Схватка

Этот год был богат на событий. Позади осталась долгая и нервозная зима.  Весну я встретил на огороде и хозяйстве. Пришла тучная и тяжелая осень, как женщина на сносях, готовая разродиться новыми делами и свершениями. Наступил девятый месяц 2014 года. Я мог оценить результаты своих усилий.

В сентябре у меня появились время и возможность наконец-то заняться домом и провести давно запланированную модернизацию и переделку жилья. В список первостепенных дел входили замена полов и штукатурка стен. Начать и кончить. Свободные две недели мне казались почти вечностью. Я решил начать с замены полов.
Полы давно требовалось сделать.  Требовалось найти шпунтованную доску в округе, дабы не тащить ее издалека. Местная пилорама, скажем так, не блистала ассортиментом и качеством выпускаемой продукции. Поиски привели меня в Рославль. Там я и нашел искомое.

Поначалу задача казалась несложной: всего-то снять старые полы и настелить новые. Стоило вскрыть старые доски, как стало очевидно, что все лаги нужно выбрасывать к чертям. Как обычно, одно потянуло за собой другое. Я уже давно перестал этому удивляться и принялся за работу. Димон очень помог с  выкладкой новых кирпичных столбиков под лаги. Через три дня столбы были готовы и мы уже смогли настелить новые лаги и заняться полами.

Трудовой запал друга был весь растрачен на столбики и выравнивании лаг, поэтому высокую честь настилать полы он предоставил мне одному. Не могу сказать, что это была непосильная  задача, но повозиться пришлось еще пару дней. Окинув взором настеленную и ровную палубу, я остался доволен собой.
Я выбивался из графика работ, но меня это совершенно не напрягало. Воодушевленный успехом с полами, я бросил вызов стенам.

Очень скоро я уловил правильный алгоритм действий, и у меня начало получаться относительно ровно выводить стены. Где-то на половине работ запасы штукатурки подошли к концу, как и мои силы. Усталость вцепилась в меня когтями безразличия, накрыв туманом легкого отупения. Димон заботливо, с материнским терпением кормил меня обедами, уговаривая не растрачивать попусту силы, а взять небольшой тайм-аут. Вторая неделя подошла к концу, истощив меня физической работой и препирательствами с Димоном.

Промозглое осеннее утро выходного дня стало судьбоносным  в нашем противостоянии с Луизой Петровной. Привычно выгнав стадо баранов на выпас за забор, я позволил себе роскошь и предался мрачным думам. Долго ли, коротко ли, но моя меланхолия была нарушена истошными криками, в которых я смог разобрать свое имя.

Раздосадованный, я вынырнул из пучин самоанализа, и подошел к воротам узнать причину переполоха. Мое стадо баранов и коз резво бежало к дому, подгоняемое воплями и проклятиями Луизы Петровны. Ребятушки-козлятушки резво финишировали у ворот и принялись пастись перед ними.

Тяжело дыша, Луиза Петровна вошла в зону акустической досягаемости и переключилась на ультразвук.

- Дима, убери своих баранов, они ходят у меня под забором. Убери их нахрен, пока я не поубивала их всех!

Обычно подобную тираду я пропускал мимо ушей, но не в это утро. То ли тактика игнорирования изжила себя, то ли это стало последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Я взорвался проклятиями и подробными инструкциями относительно дальнейшего маршрута ее следования. Луиза Петровна в долгу не осталась.

Она немедленно подвергла сомнению мои пожелания о направлении своего движения и пункта прибытия и выразила схожие пожелания в мой адрес. Собственно, наш незатейливый разговор  быстро уперся в проблему – кому, куда и каким маршрутом следует идти.

В разгар диспута я выскочил за ворота, размахивая руками. Отдышавшись и взяв себя в руки, я предпринял попытку пересмотреть тактику переговоров, пока моя собеседница заканчивала длинную тираду по поводу наглых и «паанаехавших» москвичей, которые думают, что всё тут могут купить. Здравая мысль закончить шоу прямо здесь и сейчас, вспыхнула во мне, подобно огоньку в догорающих углях, и потухла, задутая ветром холодной ярости. Я набрал в грудь побольше воздуха...

