в какую из команд зачислять новичка. Ну а дальше уже Люка проводил новичков по территории, открытой для всего персонала: столовой, медицинского кабинета и тренажерного зала. В помещения где потихоньку собиралась техническая документация доступ открывался только с помощью электронных чипов. Скорость с которой пан Войта оборудовал нужные отсеки замками и видеокамерами вызывала уважение, дело свое поляк знал на совесть.   
Карло, убедившись, что все идет своим чередом, улетел на несколько дней проведать семью, а Стефан, по заведенному уже обычаю прямо с утра принимался за лекции.
Казалось, что все уже устоялось. Но, как это часто бывает, жизнь преподносит очень неожиданные сюрпризы именно в эти моменты.

Через несколько дней Еан уже привычным способом вновь отправился на родину. На этот раз Дерк Смит ждал его не в одиночку. Еан в первый миг даже растерялся от неожиданности, но хорошие манеры, похоже, стали его второй сутью:
- Преуспевания Верховному Лорду и процветания империи!
Формула приветствия прозвучала, словно сама собой. Беор рю дэ Гилет моргнул от неожиданности.
Преуспевания тебе, учитель.
И тебе преуспевания и процветания, юный Лорд, -  похоже, отец справился с замешательством.
Еан огляделся, нет ли здесь еще кого-нибудь, с кем ему необходимо поздороваться. Но, похоже, внутри библиотечной залы никого не было. За дверью, как он чувствовал, стояла стража, как киберы, так и гвардейцы. Но здесь присутствовали только отец и учитель. А так хотелось увидеть маму....
- Я очень рад, что несмотря на твое странное состояние, мы можем, наконец, общаться. Признаюсь, мечтаю, что когда-нибудь смогу тебя обнять. Думаю, мама тоже была бы счастлива твоему возвращению. Но, раз это пока невозможно, давайте постараемся приложить все силы, чтобы справиться с бедой. Мы рю Смитом обсудили ситуацию и, похоже, нашли решение.
Отец по-видимому почувствовал его замешательство и разочарование, поскольку  вопрос, который он задал, звучал как нельзя более странно:
- Ты ни с кем кроме Дарка здесь не общался?
- Нет.
Еан даже растерялся, никогда прежде его отцу не приходило в голову контролировать с кем общаются его дети — право на свободное общение считалось в империи одним из основных прав любого гражданина. Отец уловил эмоцию и сам поморщился с досады, но, видимо что-то очень сильно изменилось, поскольку он счел нужным пояснить мысль.
- Ты многого не знаешь, к сожалению. Я считал, что и ты и Алита еще слишком молоды,чтобы погружаться в столь сложные вопросы, но теперь очевидно, придется посвятить тебя в некоторые имперские интриги. рю Смит, прошу тебя, расскажи юному наследнику, что тут у нас происходит.
И старый Дерк рассказал.
- Оказалось, что хотя по официальной версии трудные времена навсегда покинули империю, на деле все обстояло далеко не так просто.
- Как ты знаешь, - начал учитель, - первым рю дэ Гилетом,сумевшим прекратить безумную войну кланов, раздиравшую Амагеро более пятисот лет и унесшую неизмеримое количество жизней, был Хола рю Гилет, положивший начало династии рю дэ Гилетов. Как видишь, почетное имя «дэ» в его имени отсутствует. Это потому, что о вашем потомственном качестве тогда еще не было известно. Достоверно никто не может утверждать, обладал ли Хола бессмертием или нет, история этих сведений не сохранила. Приставка «дэ» официально появилась в качестве обязательной в знак признания особого статуса Верховных Лордов только лишь в правление Адара рю дэ Гилета, прославившегося, если ты помнишь, помимо бессмертия, своей твердой рукой, которой он подавил мятеж на планетах Третьего пояса Власяницы.
Историю Еан помнил смутно, хоть и старался учить прилежно. События давних дней казались столь далекими и неважными, что заучивать наизусть деяния предков в его понимании не имело ни малейшего смысла. Но, похоже, он недооценил важность знаний. Дерк продолжал.
Из его слов выходило, что поверженные кланы, особенно с Третьего пояса, ничего не забыли и не простили. А точнее, до сих пор весьма желали бы занять место во главе империи, потеснив оттуда рю Гилетов.
- Но погодите, учитель! Ведь этим событиям без малого четыре тысячи лет! Не слишком ли долгий срок, чтобы лелеять планы мести?
- Хотелось бы, чтобы так и было. Но не забывай, сынок, что эти четыре тысячи лет в империи не было войн, если конечно, не считать трагических событий с шоргами. А раз люди не гибнут в войнах, то и живут дольше. А в процветающей империи — и того больше. Вот и выходит, что сменилось всего каких-то пять поколений, а это — ничто для мести. К тому же, опять таки благодаря миру, рю дэ Гилетам не приходится демонстрировать способность к бессмертию ни на каких ристалищах. А значит, есть повод и причина заявить, что бессмертие, присущее императорскому роду — всего лишь выдумка, созданная для устрашения и узурпации власти.
- Что? Да нет же! Да вот же я! - Еан так возмутился, что будь у него тело, вскочил бы, и едва ли не принялся стучать себя кулаком в грудь.
Но при полном отсутствии наличия стучать было некуда да и нечем. Вещественное доказательство отсутствовало.
- Не шуми, сын. Ты так разволновался, что если так пойдет, переполошишь гвардейцев не на шутку. Ты что же, думаешь, если кричишь невидимо, то никто и не слышит? Восприимчивых к ментальной речи людей куда больше, чем принято считать, -  Беор рю дэ Гилет попытался уладить ситуацию.
Еан взял себя в руки.
- Приношу извинения за горячность. Так что же вытворяют эти робкие дети гор и холмов, гахан их задери? («робкие дети гор и холмов» - название для трусов, сбежавших с поля боя и укрывшихся где-то в трудно доступных местах со сложным ландшафтом)
- Как и все заговорщики во все времена и во всех мирах — плетут заговоры. Знать бы еще, кто и кем их плетет. Когда пропал Геон, мы были так опечалены и обескуражены невозможностью случившегося, что полностью обвинили ва произошедшем этих невесть откуда взявшихся шоргов. А ведь до этого их никто никогда не видел! Откуда же взялись эти неведомые враги, а главное, каким это образом они оказались так хорошо осведомлены об императорской династии, что безошибочно украли именно наследника? Никому не пришло тогда в голову задать этот вопрос. Когда же пропала Алита, мы стали смотреть во все глаза. И только тогда обнаружили, что оказывается, не все жители империи одинаково лояльны к правящей династии.
- Не может быть!
- К сожалению, мы тоже долгое время заблуждались по этому поводу. Слишком долго, если учесть, что все три наследника династии исчезли в неизвестном направлении. Прости, сын, я понимаю, что тебе возможно больно это слышать, но мои органы чувств протестуют, не получая привычной для них информации о тебе! Умом я прекрасно осознаю, что ты жив и мы с тобой беседуем на уровне, исключающем всякую ложь и притворство. Но в то же время я не могу смириться с тем, что ты невидим и неосязаем! Прямо наваждение какое-то! Дерк, мы должны приложить все усилия, чтобы вернуть наследнику привычный облик, пока я не окончательно сошел с ума. Если еще и Великий Лорд сойдет с катушек, тогда нашим псевдодрузьям с третьего пояса Власяницы и стараться не нужно будет, чтобы захватить власть. Вот только я боюсь, у них может не хватить ни силы, ни  умения властвовать и империя перейдет напрямую к шоргам. Такого исхода мы должны избежать во что бы то ни стало. А потому, как бы ни манил соблазн радости безумия, я постараюсь остаться в своем уме и вернусь к нашим мятежникам.
