Глава 15

Добравшись до возвышенности, с которой уже была видна деревня, всадники остановились, прокуратор спешился и, приказав жестом другим сделать то же, стал расписывать свой план:
- Ориентируемся на крышу синагоги, сразу едем туда. Там должен служить некий Иосиф. Если Иешуа здесь, то священник это подтвердит. Ваша задача - крутить головами во все стороны. По двум причинам: первая -  мы не в Кесарии, и вторая – мы ищем Иешуа. Вы знаете, как он выглядит?
Легионеры положительно кивнули. Пилат в очередной раз поразился, но снова ничего не сказал по этому поводу. Дав коням ещё немного отдохнуть, всадники отправились дальше, и через десяток минут они уже въезжали на площадь перед синагогой.
Площадь оказалась довольно людной. Понтий Пилат даже подумал, что внешне деревня не выглядела столь крупной, сколько людей было на площади. Но поражало даже не это, а то, что люди, которые в большинстве своём сидели на земле, а некоторые стояли у них за спиной, находились в состоянии почти мёртвой тишины, будто площадь была вовсе пуста. На ступенях перед храмом сидел Иешуа, рядом с ним сидели и баловались дети, а он что-то своим убаюкивающим голосом рассказывал собравшимся.
Когда всадники нарушили тишину стуком копыт и бряцанием снаряжения, по площади пробежал настороженный шум, некоторые повставали с земли, испуганно поглядывая на римлян. Иешуа тоже замолк и, повернув голову в сторону неожиданных гостей, сразу всё понял. Он широко улыбнулся, поднялся на ноги и направился к всадникам, доброжелательно раскинув руки:
- Радуйся, Аримафея! К тебе пожаловали важные гости!
Понтий Пилат спрыгнул с коня, спешно подошёл к Иешуа и негромко быстро сказал только ему:
- Я не прокуратор, понял меня? Не вздумай сказать это вслух!
- А что такое? – удивился Иешуа.
- Ты что здесь делаешь? – вместо ответа раздражённо прошипел прокуратор.
- Я? Как и обещал, тебя жду здесь. Вот, люди ко мне пришли, просили рассказать им всякие истории. Сижу, рассказываю… А почему ты всё-таки тайком, прокуратор?
- Слушай меня, мессия! Ты знаешь, что я тебя сегодня утром в Иерусалиме арестовал?
- Меня? – Иешуа посмотрел на Понтия Пилата таким образом, будто стал подозревать того в помутнении рассудка.
- Твою точную копию! Симеона из Вифлиема! Знаешь такого? Может брат твой какой-то дальний?
- Нет, у меня нет братьев в Вифлиеме! Где Назарет, а где Вифлием, Понт…
- Я тебе сейчас в лицо вцеплюсь зубами! – Пилат крепко сжал челюсти и кулаки.
- А-а… центурион. Ну да… Послушай, центурион! Пусть твои друзья спешиваются, отдохнут немного с дороги. Я пока попрошу людей ужин приготовить, да рассказ свой закончу им. А потом и вас с дороги покормлю, и сам покушаю с удовольствием, и на все вопросы отвечу тоже! – Иешуа сказал это уже достаточно громко, чтобы ближайшие к ним евреи могли расслышать.
Понтий Пилат невольно согласился, подтвердив это лёгким кивком головы, поднял руку, дав спутникам команду спешиться, наклонился к мессии и опять тихо произнёс:
- И только попробуй устроить мне новую сцену! Я тебя на куски порублю и по всей Иудее разбросаю, понял меня?
Иешуа улыбнулся, покорно поклонился и указал на ступени, рядом с тем местом, где сидел он. Понтий Пилат окинул площадь взглядом, нашёл более спокойное и тенистое место, почти за спиной всех собравшихся на ней, и римляне присели там, превратившись в слушателей. Мессия же вернулся на ступени и спросил:
- Итак, вы спросили меня, про язычников… Куда отправляются их души после смерти? А как может умереть язычник?
Площадь молчала. Иешуа вопросительным взглядом окинул её, и какой-то человек предположил:
- Как любой другой, Учитель! От меча в бою, например!
- Я спросил не о том, каким образом он может умереть, а как вообще может умереть тот, кто и не жив вовсе?
По площади побежало беспокойное роптание, и некоторые будто украдкой посмотрели в сторону римлян. Иешуа же тем временем продолжал:
-  Язычник не умирает, ибо он никогда не жил, чтобы он мог умереть. Тот, кто поверил в истину, начал жить, и только он подвергается опасности умереть, ибо он живёт!
