Наводнение на Ставрополье в июне 2002 года

Несколько раз собирался написать  о наводнении 2002 года. Каждый раз, думал, что в потоке информационном, мои воспоминания будут не значительными и размоются. Пролистав интернет, решил всё же написать, не о всём на Ставрополье, о том, как я сам оказался в потоке наводнения, потоке событий и в потоке общего  возрождения после катастрофы.

 После защиты дипломного проекта в НПИ, Заведующий  кафедры Водоснабжение и канализация Рождов Иосиф Наумович, вместе с объявлением результатов защиты, так же озвучил мнение дипломной комиссии рекомендовать мне продолжить обучение в аспирантуре. У меня было твёрдое желание начать работу инженером, меня ждала работа на строящемся объекте, служебная квартира, и многое другое, что я для себя запланировал, но в мои планы быть учёным не входило. Однако, прошло немного времени и Рождов Иосиф Наумович, желая вернуть своего сына в профессию, предложил мне вместе с ним начать работу над диссертацией "Особенности гидравлического расчёта в условиях предгорий Северного Кавказа". В тему включили слово "Особенности" исключительно по причине того, что Ленинградская школа по разработке методики расчёта, к этому моменту изрядно постарела для того, чтобы продолжить соответствовать сегодняшнему дню, но по-прежнему оставалась авторитетной и нам пришлось бы встретить определённое сопротивление. Ну а "предгорья Северного Кавказа" кроме того, что я работал в этих местах, по нашему мнению, действительно отличались тем, что к традиционно принимаемой территории, на которую выпадают осадки, при расчёте ливне отводящих систем, прибавляется вся территория прилегающих к городу склонов холмов и для некоторых городов и склонов гор.

 В 2002 году я работал директором "Минераловодскго филиала" ГУП СК "Ставрополькрайводоканал". Это переломный год, когда страна переставала работать на зачётах, и государство потребовало всех подписать с налоговыми органами договора о реструктуризации долга. С другой стороны, в Ставропольском крае в единственном экземпляре на всю Россию, все водоканалы были объедены в ГУП "Ставрополькрайводоканал". Сама эта идея была не нова. При СССР в крае существовал Ставрополькрайводоканал, но он занимался водоснабжением сельских населённых пунктов. А во всех городах Ставропольского края были свои городские водоканалы. Но на Кавказских Минеральных Водах сложилась своя система водоснабжения, так как подземных источников воды кроме минеральных не было, и добыча, очистка и подача воды в города а также отвод сточных вод и их очистка, была возложена на управление Кавминводоканал. В конце 90-х сложилась взаимная система неплатежей. Бюджетные организации не платили за воду и канализацию, а предприятия водоснабжения, как и другие поставщики бюджетной сферы не платили налоги. Мой брат Игорь, после окончания РГУ, остался работать в Ростове-на-Дону и нам с отцом, который работал директором Управления Кавминводоканал, стоило больших усилий, чтобы вытащить его из Ростова на Кавминводы. Отец придумал должность заместителя главного инженера по экономическим вопросам, чтобы не иметь критиков о прямом подчинении сына отцу, но это не сильно помогало. В условиях неплатежей, всякого рода УБЭПы, 6-отделы, а в последствии Налоговая полиция, очень охотно реагировала на всякие сигналы, только бы открыть уголовное дело об неуплате налогов. Но, как правило, всё заканчивалось взятками, и главной причиной расформирования в 2002 году Налоговой полиции стало чрезвычайно низкий процент доведения уголовных дел до суда. Несмотря на то, что мне удалось подписать договор о реструктуризации долгов, на меня было открыто уголовное дело по факту неуплаты налогов в 2001 году, и расформирование налоговой полиции оставило без ответа вопрос, что с моим уголовным делом, закрыто оно или нет. Но моему отцу везло меньше. И иметь рядом не только хорошего экономиста, но и человека, который бы не только за зарплату, но и ради престижа фамилии отцу было крайне важно. Изучив ситуацию с неплатежами, Игорь предложил несколько решений. К примеру он перевёл "Управление" в "Производственное предприятие" и как следствие "Услугу" в "Продукт - Вода питьевая согласно ГОСТ", что позволило начать претензионную работу с должниками. Но главной его заслугой в разруливании неплатежей, стала идея разделения производства воды и услуги по её доставке и реализации. Идею создания ГУП "Кавминводаканал сервис", который бы занялся реализацией воды и сбора платы за отвод сточных вод, то есть работой с конечным потребителем, была изложена на салфетке во время ужина с министром Коммунального хозяйства Ставропольского края Тыртышовым Юрий Павловичем. Одним из факторов быстрого набора Тыртышовым авторитета среди коммунальщиков края было его умение слышать, анализировать и, обобщая на масштабы края, реализовывать идеи. Другими словами, когда создали ГУП "Коммунсервис" и назначали директором Калашникова, идея практически провалилась, но заместитель председателя правительства СК Кутепов Геннадий Константинович пригласил к себе Директора ГПП "Кавминводаканал" Комоцкого Вячеслава Генриховича и Директора МУП "Ставропольводоканал" Спиркина Дмитрия Яковлевича. Несмотря на то, что вместо того, чтобы предложить на должность директора ГУП "Коммунсервис" автора идеи Игоря, и несмотря на давние трения с Хадзакосом, который при выборах директора Управления "Кавминводоканал" был не на стороне отца, которого выдвинул на эту должность трудовой коллектив, мой отец тогда сказал Кутепову: "Геннадий Константинович, чтобы нам выйти из неплатежей, эту идею нельзя похоронить. И единственный кто с этим  может справится -это Хадзакос Николай Александрович". На том и порешили, и уже через несколько месяцев ГУП "Коммунсервис" был переименован в ГУП "Ставрополькрайводоканал", а ещё через год все водоканалы края были переданы из муниципальной собственности на баланс ГУП "Ставрополькрайводоканал".
 