Каждое воскресенье в деревню, населенную преимущественно стариками, приезжала автолавка. Потрепанная «Газель» с приваренными сваркой дверями и куском фанеры вместо бокового стекла выполняла функцию выездного магазина и полностью вписывалась в окружающий антураж. Нехитрый товар, который машина привозила, удовлетворял спрос местного населения, не способного отмахать лишние три километра до магазина.

К десяти утра все подтягивались к месту рандеву с автолавкой, обмениваясь последними новостями и сплетнями. Иногда, вяло поругиваясь друг с другом, а зачастую просто узнавая диагноз соседа. Крепенькие бабушки и чуть менее крепкие дедушки радостно гудели и шушукались, встречаясь на пятачке, куда приезжала автолавка.

Мой дом находился в десятке метров от места деревенской тусовки, и словесная битва разыгравшаяся у его ворот, произвела фурор, подобно струе бензина, влитой в умирающий костёр. Люди вначале замерли, а затем плавно переместились ближе к авансцене, стремясь занять места в партере и насладиться баталией в полной мере. Не могу их осуждать за это: подобные шоу не идут ни в какое сравнение с телевизионными.

Искра здравомыслия, мелькнувшая во мне подобно мотыльку в ночи, была сметена напором эмоций, окончательно превратив наш диалог с Луизой Петровной в жестко структурированный набор слов и недобрых пожеланий, развлекавший публику. В конце концов, я устал орать и отступил в свои владения, взбешенный как бык, перед которым помахали красной тряпкой, но разорвать обидчика не позволили.

Димон, как угловой на ринге, хлопотал вокруг меня, остужая мой пыл здравыми рассуждениями и не разделяя моего негодования. Публика неохотно откатилась назад, принимая в свои объятия рассерженную хабалку Луизу Петровну, пышущую праведным гневом. Среди деревенских она нашла сочувствие и понимание, но не удовлетворение нанесенной обиды. Ей - первой барыне на деревне, - посмели бороться ее же оружием — луженой глоткой и резкими эпитетами.

Через час я остыл и занялся домашними делами, пока Димон стряпал обед. Автолавка давно уехала, жители разбрелись по домам, а мне ссора казалась забытой, как вчерашний день. Иллюзию покоя и благоденствия разрушил проехавший мимо моего дома полицейский «уазик». Я тоскливо проводил его взглядом. Он пропылил к дому Луизы Петровну и остановился там. Недобрые предчувствия охватили меня.

Мы с Димоном расположились на крыльце, потягивая пиво, нервно пыхтя сигаретами и ожидая визита полиции. У ворот появился представитель закона и атаковал меня, едва войдя во двор.

- У тебя есть документы? - произнес суровый дядька с пронзительным взглядом.

- Есть. А у вас? - поприветствовал я его в той же манере.

Коренастый мужик в форме капитана с мясистым, гладковыбритым лицом снял с головы фуражку, вытер ладонью вспотевший лоб и пристально посмотрел на меня.

- У меня есть удостоверение. Я - участковый Володин Сергей Владимирович. Я бы хотел взглянуть на твои.

- Хорошо, Сергей Владимирович, - ответил я, подходя к нему и протягивая  паспорт.

Участковый с важным видом изучил паспорт и потребовал документы на дом. Я  показал ему копии. Рассматривая бумаги, он рассказал мне о цели своего визита.

- Твоя соседка Луиза Петровна написала заявление о нанесенных тобой оскорблениях. И я должен разобраться в этом.

- Конечно, - поддакнул я.

- Хотел бы послушать, что ты можешь сказать по этому поводу, - он отдал мне ворох документов и уставился на меня глазами-рентгенами, пытаясь понять, что я за птица.

Я начал ему рассказывать историю конфликта с самого начала. Он не дослушав и половины, махнул рукой.

- Ну, на хрена ты ее вообще трогал? Ты хоть понимаешь, что она сейчас всех достанет!

- Понимаю, - согласился я. - Но меня она достала  первого.

- Короче, мой тебе совет: пиши на нее заяву, как она на тебя - сказал он, доставая листы бумаги из папки и раскладывая их на уличном столике.

