Падающие облака. Эпилог

ЭПИЛОГ



Оплетая ноги редких прохожих, ластилась к ним снежная поземка. Стас смотрел на улицу через окно цветочного магазина в ожидании, когда молоденькая длинноносая продавщица соберет ему букет. Девушка игриво поглядывала в его сторону, и весь ее вид выражал желание познакомиться поближе.
- Молодой человек, – то и дело окликала она, – может, добавить гипсофилы? Посмотрите, как красиво получится… А, может, еще немного зелени?..
- Делайте, как считаете нужным, только не забудьте, что мне нужен романтический букет для любимой девушки, а не огромный мохнатый веник, который сейчас получился у вас, – не выдержал Стас. – И, пожалуйста, побыстрее, я уже полчаса здесь торчу.
- Ах, романтический! – продавщица погрустнела и вдруг вспыхнула. – Так бы сразу и сказали, что романтический, а то сами не знают, чего хотят, а потом ругаются.
- Я и сказал. Только вы почему-то не услышали.
- Добрый день, – в зал вышла немолодая стройная женщина, быстрым хозяйским взглядом окинула магазин, мило улыбнулась. – Кира, что это за пререкания с покупателем? Пойди, успокойся. А для вас и вашей любимой девушки я сама соберу букет.         
Через десять минут довольный Стас вышел из магазина. Поземка, как голодная кошка, тут же бросилась в ноги, но ему было все равно – самая лучшая в мире девушка с глазами цвета горького шоколада ждала его дома. Наверно, он по-дурацки улыбался, потому что всю дорогу в автобусе немолодая пара косилась на него, а мужик в шапке, надвинутой до бровей, еще и подмигнул. Усмехнувшись, Стас томно закатил глаза. Мужик на ближайшей остановке выскочил.
Поземка переросла в метель, и к дому Стас подходил, прижав букет к груди. У него дико замерзли руки, но он побоялся надеть перчатки, чтобы ненароком не помять цветы. Открыть замок своим ключом не вышло – пальцы окоченели и не сгибались. Он хотел позвонить, но дверь распахнулась.

Сегодня ровно месяц, как они стали жить вместе, а Лина по-прежнему смущалась, когда он приходил к ней домой. Она опускала глаза и прикусывала губу, словно чувствовала себя неловко.
- Ты меня стесняешься? – как-то не выдержал Стас.
- Нет. Просто каждый раз, когда ты приходишь, у меня замирает сердце, – ответила Лина и покраснела.
Вот и сейчас пламенный взгляд погашен ресницами, а Стасу весело и радостно – она любит его, и больше ничего не надо.
- Ой! Красота какая! – вскоре послышалось из кухни. – Обожаю лизиантусы!
Он усмехнулся, вспомнив, как пытал Лину, выясняя, какие цветы она любит. Тогда они едва не поссорились. Тайну раскрыла Ганя:
- Для тебя это, правда, так важно? – однажды тихо спросила она.
- Важнее, чем ты думаешь.
- Хорошо, я скажу, но если ты меня выдашь, придушу. Договорились?
- Договорились.
- Линка любит лизиантусы. Бело-розовые. И чтобы много-много.
- Напиши на бумажке, такое название я не запомню.
- Захочешь, запомнишь, – засмеялась Ганя и показала язык.
Первая попытка купить любимые цветы любимой девушки едва не закончилась провалом. Стас долго ходил по магазину и никак не мог вспомнить название. Он уже закрывал за собой дверь, когда его окликнула продавщица:
- Молодой человек, может, вам подойдут лизиантусы? 
Вскоре он понял, что Лина некапризна. Она по-детски радовалась любому, даже скромному подарку, будь то коробочка конфет или букетик хризантем. И вообще с ней очень уютно рядом – она принимала его таким, каким он был.
- Почему ты не стараешься сделать меня лучше, переделать под себя? – как-то пошутил Стас.
- Знаешь, я из тех дур, которые считают, что, живя рядом, люди, как некоторые цветы, смешивают окраску, становясь от этого еще ярче. Но если я постоянно буду отбеливать красный тюльпан, что в итоге получу?
- Ну…
- Это риторический вопрос. Все зависит от того, нужен ли в моем палисаде еще один одомашненный белый тюльпан или я хочу того, дикого, алого.
- Так я, по-твоему, дикий? – Стас усадил ее на колени и зарылся лицом в волосы.
- Как мамонт! – не раздумывая, ответила она, и они долго смеялись. 
   