 В условиях единоначалия, мы получили приказ производить не только платежи в бюджет, но и рассчитываться друг с другом и за потреблённую электроэнергию. Естественно, за невыполнение приказа мы получали другие приказы, и у меня их накопилось с десяток. Для тех, кто не в курсе, достаточно трёх приказов об объявлении выговора, что бы с тобой был расторгнут контракт, но общее понимание, что с неплатежами быстро не справиться, но бороться нужно, позволяло нам сохранять свои должности и продолжать работать.
 
 С самого начала июня в 2002 году погода задалась дождливая. И мне, в силу моей работы над диссертацией, и в силу жёсткой экономии закупаемой воды у поставщиков Минераловодского филиала, пришла идея начать мониторинг осадков.  поручил диспетчерам заказывать воду по прогнозу погоды, оставляя в диспетчерском отчёте распечатки прогноза погоды.
 
 19 июня 2002 года мне позвонила помощник министра жилищно-коммунального хозяйства, строительства и архитектуры СК и пригласила к министру на разговор в 19-00. По пути в Ставрополь я перебирал все возможные варианты, о чём может пойти разговор, и пришёл к выводу, что речь может пойти о моих претензиях к подрядчику, который за федеральные деньги выполнял реконструкцию Объединённых очистных сооружений канализации, но мои мысли несколько раз прерывались сильным шумом воды,  которая била в подкрылки моей машины. Я тогда отметил, что не мешало бы на федеральной дороге отметить знаками эти места, ибо знал, что от таких ситуаций машины могут запросто перевернуться.
   
 В назначенное время я зашёл в приёмную министра, и от помощника узнал о том, что министр на заседании Думы на слушаниях обоснованности тарифов на электроэнергию.
Я вышел в "предбанник" пред приёмной, который служил "предбанником" ещё и для------ приёмной . Был конец продлёнки рабочего дня, в коридорах власти уже никто не ходил, и только помощники и секретари тех, кто задержался на заседании Думы СК, ожидали своих начальников.

 Я стоял и наблюдал за дождём. В тишине коридора четвёртого этажа со стороны перехода между Думой и Правительством я услышал уставший, но уверенный шаг. Я оглянулся и узнал в приближающемся силуэте Губернатора Ставропольского края. Не могу сказать, что до этого вечера, я уважал Черногорова Александра Леонидовича, но он был избранным Губернатором и это для меня было фактом. Дело в том, что когда Черногоров выдвинулся на выборы на первый свой срок избрания, Глава города Железноводска Никишин Иван Иванович, будучи другом действующего главы Администрации края Марченко Петра Петровича, весь свой административный ресурс направил на поддержку действующей власти. И мы, как члены его команды, не могли просто поддерживать Черногорова. У Марченко, на мой взгляд, был один недостаток, если говорить о работе с электоратом. Он, будучи в прошлом штангистом, видимо имел травму позвоночника, и во время длительных заседаний и, особенно, в конце рабочего дня, когда и происходили встречи с избирателями, его организм просто отключался, и, конечно, избиратель предпочёл молодого Черногорова человеку, который во время встречи с избирателями мог заснуть на мгновение.

 Но прошло больше пяти лет, и за это время  списки его противников позатёрлись,   да и моя работа в Администрации города Железноводска, и в качестве директора Минераловодского водоканала, видимо, сформировали у него обо мне новое мнение.
Я повернулся от окна, чтобы не выразить своё неуважение к проходящему мимо Черногорову, но он ,неожиданно для меня, не повернул в сторону своего кабинета, а направился ко мне. Я сделал несколько шагов ему навстречу, и поздоровался.  Он спросил, как у меня дела, чем сейчас занимаюсь. Пока я ему отвечал, я заметил, что это небыли дежурными вопросы, и что он не просто остановился возле меня, да и вообще он никуда не торопится. Наш разговор продолжился, и уже через несколько минут, помощник из приёмной Бондарева доложил своему начальнику, что в "предбаннике" голос губернатора. Василий Павлович в ночь подсчёта голосов на выборах губернатора, будучи Главой города Ессентуки, сильно напился, или пустил слух об этом, и собственно, на этом участке и произошёл перелом в пользу Черногорова. Я был лично знаком с Бондаревым, и когда он присоединился к нашему разговору с губернатором, нам было о чём поговорить. Разговор затянулся минут на сорок, и когда говорить было не о чем, Черногоров подошёл к окну и произнёс: "Лягут хлеба или нет?". На что ему секретарь краевого совета по экономической и общественной безопасности и заместитель председателя Правительства Ставропольского края Василий Павлович Бондарев ответил: "Нет, выстоят". И этот разговор состоялся в 20-00 19 июня 2002 года, до наводнения оставались считанные часы.

