Кто свершал много зла, с того много спросится...

Молодежь воспитана на националистических
речах лидеров Сев. Осетии начала 90-х годов,
боровшихся за власть и возможности приватизации.
Антиингушские настроения - это (их) наследие...
Олег Кусов - обозреватель Радио Свобода.1

Название статьи - слова нарта Сослана из осетинского сказания «Сослан и Тотрадз».2 Они весьма уместны к теме о современных вершителях зла и их приверженцах в современной РФ и Северной Осетии (РСО-А). К их числу, хотя и не в полной мере, относится Д. Габачиев.3 Он, рассуждая о дискриминации ингушского населения в Северной Осетии, упустил еще один вопиющий факт: Постановления Верховного Совета Северной Осетии от 6 и 26 марта 1993 г. о невозможности совместного проживания осетин и ингушей, необходимости создания для последних отдельных поселков. Они, конечно, заимствованы из расистского арсенала США и Наци-Германии. Говоря словами выдающегося сына Осетии К. Хетагурова, в г. Владикавказе и Пригородном районе «бродит мрачный призрак бесправия и беззакония...»4

Во-вторых, эти «правовые» акты списаны из анналов истории царизма. К. Хетагуров в статье «Неурядицы Северного Кавказа» привел факт, который доказывает преемственность имперской политики самодержавия и, якобы, демократической России: «Венцом политического рвения администрации и лично генерала С. Каханова (глава администрации Терской области - Х. Ф.) было решение от 15 марта 1891 г., запрещающее проживание туземцев одной этнической принадлежности в пределах поселения другого этноса...»

К. Хетагуров и другие «представители осетинской интеллигенции с возмущением восприняли» это решение, ставшее «наглядным выражением злокозненной политики правящих классов, нацеленной (!) на разделение народов, сохранение их национальной обособленности, недоверия между ними и рьяного насаждения в их отношениях розни и вражды. Это решение консервировало и укрепляло национальную замкнутость народов Кавказа, искусственно разделяя и противопоставляя их друг другу, а горские народы - русскому».5

Коста и его друзья, наверное, и представить себе не могли, что именно подобную же гнусную политику, начиная с выдворения ингушей в 1933 г. из г. Владикавказа и по настоящее время, станут проводить их соплеменники - власть имущие и общественные деятели РСО-А, в тесной смычке с имперским государством. Расистско-фашистского апогея эта политика «невозможности совместного проживания ингушей и осетин» достигла в 1944 г. Тогда она была проявлена в депортации ингушей и чеченцев в Казахстан и Киргизию.

Вовсе невзирая на то, что Конституционный Суд РФ 17 сентября 1993 г. признал эти Постановления противоречащими Конституции РФ, парламент РСО-А отменил их только 4 апреля 1995 г. Однако де-факто их суть успешно реализуется. В настоящее время ингушам - беженцам от этнической чистки 1992 г. закрыты для возвращения и проживания: г. Владикавказ, хутор Попов, села Ир, Октябрьское, Чернореченское, Терк, пос. Южный; частично - Тарское, Камбилеевское и Чермен. Такой разгул бесправия и произвола обусловлен расистско-нацистским нутром власть имущих и общественных деятелей РСО-А. Российское государство - главный сеятель экстремизма в стране, подобную экстремистскую политику... разделяет, навязывает и поощряет. 

Это вынуждены признавать, хотя и в мягкой форме, немногие деятели Осетии, которым не чужды понятия честь и совесть. В частности, Олег Кусов заявлял, что «в (РСО-А) ... существует общий умеренный националистический фон, но он не выходит за рамки, заданные заявлениями (!) главы республики (Т. Мамсуров - Х. Ф.), министра ВД». Какая «благостная» картинка: глава республики и К* - творцы оголтелого шовинизма при чутком потворстве (или руководстве?) «демократическо-правового» Российского государства...

В предложении Д. Габачиева «навести конституционный порядок в Северной Осетии» важнейшую роль играет оценка кровавых событий 1992 г. Являясь правдивым свидетелем в вопросе о дискриминации ингушей, он при рассмотрении причин этнической расправы над ингушами в 1992 году, как и Верховный Совет РСО-А, мешая полуправду с явной ложью, подло заявляет об «ингушской агрессии» против Осетии.

Однако есть убийственной силы документы, начисто опровергающие данное измышление. Его авторами являются Генпрокуратура РФ и Президиум Верховного Совета РФ. Последний 13 января 1993 г. принял постановление о «признании решений Верховного Совета Северной Осетии о республиканской гвардии и народном ополчении не соответствующими Конституции России и не действующими с момента их принятия. Считать их создание грубейшим нарушением Конституции и законов РФ». Таким образом, ПВС РФ признал незаконность данных формирований, а, значит, вне закона является и вся их кровавая деятельность с момента создания и до роспуска, в том числе и их творцов.

