Утерянный Алфавит Книга первая Глава третья

   Он сидел у вагонного окна и наблюдал, как за стеклом медленно сворачивается весенний день, и неторопливо уплывают городские кварталы. Как сумерки тихо заполняют пространство Города, размывая привычные контуры пейзажа и вытесняя с улиц прохожих. Но в следующий момент, как-то разом возникло разноцветье вечернего освещения, словно Дед Мороз, дотронувшись своим волшебным посохом, включил уличное оформление. Неон витрин, цветные глаза светофоров и габаритные огоньки автомобилей создавали праздничное настроение. Движение машин на улицах замедлилось, и они почти опустели.Кое-где в домах засветились окна. Город замирал в своей вечерней медитации.
   Андрею повезло, попутчики по купе попались спокойные; с расспросами не лезли и занимались своими пассажирскими делами. Они тихо разговаривали между собой,читали или разгадывали сканворды, но главное не мешали ему думать. По коридору неслышно двигалась проводница, разнося вечерний чай в гранённых стаканах в подстаканниками. Пассажиры доставали свои домашние припасы из дорожных сумок.
   Андрей взял стакан с подноса у проводницы и теперь прихлёбывал горячий сладкий чай , посматривая в окно. Он с детства любил ездить в поездах. Может потому что такие поездки давали ему ощущение жизни,и надежду  на начало каких-то значимых в ней перемен. И потом, это был хороший способ отвлечься от приевшейся обыденности и сменить на какое-то время окружающую среду. Но путешествовать приходилось не так часто, как хотелось бы, и Андрей был рад каждому подвернувшемуся случаю побывать за пределами привычной ойкумены.
   В вагоне включили свет, и он достал из дипломата книгу Монастырского. Почему  именно эта книга лежала у Олега Николаевича на столе? Может это последнее  что он читал? Или это было его настольной книгой, и он возвращался к ней время от времени?
   Андрей открыл книгу и стал просматривать её. На страницах замелькали карандашные пометки, сделанные рукой хозяина. Чем привлёк Монастырского писатель Набоков? Что искал он в этой книжной скрижали? На какие вопросы хотел получить ответы? Андрей ещё раз перечитал название книги - "Дар" и принялся за чтение. На семнадцатой странице он увидел подчёркнутый абзац и внимательно прочитал его:

   "Странно, каким восковым становится воспоминание, как подозрительно хорошеет херувим по мере того,как темнеет  оклад,- странное,странное происходит с памятью. Я выехал семь лет тому назад; чужая сторона утратила дух заграничности, как своя перестала быть географической привычкой. Год Семь. Бродячим призраком государства было принято это летосчисление...
   Но счёт растёт...воспоминание либо тает, либо приобретает мёртвый лоск, так что в замен дивных приведений нам остаётся веер цветных открыток. Этому не поможет никакая поэзия, никакой стереоскоп..."

   Андрей вновь взглянул в окно,но увидел там не уплывающий пейзаж, с классическими сибирскими перелесками и пустынными перегонами,завораживающие своей отрешённостью от жизни больших городов, но лишь призрачное отражение вагонного пространства. А может быть, это было загадочное Зазеркалье;страна, в которой некто похожий на Андрея Широкова путешествует по лабиринтам своего воображения в поисках фактологических событий - событий загадочных,ушедших в прошлое. И теперь, разобраться в хитросплетении, понять значение деталей, потребуется некий ключ отмыкающий парадигматику этого событийного ряда.
   Он вернулся к прерванному занятию. На странице двадцать семь говорилось о временных парадоксах, что случаются в нашей жизни:

   "Стрелки его часов с недавних пор почему-то пошаливали, вдруг принимаясь двигаться против времени, так что нельзя было положиться на них, но, судя по свету,день, собравшись в путь, присел...и задумался".
   И ещё:
   "В другое время взял бы", - сказал он теперь точно забыв,что для него-то время было всегда д р у г и м".

   - Так и у меня,- с горечью подумал Андрей,- жду какое-то "другое" время, как чуда, что поможет реализовать намеченные планы, откладываю многие вещи на потом, а эти вещи оказываются частью моей жизни,временем,которое я мог бы прожить более насыщенно и ярко.И выходит, что я сам притушёвываю этот свет.
   Но причины были не только в самом Андрее, а в изменившейся обстановке.Уверенность, что все эти происходящие в стране злоключения есть результат деятельности неизвестных,но конкретных людей,перестроившихся на новую волну взаимоотношений и ценностей,и имеющих свои корыстные цели,крепли в нём с каждым разом всё больше и больше. Нет, это был не случайный процесс,а запланированная акция. Искусственный перелом. ТИХАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. А митинги с гневными лозунгами и рупирующие съезды народных депутатов всего лишь внешняя атрибутика, скрывающая под собой совсем иные вещи.Выхлоп народной энергии, как оказалось теперь, в никуда.