   Тыртышов подошёл к нам и это стало поводом простится с Черногоровым и Бондаревым, и мы прошли с Юрием Павловичем к нему в кабинет. Я, не дожидаясь, начала разговора, начал оправдываться, что мои требования к подрядчику имеют место, что подрядчик, в силу своей близости к бывшему главе города Минеральные Воды, а ныне депутату Думы РФ, члену политсовета партии Единая Россия Катренко Владимиру Семёновичу, практически не реагирует на замечания эксплуатации, и всё это может привести к печальным последствиям, вот только вопрос для кого?
 Юрий Павлович, выслушал, и сказал: "Я тебя пригласил, чтобы предложить должность заместителя министра". Теперь мне стало ясно, почему Губернатор не прошёл мимо, и затеял этот разговор, так как это назначение не могло не согласовываться с ним. Я сказал, что для меня это неожиданно, и  мне нужно посоветоваться с отцом и женой.  Мы договорились, что я в течении недели дам ему ответ.

 Сев в машину и выехав из Ставрополя, я решил позвонить своему гендиректору Хадзакосу Николаю Александровичу. Дело в том, что когда нас поглотил ГУП "Ставрополькрайводоканал", у меня состоялся разговор с Хадзакосом, и мы договорились, что весь мой опыт и связи, которые я наработал в администрации города Железноводска, будут использоваться на благо делу и по согласованию с ним.

 По дороге в тех местах, где вода шла через дорожное полотно, так как водопропускные трубы, работая уже в напорном режиме, не справлялись с потоком воды, в связи с тем, что наступили сумерки, неопытные водители повылетали с трассы, и мы насчитали по пять, а в некоторых местах и более машин, потерпевших крушение, и только наличие машин ДПС хоть и с запозданием, но не позволяли этому количеству увеличиться. Я набрал телефон Хадзакоса и рассказал о предложении Тыртышова. В ответ я услышал: "Я в курсе, мы с Юрием Павловичем едем на встречу с руководством Карачаево-Черкесских ГРЭС". Не знаю, толи у них было предчувствие, что они могут начать сброс воды, что привело в последствии к усилению масштаба катастрофы, толи это совпадение и они туда выехали, так как это был один из поставщиков электроэнергии для Кавминводоканала. Но именно после этой встречи, Хадзакос рассказал анекдот: ""Новый русский" пригласил ювелира и, протянув ему слиток золота, просит сделать кольцо. Ювелир спрашивает:"Какой формы и что изобразить? На что "новый русский" усмехнулся и говорит: "Дырку просверли".

 Другими, словами, у Тыртышова и Хадзакоса, как мне показалось, сложилось мнение, что у руководства Каскада Кубанских ГРЭС нет ни малейшего представления о техническом устройстве управляемыми ими гидротехническими сооружениями.
 
 Я пожелал им быть осторожными на дороге, и рассказал о том что творится на федеральной дороге в районе города Невинномысска.

 События последующей недели перенесли мой ответ о согласии или несогласии на предложение Тыртышова стать его заместителем на декабрь 2002 года, но об этом позже.

 Наблюдая за прогнозами погоды, я принял решение о дежурстве ИТР на дому. К вечеру 20 июня, оценив ситуацию и доклады с объектов, я принял решение демонтировать электродвигатели на всех насосных станциях в пойме реки Кума. Двигатели подвесили на монтажных электрических лебёдках под крышей насосных станций. Но с Главной канализационной насосной станцией дело было сложней. Она находится в пойме небольшой речушки  Джемуха. И проблема там была обусловлена двумя факторами. Рядом с ГКНС проходила железная дорога, и её мост для этой речушки уже работал в напорном режиме, да ещё и сам уровень Кумы, в которую впадала Джемуха, был сильно увеличен, что препятствовало нормальному стоку воды.
 
 Технический совет принял решение: в связи с невозможностью демонтажа силовых установок на насосах, начать строительство дамбы. Нам повезло, и когда уровень воды остановился на уровне одного кирпича  до подоконника, уровень замер.

 Этот момент, для нас стал переломным, но всё это противостояние большой воде длилось до 22 июня 2002 года. И когда доставка смен на лодках к насосным и прочее осталось позади, мы приступили к оценке ущерба, а власть приступила к сохранению чести мундира. Сегодня вся хроника событий представленных в интернете, говорит о том, что все как бы были на страже, но масштаб стихи был непреодолимой силы, и только Шойгу, тогдашний министр МЧС, в своих оценках близок к истине.

