Горы и кони. Часть2

        За все время общения Романа с этими замечательными животными лишь однажды лошадь доставила ему неприятность.

        Как-то, еще в его первом полевом сезоне, часть молодежного состава партии, поднялась на водораздел, спешилась и, все, кроме Романа, отправились в маршрут. Роману же было поручено отвести лошадей вниз, в район окончания маршрута, и там дожидаться остальных.
 
        Он провел цепочку лошадей вниз по склонам к условленному месту и там, среди кустарника, отделяя от связки по одной лошади, стал спутывать им передние ноги и отпускать пастись.

        В какой-то момент рядом раздался громкий звук, очень похожий на выстрел. Лошадь, которой в это время занимался Роман, испугалась и рванулась в сторону, а Роман, не ожидавший этого, всё-таки удержал ее, инстинктивно дернув уздечку на себя. И тут лошадь то ли от испуга, то ли от обиды хватанула его передними зубами за грудную мышцу, прокусив ее до крови.

        Роман успокоил лошадь и только начал осматривать довольно болезненную рану, как снова раздался тот же громкий звук. И лишь тогда он увидел, что его угораздило расположиться рядом со стадом молодых баранов, то есть овец-самцов, прятавшихся в кустарнике от солнца.

     Одного взгляда на это стадо Роману было достаточно, чтобы понять, что означает слово «скотство» одновременно и в прямом и в переносном смысле.

        От переизбытка половых гормонов эти, сверх озабоченные представители мелкого рогатого скота, то и дело запрыгивали друг на друга, пытаясь совершить насилие, а потом продолжали выяснение отношений в виде поединков. 

        При этом, каждый из дуэлянтов, пятясь назад, отступал на несколько метров, затем останавливался, и собравшись с духом, мчался навстречу противнику. В столкновении они так ударялись лбами, что раздавался звук, по громкости не уступавший выстрелу из ружья. 

        Некоторое время после этого они стояли на месте и от боли трясли головами, а затем расходились и снова сшибались. И это продолжалось до тех пор, пока один из дуэлянтов не сдавался и, не спасался бегством, вклиниваясь в гущу остальных баранов.

        Пришлось Роману срочно уводить лошадей от такого неприятного и беспокойного соседства на участок с еще нетронутой травой.
 
        После второго курса Роман проходил летнюю практику в восточной оконечности Киргизского хребта, всего в нескольких десятках километров к западу от высокогорного озера Иссык-Куль.

        Лесная растительность там отсутствовала, а вот «заряды» – кратковременные дожди, град и даже мокрый снег – случались по нескольку раз в день, причем в сопровождении сильного ветра.

        Лошади, обычно сопровождавшие геологов в маршрутах по этим горам с довольно спокойным рельефом, в непогоду становились крупом к ветру и геологи пережидали такие «заряды», сидя у них под грудью. Вот вам еще один пример полезного использования лошадей геологами, между прочим, очень содействующий их дружескому сближению.
 
        Во время работы в этом районе Роману пришлось пережить весьма неприятное и, можно сказать, – двойное или даже тройное приключение.

        Ему, как-то раз, дали задание верхом на лошади сопровождать начальника поискового отряда Эрика – от временной стоянки партии вблизи линии главного  водораздела – до районного села Кочкорка, расположенного в долине реки Чу.

        Оттуда Эрик должен был уехать в столицу Киргизии – Фрунзе: его, как офицера запаса, призывали в армию – на курсы переподготовки. А Роману предстояло вернуться на стоянку партии и привести лошадь Эрика.

        Старший геолог партии, напутствуя Романа, вручил ему на всякий случай ракетницу, сказав, что она может пригодиться для подачи сигналов ночью, а еще может послужить одинокому путнику для самозащиты.

        Выехали утром и Роман, не без удовольствия, преимущественно рысью, преодолел на своей резвой лошади по кличке Геббельс расстояние в двадцать семь километров по горным долинам. В этом направлении они ехали впервые, но заблудиться на пути к цели в таких условиях было невозможно.

        Тропинки, по которым они ехали, то и дело сливались друг с другом в районе слияния ручьев – в общем, все тропинки, как и система ручьев, вели к Кочкорке. При этом, Роман старался запомнить пройденный путь, хотя никаких особых примет и ориентиров им не встретилось.

        Прискакали в Кочкорку, скормили лошадям взятый с собой овес и в полдень зашли в придорожную столовую. Обедая, Эрик с горя выпил несколько стаканов вина, ведь призывали его на целых шесть месяцев, причем далеко от дома – в город Тбилиси. Понятно, что вскоре он уже совершенно не держался на ногах, свалился возле лошадей, привязанных под деревом, и полностью отключился.

        Роману нужно было уезжать, поскольку ему предстоял многочасовой путь вверх по горным долинам. Но не мог же он бросить Эрика в таком состоянии! Поэтому всю вторую половину дня он пытался пристроить его на какую-нибудь попутную машину.

