Челноки. Металлоискатель

       Иные несознательные личности думают, что наш народ по своей натуре бездельник. Что, мол, не заставишь его работать, мол, Емеля тебе пример - целыми днями на печи лежать, о щуке да печи мечтать. И что сей прискорбный факт даже отражен в русских былинах - ведь самый известный, так сказать, самый русский богатырь, Илья Муромец, тоже особой жизнедеятельностью в начальный период своей жизни не отличался. То есть, должны произойти известные события, чтобы народ встрепенулся, перестал тянуть привычную лямку и принялся зарабатывать себе на жизнь иными методами. Нечто подобное происходило на Руси несколько раз. Во-первых, тому очень способствовали реформы - и Ивана Грозного, и Петра Первого, а впоследствии отмена крепостного права. Сильные сдвиги в сознании людей произошли после революции. Конечно, начальная эйфория моментально сменилась яростным неприятиям идей мировой революции, поскольку по высочайшему повелению вождей крестьяне были полностью раскулачены и обречены на голодную смерть. На какой-то короткий период Главный Лысый предложил ввести НЭП - новую экономическую политику, милостиво разрешающую предпринимательскую деятельность. Тут-то народ и разошелся. Моментально появились собственные заводы, а в дальнейшем - тресты, синдикаты и прочие деловые объединения. Страна плавно переходила к капитализму, наплевав на социализм и его идеологов. Однако все было не так уж и просто. Мрачная Личность не дремала. Злодею с трудом, но удалось покончить с порочной практикой собственности на средства производства и вернуть стадо в лоно идей Лысого. Нажитая за годы НЭПа собственность была экспроприирована (слово-то какое) в пользу государства, а народу была запрещена какая-либо деятельность в частной сфере, за исключением ремонта обуви. Так несколько поколений прожили без права проявлять инициативу, наживать себе добро и наслаждаться жизнью. Действительно, о каком-таком добре могла идти речь, ежели мир находился под угрозой гнусных империалистов, которые не спали и ждали только подходящего случая, чтобы напасть на нашу страну и вызволить из лагерей миллионы крестьян и рабочих, бесплатно строящих социализм в лице Беломорканала для китайцев, малайцев и прочих афганцев. Наконец, "процесс пошел", как выразился любимец Запада и лауреат премий. Народу было разрешено строить, производить и пахать. В стране начался ажиотаж и деловой бум. Кооперативы росли как грибы-навозники после дождя. Сразу же народ принялся производить дефицитные кирпичи и сапоги, трикотажные носки и чебуреки. Кроме того, о - ужас! народ, наш, родной советский народ попер за границу! Правда, не в ту, настоящую. В настоящую Европу простых советских людей не пускали и вряд ли в обозримом будущем пустят. Народ попер в Польшу и другие соцстраны, которые, в свою очередь, были до черта рады освободиться от дружбы старшего брата. Самый удачный, но вместе с тем и опасный бизнес был как раз связан с импортом. За недельку-другую, деньги совершали полный круговорот, в разы разбухая.
       Однако ездить по заграницам было дано не всем, в том числе по причинам сугубо объективным. В самом деле, если когда-то в тебя государство поверило и выдало допуск второй категории, полагая, что тебе известно нечто секретное, то в новых условиях, когда прочая публика с громадными авоськами тащится по Венгрии, поездка за шмотками заказана. Посему, если охота, как начали тогда говорить, "срубить бабки", следовало открыть бизнес в родном городе.
       Челябинск всегда славился своими "почтовыми ящиками" - закрытыми предприятиями, производящими военную продукцию. Как и на любом подобного типа предприятии, одно из них имело довольно большое конструкторское бюро, в котором работали два друга - Костя Клименко и Юрий Баранихин - оба на должности ведущего конструктора, то есть общаться с кульманом, карандашом и лекалом с ластиком запросто могли и даже отличали, положим, фланец от картера и штифт от распорной втулки. Нечего и говорить, что даже жены конструкторов были в техническом отношении продвинутыми и так же, как и мужья, ведали, чем отличается редактор от редуктора, тем более, что работали в том же конструкторском бюро.  Света, жена Кости, в свое время окончила вместе с мужем Челябинский механико-машиностроительный институт (сокращенно "чмо"), а потому работала старшим конструктором, в то время, как эффектная Надя, жена Юры, "академиев не кончала" и довольствовалась скромной должностью старшего техника. Тем не менее, в отделе с мнением Нади считались гораздо больше, нежели с мнением ее подруги. Наденька была бабой видной, даже красивой, за собой следила - прекрасно и со вкусом одевалась и никто ее ни при каких обстоятельстах без макияжа не видел. Как-то так получилось, что именно она стала своего рода связной между администрацией завода и отделом, в обязанности которой входило ведение дел - отнести, принеси, заверь, отправь. В администрации Наденька обросла весьма полезными знакомствами, вплоть до заместителя директора, к которому была запросто вхожа. Злые языки утверждали, что, мол, это неспроста, и что, мол, замдиректора Валерий Игнатьевич, бабник еще тот и крутит с ней шашни.