Перед твоим отлетом мы уже подозревали ,что дело нечисто. Но никто и предположить не мог, что заговорщики сумели, оставаясь в тайне, связаться с целой неизвестной цивилизацией и заставить их действовать в своих интересах. Это же совершенно невероятно! Однако, глядя на свершившиеся факты, выглядит невероятным, что мы проглядели столь вопиющее событие. Итак, резюмирую выводы. В империи есть враждебно настроенные силы. Кто они, выяснить до сих пор не представилось возможным. Тому есть причины. Во-первых, в свое время, после того, как  Хола рю Гилет положил конец той позорной междуусобной бойне, он позаботился о том, чтобы население всех мятежных планет оказалось лишено потенциальных предводителей. Как известно, на любой из планет всегда есть не более десяти процентов населения, обладающих особыми талантами. Как правило, их харизма еще в детстве делает их лидерами. Впрочем, как ты знаешь, этот дар может проявляться и в виде каких-то особенных качеств, таких как таланты в любой области искусства или науки. Словом, Хола поставил себе задачу обезглавить планеты-заговорщики, удалив оттуда эти самые десять процентов выдающихся представителей нации. И, надо заметить, он преуспел в этом весьма замечательно. Если ты помнишь, планеты третьего пояса до сих пор не могут догнать по своему развитию даже тех, кто был колонизирован значительно позже, не говоря уже о планетах Алеот Астар. И причина отставания вовсе не та, о которой говорят учебники естественных наук. Вовсе не то, что якобы почвы Третьего пояса слишком бедны, чтобы экономика могла процветать. Бедны не почвы, а — население, четыре поколения назад лишенное лучших представителей расы.
- Тогда получается, эти планеты не могут представлять угрозу?
- Конечно, не могут. Это не они угрожают империи, а потомки тех десяти процентов, рассеянные в настоящее время едва ли не по всей галактике.
- А мы можем их найти?
- В том-то и дело, что нет. Хола в свое время озаботился тем, чтобы ссыльные не имели ни малейшего доступа к данным о родных планетах. Он попросту приказал уничтожить архивы, предполагая, что этого будет достаточно. Ошибка та нынче стоит нам здоровья и жизни наших детей и угрозы всей империи. Мы не знаем, где искать потомков переселенцев. Но, к сожалению, они сами или по крайней мере их часть сохранила сведения в виде семейных преданий или чего-то в этом роде. Мы их не знаем. Но они знают по-видимому, больше, чем мы.
- И что же делать?
- Искать, наблюдать, выяснять. Может быть даже путем провокаций. Но чего точно делать нельзя, так это сообщать правду о том, что ты жив. Иначе тут может подняться такой хаос, что никакой бо Коро Риота не справится с ситуацией.  В то же время, оставить тебя без помощи было бы абсолютным преступлением. Рю Дерк Смит предложил решение, которое на мой взгляд могло бы приблизить нас к обоим целям — и к возвращению тебе и, я надеюсь, Алите, привычного облика, и — к выявлению предателей, натравившим на нас такую напасть как шорги. К тому же совершенно чудесным образом мы можем поспособствовать восстановлению справедливости в удаленном секторе галактики, где ты чудом нашел пристанище. Как, говоришь, называется это место?
- Они называют его Земля.
- Вот значит этой самой Земле выпадает шанс восстать из той пропасти, в которую ее погрузили Смотрители. 
- Что-то не верю я в Смотрителей.Похоже на детские сказки.
- Много ты знаешь о сказках. - Это вступил в разговор доселе молчавший Дерк. - Отведи меня на Землю, я хочу своими глазами увидеть этот проект в действии. Потом я расскажу тебе то, что будет возможно.
- Я — наследник Верховного Лорда! - Еан вспылил не на шутку. - Что значит, «возможно»? Я настаиваю на своем праве знать все, что происходит под солнцами планет моей империи.
- Конечно, молодой лорд Еан рю дэ Гилет. Ты имеешь право и обязанность знать все под солнцами планет империи. Вот только Земля не входит в конфедерацию и если уж является частью чего-то, так, пожалуй, только проекта межгалактической тюрьмы, созданного Смотрителями.
Еан перевел дух. Его только что изящно поставили на место. Учитель умел быть непреклонным, когда дело того требовало. Хорошо, он попытается еще раз, но позже.
- Прошу обоих собеседников уделить внимание только и единственно цели, ради которой мы здесь собрались. Все, что касается Земли и помощи ее обитателям — это побочный продукт нашего основного действия: спасения наследников и возвращения им их тел, избавление империи от главного врага — шоргов, а также ликвидация заговора внутри империи. Вот наши главные приоритеты. Остальное —  как получится.
- Слово Верховного Лорда! - проговорили в унисон оба, а рю Смит склонил голову в согласии. Приказ, даже высказанный в мягкой форме, требовал полного повиновения.
- Итак, я хочу побывать на этой планете и своими глазами увидеть, как там обстоят дела. Тогда можно будет решить, какой части технологии достаточно для достижения наших целей. И, заодно решим, каким способом их обучать.
- Хорошо, отправляйтесь в путь. А я на всякий случай подготовлю курсантов.
На этой загадочной фразе аудиенция закончилась и Верховный Лорд покинул залу, не забыв закрыть за собой дверь и отдать приказ караулу никого туда не впускать.
Дерк не спеша пересек помещение, чтобы удобно устроиться на одном из диванов, разместившихся в зоне для приватных бесед. Он улегся, пристроив под голову полосатую подушку.
Ну вот, сынок, я готов. А тело пускай поспит в тишине. Сегодня доступ в эту часть замка воспрещен всем, кроме Верховного Лорда.

Старым было только тело.
Сам Дерк сориентировался почти мгновенно и порой Еану казалось, что учитель только из вежливости позволяет ему быть штурманом в этом удивительном полете двух духовных сущностей сквозь невообразимую бездну пространства. Что бы там кто ни говорил, никакая скорость света или постоянная Фил-Маноргена к ним не имели никакого отношения. Да и полетом вряд ли можно было назвать их практически моментальное перемещение с одной точки галактики в другую, почти затерявшуюся на окраине. Пожалуй, больше времени ушло на то, чтобы рю Смит освоился, выйдя за пределы своего материального тела, продолжающего мирно сопеть среди полосатых подушек.
И вот он уже с интересом оглядывает небольшое помещение в доме из желтых панелей и спящего на кровати человека.
- Это и есть твой подопечный? Напомни мне, как его зовут.
- Стефан. Стефан Шумахер. Пожалуй, сейчас я больше его подопечный, чем наоборот.
- Даже не думай! Если бы он не оказался у тебя на пути, ты в любом случае нашел бы выход, в конце концов, у тебя впереди почти тысяча лет только для этого тела. Времени в любом случае достаточно. Но случилось так, что способностей этого парня хватило, чтобы привлечь твое внимание. И теперь ты даешь шанс этой цивилизации продлить жизнь каждого человека на этой планете, а Стефану Шумахеру и его команде — выйти в космос и узнать больше, чем можно было даже мечтать. Он — твой подопечный. Кстати, есть ли какие-то специальные формы вежливости для этой планеты?
