Рассказ 2

От гордости до огорчения.
(У любви есть 2 стадии. Гордость и огорчение. Сначала ты гордая и неприступная, потом огорченная и жалкая)
Герда:
Ева. Ее огромные карие глаза, похожие на спелые вишни. Пушистые ресницы. Рыжие кудри волос, спадающие до  бедер. О Ева. Любовь всей моей жизни. Твоя  королевская осанка, горделиво вскинутый к верху подбородок. Наверное, так и выглядела первая женщина, которую сотворил Бог. Наверное, это было самое лучшее ребро у Адама, наверное, это вообще было самое лучшее, что у него было….А главное Ева ты лучшее, что было у меня. Я только сейчас все это смогла понять. Тогда, когда потеряла. Я была для тебя остановкой,  мебелью которую используют только для заполнения пространства, ни для кого не нужная мебель. И знаешь, прошло уже много времени ,а мне все еще так же больно. Время не лечит опухоли любви, просто дает смирение к смерти.
Иван:
Ее волос пах медом. Да разве только волос , вся она пахла медом. Иногда мне казалось, что если прильнуть к ее груди и прислушается  вместо пульса можно услышать жужжание пчел…
Герда:
Не знаю, любила ли она когда-нибудь меня или все это было всего лишь игра? Игра слов, жестов, чувств? Тогда и все улыбки ее были не искрение, тогда и вся она была фальшивкой.
Ева:
Было холодно. Настолько холодно, что губы дрожали, как ни запахивай пальто.
В этот вечер , было особенно сложно влюбится. Холодно, сыро, грязно, темно, страшно…А тут еще он не откуда. Этот клоун. Как сладкая вата с неба, я люблю сладкую вату. Я сначала сильно испугалась, закрыла лицо руками. Дурацкая реакция на опасность, я знаю, но все же ничего не могла с собой поделать. Ноги, будто цементные стали. Он просто подошел ближе, убрал мои руки и поцеловал, нежно так. У меня до сих пор стая бабочек от живота и ниже…ну вы понимаете, когда я думаю\вспоминаю о его поцелуях.
Его звали Иван. Смешное имя. Как дурак, ну тот, что из сказки.
Такое странное знакомство длилось  6 месяцев…пол года. От осени до весны. Мне казалось, что я по-настоящему полюбила его только после расставания. На седьмой месяц….
Это было шесть прекрасных месяцев. Каждую среду в 21.00 я читала ему зарубежных классиков. В понедельник в тоже время он читал мне русскую прозу. Так замечательно вспоминать. Порой воспоминания приятнее самого процесса. Мы сидели в теплой гостиной у камина, на полу. Он лежал у меня на животе и читал, если читала я, я садилась прямо у камина, Ваня садился сзади и перебирал мои кудри. Честно говоря, меня это  отвлекало , сейчас я все бы отдала за одно его прикосновение…
Герда:
Ева любила все планировать. Я же ненавидела режим. В этом мы различны. Вообще мы абсолютно разные, как две  вселенные. Как две стороны одной медали. Одинаково прекрасны, одинаково дороги, но друг без друга не представляем ценности, никакого смысла. Я любила ее рисовать…но мне нужны были идеи , вдохновение. Она же постоянно куда-то спешила.
 Жизнь по расписанию.
Ева:
Я не скажу, что не любила Герду. Она была так хороша в своей искренности. Этой живостью. Она могла довести меня до истерики, до слез одной своей улыбкой. Это было такое чувство будто мой собственный ребенок сделал, что –то невероятное. Одна ее улыбка вызывала во мне столько эмоций, сколько не мог вызвать ни один человек своими поступками. Она как сильно действующий наркотик. Привыкаешь с первого раза. Результат потрясающий, но если бросать, то сразу. Не откладывая на завтра,  завтра будет еще хуже. Каждый день с ней, что-то убивал во мне. Убивал меня прежнюю.
А слова ничего не значат, слова пусты. Они обесценились. Стало так много слов, так много пустых обещаний, что никаких карманов не хватит, чтобы всех их разместить. Произошла инфляция. Слова обесценились, дела дорожают. Настолько подорожали, что людям не посильно делать какие-либо поступки. Осталось только кормиться дешевыми словами.
Иван:
«Какое странное имя» - это было первое, что я от нее услышал. Ее улыбка была белоснежно белой, кожа фарфоровая. Казалось, что если снять с нее одежду обязательно увидишь сердце, почки, легкое…вот такая она была бледная, ее кожа.
Ева:
Я оставила Герду ради Ивана. Променяла 8 месяцев на 6. Вагину на не обрезанный член. В общем, продешевила, как бы сказала Герда. Но я не жалею. Ни об одном из 254 дней, ни об одном из 6ти месяцев…
Иван:
Как же я люблю запутываться в твои волосы, перебивать их. Пару раз я даже пытался их пересчитать. Их много…так много, я всегда засыпал на 3635ой…
Герда:
Хочешь бесплатный совет? Никогда не влюбляйся. Однажды это чувство испортит тебе всю жизнь. Выест тебя, выжжет всю. А потом попробуй зализать раны. Всей оставшейся жизни не хватит.
Там в груди под ребрами, больно до крика. Я все чаще не могу сдержать слез и почти не смеюсь. А ведь ты так любила мой смех , мою искреннюю улыбку. Пожалуй, я отниму ее у тебя, похороню. Отниму так же , как ты забрала себя из моей жизни…