 Тем временем, в администрации города и Минераловодского района собрали черезвычайное совещание, посвящённое последствиям, да последствиям а не предупреждению последствий наводнения. Первый раз я попал на подобное совещание  через месяц после моего назначение директором ДГУП "Минераловодский водоканал", в июне 2001 года. Да, наводнения случаютя каждый год в одно и тоже время, но масштабы их конечно не сравнятся с 2002 годом, однако, ожидать неприятностей власти должны были бы, но увы. Тогда, в июне 2001 года, я вошёл в кабинет, сел на не приставные к столу заседаний стулья и приготовился послушать о чём будут говорить. Сразу в глаза бросилось отсутствие каких-либо карт города и района, разговор планировали на пальцах рук. Но не успел я оглядеться, как по ходу совещания понял, что оно посвящено Водоканалу. Практика прошлых лет говорила, что после наводнения система водоснабжения в меньшей степени, а водоотведения в большей степени выходили из строя от паводка на три четыре дня. И когда я с удивлением, почему такая честь водоканалу, что собрано черезвычайное совещание, доложил присутствующим, что все насосные работают в штатном режиме, мне даже не поверили, и попросили повторить своё утверждение для занесения в протокол. Дело в том, что именно в 2001 году нам пришло в голову подвесить насосы на тельферах к потолку, и при отходе воды, в течение трёх-четырёх часов, насосные продолжили работу. Я тогда подошёл к Чукавину Михаилу Васильевичу, Главе города и района Минеральных Вод, и в связи с тем, что мы с ним оба в своё время были заместителями глав разных городов, но курировали коммунальное хозяйство, заметил: "Прежде, чем собираться, не плохо было бы поинтересоваться, как у нас обстановка на объектах, и прошу разрешения подарить комплект карт города и района для проведения подобных совещаний". Отношения с Чукавиным у меня не сложились сразу. Меня назначили приказом министра ЖКХ края, и его согласия если и спросили, но точно не прислушались. Гораздо позже я узнал, что нас обоих рассматривали на должность Заместителя Руководителя администрации Кавказских Минеральных Вод, но в силу того, что я и руководитель администрации КМВ были из Железноводска, решено было взять на должность представителя Минеральных Вод. И Чукавин понимал, что рядом с ним человек хоть и в оперативном подчинении, но управлять им сложно, в силу равной подготовки и опыта.

 На совещании в июне 2002 года речь уже шла не только об объектах водоканала, но, надо сказать, что нам досталось. Все дюкера и водоводы, расположенные вдоль поймы или в местах пересечения были смыты. Мой отец в это время ушёл на пенсию, но продолжал работать. Я пригласил его возглавить Прикумский групповой участок водоснабжения и канализации. Во-первых, наличие цветущих полей и пасеки у отца, были серьёзным аргументом, во- вторых, населённые пункты, входящие в состав Минераловодского района, сбросили на баланс Водоканала свои очистные сооружения и канализационные сети, которые за 90-е годы пришли в абсолютно неработоспособное состояние, и их нужно было приводить в порядок. Помню, в первые часы, когда волна прошла через Минераловодский район, но вода ещё была высокой, перед нами стоял вопрос восстановить подачу воды в Побегаловку и Прикумское. На эти населённые пункты смыло водовод, и если мы быстро восстановили водовод вдоль поймы, то вопрос о переходе через Куму был невыполним из-за по-прежнему высокой воды. Мы сварили ферму, подвесили к ней трубопровод, и сделали попытку, как стрелу башенного крана, уперев один конец фермы на одном берегу, повернуть ферму и опереть её другим концом на другой берег. Но в нашем распоряжении не оказалось крана нужной  грузоподъёмности, и в какой- то момент всё пошло не так. Наша конструкция зацепилась за воду и при смещении потоком зацепилась за корневище принесённого потоком дерева. Время для принятия решения было на столько мало, что встретившись с отцом глазами, мы прочитали, что рисковать людьми неприемлемо, но и конструкцию утопить нельзя. Когда наши взгляды разошлись, отец, в свои 63 года, разделся до трусов и, как в детстве  над бурными потоками Кубани, но в настоящей ситуации над бурунами Кумы пролез по нашей ферме и отцепил её от корневища. Эту историю я рассказываю по- тому, что был свидетелем подобного рода поступков людей, которых в последствии ни-  как власть не отметила, ну и, конечно, чтобы мои дети знали о той самоотверженности, которую их дед не только требовал от людей с ним работающих, но и способен её проявить, когда риск настолько велик, но работу выполнить нужно. Позже я задал вопрос Николаю Александровичу Хадзакосу, может стоит отметить людей, проявивших себя во время наводнения, находящихся в это время в смене на своих рабочих местах и во время восстановительных работ. Он не стал мне говорить, что сверху этого не предлагают, а слушать снизу не станут, но вместо этого он показал на грамоту МЧС, выданную ГУП "Ставрополькрайводоканал" и сказал, что я могу её забрать. Я конечно, не стал этого делать, но было понятно, что власть занята сохранением чести мундира, и рассказы героев о том, как всё проходило не входило в их планы.