- Насколько я знаю, достаточно просто приветствия и обращения по имени. Иногда, обращаясь к более значимой персоне, они добавляют специальные слова, вроде господин, сэр, мистер или сеньор, в зависимости от наречия.
- Благодарение Милосердной Девы (Милосердная Дева — одна из ключевых фигур пантеона одного из древних культов метрополии), нам не придется думать о наречиях. Согласись, одно из неоспоримых преимуществ нашего нынешнего состояния, кроме, разумеется скорости, именно в том, что есть возможность свободного общения. Представь меня господину Стефану, а то он, похоже, проснулся и теперь пребывает в недоумении, с кем это ты разговариваешь.
«Гахан меня задери! Как он умудряется все замечать? Мне у него еще учиться и учиться», - успел подумать Еан, с некоторым опозданием обнаружив, что только что мирно спавший человек, более спящим не является и с изумлением таращится в потолок, пытаясь понять, бодрствует он или видит сон.
- Доброе утро. Позволь, я познакомлю тебя с моим учителем рю Дерком Смитом. Рю Смит — это Стефан Шумахер.
- Здравствуй, рю Стефан, я очень рад знакомству с тобой.
Дерк постарался быть максимально вежливым. Но похоже слово «учитель» включило некий заученный механизм поведения, ибо лежащий судорожно дернулся в попытке выбраться из кровати.
- Нет необходимости вставать, я все равно не могу ответить тебе тем же — мое тело в настоящий момент мирно спит на кушетке в зале Большой императорской библиотеки. Пусть это послужит достаточным оправданием тому, что и ты продолжишь занимать удобное положение.
Похоже, Дерку удалось разрядить обстановку.
- Здравствуйте, господин рю Дерк Смит. - Стефан, похоже, пришел в себя, хотя Еан чувствовал в друге внутреннее напряжение.
- Ты можешь называть меня рю Смит, будет значительно короче, но достаточно официально. Еан тоже обращается ко мне именно так. А я, если мы, конечно не на официальном приеме, зову его попросту «сынок». Но сейчас у нас, как мне кажется, вовсе не дворцовый прием, не так ли?
- Пожалуй, да. Не знаю, как это выглядит, я на дворцовых приемах ни разу не бывал, но, вроде как не похоже.
- Ну и славно. Значит мы можем не тратить время на церемонии, а перейти прямо к делу. Тем более, что дел нам предстоит переделать немало.
И Дерк развернул перед собеседниками план, начертанный на нежно-голубой глянцевой дощечке, по которому бежало самопишущее стило, под которым рождались замысловатые иероглифы. Еан, оценив ситуацию, вмешался в процесс и, раздвинув ряды иероглифов, попытался втиснуть между ними перевод текста на язык землян. Стефан, внимательно следивший за текстом, с удивлением обнаружил весьма существенные отличия от плана, над которым они втроем с Карло столь усердно работали. Такие пункты, как передать технологию регенерации органов, научить землян, как продлевать жизнь организмов на срок до 15 процентов от существующего, обучить землян технологии, необходимой для создания корабля, а также всем сопутствующим знаниям, для его реального создания там тоже были. Вот только занимали они разве что десятую часть всей поверхности. Прочее же явилось для него абсолютной новостью.
Однако вопрос задать он так и не успел — этот рю Дерк или учитель, похоже, читал его мысли на лету.
- Ты правильно оцениваешь ситуацию, рю Стефан. Все, что делается на этой планете и для этой планеты является всего лишь небольшой частью очень обширного плана, цель которого — навести порядок не просто на одной планете или восстановить справедливость для одного живого существа, пусть это даже наследник Великого Лорда. Наша цель — привести в порядок очень обширный сектор галактики, избавив народы конфедерации от существующих угроз и предоставив им возможности безопасной жизни и развития цивилизации на значительное время. Причем сделать это в силу очень обширного ряда причин в весьма сжатые сроки. Скажи мне, рю Стефан, готов ли ты участвовать в таком плане?
Парень, похоже, не на шутку растерялся. Еще бы, обещая другу помощь вряд ли можно иметь ввиду помощь чуть ли не всей галактике. Масштабы казались несопоставимыми, а ответ — неочевидным.
- Я понимаю твою растеряннсть. Выглядит, как что-то слишком большое для одной жизни. Но что поделать, если судьба кидает кости и они все выпадают тебе, выбор очень прост: либо согласиться и взять на свои плечи все, что выпало, либо отказаться и взвалить эту ношу на других. Загвоздка только одна — никто не может заранее знать, которое из решений верно. Знаешь почему?
Стефан отрицательно помотал головой.
- Да потому, что оба решения содержат в себе как вероятность победы, так и поражения. Проиграв, будешь жалеть в любом случае. С победой дело обстоит не так однозначно. В случае отказа она, боюсь, невозможна. Если только не считать победой пресную жизнь с осознанием упущенной возможности. В остальном — выбор за тобой.
Стефан запустил пятерню в голову и зачем-то с силой подергал себя за изрядно отросшие в Монголии вихры.
- Да о чем тут думать? Я давно все решил, Еану помогать надо. Вот только есть одна загвоздка — я же ни черта не знаю ни про эту вашу галактику, ни про ваши проблемы. А вы мне говорите о том, что существуют другие цивилизации, совсем как в телевизионном шоу каком-нибудь. Как я могу справиться с тем, чему даже названия в моей голове нет?
- Ну что же. Похоже, рю Стефан, это действительно проблема. К счастью, я надеюсь, решаемая. Собственно, причина моего прибытия именно в этом. Сначала я хочу убедиться в твоем желании помочь нам в решении наших проблем в обмен на помощь твоей планете. А затем, если ты согласен, я хотел бы узнать две вещи. Одна из них — это общая ситуация на Земле. А вторая — лично твои возможности и способности. Я хочу точно знать, что у тебя достаточно сил, чтобы выполнить то, что кажется невозможным. Если ты окажешься таким, как надо, поверь, без знаний и без помощи ты не останешься.
- Тогда я согласен.
- Благодарю тебя рю Стефан. Это непростое решение. На то, чтобы исследовать планету нужно гораздо больше времени, чем требуется для исследования тебя. Потому предлагаю начать с более простого. Заодно и проверю, как Еан справился с твоими поломками. Не возражаешь?
- Вроде, договорились.
- Хорошо. Я только должен выполнить одну формальность. Предупреждаю тебя рю Стефан Шумахер, что полное обследования кроме физического будет также включать в себя изучение твоего ментального состояния, а также твоей личной пространственной сферы влияния.
«Сфера влияния — это то пространство, которое ты накрываешь, как личность и в котором можешь воздействовать на все существующее в этом пространстве, как на материальные предметы, так и на других живых существ, находящихся в этом пространстве», - пояснил другу Еан.
- Спасибо за помощь, сынок, - поблагодарил учитель и продолжил: - Прошу тебя, рю Стефан Шумахер дать личное и определенное согласие на мое вмешательство в твое личное пространство. Клянусь, что не внесу никаких искажений, а также не предам никакой огласке ничего из того, что может стать мне известно в результате исследования. Согласен ли ты?
