Дорога длиною в жизнь. Глава 14

Возврат в родные пенаты и непричесанные мысли

Когда мы  вернулись в Тбилиси, следовало думать, как надо здесь выстраивать службу. Я уже упоминал, что вероятно по моей вине, достаточно скоро служба дала крен, оставив меня почти за бортом. Первоначально я ко всему относился достаточно терпимо, ибо зарплата перекрывала все другие неудовольствия. В структуру изначально был заложен серьезный камень преткновения. Я числился в Московской структуре и формально здесь никому не подчинялся. А если оттуда не было поручений, а отсюда тоже не было, я естественно оставался вне игры.
 Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что не все я делал правильно, что не смог стать для своего шефа абсолютно необходимой «шестеренкой». К тому же, очень рано ко мне пришло очень устойчивое понимание, а может быть и потребность очень обостренно ощущать чувство собственного достоинства. Причем не только ощущать, но и защищать, а точнее строить все жизненные принципы исходя из этого положения.
Причем это не было обдуманное действо, а система бытия, форма неизменяемого поведения. Сейчас бесполезно говорить, помогало это мне или нет? Это было и продолжает оставаться реальностью. Конечно, я хорошо понимал, и понимаю, что нередко это мне мешало, особенно перед руководителями, не любившими работников с высоко поднятой головой. Но я даже и не пробовал быть другим. Потому, что все равно не получилось бы, да и как я чувствовал бы себя?
Думаю, что наиболее вероятно, именно это одна из причин постепенного ухудшения моего турнирного положения здесь, пока осенью этого 2013 г. совсем не «Остановились часы».
Должен сказать, что потеря службы для меня оказалось достаточно болезненным фактом. Моя, хоть и не большая зарплата, были точно вписана в баланс расходов. Ныне ее предстоит как-то покрывать.
 Очень не хотелось бы беспокоить детей. Я всегда мечтал «доплыть до противоположного берега» своими силами.
Когда- то один из наших общих знакомых сказал Лене: Ваш муж был и до конца останется Дон-Кихотом. Видимо это на самом деле так. Мне далеко не безразлично, какую работу делать. Мне до сих пор хочется что–то такое, что приносит во время работы радость моему уму, а по окончании радость моей душе.
Мне все еще хочется надеяться, что еще хоть раз доведется делать то, что приподнимает меня в собственных глазах.
Жизнь в Москве явилась важным этапом в нашей жизни. Во-первых, и я сам, и окружение стали с большим уважением относиться ко мне. Если я в чужой для меня стране и не менее чужой профессии, фактически выдвинулся на роль топ менеджера - значит, я чего-то стою. Во-вторых, я больше не должен был беспокоить детей необходимостью поддерживать меня. В третьих, я получил там тот заряд уверенности, который мне был очень необходим, ибо все последние годы, я фактически прожил на обочине жизни.
Я не говорю уже о том, что этот период позволил мне несколько иначе относиться к деньгам. Вроде более по-свойски.
Возврат в Тбилиси внес определенные изменения и в понятия и в сам образ жизни. Участие в дурацкой ипотеки заметно оголили мои финансовые возможности. Изменение полномочий и их сокращение стали для меня весьма заметным фактором. Вероятно, именно это в сочетании с некоторыми иными факторами привели и к сокращению зарплаты. Это было весьма заметно, ибо в этот период мы решили купить квартиру для Ирмы. Собранных ею денег оказалось недостаточно.
 Понадобилась существенная дотация. Правда, мы потом, после надлежащего ремонта, пытались, что-то отбить, сдавая квартиру в аренду. Но большого толка не получилось. После каждого арендатора требовался такой ремонт, что  съедало половину аренды.
Помимо всего прочего и работа утратила для меня былой интерес. Она зачастую была типа миротворческого характера. Между акционерами существовали разные понятия, что мешало решению нужных вопросов. Надо было помочь их урегулированию. Вместе с тем отсутствие реального, видимого поля деятельности, постепенно сдвинули меня в «Офсайд» и сократили надобность во мне. В совокупности со строптивым характером, это и привело к тому, к чему и привело. Об этом я уже говорил.