Понтий Пилат наклонился к одному из легионеров:
- Это я сейчас один слышал?
Солдат движением головы подтвердил, что слух не подвёл прокуратора.
- Вот все евреи ждут мессию, - продолжал Иешуа свои разъяснения, - а для чего? Они верят, что мессия принесёт им исцеление, справедливость и долгую достойную жизнь! Когда придёт он, то наступит на земле царствие Отца нашего! Так оно и будет, ибо пророки никогда не ошибаются! Но разве спасётся тогда вместе с другими тот, кто не распознает мессию, и не пойдёт за ним? Не спасётся тот! Ибо тот, кто не сможет распознать божьего сына, тот и не поднимется выше праха, ибо прах он и есть всю свою жизнь! А как же прах может умереть?
Люди, довольные таким вразумительным ответом, соглашаясь, стали смотреть друг на друга и кивать, по всей видимости, высоко оценивая мудрость этих слов. Но, казалось, что всего уже сказанного Иешуа было мало.
- Зачем же спрашиваете вы меня о смерти? Один скажет мне: «Я боюсь её». Кто этот человек? Я скажу ему: «несчастный безумец!» Ибо если ты живёшь в согласии с Отцом, то откуда может прийти к тебе смерть? Если же ты находишься во вражде с Отцом, то ты уже мёртв, но не видишь и не понимаешь этого! Другой скажет: «Я не боюсь смерти!» Но знайте, что он ещё больше несчастен и безумен, ибо как можно не бояться того, чего ты не знаешь, не понимаешь и не можешь избежать?
- Так как же нам относиться к смерти, учитель?
- Вы должны думать не над тем, как относиться к смерти, а о том, в каких отношениях вы с Отцом! Ибо если вы приняли Отца вашего, то вы более не язычники, и смерти для вас больше нет! Но я всё равно отвечу, как же людям следует относиться к ней, ибо большинство не может понять моих слов о бессмертии. Относитесь же к смерти так, как она того заслуживает! Не бойтесь её, но и не играйте с ней. Не избегайте её, но и не зовите её! Не падайте перед ней на колени, но и не подставляйте ей свою голову! Не поносите, но и не превозносите смерть! Не думайте, но и не забывайте про неё! И тогда не будет у неё власти над вами, а когда придёт она, то вы не будете у неё в немилости! Но самое главное: не приносите смерть другим, потому что как только вы сделаете это, то все старания вашей жизни будут стёрты и брошены в огонь!
Толпа снова забурлила, обсуждая слова мессии. Понтий Пилат наблюдал, как люди наклонялись друг к другу, перекидывались парой слов и одобрительно кивали головами. Речь Иешуа оказывала на них сильное и положительное впечатление.
Тут вдруг кто-то из слушателей крикнул:
- А как же тогда нам поступать с плохими людьми? Закон велит нам побивать камнями нечестивцев и богохульников!
- А как вы можете отличить одного от другого? Разве не можете вы ошибиться, поддавшись своим чувствам или чужим лжесвидетельствованиям? Только Отец может судить праведно, поэтому отдайте ему право судить, наказывать или миловать! Для человека же обыкновенного свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое - братья друг другу! Их нельзя отделить друг от друга, поэтому и хорошие – не хороши, и плохие – не плохи, и жизнь – не жизнь, и смерть – не смерть! Поэтому каждый будет разорван в своей основе от начала. Но, те, кто выше мира, - неразорванные, вечные!
Эти слова задели прокуратора. Когда Иешуа отвечал на вопрос, он ни разу не посмотрел в сторону Пилата, но тот чувствовал, будто каждое слово сейчас направлено не столько к задавшему вопрос, сколько лично к нему.
- А как же возможна жизнь в большом городе или государстве, если некому судить преступников? Разве не будет хаоса в том городе? – громко спросил он.
- Ты слушаешь меня, римлянин, но не слышишь! Вот, Отец дал одному сыну плуг, и тот сделался земледельцем, другому он дал меч и щит, и тот стал воином, третьему же он дал мудрость, и тот стал судьёй над всеми! Тот же, кто бросил плуг свой или щит, чтобы судить, разве не нарушает наказ Отца своего? И хорош ли будет землепашец из судьи, или воин из крестьянина? Пусть каждый использует то, что вверил ему Отец!
Толпа снова одобрительно зашумела, воздавая хвалу словам Иешуа. Пилат же, ощутив неловкость от этой невероятной способности мессии выворачиваться, решил больше не вмешиваться в проповедь, и стал с нетерпением ожидать её окончания.