- Да, я даю свое согласие. - Стефану вспомнились рассказы Еана о кодексе, строго соблюдаемом на его родной планете. Похоже, эти ребята подходили к делу весьма ответственно. - Что я должен делать?
- Ничего. Просто полежи спокойно, можешь даже поспать, если хочешь.
И он почему-то расслабился и в самом деле заснул. Возможно, потому, что  слова учителя звучали успокаивающее, а может просто потому, что за окном царила кромешная ночь.
Спал Стефан крепко и без сновидений. Проснувшись же, не сразу сообразил, в самом ли деле состоялся ночью этот странный диалог. И очень скоро уверился, что все это ему вовсе не привиделось.
- Доброе утро, рю Стефан, - услышал он в своей голове.
- Доброе утро, рю Дерк, привет, Еан.
- Привет.
- Ну и что там у меня, все в порядке? - в ожидании ответа он волновался, как перед экзаменом. Если он окажется годным, то отказаться от выполнения обязательств будет никак невозможно. Если же этот рю Дерк найдет в нем какой-нибудь изъян, то получится, что он уже сразу потерпел поражение. А это было бы чертовски обидно.
- Ты даже не представляешь себе, рю Стефан, насколько в порядке  По правде говоря, немного зная историю этой планеты,  я ожидал куда более худшего и весьма удивлен тем, что твои возможности ничуть не меньше, чем возможности наших соплеменников, успешно прошедших тесты при поступлении в кадетский космический корпус. Есть, правда, некоторые границы, за которые тебе будет трудновато выйти, но, я надеюсь, некоторое время и толика наших совместных усилий решит эту проблему. Что касается твоих физических возможностей, то я должен гордиться своим учеником, Еан залатал тебя не хуже штатного врача. С той только разницей, что ему пришлось использовать ограниченные ресурсы вашей медицины. Сынок, ты молодец.
Стефан понял, что последняя фраза относилась к его другу.
- Я рад это слышать, - он почувствовал, как хлынувший в кровь адреналин заставил сердце забиться в оглушительном ритме, так что отдавалось в ушах. Надо же ,как его, оказывается цапануло. Но внешне он постарался сохранить спокойствие — А что теперь?
- А теперь я хотел бы поближе познакомиться с твоим партнером рю Карло Рокка. А там уже решим, что и как делать дальше.

Карло прилетел поздним вечером и в столовую вышел поздно.
- Привет! Не хочешь позавтракать в кабинете? Разговор есть.
- Конечно! А что, что-то случилось? Мне Влад ничего не докладывал.
Стефан к своему стыду осознал, что сам настолько погряз в проекте, что даже не знает, как управляется вся эта база со все пребывающим на нее народом. Черт, он же вовсе не справляется с делом! Но с другой стороны, оказывается Влад действительно принял на себя бразды правления и, похоже, все идет как надо.
- Нет, нет, все в порядке. По другому вопросу поговорить надо.
Вскоре они уединились в кабинете, где уже стоял поднос и витал запах кофе.
- Тут такое дело, Еан, может ты?
- Да, конечно. Сеньор Карло, позвольте представить вам моего наставника рю Дерка Смита. Но прибыл со мной из метрополии, чтобы помочь нам справиться с проектом.
Справедливости ради стоило отметить, что Карло, не имевший большого опыта общения с нематериальными собеседниками, умел что называется «держать лицо». Единственное, что выдавало в нем волнение, так это настойчивость, с которой он использовал слово «сеньор». В его исполнении имя собеседника звучало как сеньор рю Дерк Смит и никак иначе. В остальном же переговоры продвигались вперед так же последовательно и целеустремленно, как и ожидалось. Когда дело дошло до метнального исследования, Еан предложил Стефану пойти и заняться делами. Отчасти чтобы не мешать, отчасти из естественного желания сохранить приватность партнера, насколько это только возможно.
Карло вышел из кабинета только к обеду. И то, только для того, чтобы позвать Стефана разделить с ним трапезу опять таки в кабинете.
- Ну что, вы закончили?
- Почти. - рю Дерк опередил Карло, до сих пор выглядевшего слегка ошеломленным.
- То есть у вас перерыв на обед?
- На обед тоже. Но впрочем, что касается сеньора Карло, то, я надеюсь, не доставил ему значительных неудобств. Вы не в обиде на меня, сеньор?
Карло, только что положивший в рот большой кусок вкусно пахнущего мяса, только отрицательно помотал головой и развел руками, подчеркнув невозможность иначе ответить на вопрос. Но, похоже ни Рю Смит ни Еан не испытывали трудностей с пониманием даже если общение производилось жестами.
Дерк даже изобразил улыбающееся личико, слегка похожее на смайлик.
И снова взял инициативу на себя.
- В каком-то смысле мы закончили. Я очень благодарен сеньору Карло за представленную информацию . Хочу еще раз подчеркнуть, что ни в какой степени не сомневался в искренности, с которой вы приступили к реализации проекта. Но я должен был убедиться, что в будущем не возникнет трудностей ментального пана с его реализацией. К тому же наше общения показалось мне невероятно интересным с точки зрения информации, сеньор оказался настоящим кладезем информации. В будущем ,я надеюсь, у нас появится больше времени, и вы не откажете мне в любезности поделиться опытом и знаниями об устройстве вашего общества. А пока нужно определиться, каким образом мы можем ускориться, чтобы в разумные сроки сделать все, что намечено. Есть предложение...
«Предложением» оказался прекрасно продуманный план, каковой рю Смит тут же и изложил:
- Нынешний образ действий делает проект весьма уязвимым — случись что с Еаном или со Стефаном и весь проект встает навсегда.
Фраза прозвучала, что называется не в бровь, а в глаз. Человеческий фактор и впрямь вносил огромный фактор риска. А то, что предлагал Дерк риски если и не сводило к нулю, то существенно уменьшало. По его плану на Землю должны были прибыть специалисты, напрямую обучающие инженеров, техников и даже врачей.
- Как это возможно, сеньор рю Смит? Как они прибудут сюда?
- Так же, как и я. Мое тело продолжает спать на кушетке, пока я здесь. Скоро я покину вас и вернусь домой. Со стороны покажется, что я просто от души выспался. Что, впрочем, очень кстати, ведь мне еще нужно будет переделать кучу дел. Но мы уже после первого прибытия Еана обсуждали с Верховным Лордом проблему. Полагаю, после моего доклада мы в кратчайшие сроки сумеем направить сюда около ста специалистов, пусть они напрямую обучают землян. 
- Извините, рю Смит, - Стефан больше не мог сдерживаться, вопрос вертелся на языке так, что казался прямо горячим.
- Спрашивай, рю Стефан. Я вижу, ты обеспокоен.
- Обеспокоен? Да я не просто обеспокоен, у меня буквально «крышу сносит» от вашей информации.
Уловив замешательство Дерка Еан быстренько отправил ему картинку, что-то вроде карикатуры, где с одной стороны стоял мультяшный домик со съехавшей на бок крышей, а с другой стороны — человечек, голова которого стремительно скатывалась под ноги. Обе части рисунка соединял жирный знак равенства.
Дерк в ответ создал картинку кивающего в знак согласия человечка, он понял сказанное.