        Он уже совсем было отчаялся в этом, но, наконец-то, нашелся молодой дальнобойщик – настоящий(!) мужик, который не отвернулся от пьянчуги (а Эрик, благодаря мокрым штанам, в тот момент выглядел именно так) и даже помог Роману поднять и усадить Эрика в кабину своего грузовика.

        Только в самом конце дня Роман смог отправиться в обратный путь. Он вел в поводу лошадь Эрика, в рюкзаке за его спиной болталась бутылка вина, купленная по заказу старшего геолога, а в кармане этого рюкзака лежала ракетница.
 
        В какой-то момент, в пути, к нему присоединилась кавалькада временных попутчиков – тройка не вполне трезвых киргизов, судя по одежде, – служащих, так сказать, местного масштаба. Они приветливо заговорили с Романом, и он рассказал им, кто он и куда держит путь.

        Иногда попутчики немного отставали, распивая вино из горлышка бутылки, а затем эти прирожденные наездники галопом догоняли Романа, пытаясь угостить и его. Роман же настойчиво отказывался от такого угощения, так как не имел тяги к спиртному и к дармовому – в том числе.
 
        Через некоторое время его новые приятели уже были пьяны и, как водится, стали высказывать обиду на его отказы выпить вместе с ними. А когда спиртное у них закончилось, они, чисто по-товарищески, предложили Роману отдать им ту самую бутылку вина, контуры которой четко вырисовывались сквозь ткань его рюкзака.

        Конечно, Роман отказал им, поскольку обязан был выполнить просьбу старшего геолога. Тогда они, – то ли в шутку, то ли всерьез, пригрозили, что могут убить его, а тело спрятать так, что никто и не найдет.
 
        Роман не знал, чего можно ожидать от этих нетрезвых незнакомцев в безлюдном месте. Было бы неправдой сказать, что он совсем не испытывал страха. Казалось бы, проще всего было отдать им эту бутылку, стоившую чуть больше рубля. Но Роман просто не мог этого сделать!

        Как бы он объяснил все это старшему геологу? Тот мог посчитать его трусом или же – лжецом, заподозрив в том, что он сам выпил вино или просто забыл его купить.

        Спастись бегством от этой троицы Роман тоже не мог, так как вел в поводу довольно строптивую лошадь Эрика. К тому же обе лошади уже давно были не кормлены и очень устали.
    
        Но вот, его беспокойным попутчикам пришла пора сворачивать в сторону, и они стали осаждать Романа уже более настойчиво. Горяча коней и подзадоривая друг друга, всадники топтались вокруг Романа и даже пытались сорвать с него рюкзак.

        Возникла опасность, что у них может оказаться не только эта бутылка вина, но и ракетница. И Роман решился!

        Выждав момент, когда позади него никого не оказалось, он безнадежно махнул рукой, как бы сдаваясь, и полез в рюкзак, но вместо бутылки вина достал ракетницу.

        Приняв спьяну, да еще и в сумерках, ракетницу за пистолет, безобразники очень разобиделись, заявили, что с их стороны это была всего лишь шутка и, поспешили отправиться своей дорогой. Может быть они и шутили, кто знает? Но Роману в той ситуации было совсем не до шуток!

        С большим облегчением в душе Роман продолжил свой путь в одиночестве, но вскоре стемнело, потом взошла луна и местность стала выглядеть как-то совсем по-другому.

        Еще хуже оказалось то, что большой ручей, вдоль которого шла тропа, начал ветвиться на истоки, а вместе с ним ветвились и тропинки.

        В таких условиях, даже зная местность, очень легко было заехать в любую из десятков, расположенных в округе, очень похожих друг на друга долин. Поэтому на каждой последующей развилке перед Романом возникала проблема выбора дальнейшего пути.
 
        Очень скоро, он уже совершенно утратил уверенность в том, что едет в правильном направлении – во всяком случае никаких доказательств этому не было.

        Но тут Роман обратил внимание насколько самостоятельно и с каким старанием его лошадь идет вверх по тропе и подумал, что может быть следует довериться ей. Он даже проследил за тем, как лошадь ведет себя на развилках и убедился, что она каждый раз выбирает одну из двух тропинок без каких-либо колебаний.
 
        Вот так, под луной, все так же продолжая терзаться сомнениями, Роман провел в пути несколько часов, поднимаясь все выше и выше в горы, но затем он стал узнавать знакомые места в окрестностях стоянки партии. Это было просто невероятно и за это чудо Роман был готов расцеловать своего Геббельса!
 
        На стоянку они прибыли после полуночи. Уставший и голодный Роман расседлал лошадей и отпустил их пастись. Увидев свет в палатке старшего геолога, он зашел к нему и отдал ракетницу и злополучное вино, не рассказывая, каких нешуточных переживаний стоила ему его доставка.

        В целом же Роман был очень доволен поездкой. Ведь он выполнил, как оказалось, непростое и совсем небезопасное задание, причем – вполне достойно, без каких-либо просчетов и, пожалуй, даже мог уважать себя за это.

        Эта поездка запомнилась ему на всю жизнь, а свою надежную лошадь с издевательской кличкой Геббельс Роман всегда вспоминал с большим теплом в душе.

        Иллюстрация: Природа Тянь-Шаня