Еще, будучи в Москве мы мечтали купить где-то в деревне домик.
Когда мы здесь стали изучать этот вопрос, оказалось, что реальная стоимость не менее, чем в десять раз превосходит наши представления. Поскольку такой суммой мы не располагали, вопрос откладывался с года на год.
Надо сказать, что очень много лет я очень увлекался антиквариатом. В основном изделиями из бронзы. Зачастую последние деньги просаживал. Дома никто моего увлечения не разделял, и даже слегка посмеивался. Лет за 40 у меня накопилась довольно неплохая коллекция. К сожалению, по разным причинам, она оказалась заметно «раскулачена», но значительная часть все же осталась дома.
Я уже писал, что много раз бывал в Киеве. Однажды я обратил внимание, что возле кабинета нашего друга  стоит бронзовая фигурка. Я поинтересовался у его жены, откуда, как и т.д. Она сказала, что купила  мужу  в подарок в Европе. Я узнал цену. И понял, что у меня более высокого уровня. Я сказал Ирине, что если хочешь хорошие изделия, приходи ко мне, когда будешь в Тбилиси, я тебе покажу настоящие вещи. Она приехала. Посмотрела. Ей очень понравилось. До этого я пригласил работницу музея, которая одновременно работает в антикварном магазине. С нею я переговорил по ценам.
Узнал ее мнение. Оказалась удивительная вещь. Нынешняя цена в дол. примерно равнялась цене покупки в рублях. Может чуть ниже, по ее мнению. Во всяком случае, выставляя Ирине цены, я уже понимал, что они не с потолка, а может, на 10-15% выше, чем оценила специалистка. (Там, где я точно знал, что она не права.) . Но никак не выше той цены, которую Ирина платила в Европе. Короче мы с ней договаривались несколько раз. Она отбирала то, что ей понравится.
 После этого надо было согласовать с Министерством культуры право вывоза. Затем изготовить довольно прочную тару, чтобы не повредилось в пути. После этого найти курьера, который смог бы взять упакованную фигуру, весом килограмм в сорок и суметь пронести ее в салон. В багаж я был категорически против, чтобы не испортилась. Мы почти два года занимались этой эпопеей.
Закончив эти дела, я стал обладателем солидной суммы и вернулся к идее покупки домика в деревне. Искали и сами, и маклеров привлекали.
В конце концов, попался дом с участком в Натахтари. Самое главное соображение было то, что близко. От нашего дома в городе, в село можно доехать за 15 минут. Купили пополам с детьми. Ремонт, благоустройство, различного рода пристройки, съели больше денег, чем сама покупка. Я очень переживаю, что в случае необходимости продажи, эти деньги не вытащить.
Утешаю себя тем, что потеряются мои деньги, а то что они вложили, вероятно, вытащить удастся!
Сегодня Новый 2014 Год. Это уже третий Новый Год, который мы встречаем здесь. Я поздравляю всех родных и близких и желаю всем всего наилучшего.
Пишу я эти строки, находясь в селе. Здесь мы проводим большую часть своего времени. Здесь уже дважды принимали на летние каникулы Женю с семьей. Мы здесь устроили сборно–разборный бассейн. Детям очень нравилось.
Нам тоже в селе очень нравится. За прошедшее время мы нормально обустроились, располагая в настоящее время здесь тем же набором удобств, как и в городе.
У нас очень авторитетный в селе сосед. Он бывший начальник милиции. Но учился и оканчивал две академии в России. К счастью у нас очень хорошие, уважительные отношения.
Ирма даже завела кур. Но пока наши расходы на них кратно превышают доходы. Зато перед всеми гостями мы можем похвастать, что живностью обзавелись.
Но мы еще пока не научились жить так же экономно, как наши соседи.