- Я вижу, - продолжил Иешуа, - что всё, что говорю я вам, вы пытаетесь узреть вокруг себя. Сказал я «Дух Святой», и вы поднимаете голову вверх, пытаясь увидеть образ Духа, сказал я «ад кромешный», и вы опускаете взгляд в землю, представляя себе картины из царства Вельзевула. И потому постоянно спрашиваете меня: где находится царствие Отца нашего, и как найти путь туда? Я же устал повторять вам, что нет ничего вокруг вас, ибо воистину всё, что вы видите, есть пустота! И тогда спрашивают меня: как же пустота, если вот, стоит дом, и я могу потрогать его, и вот жена моя, и я могу целовать её? А я скажу вам: вот ветер, которым вы дышите, можете ли вы потрогать его или поцеловать? А завтра огонь пожрёт дом ваш, и смерть заберёт жену вашу, и всё вокруг предстанет перед вами в своём истинном виде – всё есть пустота и ничто! Но, посмотрите внутрь себя! Там рождается ваш дом, там рождается ваша жена, там рождается всё, что вы видите и чувствуете! И вот я говорю вам главное: если хотите вы что-то найти в мире внешнем, то ищите это внутри себя! И горе тому, кто смотрит вне и видит мир, но повернувшись внутрь, видит пустоту! И блажен тот, кто видит богатство внутри, ибо оно истинно и не превратится в пустоту, и будет у того человека богатство и вне, и это богатство уже не будет пустым!
- Как понять тебя? – крикнул кто-то из толпы.
- Разъясни нам, учитель!
- Как мы можем посмотреть внутрь?
Иешуа поднялся со ступеней во весь рост, и вышло так, что солнце, уже начавшее склоняться к закату, осветило его фигуру, и та заблестела яркими переливами.
- Бог создал нас по образу и подобию своему. Сказано ли в писании, в чём именно заключается это подобие? Сказано ли там, что вот это мы взяли от Бога, а вот этого Бог не дал нам? Нет! Сказано: по образу и подобию Бога! Значит, нет никакой разницы между нами, кроме возраста, мудрости и величия! Поэтому и говорю я вам, что люди есть боги!
- Как же так? – послышалось из толпы.
- Разве не богохульство это? – удивился кто-то ещё.
- Нет никакой разницы! – громко и грозно крикнул Иешуа, и народ замолчал, – велика ли разница между отцом и сыном, которого он родил? И не превосходит ли сын, порой, отца своего в делах своих? Что же вы боитесь своему Отцу сказать: смотри, я достиг мудрости твоей, и обрёл силу, подобную твоей? Разве не возрадуется отец, когда увидит сына своего в лучах славы и заслуженных почестей? Разве не этого желает каждый отец чаду своему? Кто из вас надеется видеть сына своего рабом? Только тот, кто сам раб! Не потому ли земледелец воспитывает сына земледельцем, скотовод – скотоводом, священник – священником? Разве не из-за любви к детям родители учат их всему тому, что умеют, и желают, чтобы те добились большего, чем они сами? Так почему же вы отрицаете свою божественную сущность, переданную от Отца? Разве не оскорбляете вы его тем самым? И что это за слова «раб Божий»? Неужели, рождены вы были по образу и подобию от раба? Зачем же вы оскорбляете Бога, называя его рабом?!
Такие слова полностью сломили толпу. Никто и никогда из этих людей не слышал ничего подобного! Такие дерзкие, даже богохульные речи породили в их душах ураганы противоречий: столь сильно отличались они от того, что привыкли слышать они от книжников. Но разве не прав был Иешуа? Люди переглядывались, ища ответа и поддержки у стоящих рядом, но было похоже, что вся площадь до последнего человека находилась в недоумении, и ждать надежды на подробное толкование было неоткуда. Понтий Пилат тоже был немало озадачен речью, а когда он посмотрел на лица легионеров, сидящих по обе стороны от него, то увидел, что те и вовсе заворожены выступлением Иешуа и до глубины души прониклись его сладким голосом, который в конце выступления вдруг обрёл силу и стал бить в толпу, будто молнии, поражая её своими гигантской силы разрядами.
- Не слишком ли много ты берёшь на себя, мессия? – крикнул Пилат, и все глаза со страхом и любопытством обратились в его сторону.
- Я вовсе ничего не беру на себя, римлянин! – спокойно ответил Иешуа, – я говорю лишь то, что есть, ничего не прибавляя и ничего не убавляя.