Показания Генпрокуратуры РФ стоят на первом месте по значимости, ибо они подтверждают горькие свидетельства очевидцев и жертв этноцида, экспертов, журналистов и просто приверженцев истины. Данные показания дают возможность увидеть трагедию «государевым оком», рассуждать о ней ее словами и аргументами. Они являются неопровержимым обвинительным актом против власть имущих Осетии, Российского государства, его армии, ВВ, МВД, МБ в организации и осуществлении геноцида 1992 г. Генпрокуратура РФ в лице помощника Генпрокурора Г. Т. Чуглазова шаг за шаг проследила как к ней готовились и как ее проводили подлые сиамские близнецы - Российское государство и власть имущие РСО-А. Генпрокуратура РФ установила факты преступного бездействия, незаконности либо преступности нижеследующих «законодательных» актов и действий, предпринятых или не предпринятых властями СССР, РФ и осетинскими власть имущими в 1990 – 1992 гг.6

Генпрокуратура РФ свидетельствует: решения парламента Северной Осетии от 14 и 23 сентября 1990 г. о моратории на прописку и продажу домов в республике откровенно «противоречили действующему законодательству... препятствовали возвращению граждан в места (их) прежнего проживания. Ингушское население (!) обоснованно восприняло эти ... акты как ущемление своих прав».

Генпрокуратура РФ констатирует: в Пригородном р-не летом 1990 г. были созданы отряды народного ополчения, «занимавшиеся незаконным досмотром автомашин и пассажиров». Этот факт «вызвал волну недовольства ингушской части населения» Пригородного района. В целях закупки «оружия незаконным военизированным формированиям» с нач. 1991 г. - за 22 месяца до этнической расправы, был начат сбор денег в Пригородном районе и г. Владикавказе с лиц неингушской национальности. Предприятия района с нач. 1991 г. по март 1992 г. собрали 21 миллион 177 тыс. руб. для закупки боевых машин. Они поступили на счет ополчения за год до этнической чистки - 19 октября и 5 декабря 1991 г.

Показание Генпрокуратуры РФ: осетинские власть имущие разжигали «межнациональную рознь и ненависть, ведя диалог с ингушской частью населения только с позиции силы ... избрав путь (!) превосходства силы и непримиримости (нетерпимости), (!) насаждения негативных стереотипов о "ленивых" и "коварных" ингушах, (!) оскорбляющих действий в (их) отношении».

Верховным Советом РСО-А 20 апреля 1991 г. был незаконно введен режим чрезвычайного положения в г. Владикавказе и Пригородном районе. Генпрокуратура РФ констатирует: он «осуществлялся силами и средствами (!) всех родов войск регулярной армии (и) внутренними войсками МВД РФ». Крайне важная деталь: Генпрокуратура РФ признала, что режим беззакония, создание и вооружение бандформирований, антиингушская истерия в СМИ Осетии, убийства ингушей, произвол властей Северной Осетии творился под крылом российской армии, ВВ и МБ РФ и, следовательно, ее государственных органов.

Армия и ВВ, по заключению Генпрокуратуры, наряду с (!) ополчением Осетии, в течение 18,5 месяцев до этноцида 1992 г., «охраняли общественный порядок». Однако «режим чрезвычайного положения и комендантский час ничего не дали для стабилизации обстановки, межнациональные отношения между ингушами и осетинами стали еще хуже». За семь месяцев, которые предшествовали этнической чистке 1992 г., под государственной «крышей» российско-осетинского дуэта исполнителей режима ЧП в Пригородном р-не было убито двадцать пять ингушей, но ни один убийца не был арестован и привлечен к ответственности...

Верховный Совет Осетии 15 ноября 1991 г. принял Постановление «О создании республиканской гвардии и Комитета самообороны СО ССР». Генпрокуратура РФ считает, что «Противоречащие Конституции РСФСР акты Верховного Совета СО о создании незаконных вооруженных формирований остались без должного реагирования органов государственной власти РФ». Эти формирования, в просторечии банды, по свидетельству Генпрокуратуры РФ, «организовывали патрулирования, пикетирования, досмотр транспорта и граждан». Были немало «случаев незаконного применения (ими) оружия» со смертельным исходом. Указанные факты «подтверждает вывод следствия о дестабилизирующей роли народного ополчения».