У меня расходов, наверное, в десять раз больше, чем у них. У меня газ нагорел на 500 лари, а у него на 50. Соответственно свет на 160 и 17. И т.д. во всем. Я пока жить, как они, не могу. Да и не хочу. Я просто сдохну от холода и болезней. Счет, который я обрисовал выше, как то покрывал все мои расходы. Поэтому я и жил по-другому и не слишком кручинился. Если надо было немного ужаться, то это делалось не за счет коммунальных услуг, или аптекарских расходов.
Хочется надеяться, что общими усилиями, удастся продолжить приемлемый для нас образ жизни.
Пока, во всяком случае, все в порядке
Но самое главное не это. Сосед потихонечку приобщил меня к вопросам виноделия. Сам он владеет этими вопросами виртуозно. Оказавшись в сравнительно молодом возрасте (менее 50 лет) за бортом, он развел образцово показательный виноградник. Соорудил классное винодельческое оборудование. И на зависть всей деревне делает наилучшее вино. Он его не продает. Но мне с помощью различных ухищрений удается получить несколько боц (бутылей).
А вот уже два года я покупаю кахетинский виноград, который привозят сюда и Амиран Димитриевич делает из него вино, по той же технологии, что и свое. Здесь сразу два момента. В глазах публики я тоже стал виноделом. Если нравится, то говорят, что самое лучшее вино -это у М.С.
Второе, что обладая серьезными запасами качественного напитка, я могу им одаривать всех родных и близких. Да и собственное потребление возросло весьма заметно.
Мне очень обидно, что меня лишили службы, и соответственно заработка. Вместе с тем, объективности ради надо признать, что полноценно делать работу мне все же трудно. Куда-то ехать, или ходить по делам службы мне уже не очень хочется. Тем не менее, я пока что еще трепыхаюсь в надежде найти что-нибудь подходящее. Что из этого выйдет - увидим.
В деревне я ничем особенно не занимаюсь Сейчас все мое свободное время уходит на ведение этих записей.
Слежу за поведением вина в погребе. И то, если серьезная работа, типа перелить и снять с осадка, мне нужна помощь. Ирма занята под завязку. Стирки, уборки, готовки, куры, уход за двором, в летнее время бесчисленные заготовки на зиму.
К вечеру  почти падает от усталости, и может уснуть там, где присядет. Но все равно деревню очень любит и находится здесь с большим удовольствием, чем в городе. Мне здесь нравится, что ощущается простор. Единственное жилье, где я ощущал, что-то подобное, это была квартира на набережной, бездарно проданная мной в свое время, о чем я уже писал.
Находясь в селе, да и в городе тоже, одним из жизненных вопросов является общение с людьми. Мне очень неловко, но мне совсем не хочется, да и неинтересно общаться с пожилыми людьми. Чаще всего они начинают жаловаться на недуги. А я сам половину своих сил трачу на то, чтобы скрыть свои недуги. Поэтому выслушивать чужие мне совсем неинтересно. Слава Богу, что есть группа молодых людей, которые поддерживают со мной отношения и т.д.
Довольно часто к нам приезжают гости из Тбилиси. И хлопоты и развлечение.
Уже много лет у меня проблемы со сном. Особенно обострились эти вопросы последние годы. Уже больше трех лет ко мне ходит женщина-врач, профессор для лечения бессонницы. Я не могу похвастаться особыми результатами, но мне очень нравится с ней общаться. Светская. Умная. После ее визитов, на какое-то время она вносит умиротворение в мою душу.
Еще несколько слов, связанных со сном. Уже много лет, если мне что-то снится, то это обязательно связано с дорогой. А если точнее, то с поиском дороги. Бесконечное количество перипетий. Но главное - это поиск дороги. То вместе с мамой, то с Володей, то с Валериком. Очень разные ситуации: и война, и борьба и еще что-то. Но неизменно одно: мы ищем и воюем за нужную нам дорогу.