 В интернете наткнулся на сообщение о процессе в Кочубеевском районном суде Ставрополья по уголовному делу заместителя главы районной администрации Николая Гуры, обвиняемого в халатности, повлекшей за собой гибель людей во время наводнения летом 2002 года. И сразу подумал, что среди этих ссылок мог и я оказаться.

 Сразу после восстановления систем, пострадавших после наводнения, и вывода их в штатный режим, нас начали вызывать на допрос в прокуратуру. Всё это выглядело, как поиск стрелочников. Мы все руководители городских коммунальных служб делились о результатах своих допросов, да и с директорами других филиалов ГУП "Ставропольводоканал", которые находились в зоне подтопления, и все сходились во мнении, что власть ищет крайних. Не знаю, почему Николай Гура не смог выкрутится, хотя думаю, что в конце концов дело замяли, на что я искренне надеюсь, так как никто в крае не был готов к наводнению- ни совет по безопасности, ни губернатор.

 Следователь прокуратуры был сильно удивлён, когда я на допросе представил сводки с докладами диспетчеров и приложенными прогнозами погоды, которые предшествовали приказу о введении дежурства ИТР на дому за несколько часов до начала катастрофы, так как он прекрасно понимал, что от них требовали, и что на самом деле вряд ли кто то в крае мог быть предвидцем, чтобы по прогнозам погоды провести мобилизацию. Если честно, если бы не моё желание покупать воду в соответствии с потреблением  воды населением, а как известно во время дождя люди не поливают, и воды потребляют меньше, но, так или иначе, именно это отбило желание у следователя дальше тратить время на мои допросы.

 Всё стихло на несколько месяцев. Но холода в России как всегда наступают неожиданно. И вот на центральную площадь Ставрополя приземляется Президент РФ Путин. Надо сказать, что он точно знал положение дел, и когда Губернатор Черногоров начал махать окружившим площадь озлобленным людям, съехавшимся со всех подтопленных районов, то Путин его одёрнул. Злоба людей обуславливалась тем, что выделенные средства на строительство жилья для подтопленцев, расхватали как фирмы, хоть и с именем, но афелированные к власти, или ещё того хуже, вообще пожелавшие заработать, но не имеющие опыта масштабных строек. Так или иначе, но после визита Путина, стройку взяли под контроль Шойгу и Кошман.

 Нас директоров 14-ти филиалов, вызвал в Ставрополь Генеральный директор Николай Александрович Хадзакос. Он сообщил нам, что неделей раньше ГУП СК "Ставрополькрайводоканал" приступил к достройке дома в посёлке Тоннельный. Сегодня Заместителем председателя правительства СК Тыртышовым Юрием Павловичем принято решение забрать у подрядчика ещё тринадцать домов и передать их нам для достройки. Срок 10 дней и понедельник на подготовку. Все директора филиалов, мужики бывалые, Почётные строители, Заслуженные работники жилищно-коммунального хозяйства, прекрасно понимали, что сроки просто не реальные и по этой причине опустив глаза тихонько зароптали. И тут в этой тишине раздался мой вопрос: "СКОЛЬКО?" Хадзакос взглянул на меня с недоумением и спросил: "Что сколько?". Я продолжил: "Сколько выговоров снимете, если я уложусь в 10 дней?". Хадзакос сдержал ухмылки моих старших коллег вполне уверенным заявлением: "Все, что есть". Напомню, у каждого из нас их было больше десятка.

 Конечно, мою дерзость решено было остепенить, и когда мы во главе с Главным инженером ГУП СК "Ставрополькрайводоканал" Станиславом Петровичем Дьячковым  приехали на стройплощадку, объекты строящиеся по конвейерному способу были распределены по заслугам, и мне достался крайний в этом конвейере и следовательно наименее построенный. Позже мне ещё ставили палки в колёса. В связи с тем, что снабжение материалами было поручено организовать централизованно, на объект Минераловодского водоканала поставки шли по остаточному принципу, но это потом.

 Я вспоминаю свой разговор с Хадзакосом. Задержавшись в кабинете, я спросил: "Не ужели надо тащиться в Тоннельный, ведь у нас в Минеральных водах такая же ситуация, может взять объект в Минводах?" Хадзакос усмехнулся и сказал: "Есть приказ, им виднее".

 Вернувшись в Минеральные Воды, меня ожидала моя команда инженеров. Заместитель директора по общим вопросам, друг и коллега моего отца, мой друг Валерий Геннадьевич Дацкевич, Сергей Беляков, выпускник НПИ, который проделал всю цепочку карьерного роста под моим руководством от начальника водопроводной сети до Главного инженера,Начальник ПТО, Начальники служб.
 Было принято решение, за ночь скомплектовать ПМК и выдвинуться в посёлок Тоннельный утром. Я позвонил дежурному по УВД по СК и попросил разрешения выдвинуться с крупногабаритным грузом по федеральной трассе без оформления документов. Видимо, встряска была повсеместной и я на основании простого разговора по телефону получил разрешение и номер сотового телефона дежурного по УВД в СК.