Парламент Северной Осетии 21 мая 1992 г. решил: «доукомплектовать гвардию, форсировать производство боевого оружия на предприятиях г. Владикавказа». Как констатировала Генпрокуратуры РФ, предложение было реализовано, а уголовное дело по поводу незаконного решения парламента Северной Осетии (!) закрыто. В развитие этого беззакония по «распоряжению представителей российского руководства 25 июля 1992 г. в Владикавказе был сформирован осетинский (!) миротворческий батальон (300 чел.)». Он был  нацелен на Грузию и «обеспечен оружием и бронетехникой Министерством Обороны РФ». По свидетельству Генпрокуратуры РФ, «Часть оружия пошла на вооружение Республиканской гвардии». Весьма символично: Минобороны РФ - поставщик оружия бандформированию...

Генпрокуратура РФ установила несостоятельность мифа о «ингушской агрессии», ее спланированности и о том, что «ингуши, якобы, заранее знали о том, что конфликт начнется 31 октября 1992 г.». Она приводит доказательства того, что авторами данного мифа являлись первые лица Северной Осетии во главе с Главарем наци-парламента РСО-А Галазовым  А. Именно его писанина и озвучивалась в СМИ Осетии Российским государством и ее армией в лице Г. В. Филатова и Г. С. Хижы. Этот миф Генпрокуратура РФ  также опровергает и приводя данные о наличии оружия у сторон на момент начала (!) «вооруженного конфликта». МВД РСО-А и бандформирования имели, с учетом, незаконно подаренного Правительством РФ в лице Г. Хижи и С. Шойгу, 2087 автоматов, 277 гранатометов, 382 пулемета, 210 единиц бронетехники. «Ингуши (из Пригородного р-на - Х. Ф.) могли поставить в строй 1470 чел., имея (!) 170 автоматов, 5 гранатометов, 7 пулеметов, 600 гранат». Таким образом, полная несоразмерность вооружения сторон видна с ходу.

О вооружении собственно Ингушетии Генпрокуратура РФ дает весьма разноречивые и туманные определения: «сплошное вооружение», оружие (!) «практически в каждом доме», ингушская «армада». Однако, она описывая вооружение сторон непосредственно перед самым началом геноцида 1992 г, привела определенные цифры: «население Ингушетии имело на руках свыше 2000 стволов автоматического оружия. МВД Ингушетии - 42 автомата и 371 пистолет. Бронетехникой ингушская сторона не располагала. Гвардия была создана только на бумаге», деньги в сумме 16 млн. руб. поступили на ее счет лишь 29 октября 1992 г., из них 15 млн. были сняты со счета 31 октября 1992 г., якобы, для закупки оружия, но Генпрокуратура РФ не приводит сведений о его приобретении.

В этих условиях, по мнению Генпрокуратуры, Российское государство проявило преступное бездействие, не предприняв «единственное, что могло бы предотвратить ... конфликт - полное разоружение населения и незаконных вооруженных формирований и группировок Северной Осетии и Ингушетии, но этого сделано не было». Однако такой шаг был неприемлем для Москвы и Владикавказа, ибо оно, прежде всего, коснулось бы банд Северной Осетии.

Все указанные факты, установленные Генпрокуратурой РФ, являются ярким свидетельством того, что Российское государство, якобы, бездействуя, всячески потворствовало, поощряло осетинские власти на продолжение беззакония и соучаствовало в подготовке этноцида, вооружая ее участников - наци-банды и МВД Осетии. В то же время, по свидетельству Генпрокуратуры РФ, «федеральные власти занимали выжидательную позицию, не принимали своевременных действенных конкретных мер (!) к стабилизации положения в Ингушетии», которая осталась без властных органов после отделения Чечни. Меры по созданию Ингушской республики тормозилось намеренно, чтобы не затруднять паскудную подготовку Российского государства и властей Осетии к геноциду ингушей.

По свидетельству Генпрокуратуры РФ, обострение обстановки в Осетии произошло, когда 20 и 22 октября 1992 г. работниками МВД Осетии были убиты три человека ингушской национальности. В отношении двух из них, как свидетельствует следствие, было совершено «умышленное убийство». Его исполнитель - Сюсин А. А., был (!) «освобожден, от следствия скрылся и (позже) участвовал в боевых действиях против ингушей». Таким образом, по свидетельству Генпрокуратуры РФ, именно осетинские власти стали явным катализатором возмущения ингушей Пригородного р-она и г. Владикавказа. На траурном митинге в пос. Южном 24 октября 1992 г. была принята, как заявляет Г. Чуглазов, незаконная резолюция «о решении вопроса выхода из состава Северной Осетии с вхождением в Ингушскую Республику... создании временного органа районного самоуправления. Немедленно приступить к созданию народной гвардии в ингушских селах Пригородного и Моздокского районов, а материальное обеспечение возложить» на гор- и райсоветы Ингушетии.