Все эти сны неоднократно наводили меня на мысль, Что может и в жизни я не совсем правильно выбрал свою дорогу. У меня нет однозначного ответа, что бы я выбрал, если бы это зависело только от меня.
Разброс настолько велик, что я даже удивляюсь.
Иногда я завидую Жене и его коллегам, которые всю жизнь делают одно дело и знают его досконально. Против них такие, как я – дилетанты широкого профиля.
Иногда мне даже кажется, что я хотел бы быть проповедником, подобно миссионерам.
Но фактически, что есть, то есть.
Вся жизнь в перемене занятий и в дороге, и в стремлении не сбиться с пути.
Есть же люди, которые полвека сидят на одном месте, на одной должности, и занимаются одним и тем же делом.
Мне на судьбе это не было написано.
Поэтому жизнь для меня всегда дорога. И длина дороги почти соответствует длине жизни, или немного короче. Поэтому, если мне удастся завершить эти записи, я им заранее придумал название: «Дорога длиною в жизнь».
Есть в этой жизни вещи, которые мне достаточно трудно понять. Выше я уже писал, что придя на работу в аппарат, я, как магнитом, тянулся к самому взрослому (мягко говоря) человеку, работавшему в нашей организации. Затаив дыхание, я слушал его воспоминания о былом. О людях, о нравах и т.д.
Сейчас я в его возрасте, и даже больше. Но я не чувствую, чтобы кого-то очень интересовали мои воспоминания. Если приходят молодые, то это чаще всего дань вежливости, традиция и еще что-то подобное. Надо ли на это обижаться? Не думаю.
Я и сам не менее других виновен в этих вопросах.
Моя мама ушла, когда ей был 101 год. Она была бы счастлива, если бы я подолгу сидел подле нее и выслушивал ее воспоминания.
 Но я этого не делал. Приходил с работы поздно. Целый день меня ждут жена и дети. Поэтому я старался по быстрому проделать у мамы необходимые процедуры, которые никто, кроме меня в последние годы не мог сделать и вернуться к семье.
В возрасте принято оглядываться назад. Так вот, думая о матери, я считаю, что я во всем перед нею прав, кроме того, что мало времени уделял тому, чтобы просто посидеть около нее. А ведь она уже фактически не ходила в последние годы. Поэтому для нее единственный способ общения заключался в том, чтобы кто-то посидел возле нее.
 Но я, зато гордился другим. По неписаной истории нашей семьи, считалось, что Володя мамин любимчик. Володя то того стоил. И я совсем не ревновал, полагая, что у него больше достоинств, чем у меня. Во всяком случае, в детстве и молодости.
Но сложилось так, что мама всю жизнь прожила у нас, а не у Володи.
Поскольку я поздно женился, мама в доме пользовалась режимом наибольшего благоприятствования. (Это касалось нагрузок по дому, отбору наилучших продуктов, или фруктов, возможности давать директивные указания по любому поводу, хотя они не всегда точно исполнялись).
 Для Лены такой порядок казался странным, в особенности по сравнению с тем, что был у них. С точностью до наоборот.
Но Лена не позволила себе менять тот порядок, правильный, или неправильный, который был в доме.
Иногда мама просила, на какое-то время отправить ее к Володе в Сухуми. Я посылал. Больше двух недель она там не выдерживала. Не тот режим. Не тот порядок. И начинала умолять: «забери меня обратно». После возвращения она, какое-то время была очень в хорошем настроении. Однажды все же вслух признала, что здесь ей лучше, чем там. У нас все же быт был более системно организован, чем там, и это она ощущала, хотя и формулировала по-другому. Господи! Еще и еще раз прошу благословить мою маму и ее светлую память.
Коснувшись темы мам, я считаю своим долгом сказать несколько слов еще об одной маме. Речь идет о маме моего друга Саре Матвеевне.