 Утром 12 ноября 2002 года в 8-00 МПК развернулось на стройплощадке в Тоннельном. За ночь ПТО выполнило Календарный график производства работ по достройке коттеджа 94 кв.м. за 10 дней. В нашем распоряжении было столько людей, что пришлось организовать 16 часовой рабочий день, наружное освещение и питание непосредственно на стройке.

 Уже через сутки погода стала меняться. температура начала понижаться и впереди ожидались осадки. Хочу сказать всем без исключения работникам Минераловодского водоканала образца 2002 года спасибо. Всем, и тем, кто работал в Тоннельном, и тем кто обеспечивал стройку в Минводах и конечно тем кто в это время работал на своих местах и обеспечил бесперебойную подачу воды и отвод стоков, находясь в урезанном составе.

 Уже через три дня стройки, я подошёл к Хадзакосу и попросил Николая Александровича разрешить самому обеспечивать стройку материалами. Он выругался на снабжение, прекрасно понимая откуда ноги растут, но тем не менее разрешил.

 25 ноября 2002 года по всем филиалам ГУП СК "Ставрополькрайводаканал" пошла рассылка приказа о снятии с Директора Минераловодского филиала ГУП СК "Ставрополькрайводоканал" Комоцкого Станислава Вячеславовича в соответствии с Приказом Генерального директора всех имеющихся ранее наложенных выговоров.
 Для меня было не важно снять выговоры, но показать людям которые в душе считали меня папеньким сынком, что я сын своего отца, и что Комоцкие в профессии остаются лучшими.

 Я как в воду смотрел, но пока наша ударная ПМК 23 ноября 2002 года под руководством моих заместителей возвращалась с "Миссии невыполнимой" меня вызвали на совещание к Заместителю председателя правительства Тыртышову Юрию Павловичу. Несмотря на субботний день нас руководителей городских коммунальных служб города Минеральные Воды собрали на строительной площадке Красный пахарь. В ожидании приезда Тыртышова Глава города и района Чукавин Михаил Васильевич приступил к закреплению отобранных у горе подрядчиков недостроенных домов среди наших предприятий. Понимая, что всё равно придётся взяться за объект, я обратился к Чукавину с просьбой закрепить за Водоканалом одноквартирный дом, в котором уже была смонтирована кровля. Я мотивировал свою просьбу, объяснив, что Водоканал единственный из городских служб выполнял работы в Тоннельном, и что люди изнеможены 16 часовым рабочим днём и многие на грани заболевания из за переохлаждения. Чукавин не прислушался, и опять расписал мне дом крайний в конвейере. Это был двух квартирный коттедж на 144 кв. м. Я публично возразил и отказался принимать в работу данный дом. Юридически, даже в условиях тогдашней черезвычайной ситуации, я не был в подчинении и мог себе позволить, в отличии от муниципалов.

 Первое что заявил Чукавин приехавшему на совещание Тартышову: "Юрий Павлович! Или Комоцкий будет мне подчиняться или снимите с меня ответственность за сроки по строительству домов для подтопленцев" Конечно всем было ясно, что сроки надо было контролировать до приезда Путина, но каждый хватался за соломинку.

 Юрий Павлович отозвал меня в сторонку и наедине спросил: "В чём дело?" Я коротко обрисовал ему ситуацию, и добавил: "Я не могу не выполнить ваше распоряжение, но в предлагаемые сроки, кроме прочего можно уложиться при цене за кв. м не 6500 руб. а 7200 руб. И Эту разницу в Тоннельном я покрыл из тарифа на воду, и здесь опять мне придётся всё повторить".

 Мы вернулись в общий круг совещания и он поручил помошнику записать в протокол: "Минераловодскому водоканалу (Комоцкому) приступить к работам по достройке 2-х комнатного коттеджа 25 ноября, срок сдачи госкомиссии 5 декабря.

 Выделить из резервного фонда 100 тыс. руб на развитие материально технической базы Минераловодского водоканала". Пока он диктовал, Чукавин просто наслаждался, но последняя ремарка привела всех в недоумение. Мало того, что больше всех возмущался, но ещё и 100 тысяч рублей получил плюсом к смете.

 Я собрал своих соратников, объяснил как всё есть и выслушал предложения.Собственно всё у нас было налажено, только мы произвели ротацию строителей и те, кто был на грани заболевания, мы заменили на "крестьян", так мы любовно называли работников двух участков Прикумского и Побегайловского.

 Конечно, надо было видеть удивление и иногда искреннее восхищение коллег тем, как мы приступили к работе уже 25 ноября 2002 года. Но власть она всегда власть. Дело в том, что ПТО, разрабатывая календарный график работ, никак не могло уложиться в 10 дней, даже при 16-ти часовом рабочем дне.

