Триумф воли

ЕВГЕНИЙ НОМАК - http://www.proza.ru/avtor/psiron - ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В 67-М КОНКУРСЕ ДЛЯ НОВЫХ АВТОРОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

Злата заметила его на перроне Белградского Центрального Вокзала. Она только что вернулась из Праги, где ее отец, известный сербский доктор, участвовал в важном медицинском консилиуме по установлению диагноза одной особе королевского двора. Отец всегда командировался вместе с дочерью. Девочка так познавала мир, да и оставить ее было не с кем. Мама ее умерла при родах.

Номак убегал так быстро, как мог, словно что-то украл. А несколько профессиональных носильщиков преследовали его, выкрикивая проклятия. Девочка остановилась и внимательно наблюдала за происходящим. Она была частой гостьей Центрального Вокзала, но его видела впервые. Мальчик сразу понравился девочке. Было в нем что-то беззащитное, но и в тоже время дерзкое. Оно бежал по перрону босиком, в дырявых штанах и рубашке огромного, явно не детского, размера. Что-то невнятное кричал, то ли от страха, то ли чтобы испугать, то ли звал кого-то. В руках ничего не было, вряд ли он украл вещи, может деньги? — подумала она. Здесь жило полно воришек, и Злата многих уже знала в лицо, чтобы избегать их. Но мальчик явно выделялся из этого контингента. А чем, было непонятно.

— Не отставай, Злата! — крикнул отец, который уже ушел довольно далеко.

Они жили напротив здания вокзала в роскошном особняке, где была пристроена больница. Там и велась медицинская практика отца Златы, в качестве главного врача. Сама Злата училась дома, так как частые поездки с отцом не позволяли бы успевать за школьной программой. Тем не менее, Злата была умной девочкой и по многим дисциплинам опережала сверстников. У нее никогда не было друзей. На вокзальной площади больше не было других жилых домов, и дружить было не с кем. Да и играть было тоже негде.

Она стала часто убегать на вокзал в поисках мальчика-беглеца. Смотрела на него, следила за ним и в одно перкрасное утро решила заговорить с ним.

— Привет! Меня зовут Злата. Мне десять лет.

Она нашла его в весовой, где взвешивали багаж. Он сидел на корточках и воровато оглядывался.

— Как ты меня нашла? — спросил он. — Я вообще-то здесь прячусь от вокзальных портеров.

— А просто я проследила за тобой. Я знаю, ты пытаешься подработать носильщиком, но им это не нравится. — Она села на корточки рядом с ним. Но меня ты не бойся.

— Я Номак! Мне тоже десять. Я тебя видел. Ты с папой на прошлой неделе из поезда выходила. Я тебя и раньше видел. Ты живешь в богатом доме напротив. Ты богатая. У меня есть два пяточка. Пойдем, купим два пирожка с брынзой. Я тебя угощаю. — Улыбнулся он и подал ей руку, как джентльмен.

Они сидели на парапете крыши вокзала, свесив ноги, ели пирожки с брынзой и мило болтали. Номак оказался очень общительным мальчиком и, уже через полчаса Злата знала всю его историю.

Номак родился Турции, хотя сам был сербом. Его мать продали, когда она была беременной, в рабство одному турецкому вельможе. Когда маму убили, мальчик сбежал. Он много скитался, пытаясь подработать, но везде был гоним из-за какого-то недуга, о котором он не хотел рассказывать. Решил остаться на сербском вокзале, хотя бы до наступления холодов. Что ему делать зимой — он не знал.

Она стала приходить к нему каждый день. Приносила еду, которую незаметно прятала под платье за обедом, и старенькую одежду из чулана. Номак не был образованным и плохо связывал слова, но он был настоящим другом. С ним было хорошо и не хотелось уходить. Они держали друг-друга за руки и старались как можно дольше не расставаться. Злата принесла азбуку и начала учить его читать. Это было самое счастливое время, которое закончилось в одно хмурое и печальное утро.

— Ты пришла! — Чуть слышно прошептал он, сидя на брусчатке в весовой, обняв коленки — Я так звал тебя.

— Мы были в Варшаве восемь дней с папой. Он там лечил одного генерала. — испуганно ответила она. — Что с тобой, Номачек? Ты весь трясешься, а губы такие синие.

— Мне холодно. — Он дрожал и кутался в рваный пиджачок.

— У тебя, наверное, температура! Пойдем ко мне домой. Мой папа тебя вылечит. Номак, ты очень плохо выглядишь. У тебя, наверное, инфекция. Может даже тиф!

— Нет. Я не заболел. — Еле улыбнулся Номак.

— Ты весь холодный. — Злата положила ладонь ему на лоб. — Но почему? Здесь же тепло.

— Нет. Сейчас очень холодно. Сейчас зима.

— Нет, нет, нет, нет! Сейчас лето. Ты бредишь. — она обняла его и прижала к себе. — Но что с тобой?

— Все хорошо. Посиди со мной.

— Почему твои губы не шевелятся? — спросила она с удивлением. — Скажи еще что-нибудь.