Это была одна из самых удивительных женщин, которых я встречал в этой жизни. Она была деловая женщина. В тот период это означало постоянно ходить по лезвию ножа. И, тем не менее, овдовев в 25 лет, она поставила на ноги двоих сыновей. Окончили институты. Она помогла всем, что нужно, при создании ими своих семей, да еще много-много лет содержала всю эту ораву.
Но для меня главное не в этом. Когда мы познакомились, мне еще не было 30 лет. Я дружил с ее сыном. Постепенно она вытеснила в моем восприятии всех. Очень умная вообще. Огромный деловой опыт и доскональное знание деловых законов, о которых я тогда и представление не имел.
Так вот эта простая, без классического образования женщина, на долгие годы стала моим учителем по жизни.
Наша с ней дружба вызывала у всех недоумение, а моей мамы даже ревность.
Я много уроков получил от этой женщины. А один из них был особый. Были, какие-то не очень крупные вопросы, которые касались меня, но она в них участвовала. Когда ее взяли за горло, она была обеспокоена только одним. И она смогла мне это передать, что если меня позовут и скажут, что она дала на меня показания, я не должен верить, потому что если ее даже на куски изрубят, она меня не назовет.
К счастью все окончилось без таких крайностей. Но я на всю жизнь извлек урок. Никогда не надо подставлять под рискованные операции своих близких. Но если паче чаяния это произошло, то заранее надо понимать, как себя вести.
Все вопросы, которые она вела со мной, она никого в них не посвящала.
Это было железное правило. В последующем я стал дружить и с ее внучкой Леной, Мишиной дочкой. Таким образом, я одновременно дружил с тремя поколениями.
Я очень горжусь тем, что с этой внучкой, Леной, мы сохраняем дружеские отношения по сей день. Единственное, что меня огорчает, это то, что маленькая внучка, которую я помню со дня ее рождения, уже входит в пенсионный возраст!
Я посвятил какое-то место Саре Матвеевне. Гораздо меньше, чем она заслуживает. Уже четверть века, как ее нет. Кто, кроме меня ее помнит, да еще в таком пиететном стиле? Может только Лена!
Говоря о женщинах, мне хотелось бы вспомнить еще одну необычную женщину, с которой в свое время меня свела судьба.
Лилия Дугужевна Бганба! Министр торговли Абхазии. По своему духовному и личностному потенциалу, по моему глубокому убеждению, никак не меньше, чем Жанна Д‘арк. Абхазка. Глубоко уважаема своим народом. Смелая, решительная, принципиальная, умная и справедливая.
 За свои взгляды и убеждения запросто взошла бы на эшафот. Умела дружить и ценила дружбу, как никто. Ее уважали все. И на месте, и в Тбилиси, и в Москве. После моего перехода в Агропром, мы еще десять лет поддерживали такие же отношения, какие были у нас, во время моей работы в Минторге. Падение Советской власти, и последующий конфликт с Грузией оборвал связи и возможности их поддерживать.
В былые времена, когда я ехал в Сухуми, я предвкушал не только встречи с Володей и его семьей, но и в не меньшей степени с Лилей Дугужевной.
Светлая ей память на веки веков.
Вообще должен сказать, что мне везло на хороших и даже выдающихся людей. Дружба и общение с ними дорогого стоят!
Я затронул вопрос о женщинах. Поэтому, наверное, нельзя обойти еще одну из них, фактически связавшую свою жизнь с моей. Речь, конечно об Ирме. Выше я уже несколько раз упоминал о ней. Уже 13 лет у нас в доме. Много воды за это время утекло. Я всегда понимал, что ей не очень легко. Особенно по началу. Другой язык, другой уклад жизни, обычаи и все остальное. Постепенно в основном привыкла. По сути дела весь дом на ней. Она старается по отношению ко всем быть внимательной. В основном ей это удается. Поэтому она пользуется уважением моих родственников и друзей.