 Изучив проект, я предложил уйти от мокрых процессов, и заменить кирпичные дымоходы на стальные приставные, по аналогии и в соответствии с проектом, по которому мы строили в Тоннельном.

 Чукавину доложили быстро, что Комоцкий нашёл решение, как уложиться в сроки. Реакция была незамедлительной. На основании заявления предполагаемого хозяина одной из квартир, Архстройнадзор уже на третий день выписал предписание о прекращении работ в связи с отступлением от проекта прошедшего Госэкспертизу.

 Я продолжил, но на следующий день я получил повторное. Когда у меня собралось пять предписаний я решил встретится с Краевым руководством Архстройнадзора. Александр Николаевич Недобуга, человек на мой взгляд крайне порядочный и профессиональный встретил меня, выйдя на встречу в приёмную.

 Я поделился со своим старшим товарищем, возникшей проблемой. Он дал понять, что ноги растут на муниципальном уровне. Я ему предложил, как можно мне помочь. Дело в том, что в проекте, который прошёл Госэкспертизу, в спешке, оконный блок над умывальником не уменьшили по высоте, и получалось, что я должен умывальник прикрутить к стеклу оконного блока. Я предложил Недобуге позвонить Чукавину и рассказать ему, что 5 декабря коттедж будет стоять по проекту, с кирпичными дымоходами, но с умывальником по проекту, прикрученному к стеклу оконного блока".

 После разговора с Чукавиным, он забрал все пять предписаний и с улыбкой сказал: "Езжай, не подведи Тыртышова".
 
 5 декабря наша ПМК снялась с объекта, но перед уходом с объекта мы позаимствовали со строящейся дороги немного гравия и отсыпали тротуар и подходы к крылечкам.

 Зная, что  недавно назначенный председатель Госстроя, в прошлом премьер Чеченской Республики, руководитель Спецстроя, генерал-полковник Николай Кошман совершает инспекционную поездку по пострадавшим от наводнения южным регионам страны, я поручил рабочим отсыпать бордюры по армейскому варианту песком. Получилось закончено и довольно нарядно.

 Понимая, что вопрос с предписаниями Чукавин может поднять, я Распорядился на стоящем возле крыльца столбе уличного освещения оформить стенд, на котором разместили Календарный график производства работ с 25 ноября по 5 декабря и чертёж внесённых изменений по замене дымоходов с кирпичных на приставные стальные.

 5 декабря в 17-00 я ожидал возле построенного дома в машине с водителем. В это время на остальных домах коммунальщики форсировали работы, но кроме меня предъявить дома никто не успел.

 В 18-30 по улице Яблоневая пронёсся кортеж Кошмана в сопровождении чиновников из Краевого правительства. Видимо, боковым зрением, сидящий в машине Кошмана, Тыртышов заметил одиноко стоящего Комоцкого и вспомнил о нашем разговоре. Машины резко затормозили, но сдавать назад не стали. И вся эта огромная делегация направилась пешком в мою сторону. Я представился по военному и уступив дорогу отошёл в сторону. Кошман остановился возле столба и минут десять молча вникал в календарный график. Я подошёл и прокомментировал особенности этого календарного графика и о принятом решении об изменении проекта. Кошман проходя мимо Хадзакоса спросил: "Что улыбаешься?", на что я ответил вместо него: "А почему нет, это мой Генеральный директор".

 После осмотра остальных объектов, Кошман попросил Хадзакоса показать Минераловодский водоканал.  Как стало известно позже, ему нужно было потратить время, которое он выделил Администрации города Ессентуки после посещения стройплощадок. И он решил, что знакомство с руководимым мной предприятием- достойное занятие.

 Я провёл экскурсию, рассказал о последних наработках и моих предложениях, которые могут улучшить работу предприятий ВКХ. Ну и,конечно, я похвастался новой диспетчерской. Она, конечно, отставала от диспетчерской Зеленоградского водоканала, но в Ставропольском крае ничего подобного на тот момент не было.

 Вот так, простое построение Календарного графика поставило очередную точку в моей карьере. Дело в том, что в Ессентуках Кошман очень сильно ругался на Черногорова, и практически через слово повторял: "Если бы у вас были календарные графики, то сроки бы не нарушились". Он дал два часа главе города Есссентуки Стоянову на разработку календарных графиков производства работ по каждому объекту и выехал в Минеральные Воды. Если бы я мог предположить, что там такой ажиотаж, вплоть до   отставки Черногорова, я конечно бы свой график снял, но с другой стороны, не жалею о том, что не знал о происходящем в Ессентуках.

 ***
Стенограмма программы "ЗЕРКАЛО" от 07.12.2002 года.

«Николай Кошман: - Автор должен быть здесь, и здесь мы проведем совещание. И пусть он скажет лично: когда это все будет готово? Я считаю, что идет полное игнорирование приказов и распоряжений президента России. Сначала я проехал Краснодар и Адыгею. И вот сейчас я первую площадку вижу такую безобразную. Ничего нет, один стены. Ни отделки, ни сетей, ни разводок, ничего нет!

Аппонент: - Сети, всё сделано 100-процентно.