У него есть ключи от ее квартиры, но ему нравилось позвонить и ждать, когда любимая откроет дверь. Увидеть ее счастливое лицо, распахнутые от удивления или восторга глаза так трогательно! Неужели с годами это проходит? Или, может, все зависит от самих людей? Разве можно ожидать чего-то от другого человека, если сам ты не готов творить для него маленькие радости? Не на этом ли держатся все счастливые семьи?
Додумать Стас не успел.
- Ой, это мне, да? – теплые губы согрели его, глаза полоснули лукавым светом, проникшем в сердце. – Разве у нас сегодня какая-то дата?
- Для кого как, – он усмехнулся, – а у меня месяц назад случился великий праздник соединения с любимой девушкой.
Лина покраснела, фыркнула:
- Ну тебя! Умеешь смутить девушку.
Они ужинали, обсуждая, где лучше разместить корзинку с матрасом для Гороха.
- В гостиной полно места, давай там поставим, – настаивал Стас.
- Думаю, поставить можно где угодно, потому что Горох все равно будет жить в нашей комнате.
- Только не вздумай его баловать и разрешать спать на нашей кровати.
- Посмотрим.
- Кстати, ты обещала сегодня рассказать мне о каких-то ваших семейных тайнах.
- Да! Пошли скорее!
- Сначала я вымою посуду.
- Давай я?
- Мы с тобой раз и навсегда договорились – это грязная работа не подходит для женских рук. И не обсуждается! – грозно добавил Стас.
- А знаешь, иногда мне хочется быть послушной девочкой, – скромно потупилась Лина.
Когда Стас вошел в комнату, она сидела, нетерпеливо постукивая пальцами по столу.
- Ну все, теперь я в полном твоем распоряжении и готов слушать твои тайны.
Лина вытащила из ящика стола сверток. От старой пестрой ткани пахнуло сыростью.
- Ух ты! Что это?
- А это, Стасик, родословная книга. Та самая, о которой Рада и Лачи говорили. Я тут такое узнала!
- Ты про то, что Гражина – твоя родственница?
- Ну, да. А ты откуда знаешь?
- Линка, какая же ты еще маленькая! – Стас обнял Лину, поцеловал в висок.
- Почему это маленькая? – она хотела обидеться, но передумала.
- Когда мы с Сашкой Калмыковым копались в разных базах данных и выуживали информацию, столько нарыли, что мама не горюй. Так что я теперь о тебе знаю больше, чем ты сама.
- Да? – Лина забралась к нему на колени, прошептала в ухо. – А хочешь, я тебе один фокус покажу?
- Покажи, – улыбнулся Стас. – Думаешь меня удивить?
- Посмотрим.
Лукаво поглядывая и с трудом сдерживая смех, Лина вытащила из-под корешка кожаной обложки с золотым тиснением плотный листок.
- Что это?
- Я так думаю – цыганский фольклор. Давай я тебе вслух почитаю.
- Только с выражением. Подожди, я поудобнее устроюсь и глазки прикрою.
- Ну тебя! Между прочим, очень даже красивая история. Жаль, без начала – видишь, верхняя часть оторвана?
- Скурили, наверно.
- Все. Читаю. Кто не спрятался, я не виновата.
- Подожди, давай на всякий случай поцелуемся.
- Зачем?
- Говорю же – на всякий случай. Вдруг, в мозгах прояснится?
- Скорее, затуманится.
Стас впитывал тепло ее губ, как простывшая земля – солнечные лучи. Так ни одна из его девчонок не целовалась – вытаскивая из души тоненькие струны и сплетая их в кружева нежности и страсти. Взгляд больших карих глаз загадочный, дерзкий, выуживающий из его сердца трепетное ожидание чего-то таинственного, необыкновенного. «Как она это делает? – замирал он от ласковых пальцев, скользящих по его плечам. – Как ей удается так сводить меня с ума?»
- Ну, ты готов слушать?
- Тебя я готов слушать всегда.
- Читаю. «… И послала царица своих слуг за редкими самоцветными камнями. Прошло много лет, и вернулись слуги. Все, кроме четверых…»
Стас долго молчал. Любимый голос продолжал звучать в нем музыкой, и нарушать ее не хотелось. Лина, казалось, пригрелась в его объятиях и задремала.
- Эй… – он легонько подул на ее висок. – Сказочница, ты что, уснула?
- Нет, это я просто задумалась, – она зевнула.
- А давай-ка я мою Сороку-воровку отнесу в кроватку? Хочешь?
- Угу.