Стефан между тем продолжил:
- Если я правильно понял, вы можете прислать сюда сто, а то и больше  человек, только для того, чтобы нас обучить. Но ведь это нерационально! Зачем мы вам? Зачем вам обучать нас, если вы сами можете без помех взять любой из имеющихся у вас кораблей и отправиться в любое место галактики, чтобы разыскать врагов и отнять у них тело Еана? Мы же — лишнее звено! Тут что-то не так!
- Ты абсолютно прав, рю Стефан, в обычной жизни вы нам действительно были бы не нужны. Но есть некоторые обстоятельства...
И Дерк озвучил то, что ранее рассказал Еану о мятежниках, о неизвестных силах, сообщающих информацию шоргам:
- Великий Лорд прекрасно понимает, что любое наше действие может спровоцировать беспорядки. Потратив столько столетий — наш император к сожалению далеко не молод - было бы чрезвычайно обидно не довести до конца то, ради чего была создана империя. Только вдумайтесь, почтеннейшие! Впервые за многие тысячи лет мы сумели создать мир и благоденствие на всех планетах конфедерации. Разумеется, мы еще очень далеки от цели миссии и уровень жизни в разных планетных системах может существенно отличаться друг от друга. И не только экономически. Мы же различны даже по биологическому строению, не говоря уже о таких вещах как культура и традиции. Но достигнуто главное — заключены мирные соглашения, которые, благодаря усилиям Верховного Лорда, за много столетий ни разу не были нарушены. По правле говоря до относительно недавнего времени мы думали, что битвы за власть — это пережиток прошлого, уже успешно побежденный. Но,Ю как оказалось, радоваться пока более чем рано. Мы ни в коем случае не готовы допустить даже малейшего повода для любого конфликта. И пока наши специалисты не найдут зачинщиков, готовых ради власти подвергнуть риску миллиарды наших подданных, мы не имеем права сделать ни одного неверного шага. И уж конечно, мы не будем провоцировать ситуацию, открыто снаряжая корабль, чтобы искать тело наследного принца. Пока мы не знаем ни кто наши враги, ни какими ресурсами они располагают. Мы также не догадываемся на какие преступления они готовы пойти. По сравнению с ущербом, уже нанесенным шоргами то, что тела всех трех наследников Верховного Лорда могут оказаться уничтоженными, боюсь покажется детской забавой. Если, конечно ,не брать в расчет тот хаос, который может наступить, если империя окончательно останется без наследника. 
- Но если вы можете перемещаться, оставив тела спать в кровати, то зачем вам корабли? Зачем вам что-то строить? Разве вы не можете действовать силой мысли?
- Конечно можем. Мы можем перемещаться в пространстве, можем смотреть, слушать, наблюдать. Но возможности к действию, рю Стефан, в таком состоянии весьма и весьма ограничены. Мы и общаемся-то только потому, что ты соглашаешься на это. Если бы ты испугался настолько, что закрыл бы свой разум, то общение с тобой стало бы весьма затруднительным, или вовсе невозможным. Кстати, позволь выразить восхищение твоей храбростью, полагаю, на вашей планете найдется не так уж много людей, способных без подготовки принять столько неведомого. Но вернемся, как сам видишь, без тела мы можем оставаться всего лишь наблюдателями. Вот почему мы нуждаемся в вас не меньше, чем вы в нас. Никто во всей галактике даже не заподозрит, что с этой планеты может стартовать что-то, способное передвигаться на принципах, отличных от реактивной тяги. Насколько я могу судить, те, кто поместил вас сюда и этой возможности не предполагали.
- Я понял, рю Смит. Мы нужны вам как рабочая сила, чтобы вы нашими руками справились со своими проблемами. Я верно понимаю?
- Ну что же, рю Стефан, ты выразился грубо, но в целом верно. В качестве дополнения позвольте заметить, сеньоры, что мы не используем вас вслепую. Мы в самом деле намереваемся обучить земных специалистов знаниям в двух областях: в медицинской сфере и в области построения кораблей для межгалактических переходов. Пожалуй, это честный обмен, разве нет?
- Я думаю, да, сеньор рю Дерк Смит. - Карло был очень серьезен. - Вы всем семи миллиардам даете секреты здоровья и долголетия. От нас же требуется малое количество храбрецов, способных помочь. Мне жаль, что я уже не так молод, чтобы принадлежать к их числу.
Переговоры закончились. Осталось сделать все, о чем договорились. И рю Смит вместе с Еаном отправились прямиком в дворцовую библиотеку. Тело на кушетке зашевелилось просыпаясь и Дерк поднялся на ноги, уронив одну из подушек. Еан поймал свое первое побуждение, как в детстве, помочь учителю и поднять подушку, но сообразил, что сделать это пока выше его сил. «Гахан задери этих шоргов! Найду,  разберу на кусочки, будут катиться аж до горизонта!», - с досадой подумал он.
«Не суетись, все будет в свое время», - поймал он мысль, - «И полетишь, и найдешь, и может даже разберешь, если захочешь. А пока давай собирайся, тебе еще нашим парням маршрут излагать предстоит».
И Дерк аккуратно уложил подушку на место.

«Парни», а точнее специалисты высочайшего класса каждый в своей области уже ждали в одном из залов Академии, примыкавшей к библиотеке. Как пояснил по дороге Дерк, каждый из них имел за плечами не только профессиональную подготовку, но и опыт участия в двух или более проектах, требовавших особых ментальных качеств. Вдобавок, все они повторно прошли тест на «вмешательство» и принесли личную присягу Верховному Лорду.
 Что такое тест на «вмешательство», Еан отлично помнил — он и сам проходил это испытание перед каждым выходом в космос. Все дело было в истории. А точнее в методах, которые участники конфликтов, раздиравших конфедерацию, использовали для вербовки шпионов и союзников. Вмешательство по сути представляло собой большую тайную операцию, о которой жертва до конца своих дней могла не узнать. Человека, выбранного на роль шпиона, похищали. Иногда ночью, а иногда, если верить историческим хроникам, даже среди бела дня, похищение могло выглядеть как несчастный случай или временная потеря сознания, это неважно. Важным было то, что похищенному вводился определенный препарат, вызывающий одновременную эйфорию и в то же время невероятную боль всех мышц. Одурманенный, полностью потерявший над собой контроль, он подвергался гипнозу. Команды отличались в зависимости от того, какую роль заказчик отводил для конкретной жертвы. Возможно, ему нужен был союзник, правильно голосующий на выборах. Или — шпион. А может одноразовый исполнитель, готовый умереть, выполняя порученное задание. Результаты могли быть разными, но объединяющим являлось то, что ни одна из жертв никогда не могла вспомнить, что именно с ней проделали. Как явствовало из исторических хроник, жертвы не могли объяснить причины своих поступков или смены пристрастий. Все, что они делали им казалось единственно правильным и логичным. Долгое время даже после установления мира заступники (службы охраны порядка), выезжавшие на происшествия, находили людей, подвергавшихся ранее такому воздействию. Жертвы, однажды получившие воздействие, жаждали повторения. И после того, как  враждебные кланы поуничтожали сами себя, их тайные невольные «поклонники» остались без привычного допинга. На протяжении ряда лет по империи прокатилась целая волна несчастных случаев, вызванных разрушительными импульсами, ищущими выхода после «вмешательства».
Тогда в спешном порядке была разработана методика выявления жертв и каждый житель империи прошел проверку. Во всяком случае так считалось. Несчастных жертв поначалу изолировали от общества и принялись искать способ вывести их из состояния взведенного курка. Без ошибок, конечно, не обошлось, но постепенно методику усовершенствовали и бывшие жертвы вмешательства в конце концов смогли вернуться к нормальной жизни.