Собравшись с мыслями, я изложил на бумаге свою точку зрения. Участковый прочел моё сочинение в стиле «как я провёл это лето» и хмыкнул. Он аккуратно разгладил рукой листок бумаги и убрал его в свою папку. Уже уходя, сказал он.

- Я передам заявление в район, но будь готов к суду. Учти, она тебя в покое не оставит.

Мы с Димоном проводили участкового до калитки и пошли допивать пиво. В этот день я решил устроить себе выходной. Настроение было окончательно испоганено, делать ничего не хотелось, только пить пиво и наслаждаться хандрой.

Участковый оказался прав. Через день меня разбудил телефонный звонок. Девушка представилась секретарем Дубровского районного суда  и любезно пригласила меня на рассмотрения дела по факту оскорбления личности.

Здание суда находилось в районном центре - Дубровке, маленьком районом городке. В  городе кроме сбербанка, нотариальной конторы и кучи магазинов был, конечно, и суд.  Вызванный таксист скоренько доставил меня к месту, где вершилось правосудие.

Охранники прводили меня в зал, где должно было проходить заседание.  Назвать это помещение залом можно было только с большой натяжкой. Здесь был десяток стульев для визитеров и огромный письменный стол, позади которого висел герб России.

Луиза Петровна с соседкой гордо восседали в первом ряду. Они зашептались и  обменялись многозначительными взглядами, когда я вошел и выбрал себе местечко подальше от них. Секретарь появилась в дверях следом за мной и заняла место за большим столом.

Крупная женщина в черной мантии вплыла в зал заседаний и молча и торжественно прошествовала на своё место. Углубившись в чтение бумаги, она никого не замечала. В звенящей тишине она внимательно изучала наши заявления. Все присутствующие замерли, не рискуя привлечь внимание грозной судьи и дожидаясь, когда она начнет разбирательство дела…

Судебное разбирательство прошло быстро. Закон сурово покарал виновных, обязав нас с Луизой  оплатить штраф в размере пятисот рублей. Луиза Петровна несколько раз пыталась вмешаться в речь судьи, перебивала ее и вставляла комментарии, за что была наказана дополнительным штрафом. В общем-то, всё прошло, как я и ожидал, нас обоих признали виновными и отпустили с миром и добрым напутствием больше так себя на людях не вести. 

Дома меня ждал довольный Димон, приготовивший на радостях отличный ужин под бутылочку коньяка. Праздник жизни был омрачен одной маленькой деталью: моими баранами, которые мирно паслись под забором Луизы Петровны. Я досадливо поморщился и погнал их в загон, провожаемый мрачным взглядом соседки.

На следующий день я закончил штукатурные работы в доме и встречал гостей. Приехала Оля привезла с собой моего старого друга Леху, которого я не видел двадцать лет. Мы радостно отметили воссоединение. Вспомнили былое, обсудили настоящее, наметили планы на будущее. Лёха оказался строителем, и, как показало время, очень грамотным и толковым.

Я рассказал всем присутствующим нелепую историю про суд и быстро забыл о ней, занявшись другими делами. Но не такова была Луиза Петровна.

Ранним утром меня растолкал Лёха и потащил на улицу, молча тыча куда-то пальцем. Напротив моего дома  было небольшое поле, где я выпасал козье-баранье стадо. Поле начиналось от забора и упиралось метров через сто в заболоченную низину. Вытянутое по краям, по форме оно напоминало приплюснутый мяч для регби. На выпасе в этот туманное утро я разглядел силуэт в знакомой красной куртке.

Луиза Петровна кралась по вытянутому краю поля в сторону своего дома, поминутно наклоняясь и что-то разбрасывая на землю. Она прошла уже большую часть пути, в руках у нее было пластиковое ведро. Мы с Лехой никак не могли понять, что она делает.

- Она уже минут десять шастает по полю, и что-то копает, по-моему, - поделился Лёха.

- Какого хрена она вообще там делает? - задал я риторический вопрос.

- Трудно сказать, но точно ничего хорошего.