- Мне всё равно, как ты относишься к своему Яхве, ибо это – твой бог, и я не знаю его. Я поклоняюсь Юпитеру и Марсу! Но даже меня, человека, не принадлежащего к еврейскому племени, оскорбляют твои слова, ибо они отрицают могущество богов в принципе! Чем докажешь ты, что люди равны Юпитеру?
- Разве боги горшки обжигают? – спросил Иешуа, понимая, что Понтию Пилату знакомо это греческое выражение, – покажите мне хоть одну черепушку, созданную Богом, или меч, выкованный им! Наверное, кувшин, созданный его величием, никогда не был бы пуст, а меч никогда не видел бы ни одного препятствия на своём пути! Но кто видел такое чудо в своей жизни? Все божественные чудеса, что известны нам, - это всего лишь слова в книге, по которой нас учили! Всё это – мифы и легенды о наших великих предках! Что ж, я скажу вам то, что я думаю на самом деле! Что делаем мы, когда хотим знать правду о создании Мира? Мы берём древние писания и ищем ответы там. И это правильно, ибо где ещё можно узнать истину, если не от тех из людей, кто был свидетелем тех или иных древних событий? Но является ли Тора, по которой мы все живём, по-настоящему древним писанием? До тех пор, пока я не вернулся в Израиль из своих путешествий, я много времени провёл в Александрии, изучая в её знаменитой библиотеке рукописи куда древнее Торы! Хотите теперь знать, что сказано там о Боге и создании?
Толпа явно желала слышать, однако в то же время её распирал страх и неуверенность. Какое ещё богохульство слетит с языка Иешуа?
 - Скажи нам! – крикнул кто-то самый смелый.
- Открой нам истину, учитель! Дай нам знание, равви!
Иешуа осмотрел площадь со своего возвышения. Остановив взгляд на Пилате, он стал говорить, будто обращался лично к нему.
- В Торе написано, что создал Бог небо и землю, и увидел он, что это – хорошо! И стало так… Это ложь! Бог не мог ничего увидеть в тот момент, потому что он уже был мёртв!
Над площадью повисла зловещая тишина: так поражены были все собравшиеся на ней. Люди стали смотреть в небо, искренне опасаясь, что сейчас из облака, висящего над деревней, вылетит молния, и поразит Иешуа вместе со всеми, кому довелось слышать его богохульство. Прокуратор тоже взглянул вверх, подчиняясь магии толпы, но тут же опустил взгляд назад, и стал ждать, чем же закончит свою речь мессия.
- Бог не просто создал нас по подобию своему! Он создал нас из себя! Он отдал своё тело, чтобы из него смогло получиться всё, что теперь вы можете видеть вокруг! Вот так говорят книги намного более древние, чем Тора! И почему вы так испугались? Что в этом невероятного? Разве отец, родив сына, не умирает потом? Разве не в том ли и заключаются надежды отца, что в сыне он будет жить дальше, и во всех своих потомках? Бога больше нет, потому что он теперь – всё! Его нельзя найти там или здесь не потому, что его царствие где-то в краях, куда нам невозможно попасть, но вы не найдёте его, потому что сам мир – это и есть плоть бога, которую он отдал нам в жертву, породив звёзды, планеты, пустоту, всё живое и своего сына - Человека! Вы все суть плоть и душа самого Бога, и вам он дал всю свою власть и силу, чтобы именем его вы творили мир вокруг себя! И вот вы говорите: мы рабы божии… Кого же сделали вы своим господином, если Бог мёртв?!
- Но, ведь бог вечен! – робко высказала своё мнение какая-то молодая женщина.
Толпа, услышав женский голос, вдруг встрепенулась, и по ней покатился ропот недовольства тем, что в столь опасный и сложный разговор вмешалась женщина.
- Что вы зашипели, будто змеи на того, кто сказал вам истину? – неожиданно поддержал женщину мессия.
- Она же женщина, учитель…
- Какую истину может знать женщина?
- Она же противоречит тебе, учитель!
- Она не противоречит моим словам, но, напротив, подтверждает их! Хотя, она так же слепа и глуха, как и все вы! Разве я утверждал, что Бог невечен? Он создал вечный мир, тем и сам он обрёл истинную вечность! Вот это именно то, что мне так трудно объяснить людям: никто не сможет рассчитывать на вечность, если не пожертвует собой для мира! Вы ищите бессмертия в своих телах, но тело смертно, даже если это тело самого Бога! Отдайте же своё тело Миру, и пусть из него образуется нечто другое! Сделайте так, как сделал сам Бог, и тогда вы обретёте то, чего ищите, но не можете найти!