В настоящее время проверку на «вмешательство» проходили те, от чьих действий или решений зависели жизнь и здоровье других людей: врачи, заступники, учителя, государственные служащие любого ранга, ученые, военные... Еан пытался вспомнить перечень профессий, в которых проверка на вмешательство носила обязательный характер. Получалось немало.
Но эти «парни» к тому же принесли личную присягу — Еан вспомнил волнующую процедуру, когда присягу приносил он. Неважно, что принимал ее отец, тот рядом с кем он вырос, кого любил и знал. Он искренне клялся отдать все силы на процветание империи и счастье каждого ее гражданина.
«Парни» оказалась очень разномастной группой из представителей нескольких рас совершенно разного вида, и, судя по тому, что успел распознать Еан, разного пола и возраста. Здесь собралась истинная элита  — профессионалы в своем деле, умные, преданные, достойные доверия.
Гул голосов затихал по мере того как Верховный Лорд шел по проходу к трибуне. Еан отметил, что отец не надел форму для официальных приемов, оставив обычное цивильное платье. Однако
- Я рад приветствовать вас, шифе (шифу — обращение к профессионалу, шифе — множественное число). Империя нуждается в помощи каждого из вас.
Верховный Лорд говорил, а тишина в зале с каждой секундой становилась все прозрачней. Казалось, она вибрирует, как струна арбалиста в руках опытного охотника, вбирая в себя его волю, чтобы выпустить смертоносный страл по указанной цели.
- Сегодня это самая большая тайна империи. И самая важная задача. Я рассчитываю на вас.
Отец завершил речь и остановился в ожидании.
Страл вылетел, струна ослабла. Тишина сменилась легким гулом из которого вдруг выделился звонкий явно женский голос:
- А как нам это сделать?
- Я не знаю, шифу. - Рука Верховного Лорда сделала с детства знакомый жест растерянного недоумения. - Я знаю одно, каждый из вас — лучший в своем деле. Уверен, решение есть и вы, найдете его. Отныне каждый из вас — член команды «Спасение». Бо Коро Риота, командование поручаю тебе.
Командор поднялся к трибуне и отдал ритуальный поклон:
- Я принимаю командование, Верховный Лорд.
И, не дожидаясь, пока император покинет зал, немедленно обратился к сидящим:
Шифе, если меня правильно информировали, то перед тем, как появиться здесь, каждый из вас должен был уладить свои дела. С этого момента до окончания миссии вы будете недоступны ни для семьи, ни для работы, ни для друзей. Вы готовы, шифе?
«Бо Риота несомненно тоже шифу в своем деле», - подумал Еан, глядя, как мастерски он формирует команду. Похоже, он предусмотрел все. И уже совсем скоро тела членов команды мирно спали, каждый в отсеке, специально оборудованном в соответствии с потребностями его расы.
Но все они мчались к Земле. И он снова был ведущим. Теперь, правда, не Еаном, но — Первым. Для удобства общения каждый взял себе порядковый номер и теперь никто, кроме, пожалуй бо Риоты не знал, скрывается под номером мужчина или женщина, гуманоид или существо, ничуть на него не похожее. Сейчас это было совершенно неважно.
Трудность заключалась в разнице культур.
Земляне не имели ни малейшего представления о телепатии, выход из тела считался чем-то сказочным, в лучшем случае фантастическим, а наличие голоса в голове считалось серьезнейшим расстройством, которое местные врачи пытались излечивать, разрушая медикаментами личность и тело пациента.
Как в таких обстоятельствах обучать специалистов, не знал никто. Однако, задача требовала решения и пользуясь невидимостью пришельцы принялись знакомиться с  будущими подопечными, прикидывая так и эдак, каким образом можно с ними войти в контакт.

В конце дня в воротах раздался стук.
Шофер Доржоо, в свое удовольствие ковырявшийся в гараже, открывать сам не решился. Но вовремя вспомнил, что с недавних пор у него под рукой есть «внутренняя связь», как гордо назвал свою установку усатый толстяк, протягивавший провода, привычная всем мобильная сеть брала на базе плохо, а то и вовсе отказывала.
А потому Доржоо не спеша вытер руки ветошью и аккуратно набрал номер начальника охраны герра Вагнера:
- Тут в ворота стучат. В главные. 
«В главные» он конечно добавил от себя, чтобы подчеркнуть важность сообщения.
Длинноногий Ханс в сопровождении двух дюжих монголов, принятых им в службу безопасности примчался немедленно.
За воротами стоял монгол. Самый обыкновенный монгол в шубе и лисьей шапке, натянутой по самые глаза. Рядом с монголом сидел пес. Вроде бы тоже самый обычный, если, конечно, не считать светящихся красным глаз. При виде незнакомцев пес вежливо встал, но даже не подумал ни лаять, ни как-то еще демонстрировать свое присутствие. «Да, пожалуй, одного вида достаточно, дружок, чтобы я принял тебя всерьез», - почему-то подумал Ханс.
Монгол что-то сказал на своем гортанном наречии, казавшемся грубым для европейского слуха. Ханс ничего не понял. Но «служба безопасности», равно как и Доржоо, от любопытства вылезший из гаража посмотреть, что происходит, склонились перед незнакомцем в поклоне.
Монгол стоял. Сотрудники по-видимому, разгибаться не собирались. Пес неотрывно смотрел на Ханса своими красными глазами. Складывался какой-то сюр.
К счастью, Сайда, обладавшая редким умением оказываться в нужном месте в нужное время, наконец подоспела к воротам и что-то спросила у незнакомца. Он отвентил все также гортанно и громко. Девушка немедленно согнулась в поклоне. Однако, поторопилась выпрямиться, чтобы перевести ничег оне понимающему Хансу:
- Это шаман.
- Что шаман? - Ханс ничего не понимал.
- Он говорит, что он — шаман. И ему нужно поговорить с главным.
- О чем?
- О духах. Он должен поговорить с главным о духах, которые пришли сюда.
- Какие духи? - Ханс начал терять терпение. - О чем он говорит?
Монгол кажется понял, что просто так пускать его не собираются. Он открыл рот и сказал что-то еще, по слуху столь же ругательное.
- Он сердится. Он говорит, что это — очень срочно.
Видя, что людям никак не удается договориться, пес решил внести свою лепту. Сверкнув на Ханса пугающе-красными глазами он сел и, задрав морду к стремительно теряющему краски небу завыл.
«Похоже, дружок, ты свое дело туго знаешь», - Ханс почувствовал, как мурашки огромной неконтролируемой толпой с топотом промчались по спине и понял, что псу, пожалуй, удалось-таки привлечь внимание всей базы к своему хозяину.
- Что происходит? - К воротам подоспел на ходу натягивающий на себя полушубок Влад.
- Это шаман! - Сайда от нетерпения притопнула ножкой. Он говорит, ему срочно надо встретиться с главным. Может с вами?
Она обернулась к монголу. Тот отрицательно покачал головой и снова что-то прорычал.
- Нет, он говорит, есть еще человек, с которым ему обязательно нужно встретиться.
- Хорошо, пойдем. - Влад направился к одному из желтых бараков.