Остатки сна окончательно слетели с меня, как пепел с сигареты, и я возжелал расследования. Было очевидно, что Луиза Петровна не хотела быть замеченной и потому вскочила в такую рань. Я терпеливо ждал, когда Луиза Петровна уйдет.
Луиза Петровна наконец-то достигла конечной точки маршрута - у калитки своего дома, - и скрылась за ней. Мы с Лехой, не сговариваясь, бросились на поле искать следы преступления.

Пройдя выпасное поле из конца в конец, мы нашли только разбросанные комья свежей земли. Никаких зловещих следов отравы не было.

- Мне не нравится эта земля, - поделился опасениями Лёха, прихлебывая горячий чай из кружки.

Мы расположились на крыльце и чаевничали, обдумывая ситуацию. Лёха насупил густые брови и стал похож на старого филина. Я бегал по двору и делился с другом с предположениями - одно другого безумнее.

- Она подсыпала отраву в эту землю, - выдал я гениальную догадку.

- Ага! Размолола ее в пыль, подкрасила, чтобы не выделялась, и смешала с землей, - саркастично ответил Лёха. Его мысли явно двигались в другом направлении.

- Ну, а что это тогда за земля? Что за хрень она раскидала по полю? Или ты думаешь, это просто земля?

- Вот именно! Главный вопрос в том, что это за земля, - поднял Леха вверх указательный палец. - Свежая земля, заметь.

- Заметил. Короче, баранов сегодня туда не гоним, а землю сдадим на анализ! - принял я гениальное решение.

- Отличная мысль! - поддержал меня мой друг. - Соберем пару кило и отвезем на анализ! Куда повезем? В Москву? В судмедэскпертизу? В химическую лабораторию? Экстрасенсам? Или давай сразу Путину отвезем! Он точно разберется, - вернул меня в реальность Лёха.

Пришлось согласиться. Куда, а главное кому мы могли отвезти подозрительную землю, если даже ближайшая районная больница находилась в двадцати километрах от нас. Что уж говорить о каких-то там лабораториях.

- Хорошо, а что ты предлагаешь?

- Пока ничего. Я сказал, что мне не нравится эта земля, и всё! - огрызнулся он. - Тут что-то другое. Нечисто что-то с этой землей. Понятное дело.

- Да уж, дело нечистое, - эхом отозвался я.

Лёха замер, не донеся до рта чашку с чаем:

- Твою мать, ну, конечно! Нечисто! - воскликнул он. – Кажется, я понял, что это за хрень! Это земля с кладбища! - ошарашил он меня.

- С кладбища? - тупо повторил я, раскрыв рот от удивления.

- Конечно! Мне сразу не понравилось, как она ныкалась в тумане. У вас же здесь есть кладбище?

- Есть. Вот там! -  ткнул я рукой в сторону погоста.

- Она оттуда и пришла, - вскрикнул он, вскакивая. Казалось, он сейчас возьмет след коварной Луизы Петровны и пройдет по нему до самого кладбища, как заправская ищейка.

Эта мысль мне показалась здравой, особенно, учитывая мою веру в мистику, о чем я сам вчера весь вечер рассказывал. Отбросив в сторону сомнения, я принял заявление Лехи, как единственно правильную версию. Требовалось нанести ответный удар.  Война так война!

Пока Лёха выгонял баранов и коз подальше от отравленного «мертвым духом» пастбища, я залез в интернет и принялся искать «противоядие». За этим занятием меня застал Димон, полюбопытствовав, чем я занят и почему мои бараны пасутся у него во дворе. Я уставился на него непонимающим взглядом.

- В смысле? В твоем дворе?

- В прямом смысле. Под моими окнами стоит всё твоё долбаное стадо и орёт как на митинге, а я, между прочим, спать лег только в пять утра, - отчитал меня Димон.

- А где Лёха?

- Мактаз, ты издеваешься? Откуда я знаю, где твой Лёха? - возмутился Димон.
Входная дверь резко распахнулась, впуская в дом взмыленного и раскрасневшегося Леху.

- Дима, бараны сбежали! Я же говорил, это нечистая хрень! - выпалил он.
Мы с Димоном уставились на него.

- Они не сбежали, а торчат у меня во дворе в полном составе. Из вас обоих пастухи, как из говна снеговики! - недовольно проворчал Димон.