Вообще она в доме не как «наймычка», а как член семьи, посвященный во все перипетии. Видимо встреча с ней и дальнейшая жизнь - это как божий дар для обоих. Сейчас, даже трудно сказать, кому из нас было хуже на момент знакомства.
Для нее главной проблемой были и продолжают оставаться поныне, это дети. Старшая дочь, мать одиночка. Ни жилья, ни работы. Почти полностью висит на матери. Младшая, хорошая девочка, мать троих детей, замужем за больным человеком. Эпилепсия. Да еще не уравновешен. Если распсихуется, то колотит жену. А она сама не имеет ни копейки. Полностью зависит от мужа. А источник существования, это мать мужа, которая с ним вообще не разговаривает. Уже около 10 лет живет в Америке. Ухаживает там за больными и присылает деньги сюда. Сын Ирмы учился, а работы нет. Неплохой парень, но без дела.
В принципе, все они неплохие ребята. Но являются по сути дела жертвами общей ситуации в стране. Рабочих мест нет. Заработка нет. Вот Ирма, как может, так и старается разруливать. Конечно, я по возможности стараюсь помочь. Но одно все усвоили крепко. Мой дом - это не место жилья Ирмы, а место ее работы.
Поэтому приходить сюда можно достаточно осторожно, да и только с разрешения хозяина. Такое положение, в какой-то мере устраивает и Ирму. Иначе они бы вообще ее растерзали. Да и в деревню вход не свободный. Что поделаешь? Бытие определяет поведение. Я не могу в полной мере вникать в их проблемы. У меня своих выше крыши. Но, вообще наши отношения, по-своему уникальны и мы оба относимся к ним бережно и уважительно.
Одним из существенных вопросов «за жизнь» конечно же, является баланс доходов и расходов.
Разумеется, лучше всего, когда у тебя есть возможность вести расходы по надобности, конечно в пределах разумного, но, не будучи ограниченным определенной планкой. Должен сказать, что после значительных (для меня) потерь, связанных с ипотекой, мы перешли на лимитированный режим. Однако можно сказать, что мы довольно скоро привыкли и чувствовали себя достаточно комфортно.
Правда, с появлением деревни расходы заметно возросли, но на текущие нужды мы все же помещались. Во всяком случае, я не просил поддержки у детей. Несмотря на то, что зарплата у меня в последнее время была крайне мала - примерно 25% той, что я получал в Москве, она все же составляла половину всех моих балансовых расходов. Я пока еще не знаю, как будет дальше. Если мне удастся приткнуться, куда нибудь на работу - это хорошо. Если нет, придется подбирать варианты, наносящие минимальный ущерб семье.
Надо сказать, в порядке самохвальства, что после первых треволнений, связанных с потерей службы, я сейчас в более уравновешенном состоянии жду в какие «сани» мне придется садиться.
Но как мне не обидно, действительность такова, что в моих услугах нуждаются все меньше и меньше. Поэтому, может статься, что одной из проблем будет, чем себя занять. Пока я, почему-то думаю, что-нибудь придумается.
И все-таки мне представляется неправильным, когда опыт старшего поколения либо вообще не используется, либо используется крайне плохо. В этом отношении мне представляется опыт чеченцев, практикующих решение главных вопросов через Совет старейшин, либо индусов, пользующихся советами Гуру, предпочтительным. Не исключено, что здесь примешивается шкурнический интерес далеко не молодого человека.
Мне всегда очень не нравилось, когда молодые относятся к своим родителям, хоть и по хорошему, но как к малым детям. Снисходительно, умиляясь умному слову, или какому либо действию, как будто это несмышленыш выдал какую-то хохму.
К сожалению - это реальность. И ее может не быть только в том случае, если старшему поколению удается полностью сохранить свою независимость, и в первую очередь материальную.
В особенности это актуально для человека, чьи первые слова на этом свете были: «я сам». Так начиналась дорога. Каким счастьем было бы, если бы подобные слова могли и завершать дорогу.
Так что задача в принципе ясна. Осталось найти пути ее реализации.