 - Вот ты мне, Людка, скажи, - спрашивала главная сплетница Зоя у своей подруги, - это сколько же времени надо, чтобы поставить подпись под бумагой, которую уже все завизировали, а? Ну полминуты, ну минуту. А что она, интересно, делала в его кабинете целых двадцать минут? И ведь какая хитрая! Вышла оттуда, как ни в чем не бывало, вся такая же накрашенная. И заметь - в кабинет она пошла не только с бумагой, но и с сумочкой. И что по-твоему было в ее сумочке?
 - Завтрак, что ли? - отвечала бесхитростная Людка.
 - Ну ты и дура, - в сердцах крыла ее Зойка, - в сумке была косметичка, вот что.
 - Ну, а где ж ей быть-то, Зойка?
 - Ты что, не понимаешь, что ли? Косметичка нужна ей, чтобы привести себя в порядок после этого.
 - Да ну?
 - Вот тебе и да ну! А Юрка и в ус не дует. Как будто Валерий Игнатьевич ангел божий. Да он ни одной юбки не пропустит, паскудник.
Заметим, что вместе с упреком в тоне Зои звучали также нотки уважения - раз не пропустит, значит женщин любит, а раз любит, то, стало быть, и она потенциально может быть в их числе. Тем не менее, вопрос этот о близости Наденьки с ловеласом разрешения не получил, поскольку сама Наденька, хоть и была, как все женщины, болтушкой, на эту тему не говорила, а потому приходилось судить по косвенным признакам, которые, как любому юристу известно, доказательством не являются.
       Как и в любом коллективе, новость о том, что кооперативы создавать разрешили, была встречана с энтузиазмом, хотя, честно говоря, ни у кого каких-либо готовых планов не было. Да, в разговорах меж собой народ горячо обсуждал, что можно было бы сделать, если бы... Однако на поверку все эти разговоры были химерами.
 - Ну, ладно - давай-ка наладим производство чипсов, а? - предлагал Юрка.
 - Давай. А что для этого надо?
А при дальнейшем изучении оказывалось, что надо всего-навсего закупить из заграницы технологическую линию стоимостью всего-то в полмиллиона долларов, в то время, как в карманах мечтателей не было и цента. Дальше - больше. Все благие помысла разбивались о гранитную стену безденежья и отсутствие полезных знакомств. Между тем в отделе один кооператив появился. Разумеется, под руководством начальника - молодого прыткого парня лет тридцати, кстати, мужа Зойки. Единственным реальным преимуществом Николая Васильевича являлось то обстоятельство, что он приходился племянником самому директору, а потому сей молодчик вел себя нагло и беззастенчиво. Естественно, супруга также возжелала быть "царицею конструкторской", но обломалась. В отделе возникли две приблизительно равные группировки. Одна - Зойкина, вторая - Надина и еще неизвестно, какая из них была сильнее. Борьба шла с переменным успехом, пока Зойкин муж с подачи директора не создал кооператив. Соль была в том, что по уставу кооператив занимался той же работой, что и отдел, однако денежки шли не заводу, а в карман кооператоров, при том, что сами ушлые ребята вовсю пользовались услугами завода, - знай себе, выписывали материалы и за казенный счет ехали в командировки, а с расширением работ привлекли и недругов, которые не колеблясь перешли на ту сторону, а некоторые даже перестали с Надей здороваться.
       Оставшись наедине со своими проблемами, Костя с Юрой крепко задумались. Дело явно шло к закрытию основного производства и процветанию кооператоров. Выход был один - придумать нечто нестандартное, "найти свою нишу" - как выразился Костя. На общесемейном совете, который заседал по нескольку раз в день ( как только в чьей-то голове появлялась какая-то мыслишка, как правило бредовая) царило уныние, пока в один прекрасный день Юра преподнес сюрприз.
 - Ну, угадайте, что собой представляет этот прибор?
Надя обожала игры с отгадыванием и сразу же включилась.
 - Похож на опрыскиватель. Ну да, которым деревья опрыскивают.
 - Не угадала. Это металлоискатель.
 - И что?
 - А вот то. Будем по этим чертежам изготавливать прибор и продавать.
 - Бред. Кто ж его купит?
 - Не скажи. Мало ли людей клад ищут? Да мы и сами с усами. Авось клад найдем.
Наиболее скептически была настроена Света.
 - Тоже мне, кот Матроскин нашелся. По мне, уж лучше пирожки печь. Какой-никакой, а все же доход.