— Кажется, я люблю тебя. — Он попытался улыбнуться

— Не шевелятся губы, а я тебя слышу. Я тебя слышу, но не вижу, как ты разговариваешь.

— Все нормально. Это потому что я глухонемой. Я не умею разговаривать.

— Что? Но ты со мной разговариваешь. Как же я слышу тебя? Что происходит?

— Я умираю. — Ответил он. — И ты тоже.

— Нет! Нет, нет! Мы не умираем. Номак, все хорошо. Вставай, мы пойдем к моему папе.

— У тебя нет папы. И тебя тоже нет. Я придумал тебя. У меня не было ни одного друга. Никто не хотел со мной дружить. Все гоняли меня как собаку. Я увидел одну девочку на перроне, она шла со взрослым мужчиной. Мне так захотелось иметь такого друга, как она. Красивую, чистую, грамотную. Из богатой важной семьи. Вот я и придумал тебя. И чтобы папа был врачом. У меня лишаи и гноит нога. Вот чтобы вылечил меня.

— Номак, нет! Посмотри на меня! Я — человек! Человек!

— Прости меня. — Он закрыл глаза. — Мне нужно поспать.

Злата вскочила, чтобы позвать на помощь. Рядом никого не оказалось. Она пробежала насквозь пустое здание вокзала, которое никогда не пустовало, и выбежала на привокзальную площадь. На скамейке под фонарем сидел господин в черном пальто и куда-то смотрел. Злата побежала к нему.

— Помогите, пожалуйста! Там мальчик умирает! — стала кричать она, еще не добежав до господина в пальто.

Но тот не отвечал. Сидел как кукла с остекленевшими глазами. Девочка взяла его за рукав пальто и начала трясти.

— Дяденька! Помогите!

Тот неподвижно сидел и не двигался. Злата осмотрелась. На другой скамейке сидела женщина с ребенком на руках. Девочка побежала к ним. Но те тоже не реагировали ни на что, уставившись в никуда.

«Я сейчас побегу за папой, — решила она. — И он обязательно поможет. Папа добрый». Она побежала через площадь по направлению к своему дому мимо прохожих, которые все как на подбор были одинаковыми на лица и выглядели мертвыми. Злата посмотрела на свой дом. Тот был серым, как и другие рядом. Она испуганно огляделась. Краски вокруг блекли, и даже небо стало светло-серым. Девочка подбежала к двери и дернула ручку. Та не поддалась. Она начала барабанить в дверь, но не слышала ударов.

— Папа, папа, открывай быстрее! Там Номак умирает. — закричала она и осеклась. Она не слышала ни одного слова, которое выкрикивала.

Она вновь огляделась. Мир вокруг плыл и сливался. Предметы медленно растворялись в друг друге. Дикая паника охватила девочку. Она плакала и не знала что делать. С миром явно творилось что-то очень плохое. Мир таял. Таял вместе с ней. С придуманной подружкой глухонемого мальчика.

— Нет! — неслышно сказала она и перестала рыдать. — Я ЧЕЛОВЕК! — Она огляделась.

И тут Злата заметила витрину обувного магазина. Она явно контрастировала со всем серым и угасающим миром. В витрине было четкое изображение, как на фотокарточке с четкими очертаниями и цветными образами. Девочка, не раздумывая, подбежала к ней и прижалась лицом к стеклу. Она не увидела обувного магазина сквозь стекло, но увидела весовую вокзала, где на брусчатке сидел Номак и обнимал свои коленки.

— Номак! Номак! — попыталась крикнуть она. Но мальчик никак не реагировал.

«Что же делать? Думай, Златка, думай, думай!»

Она начала изо всех сил бить кулаками по стеклу, которое даже не колебалось. Руки уже были в серой крови, когда она увидела, как Номак полностью ослаб и перевалился на землю, выдыхая последнее.

«Нет, нет, нет!» — ей вновь захотелось разрыдаться, но она собрала всю свою детскую волю в кулак и посмотрела по сторонам. Рядом стояла зеленая урна для мусора, которая так же, как и изображение в витрине, имела четкие контуры и яркий цвет. Злата что было сил подняла ее, и, срывая голос, прокричала:

— Я НАСТОЯЩАЯ! — она швырнула урну в стекло витрины, которая не выдержала и с громким звоном разбилась.

Было тепло и не больно. Пахло малиновым чаем и чистой одеждой. Он открыл глаза. Потолок был красиво разрисован, а в центре висела роскошная хрустальная люстра.

— Номак, ты живой! — к своему удивлению, он услышал приятный мелодичный и знакомый голос. — Я спасла тебя, Номак!

Он попытался приподняться.

— Лежи, не вставай. — Сказал грубый другой голос. — Тебе нужен покой и некоторые лекарства, которые ты сейчас выпьешь.

Номак повернул голову и увидел высокого бородатого мужчину с моноклем.

— Это мой папа! — сказала Злата, которая оказалась с другой стороны кровати.

— Злата говорила, что у тебя нет родных. — Улыбнулся бородатый мужчина. — Хочешь остаться с нами. Будешь мне сыном, а Злате … Злате будешь пока братиком. Хочешь?

— Да! — ответил Номак.