Иван:
Ева, дороже тебя у меня никого и ничего нет. Да у меня вообще никогда ничего не было. Раньше я любил свое одиночество, но с появлением тебя , в моей жизни, оно утратило для меня ценность. Ведь ценна , по настоящему,  только ты…Сейчас мое одиночество только повод вспомнить о тебе, как нам было хорошо, как счастлив я мог быть.
Ева:
Я ушла на занятия в консерваторию. Потом именно там я поняла, что мне нужно. Кто мне нужен. Ванечка… Я сорвалась и позвонила Герде. Сказала, что ухожу от нее. Сказала, что больше не вернусь. На, что Герда сказала: «Ты хочешь сказать, что не успеешь к ужину?»
Иван:
По ночам я часто просыпаюсь от того, что мне жутко хочется тебя поцеловать. А когда сплю, Ева будто бы еще  со мной , но я не могу до нее дотянутся. Она не дает мне себя поцеловать. Такая далекая , холодная и колючая , как звезда…
Герда:
Нет, мне нравится быть женщиной, если вы об этом. Я просто люблю ее. Люблю прикасаться к ней, ощущать запах ее кожи. Она всегда пахла медом, я всегда любила мед…
Ева:
Совсем не тяжело прожить без любви месяц или два. Тяжело осознать, что проистечению этого времени, она не вернется. Странно то, что красоту пытаешься испортить, как можно скорее. Сломать ее, ее обладателя - растоптать.
Иван:
Я помню все. Каждый твой жест, каждое слово. Каждую деталь твоего гардероба, знаю, что любишь ,а что ненавидишь. Еве очень нравилась классическая музыка,  особенно Моцарт и книги. Книги были ее главным увлечением, ее страстью, ее спортом. И только мне она показывала свою музыку, то  что она сама написала.
По субботам вечером, Ева играла для меня на виолончели.
Ева:
Это было 45 день весны. Три года назад. Снег таял как сахар, превращаясь в грязные унылые лужи. Почки на деревьях готовились к новой жизни, люди в спешке шагали по мокрым улицам. Все еще не освободившись от теплых пальто. В такой день Я и повстречала Герду. Она самая необычная из всех.  Темная короткая стрижка, большие голубые глаза. Ева никогда не понимала, почему Герда постоянно носила именно белые вещи.  А еще джинсовые комбинезоны, как у Карлсона. Ведь она постоянно вымазывала их в краску и все же именно это в ней ее привлекло . Именно это ей в ней и нравилось. Та свобода от чужого мнения от стереотипов. Она просто жила. Жила как должны жить все мы. Без ненависти, никому не мешая , но без нее было все не так. Было все не так. Она как воздух, пьянящая и прохладная. Когда смотришь на нее , ты будто наполняешься тот энергией, что есть в Герде. Когда она улыбается, твои ноги невольно подкашиваются , а кислород прекращает поступать в легкие.
Герда:
В тот день  я просто рисовала. Как обычно. Ничего особенного, обычный весенний день. Мне нужна была картина. Мне всегда было что-то нужно. Что-то гениальное. Неповторимое. Только мое.…
Иван:
Почему мы так непоколебимы в своих принципах. Цепляемся за слова не звОнт, а звонИт , не звонИт, а ЗвОнит. Все цепляют за какие-то ниточки, что бы хоть как -то повлиять на жизнь друг друга, когда мы сами не можем повлиять на свою. Мы сами не можем разобраться в себе, часто , говорим не правильно , не выполняем обещания или предаем. Но только видим все это не в себе, а в других. Каждый хотел казаться умнее сильнее индивидуальнее…
Герда:
Интересно, почему люди такие идиоты? Зимой они ждут весны, весной лета, а летом осени. Им всегда все не так и всегда чего то не хватает  и всегда все  не так. Какая разница, какая за окном погода? Если хочешь гулять гуляй и не придумывай себе проблем. Хочешь быть счастливым? Будь им. Ведь только мы пишем свою личную картину жизни. Качество и цвет краски выбирать именно нам.
Иван:
Он сказал "лети".  Эта птица, что была в его руках. Такая крепкая и сильная с виду и такая ранимая внутри. Гордая. Она просто полетела  и даже не обернулась к нему, а он все это время смотрел. Смотрел не отрывая взгляда на то , как ее маленькие крылышки пропадают в небесной долине. Слишком гордые, что бы быть вместе, слишком одинокие, что бы забыть.
Герда:
«Приличие до неприличия сексуально»- так я назвала свой первый шедевр. На полотне была изображена рыжеволосая девушка в бежевом пальто и черных лаковых туфлях, не по погоде открытых туфлях. Она сидела на лавочке боком и читала книгу Толстой Анна Каренина. Маленькие жемчуженки в ее ушах, по детски приоткрытый рот- все в ней говорило. Нет кричало о святости и чистоте души. Но именно это что-то так возбуждало меня как никто и никогда ранее.
Трахатся с клоуном и смех и грех…

Иван:
Мы неосознанно пытаемся разрушить то, что любим. Только потому, что себя мы любим больше.
Ева:
Нам было уж сильно хорошо вместе. Такое нужно обрывать как можно скорее. Как больной зуб, раз и навсегда. Он вроде бы и твой, но такой больной, такой лишний.
Я ушла от Герды, я  ушла от Ивана.  Гордая и красивая. Никто из них не увидит ,как я плачу, старею, умираю… Я слишком люблю их, что бы обрекать их на жизнь со мной.
Иван:
Яблоко раздора для нас стала Ева. Самым прекрасным из всего, что мы когда-либо встречали. Самое прекрасное, что мы когда -либо теряли.

Герда:
Ева была для нас чем-то большим, чем Любовь. Чем-то большим, чем Жизнь.