Если исходить из этих фактов, пренебрегать причинно-следственными связями, путая понятия причины и повода и черпая вдохновение из зловония российско-осетинской государственной пропаганды, то ответственность и вина за события 1992 г. может быть возложена на ингушскую сторону. Но, разве эти и другие, как заявляет Генпрокуратура РФ, неправовые действия и решения (установка баррикад, блокировка дорог, въездов в села и т.п.) не были спровоцированы вышеописанными преступными деяниями подготовки к этнической расправе над ингушами, которая велась экстремистскими власть имущими РФ и Осетии три года - с 1990 г.

Все это время на ингушей шел натиск бандитского «законотворчества» наци-парламента Осетии, незаконной милитаризации субъекта, образования и вооружения государственных банд, растущей «дестабилизирующей роли народного ополчения», разнузданного отстрела ингушей в Пригородном р-оне, антиингушской истерии в СМИ и, якобы, «фактического невмешательства в указанный процесс федеральных органов»?! Это совсем не моя отсебятина: данные обличительные факты были установлены Генпрокуратурой РФ и ею же подтверждены описанием дальнейшего хода событий.

Генпрокуратура РФ привела чрезвычайно важное признание: «после 22 октября 1992 г. неизбежность конфликта не была секретом ни для властей Северной Осетии, ни для органов власти России. Командование ВВ МВД РФ, оценивая ситуацию, полагало, (что) рано или поздно между ингушами и осетинами возникнет вооруженный конфликт. К 17 октября 1992 года (шесть) учебных частей (!) "за ненадобностью" отправили в пункт постоянной дислокации. На момент начала конфликта силы войсковой оперативной группы МВД РФ остались (!) безучастными к происшедшему. По приказу А. В. Каплиева (!) внутренние войска покинули практически все КПП. До утра 31 октября 1992 года значительные силы МВД Осетии, (!) вооруженные самым современным оружием и оснащенные бронетехникой, по (!) неизвестным причинам практически бездействовали».

«Ненадобность», «безучастность» и «бездействие» госорганов РФ и Осетии, ВВ РФ и МВД Осетии состояла в том, чтобы дать осетинским наци-бандам возможность создать видимость начала войны между ингушским и осетинским народами и получить повод для «законного» выхода на арену армии, ВВ и МВД РФ. Этот вывод подтвержден Генпрокуратурой: «действия народного ополчения в ночь на 31 октября 1992 г. против вооруженных ингушей привели лишь к расширению масштабов этого конфликта». Это и нужно было властям РФ и Северной Осетии.

«Вооруженные ингуши...» На первый взгляд, ужас!.. Но, как уже отмечалось, по данным Генпрокуратуры РФ, ингуши «могли поставить в строй 1470 чел. (Они) имели 170 автоматов, 5 гранатометов, 7 пулеметов, 600 гранат». Значит, Москва и Владикавказ спустили на практически безоружных 1470 ингушских «боевиков» и мирное ингушское население 68-тысячную группировку войск армии РФ, ВВ, МВД, банд Северной и Южной Осетии со всей их огневой мощью. Цифры кричат о геноциде!..

Генпрокуратура РФ засвидетельствовала: «Ночью 31 октября 1992 г. Министром Обороны РФ и Генштабом совместно с МВД России было принято решение о создании группировки объединенных сил армии и МВД (!) для локализации конфликта и (!) разъединения противоборствующих сторон». Представление о осуществлении «локализации конфликта и разъединении противоборствующих сторон» и явно позорной роли в ней армии, ВВ и МВД РФ дает Генпрокуратура РФ. Кроме того, она опровергает миф властей и общественных деятелей двух Осетий о «героизме» наци-ополчения и гвардии в «Отечественной войне» против «ингушских агрессоров».