Потом она уснет у него на груди, и он будет слушать ее дыхание и сжимать тонкие пальцы, не веря, что бывают чувства такой силы. Все, что когда-то довелось испытать с другими – ничто, песчинка эмоций в огромном космосе, и имя этой вселенной – Любимая. Каждый раз, когда она засыпала у него на плече, он придумывал ей множество ласковых имен. «Ты меня околдовала», – как-то сказал он. Она улыбнулась: «Думаешь, я буду протестовать против твоих слов? Нет уж. Околдовала, так околдовала!» В ней была та самая тайна, которая как магнитом притягивает мужчин, и Стас это чувствовал. Она из тех, кем не устанешь наслаждаться, разгадывать, восторгаться, боготворить, потому что это – твоя женщина.   
Заныло плечо. Стас осторожно освободил руку. Не к месту вспомнилась цыганская сказка, прочитанная вечером Линой. Как она сказала? Лунный пёс, Перо фламинго, Синяя орхидея и Красный бархат. Красивые имена, только, пожалуй, слишком замысловатые для людей. Больше подошло бы лошадям. Жеребец Красный бархат или кобыла-трехлетка Синяя орхидея – самое то. Да, цыгане всегда умели подбирать клички для своих коней. Стас закрыл глаза. Рядом спала любимая. Что еще надо для счастья?

За ночь насыпало снегу почти до колен. Дворники сердито расчищали дорожки и проклинали синоптиков и русскую зиму, которая каждый раз приходит неожиданно. Посмеиваясь, Стас торопился на работу. Озарение было таким внезапным, что в офис он почти бежал. Первым делом включил компьютер и набрал в поисковике «лунный пёс». Кроме рок-группы с таким названием ничего путного не нашлось. «Перо фламинго» оказалось романом неизвестного писателя, орхидея – цветком, бархат – тканью. И все-таки было в этих названиях или кличках что-то такое, что заставляло возвращаться к ним снова и снова. Промучившись, Стас набрал номер друга:
- Сашка, привет! Слушай, тут такое дело, я над ним уже дымлюсь. Давай в обед встретимся?
- Да без проблем.  
Когда вечером Лина открыла дверь, на пороге стояли веселые Стас и Сашка.
- Привет! – она поцеловала одного, другого и потащила их ужинать.
- Лин, давай чуть позже, – попросил Сашка.
- Что-то случилось?
- Кажется, мы разгадали цыганский ребус, – потер руки Стас. – Только прежде скажи: ты нам доверяешь?
- Дурак что ли? Конечно, доверяю! Даже больше, чем себе.
- Отлично! Вы с Сашкой идите в комнату, доставайте родословное дерево.
- Что доставать?
- Ну, книгу Рады. А я сейчас.
Когда Стас появился в дверях комнаты, загадочный, сосредоточенный, с ножом в руке, Лина перепугалась:
- Ты что делать собрался?
- Сейчас узнаешь. Не бойся, я аккуратно.
Покрутив книгу, он осторожно принялся вскрывать обложку. Затаив дыхание, Сашка и Лина следили за каждым его движением.
- Что и требовалось доказать! – выпрямился Стас.
Лина ахнула. Сашка открыл рот и озадаченно выдал: «Да-а-а…» Обложка из толстой кожи скрывала четыре ячейки, в каждой из которых лежал очень крупный драгоценный камень.
- Мама дорогая! Что это? – ладони Лины мгновенно вспотели, голос дрогнул. Она растеряно посмотрела на Стаса.
- Это? – он довольно подмигнул. – Это те самые преданные слуги под цыганским расписным шатром, которые ждали своего господина. Другими словами, редчайшие бриллианты: Лунный пёс – черный, Перо фламинго – розовый, Небесная орхидея – синий и Красный бархат… ну, это понятно.
- Как?! Как ты догадался? – Лина смотрела на камни, не веря глазам.
- Сашка помог. На самом деле, все оказалось проще простого. Надо было внимательно прочитать записку, вложенную под корешок.
- И найти историю, связанную с этими названиями. В Интернете ничего не было, зато в библиотеке Злата кое-что для нас нашла, – добавил раскрасневшийся Сашка. – Эта обложка на протяжении многих лет скрывала баснословное состояние, уходящее корнями в сокровищницы Великих Моголов .
- Шутишь?
- Нет, на полном серьезе! – подмигнул Сашка. – Мы та-акое нарыли по этим камушкам! В общем, долгая история.
- Господи, мне еще только Великих Моголов не хватает! – вздохнула Лина и засмеялась.
Ее глаза, казалось, отражали блеск старинных драгоценных камней, и Стас залюбовался ею. Сашка подавал какие-то знаки и красноречиво кивал на дверь.
- Ну что? – опомнившись, Стас потер руки. – Шампанского?