Николай Кошман: - Передавайте - или пусть сюда выезжают, или я буду докладывать председателю по этой площадке. Я от него хочу слышать, когда все будет сделано.

Аппонент: - 25-го числа.

Николай Кошман: - Графики! Покажите мне график! На каждый дом покажите. Все, я с вами не хочу разговаривать».

Николай Сванидзе: - Я видел материал, снятый во время вашей встречи в Ессентуках с руководством. Там был очень жесткий разговор в отношении действий губернатора Ставропольского Черногорова, который игнорирует указания президента.

Николай Кошман: - Действительно, разговор был очень серьезный, но только с главой администрации Ессентуков, который практически поставил под угрозу ввод жилых домов на строительной площадке. После беседы с ним у меня произошел разговор с губернатором Ставропольского края.

Николай Сванидзе: - Я знаю, что там губернатора края не было, то есть ваши жесткие слова относились ...

Николай Кошман: - Конечно, они относились к главе администрации.

Николай Сванидзе: - Николай Павлович, скажите, как обстоит дело с подготовкой жилья?

Николай Кошман: - Наиболее сложная обстановка в Краснодарском и Ставропольском краях. Очень сложная обстановка в Новокубанском районе на двух площадках, за исключением площадки Бамстройпути.

Николай Сванидзе: - Что значит сложная ситуация?

Николай Кошман: - Сложная ситуация в том, что смонтированы коробки, не подведены инженерные сети и нет еще базы для того, чтобы запустить отопление в домах. Поэтому сегодня принимается временное решение по подачи тепла посредством газовых и тепловых горелок. Это делается для того, чтобы темп отделочных работ не отставал от сроков. Хотя я скажу, что нас очень серьезно беспокоит инженерия.

Николай Сванидзе: - А какие были сроки ввода?

Николай Кошман: - Сроки ввода были 1 декабря. Сегодня они сдвигаются на 15 - 20 декабря. В Ставрополье из тех районов, где мы были, под серьезнейшей угрозой срыва находятся Ессентуки.

Николай Сванидзе: - Какое количество людей…

Николай Кошман: - На этой площадке сегодня работает достаточно людей. Более 200 человек.

Николай Сванидзе: - Николай Павлович, я имел ввиду не работающих, а жителей.

Николай Кошман: - Жителей еще не заселили. Почему? Потому что дома сегодня стоят без энергии и тепла. Кроме того, практически у 50% домов нет еще перекрытий, нет кровли, не стоит столярка.

Николай Сванидзе: - Сколько людей осталось без жилья?

Николай Кошман: - Порядка 64-х семей. В среднем примерно у 150 человек на сегодняшний день не решен вопрос с жильем.

Вопрос телезрителей программы «Зеркало»: - Какая существует гарантия того, что построенное жилье достанется именно пострадавшим о наводнения?

Николай Кошман: - Гарантия одна - постановление правительства Российской Федерации за номером 492. Список пострадавших составляют глава администрации вместе с представителями Министерства внутренних дел. Это все утверждалось. Согласно этим спискам выдавалось свидетельство, на основании которого открывалось финансирование. Деньги поступали на блокированные расчетные счета, которые снимались по наполнению определенного этапа работ - фундамент, стены, кровля и отделка. Ордер будет вручаться тому человеку, который получал деньги.

Николай Сванидзе: - То есть, гарантия 100%?

Вопрос телезрителей программы «Зеркало»: - Господин Кошман, по вашим сведениям, какое жилье идет беженцам, которых сейчас переселяют из лагерей Ингушетии в Чечню?

Николай Кошман: - Я в Чечне в эту поездку обязательно буду. И один из вопросов, который мы будем обсуждать с председателем правительства Бабичем, касается жилья для вынужденных переселенцев. Поэтому оттуда я вам отвечу, после того как все посмотрю.

Николай Сванидзе: - Спасибо, Николай Павлович.

***

Но самое обидное в этой истории не то, что я противопоставил свои профессиональные навыки, как выяснилось, тотальному пренебрежению к элементарным азам по организации строительного производства со стороны строителей и чиновников, и они мне этого не простили, а то, что до ноября месяца я вынужден был держать охранника в построенном за 10 дней коттедже в Тоннельном. И по иронии судьбы, когда этот посёлок инспектировал Шойгу, и ему нужно было показать качество отделки, то естественно в выходной день, только мой охранник и смог предъявить Шойгу наш труд. Со слов охранника, Шойгу обратился в присутствии Тыртышова к моему Генеральному директору: "Николай Александрович, вы что ОХРЕНЕЛИ, за эти деньги евроремонт сделали". Когда я в последний раз проезжал в 2010 году через Тоннельный, практически все дома стояли разграбленные и не заселённые. По решению Правительства построенные дома в собственность передавать не стали и выписали социальные ордера пенсионерам, пострадавшим от наводнения.  И естественно всех это не устроило, всех, кроме немногих. И судя по появившемся хозяйственным постройкам наш дом обрёл всё же своего жителя.