Прикосновение к прекрасному
Вот это и поручили выяснить лейтенанту милиции Олегу Любимову.
Сегодня был не совсем обычный день. Лейтенанту предстояла беседа с двумя блистательными знаменитостями, замеченными в неурочное время с другими столичными артистами на сцене в одной из глубинок России.
Начальник со словами:
- Прикоснись к прекрасному, а то все притоны да мошенники, - предоставил свой кабинет, просторный и светлый, в отличие от тесного помещения, в котором ютились подчиненные. Нельзя было ударить в грязь перед известными всей стране людьми, которые имели возможность пошутить на свою огромную аудиторию или целый фельетон сочинить.
В назначенное время в кабинет постучали, Олег с некоторым волнением громко сказал:
- Войдите
Дверь открылась, и в дверном проеме показались народные артисты театра и кино Ольга Аросева в разноцветном платье и Борис Рунге в джинсах и светлой на выпуск рубашке. Он видел их в передаче «12 стульев».
Пани Моника и пан Профессор для многих советских людей были любимыми персоналами этой развлекательной телевизионной программы, выходившей по выходным или праздникам. Пани Моника в передачи выступала в роли веселой неунывающей блондинки-болтушки, которая с большим юмором играла различные человеческие страсти. Пан Профессор, как и полагалось ученому мужу, представал перед зрителем немногословным, но мудрым человеком, способный короткой репликой расставить все по своим местам. Конечно, в мизансцене принимали участие и другие артисты, но эта парочка выделялась своей игрой и остроумием.
Ольга Аросева и Борис Рунге присели на стулья и стали отвечать на вопросы Олега. Удивительно, но в реальной жизни Аросева и Рунге оказались копиями своих сценических персон. Первая была живой и энергичной, отмечалось легкость в мыслях. Другой оказался немногословный и тихоходный в мыслях. Аросева на все вопросы отвечала быстро со многими подробностями и перебивала Бориса Рунге, когда очередь давать показания доходила до него:
- Боря, но это происходило совсем не так, как ты говоришь, - и тот задумывался, медленно растягивал предложения, вспоминая прошедшие события. Иногда их разговор ненадолго прерывалась.
Со словами:
- Простите, - в кабинет заглядывал, то один сотрудник, то другой. Всем было интересно взглянуть на кумиров.
Побеседовав с популярными артистами около часа, Олег ничего интересного для дела так не узнал.
На прощание Аросева предложила контрамарки в театр Сатиры, позволявшие беспрепятственно в течение года посещать представления, но Олег отказался от такого щедрого подарка.
Недавно после аналогичной беседы с музыкантами от них поступило предложение организовать в обеденный перерыв небольшой концерт на площади перед их зданием. И когда Олег передал об этом заманчивом предложение своему начальству, то полковник заметил:
- Прикасайтесь к прекрасному на общих основаниях.
* * * *
Приближался обеденный перерыв. Он уже выходил из кабинета, когда зазвонил телефон. На другом конце провода знакомый голос. Олег познакомился с Эдуародом в баре при театре на Таганке. Тот вращался в кругу поэтов, художников и другого люда творческих профессий и знал все о театральных скандалах. Эдуард предложил встретиться, добавив, что заодно мол, и пообедаем.
- Может, что-то полезное узнаю о концертах, - подумал Олег.
Эдуард на встречу пришел не один и начал с просьбы.
- Олег, очень прошу тебя помочь одному талантливому прекрасному человеку, певцу, начинающему свой путь. Ты наверняка слышал Богдана Титомира? Так вот, Титомир, эта безвкусица и в подметки не годится найденному мной дарованию, но сам знаешь – пробиться на сцену крайне сложно. Вокруг одни завистники. Сцена – его судьба, призвание, состояние души!
- Но чем я могу помочь твоему приятелю?
- Ты ведь говорил, что у тебя в Афинах знакомый. Греция страна интернациональная, много туристов из различных стран, там реально засветиться на сцене. Он три языка знает: помимо русского еще польский и английский. Попоет в таверне – в одной, другой. В словах чувствовался стратегический замысел и масштабность.
Олег вспомнил, что как-то обмолвился об отдыхе на Эгейском море и посещения Афин, где проживал Бабис и имел таверну.
Раньше Бабиса звали Борисом, он имел греческие корни и несколько лет назад решил вернуться на свою историческую родину.
Эдуард махнул рукой. Подошел молодой парень. Высокий и немного тучный. В шортах и на футболке стишок: «Знайте, Света! Помни, Влас! Водки –вето! Пейте квас!»
Стишок на футболке был переполнен чувствами к любимой девушке и отношением к спиртному.
- Влас , - представился парень - сценическое имя Федор Простецкий.
Почти незаметный кивок Эдурда и Влас запел высоким баритоном. Его голос под лучами разгулявшегося солнышка воспринимался ослепительным искусством. Глушил шум машин и стук колес от проезжавшего мимо трамвая. Сполохи, переливы, клокотание всевозможных звуков рвали пространство на клочья. Окружающие люди удивленно рассматривали компанию, а прохожие оборачивались.
Эдуард щелкнул Власа по плечу и самородок замолк. Лицо его порозовело.
- Ну как? Искусство!!! Неосознанный стихийный голос, - заметил Эдуард. К нам пришла такая удача, которая многим и не снилась. Мы нашли друг друга …
Олег пообещал связаться с Бабисом и похлопотать за молодое дарование.
Пообедали и разбежались, договорившись встретиться через недельку.
- Бабис, привет! Олег из Москвы.
- Привет, рад слышать!, - откликнулись Афины.
Поговорили о знакомых. Затронули и другие темы.
- Пусть приезжает. Попоет у меня, моих друзей, - ответил Бабис на предложение принять музыкальное дарование.
И Влас отправился покорять Европу. Эдуард в это время находился на отдыхе в Дагомысе и поддерживал связь по телефону. Перед отъездом в Грецию будущей звезды позвонил.
- Олег, одолжи, сколько можешь денег Власу. Встретимся – отдам.
- У меня с деньгами плохо дело обстоит, но наскребу немного.
Прошло лето и осень. Перед Новым годом зазвенел домашний телефон. Взволнованный голос Бабиса прокричал в трубку, чувствовалось, что у него наболело:
- Олег, забирай обратно дарование. Бросил петь, вроде голос сорвал и пустился во все тяжкие: загулял, беспредельное влечение к спиртному. К наркотикам пристрастился. В глазах загадочный гипнотический блеск и щурит свои синтетические глаза. Поселил его в подвале таверны, но уже сил нет содержать.
Вскоре после этого звонка разошлись дорожки Бабиса, Власа и несостоявшегося импресарио Эдуарда.
Говорят, что Власа позже видели в Югославии и Польше пока след творческой натуры окончательно не затерялся.
Свидетельство о публикации №216032701143
Просто Валерия 07.06.2016 15:08 Заявить о нарушении