Оставив Димона на хозяйстве, мы с Лехой рванули к приятелю и загнали блудное стадо в отчий дом. Успокоив Димона и сварив ему кофе, мы поделились с подозрениями насчет утренней вылазки Луизы Петровны. Димон выслушал нас и покачал головой.

- Вас нельзя надолго оставлять одних, парни. Вы пытаетесь бред одного человека превратить в реальность другого, - резюмировал он.

Чем сильней Димон высмеивал нашу теорию, тем сильней крепла наша вера. Пока Димон препирался с Лехой, я продолжил изыскания на просторах интернета. Как только Димон нас покинул, я озвучил Лехе план действий.

- Короче, Лёха, мы сейчас берем ведро с пеплом и идём по следам Луизы. Посыпаем пеплом свежую землю до самого ее порога. Затем вбиваем осиновые колья по периметру.

- А молитву читать будем? - спросил он с усмешкой.

- Я язычник и молитв не читаю! Только заговоры!

- Тогда пошли искать пепел и рубить осиновые колья, язычник хренов, - рассмеялся он.

План контратаки был окончателен и бесповоротен. Пока не стемнело, мы пошли искать осину и рубить колышки. Димон несколько раз приходил и молча наблюдал за нашими приготовлениями. Он воздержался от комментариев и едких советов, лишь с интересом смотрел на то, как я ношусь по участку в поисках золы и пепла, пока Лёха деловито нарезает колышки одинакового размера. Под вечер всё было готово и, как только солнце начало закатываться, мы вышли «на дело».

Пока Лёха отмерял охранный периметр, я вышел в начало поля, откуда появилась Луиза Петровна. Найдя холмик свежей земли, рассыпанной на траве, я присыпал его золой. Так посыпая землю пеплом, я дошел до калитки Луизы Петровны. Подняв глаза, я увидел в окне саму Луизу с круглыми от удивления глазами. Сделав рукой охранный круг, я гордо удалился в свою резиденцию.

На следующее утро я встретил у своей калитки участкового.

- Доброе утро, Сергей Владимирович! Чем обязан? - бодро спросил я у него.

- Доброе! - буркнул он в ответ. - Звонила Луиза Петровна... - он сделал многозначительную паузу.

- Чем порадовала? - беззаботно спросил я у него.

- Это я у тебя хотел спросить. Она говорит, что ты вчера обсыпал ее забор какой-то дрянью.

- Что сделал? Обсыпал? - вырвался из меня неубедительный смешок.

Он посмотрел на меня исподлобья, пожевывая во рту не прикуренную сигарету.

- Это очередной ее запойный бред.

- Возможно. Я спрошу у соседей. Но советую тебе не трогать её. Говна не оберешься, если ты еще не понял, что она за человек.

- Да не собираюсь я ее трогать. Она сама вчера утром ходила по моему полю и раскидывала на нем какую-то землю. И я могу прямо сейчас показать это дерьмо, - загорячился я.

- Это не твоё поле - остудил меня участковый. - А на поле она с утра собирала землю из кротовых нор для своих цветов.

Распрощавшись со мной, участковый ушел, не иначе как искать свидетелей моей мистической акции. Как ни странно, никто из моих соседей меня вечером не видел. Обвинения, выдвинутые Луизой, не подтвердились. Вся эта история, в конце концов, лишь укрепила за ней славу вздорной и скандальной тётки.

Версия о кротовых норах, высказанная Лузой Петровной участковому, не нашла понимания у нас с Лехой.  Если конечно, кроты не договорились между собой рыть свои норы строго по периметру поля, соблюдая дистанцию и четкий геометрический рисунок.

Димон еще долго стыдил меня за мракобесие и высмеивал наши с Лёхой дедуктивные способности. Словцо «нечистая» частенько звучало из его уст, напоминая нам об обряде экзоцирзма на отдельном взятом участке. Мы с Лехой, несмотря на насмешки, не считали себя посрамленными, а были уверены, что всё сделали правильно.
Моя выходка не прекратила разгоревшуюся войну, а лишь перевела ее на новый уровень боевых действий с новыми персонажами и ситуациями.

Но это уже другая история…