 - Слушай, Светик, так ведь все равно без дела сидим. А так... Ну что нам с Костей не собрать его, а?
 - Да собирайте на здоровье, ради Бога.
Мужиков поддержала Надя.
 - Вы, ребята, составьте список деталей, а отдельно - тех, которых нет. Я постараюсь через администрацию достать.
Когда окрыленные мужики ушли, Надя обратилась к подруге.
 - Светик, пусть хоть чем-то займутся, а то сама видишь, как от безделья исходят.
Свете осталось только согласиться с многоопытной подругой и поставить варить  кофе.
       Первым делом мужики составили два списка спецификаций - по электронике и сборке, после чего отправились в родной, механический цех, по опыту зная, что в различных уголках громадного строения можно отыскать все, что угодно. Действительно, через пару часов на рабочем столе Юры красовалась куча хромированных железок, среди которых особо выделялся телескопический штатив от прибора ночного видения, Работа закипела. Костя занялся электроникой, а Баранихин за какую-то неделю собрал и скомпоновал всю механическую часть. Конечно, помогла и Надя, через всемогущего замдиректора доставшая недостающие детали. Наконец, примерно через десять дней, прибор был изготовлен и выглядел очень внушительно. Более того, удалось даже подобрать к нему фирменный чехол с какого-то списанного устройства. Мужики перекрестились и металлоискатель марки КЮНС-1 включили. Сразу же выяснилось, что нарядный прибор замечательно мигает разноцветными лампочками, но ни на какие материалы не реагирует. Ни на железный корпус кульмана, ни на серебяное колечко Светы, ни на золотые сережки Нади - ни на что. Пожалуй, единственное, на что эта гадость среагировала, был бутерброд с колбасой, да и то лишь в первый момент. Может по совпадению, а может и нет, но когда Юрка приблизил индукционный датчик к колбасе, прибор дико заверещал и сдох.
 - Ну вот, - пошутила Надя, - у вас получился не металлоискатель, а бутербродоискатель. А что, тоже дело, подавайте заявку на патент.
Как друзья ни старались, прибор так и не заработал, а потому через несколько дней раздосадованные изобретатели запихнули его в чехол и хотели было задвинуть подальше, как история сделала резкий поворот. В конструкторское бюро заявился  то ли вахтер, то ли охранник Артур, щуплый, рано облысевший мужчина лет сорока и стал интересоваться невиданным прибором. Как могли, ребята ему доступно объяснили, что прибор находится в стадии доработки и когда будет готов, никто не знает.
 - Ну хоть покажите мне его, ребята.
Прибор был извлечен на свет божий,  продемонстрирован и, видимо, охранника впечатлил.
 - Ребята, сколько вы за него хотите?
 - А сколько дашь?
 - Восемьдесят долларов.
 - Сколько?
Артур интонацию изобретателя понял неправильно и тут же поправился.
 - Сто. Сто баксов и ни копейки больше.
Юрка сдержаться не мог.
 - Бери.
 - Только у меня есть условия. Во-первых, деньги отдам через две недели. А во-вторых, присобачьте на рукоятке потайную кнопку, чтобы, нажимая на нее, прибор жужжал.
 - А зачем тебе?
 - Хозяин - барин. Слыхал?
 - Да ради Бога. Зайди завтра вечером, забери.
Напоследок Артур ребят подколол.
 - Ну ладно, собрали вы прибор. А как собирались вынести? Уж не в трусах ли?
 - Придумали бы чего-нибудь...
 - Да, одно слово - интеллигенты.
На следующий день прибор сбагрили охраннику и успешно про него забыли.
       Через месяц охранник заявился и неожиданно вручил Юрке сто долларов.
 - Расскажу - не поверишь. Поехал я в Торунь. Знаешь, это где?
 - Ну, в Венгрии.
 - Эх ты, интеллигент. В Польше это. Коперника знаешь? Этот, который с телескопом. Так он аккурат из Торуня. Ну, я все продал, остался этот прибор. Нашел покупателя, придурка местного. О цене сговорились и стал я ему прибор демонстрировать. Подойду к бабе, коснусь датчиком сережек, а сам незаметно нажимаю на потайную кнопку. Прибор твой, конечно, добротно жужжит. Вот, говорю, бачишь, пан? Потом подвел его к клумбе, где вечером железку зарыл. Прибор зажжужал, а поляк разрыл землю и вытащил железку. Во, брат, говорю, гони бабки и меняй батарейки. Сели они, говорю. Впарил ему твой металлоискатель, срубил бабки и прощай, Коперник. Плохо, что туда дорога мне заказана. Ничего, в следующий раз поеду в Познань. Если бабки нужны, давай, интеллигент, действуй. Металлоискатели нынче в цене.