Монгол последовал за ним. Пес, как неотрывная тень зацокал когтями по дорожке рядом.
Ханс поплелся следом, отправив одного из охранников за Стефаном.
В кабинете было тепло, но монгол шубу не снял. Сесть он тоже отказался, только снял с плеча мешок, поместив его рядом с псом, без лишних церемоний улегшимся у его ног.
Прошло какое-то время, прежде чем слегка запыхавшийся Стефан появился на пороге.  Монгол уставился на него из-под шапки своими черными узкими глазами. Убедившись, что перед ним тот, кого он искал, утвердительно кивнул и что-то сказал.
- Он хочет, чтобы все ушли. Хочет говорить только с вами,  -Сайда слегка наклонила голову в сторону Стефана.
- Но я же не говорю по-монгольски.
Он говорит, это неважно.
- Как же мы будем общаться?
- Он шаман. Он найдет способ говорить с вами.
И Сайда первая направилась к выходу, увлекая за собой Влада и Ханса, по-прежнему стоящего столбом в тщетной попытке понять, что происходит. Один пес продолжал хранить безмятежную неподвижность, развалившись у ног хозяина.
Дождавшись, когда за последним уходящим закроется дверь, монгол стащил с головы шапку, открыв на удивление молодое лицо:
- Тендзын. - указал он на себя и протянул ладонь к собаке — Суудар.
Пес, услышав свое имя поднял голову. Над отливающими красным глазами красовались желтые пятна по форме глаз и Стефану показалось, что на него смотрят сразу четыре глаза.
Моргнув, он вспомнил о вежливости:
- Сайн байна уу, ноён Тендзын. (Как поживаете, господин Тендзын, - монгольская форма приветствия).
Уж столько-то монгольского он успел выучить. Поклонившись, ткнул себя в грудь, представился.
- Сайн байна уу, ноён Стефан.
Похоже, пока все шло гладко.
Тендзын снял шубу и расположился на полу.
«Храни  Господь Карло», - с благодарностью подумал Стефан, опускаясь на низенькую скамеечку со спинкой. Большинство монголов перенимали западный стиль и не отказывались от стульев. Но сейчас наличие войлочной циновки и низенького столика, окруженного такими скамеечками воспринималось как истинная благодать.
Пес с интересом понюхал скамеечку и снова положил голову на лапы, поглядывая на собеседников всеми четырьмя глазами.
- Ноён Стефан, ты слышишь меня?
Голос зазвучал прямо в голове и Стефан чуть не рухнул с низенькой табуреточки. Однако вовремя сообразил, что шаман каким-то образом умеет общаться телепатически.
- Тиим ээ (да, монгольск.) , - кивнул он.
- Не напрягайся, ноён Стефан. Достаточно, если ты будешь думать для меня на своем языке, я пойму.
«Интересно, как я могу думать для него»?
Ответ последовал незамедлительно:
- Когда ты думаешь сам для себя, ты не назначаешь собеседника. А когда ты думаешь для кого-то, ты посылаешь сигнал, вроде мобильного телефона.
Сравнение с мобильником, предложенное шаманом, к тому же в этом странном немом диалоге звучало очень странно. Но, на удивление доходчиво, Стефан во всяком случае все лучше понимал собеседника.
Как оказалось, тот пришел не зря.
- Я знаю много духов. Я разговариваю с ними. И  Суудар ноха — пес при упоминании имени поднял голову, наглядно показав, что участвует в беседе, - он тоже слышит. Но здесь, вокруг вашего дома, - монгол обвел рукой помещение, желая подчеркнуть мысль, - сегодня очень много духов. И я их не знаю. Я не понимаю, зачем они здесь и что они хотят. Это не духи умерших. Это не духи заблудившихся. Это не духи, посланные сюда в наказание отрабатывать карму. Но они здесь есть. Ты знаешь об этом.
Этот странный монгол не спрашивал, он утверждал.
- Позволь мне поговорить с ними. Я — шаман. Я должен знать, пришли они с миром или нет.
Отрицать не представлялось возможным и Стефан лихорадочно пытался придумать хоть какой-то план. Но дело осложнялось тем, что этот шаман, а может быть его пес, а то и оба сразу хозяйничали в его голове как хотели.
- Позволь мне, сынок.
Рю Дерк! Он вздрогнул от неожиданности и послушно, как ребенок кивнул головой.
- Отлично. Мы побеседуем с рю ноёном Тендзыном и нохой Суударом. Если не хочешь, можешь не слушать. Но мне кажется, будет быстрее и проще, если ты побудешь с нами.
Чёрт знает, как они это делали! Разговор, который вели эти двое, а может трое, - ум Стефана поначалу отказывался принимать собаку за полноценного участника беседы, шел так быстро, что он никак не мог сосредоточиться достаточно, чтобы успеть. Похоже, шаман не врал в отношении общения с духами. Да и пес при появлении Дерка тут же сел, наклонив лобастую голову с пятнами, так похожими на глаза на бок.
Пока он с глупым видом мостился на скамеечке, пытаясь осмыслить происходящее, эти уже договорились.
Монгол поклонился и уселся поудобнее, давая понять, что вышел из беседы. Пес тоже улегся, уткнув голову в большие крепкие лапы.
- Ну вот, рю Стефан, кажется наши новые друзья больше не беспокоятся о том, что на Землю прибыла команда «Спасение». Я восхищен способностями этих существ.
Лицо Тенздына ничуточки не изменилось, а пес поднял голову и Стефан готов был поклясться, что тот улыбается.
- Рю ноён Тендзын согласился оказать нам очень большую услугу. Я бы назвал это удивительной удачей, если бы не знал, что каждое живое существо, независимо от его расы всегда стремится к добру. Разумеется, как оно его понимает. К счастью нам удалось достичь псогласия. В настоящий момент они знакомятся с остальными членами нашей команды. Я просил бы тебя,рю Стефан позволить им переночевать здесь, а завтра... О, завтра рю ноён Тендзын обещает устроить камлание приходящий в экстатическое состояние, общается с ду;хами).
- Господи, а это что такое?
- Ты не знаешь? Удивительно. Если я правильно понял, это специальный обряд, принятый в этой части твоей планеты.
Стефан почувствовал, как лицо заливает краска стыда. Похоже, старому рю Смиту в диковинку, как это можно жить на одной планете и не знать обычаев соседних народов. Интересно, а как они справляются с потоком информации при наличии ихней чертовой прорвы планет и даже планетных систем?
Дерк, конечно, заметил его смятение, но усугублять ситуацию не стал.
- Не расстраивайся, сынок. Опыт приходит с возрастом. Так вот, о камлании...
Наутро Карло объявил что-то вроде общего сбора.
Удивительно, но даже уборщики и кухонные работники, обычно стремящиеся потихонечку отсидеться где-то в сторонке явились сегодня в полном составе. Вероятно весть о том, что на базе появился шаман обошла всех монголов.
Стефан вышел к присутствующим.
Ему казалось, что сегодня его глаза ничуть не менее красные, чем у пса шамана. Впрочем, даже если и так, то, пожалуй, удивляться нечему — они с Карло спорили битых полночи, если не больше. Да и то сказать, вы когда-нибудь пробовали убедить набожного католика, а Карло именно таковым и был, в необходимости провести языческий ритуал, который тот сразу же обозвал бесовским. В какой-то момент Стефан что называется шкурой почувствовал, как над ним сгущаются призраки великой инквизиции ,а где-то на горизонте уже теплится костер, на котором Карло того гляди сожжет его как еретика. И неважно, что на дворе двадцать первый век, неважно, что Карло и сам разговаривал с Еаном и Дерком. И даже проект отступал для него куда-то на дальний план при одном упоминании о шамане и камлании.
Боги, боги! Стефан припомнить не мог, а был ли в его жизни более сильный и принципиальный спор, к тому же теологический. Пожалуй, ничего подобного точно никогда не случалось. Удивительное дело, но спор удалось разрешить только при помощи Библии. Вдруг в памяти всплыл деревенский пастор. Стремясь удержать мальчишек в воскресной школе, он готов часами рассказывать о библейских чудесах типа претворения воды в вино или умножения рыб и хлебов. Почему-то припомнилась история о том, как Иисус исцелил слепого и как долго фарисеи не верили тому, что чудо свершилось.
Вообще-то Стефан осознавал, что сказанное им весьма походило на шантаж. Но поскольку все остальные доводы силы до сих пор не имели, он отважился ступить на шаткие мостки из воспоминаний о тех самых проповедях и обозвал мечущего громы и молнии Карло фарисеем, утратившим веру в чудо.
Тот он неожиданности замер, а Стефан, воспользовавшись моментом принялся заколачивать последний гвоздь в крышку гроба раздора:
- Откуда ты знаешь, какие инструменты выбирает Господь? Ты что-ли наделен властью решать, что есть чудо, а что таковым не является. Здесь, между прочим, живут вовсе не католики, в отличие от нас грешных, а буддисты. Вот Он и прислал того, кто оказался поближе. Или у тебя есть иное объяснение тому, что в наши ворота сам постучался человек, умеющий разговаривать с духами?
В общем, Карло наконец сломался. И позволил довершить чудо до конца, даже если для этого надо провести странный ритуал, сильно попахивающий язычеством.
Неизвестно, спал ли он ночью, но сейчас он скромно стоял в сторонке, предоставляя Стефану сомнительную честь представить коллективу шамана, скромно сидящего в сторонке вместе со своим псом.
Вариантов было не густо и Стефан обратился к публике.
Для начала он напомнил свою историю и то, как именно появились у него удивительные знания. А потом рассказал вчерашнюю историю о шамане. Разумеется, он не сомневался, что молва уже разнесла весть о событии до каждого. Но он хотел передать сообщение в правильном ракурсе.
Если вы еще не слышали, то мы говорили с ноёном Тендзыном без переводчика. Но вы также знаете, что пока я не говорю по-монгольски. Как же нам это удалось, скажете вы? Да просто. Мы понимаем друг друга, потому что можем слышать мысли. Он — потому что шаман. А я — потому что получил этот дар. Ноён Тендзын услышал о чуде и решил проверить своими глазами так ли это. А когда убедился, что мы можем общаться, спросил меня, в чем цель нашего проекта. Узнав, правду, он решил внести свой вклад как шаман и хочет провести камлание, которое передаст каждому из вас часть моего дара. Вот ноён Тендзын, помогите ему организовать все, что необходимо.
Как и следовало ожидать, для монголов все прошло гладко. Какая-то часть мужчин немедленно вышла во двор готовить костер. Но с европейцами дело пошло не так гладко.
- Ты что, рехнулся? - Это Микаэль пробился сквозь толпу и тихонько, сквозь зубы прошипел ему в ухо.
- Нет, конечно. - Стефан постарался сохранять самообладание. После бессонной ночи получалось с трудом. - Он настоящий шаман, я проверил.
- И ты хочешь, чтобы я поверил, что пляски с бубном у костра это то, что поможет нам построить корабль по неземным технологиям? Ты хочешь, чтобы я поверил, что это — новый Моисей со скрижалями?
«Ах, да. Микаэль же еврей. У них тоже все не просто».
Стефан обреченно вздохнул, приготовившись убеждать. Но собеседник отчего-то не стремился к спору. Проследив за его взглядом, Стефан обнаружил что пес шамана, как бишь его, Суудар, почему-то больше не лежит в углу, а стоит рядом, глядя своими красными глазами прямо в черные как смоль зрачки Микаэля. Судя по всему, у пса дар убеждения оказался выше, чем у Стефана, ибо Микаэль обреченно махнул рукой и потянулся за шубой, чтобы идти во двор.
От костра в ночное небо летели искры. Но в отличие от звезд, неподвижно и холодно мерцавших в холодном зимнем небе, они стремительно взлетали ввысь, хаотично перемещаясь над гудящим пламенем и меняя цвет от бледно золотистого до тускло-красного прежде, чем исчезнуть навсегда. «Насколько короток цикл жизни каждой искры по сравнению с вечными звездами, настолько сложен и непредсказуем ее полет», - рокотал бубен. И широко-широко на всю степь вторил мелодии гортанный голос шамана, уводя за собой каждого, распахнувшего душу древней мелодии.
Наваждение окончилось.
Костер еще тлел, временами рассыпая по поверхности стайку искр, мчащихся навстречу судьбе. Голос затих, оставив после себя глухой шепот бубна, рассыпающего по степи искры угасающей мелодии. Люди постепенно возвращались на землю оттуда, куда вознес их обряд. Вскоре у костра остались лишь двое — шаман с бубном, время от времени шептавшим вечную песню и большой черный пес, чьи глаза отливали красным, а желтые пятна над ними загадочно мерцали во тьме.

- Невероятно! Как он это делал? - Еан выплеснул вопрос в воздух, вряд ли надеясь на ответ.
- Ты прав, сынок, это более чем невероятно. Этот человек умудрился сделать невозможное, причем так виртуозно, что если бы я сам не был тому свидетелем, ни за что бы не поверил, что на этой планете возможно подобное. Но ты посмотри на результат! Ты видишь?
Еан направил восприятия вовне, стараясь прикоснуться к другим членам экспедиции и ахнул: практически каждый из них вступил в контакт с одним из землян. Технически все было более чем объяснимо, земляне, подпавшие под очарование высокой эстетики, когда сама вечность, казалось, заглядывала в душу, распахнулись навстречу ей. Члены же космического десанта, также подпавшие под невыразимое обаяние музыки, неосознанно устремились на поиски того, что, обладая органами чувств, позволит им ощутить происходящее еще более глубоко. Тела, оставленные без присмотра, резонировали в такт музыке и облегчая задачу найти такое тело, чьи колебания наиболее полно раскрывали обряд. Каждый землянин, вернувшийся после обряда в свое тело, ощутил, что рядом с ним появился некто новый, неизвестный доселе, но достаточно дружественный, разделивший с ним радость полета к звездам. Эстетика объединяла и тот, кто вместе с тобой разделил вдохновение полета, не мог быть врагом. Он смог дать только силу. Шаман выполнил обещание.

Теперь на планете трудилось сразу две команды — пришельцы, стремительно сновавшие между Землей и метрополией, буквально по битам переносящие сюда космические технологии и земляне, воплощавшие в жизнь то, что навевали им сны. Создавались чертежи, строились необычные механизмы.
А в Швейцарии, в еще не до конца отремонтированном шале, группа врачей старательно записывала формулы и методы, не так давно вернувшие к жизни Стефана Шумахера.
Проекты «Еxpectation» (Упование) и «Спасение» набирали обороты.