Вот только несколько ярчайших примера их «былинного героизма», в том числе и российской армии, ВВ РФ и МВД СО, в буквальном изложении Генпрокуратуры РФ.
«2 ноября Терк был полностью занят частями Министерства обороны РФ, ПОСЛЕ чего туда вошли ополчение и силы МВД СО ССР».
«3 ноября 1992 года с. Чермен было блокировано силами ВВ МВД РФ и сводного парашютно-десантного полка... а 4 ноября СОВМЕСТНО (!) с осетинским ополчением и силами ВВ МВД РФ началась операция по освобождению села от ингушских боевиков».
«З ноября ВСЛЕД ЗА военными подразделениями Минобороны в п. Карца при поддержке бронетехники двинулись ополченцы, гвардейцы, добровольцы из Южной Осетии и сотрудники милиции». Они, наступая «ВСЛЕД ЗА частями Минобороны, ПРОРВАЛИ оборону ингушей и проникли в поселок». «Государево око» сподобилось сочинить такую нелепость: плетущиеся вслед, прорвали оборону!..
«В течение 2 и 3 ноября Дачное подверглось артобстрелу российскими войсками. 3 ноября поселок был захвачен осетинскими вооруженными формированиями южан (!) при ПОДДЕРЖКЕ российской армии».
«3 ноября в поселок (Редант-2 – Х. Ф.) начали входить подразделения российских войск, ВСЛЕД ЗА ними - отряды национальной гвардии и ополчения СО ССР».

Что творится в вышеназванных населенных пунктах после их блокады и захвата армией и ВВ РФ? Против Российского государства, ее армии, ВВ и банд 2-х Осетий свидетельствует Генпрокуратура РФ: «Боевики и опасавшиеся (!) расправы со стороны ополченцев мирное ингушское население покинули села». После их изгнания в них начинаются «поджоги ингушских домов, разграбление оставленного там имущества (!) ополченцами и (!) местным осетинским населением». По свидетельству Генпрокуратуры РФ, в Тарском и Реданте-2, занятым (!) армией и ВВ РФ, осетинские наци-банды уничтожили, соответственно, 100 и 84 ингушских домов.

Данные показания Генпрокуратуры РФ свидетельствуют, что ингуши опасались расправы со стороны наци-банд, так как армия и ВВ РФ наглядно показали им своей огневой мощью, числом и совместным с наци-бандами натиском, что их задача заключалась совсем не в (!) «локализации конфликта и разъединении противоборствующих сторон». Напротив, они, спущенные с цепи Российским государством, имели негласную установку: содействовать наци-бандам 2-х Осетий в изгнании ингушей, не препятствовать их убийству, грабежу, мародерству, захвату заложников и уничтожению ингушских домов.

Генпрокуратура РФ засвидетельствовала эти факты, описывая еще одну особенность, проявившаяся при захвате пос. Карца: «Просьбы представителей ингушской стороны и жителей Карца, направленные в адрес Правительства республики, о прекращении сопротивления, огня и добровольной сдаче оружия, осетинской стороной во внимание не принимались, население подвергалось уничтожению, поселок разрушению». Отказ властей Северной Осетии от мирных инициатив ингушей означает, что ее власти с высочайшего соизволения Российского государства ставили задачу не о прекращении «сопротивления» и «разоружении» ингушей, а о их уничтожении и изгнании.

О событиях, подобных этнической расправе 1992 г., Коста Хетагуров писал: «Допускать разорение одних туземцев (!) ради удовлетворения нужд других, снабжать внутренние губернии горцами, более других заявившими себя (!) "хищническими наклонностями", (!) выбрасывать за борт государства  "беспокойную часть населения" ... значит ли это достигнуть слияния туземцев с Россией путем европейской цивилизации?»7

Резюмируя, можно сказать, что Генпрокуратура РФ выявила целый ряд фактов преступного бездействия, незаконности, халатности или преступности, допущенных высшими должностными лицами РФ и Северной Осетии. Также ею было установлено совершение военных преступлений российской армией и ВВ РФ, которые выразились в ведении боевых действий против мирного ингушского населения. Наряду с этим, они, являясь надежным щитом для наци-банд двух Осетий, содействовали изгнанию ингушей из Пригородного района и г. Владикавказа. Но, в конечном итоге, Генпрокуратура РФ вынесла ошеломляюще безнравственный, алогичный и юридически невежественный вердикт: «Уголовное дело № 18/92642-92... прекратить (!) за отсутствием в деянии состава преступления».8

Так, история «демократическо-правовой» РФ началась с геноцида 1992 г. по принципу преемственности политике царизма и коммунизма. Затем она продолжилась подло и временно победоносным продвижением «идеалов и достижений» этнической расправы над ингушами в Чечню, весь Северный Кавказ, Грузию, Молдову и Украину. Траурный итог «победоносного шествия» предопределен в Священных Писаниях, прописан в Истории с определением неотвратимости возмездия и выражен в осетинском сказании: «Кто свершал много зла, с того много спросится...»

Хамзат Фаргиев

26 октября 2015,
в редакции от 6 октября 2023
http://proza.ru/2016/03/27/2546
https://stihi.ru/2022/09/30/3025

Примечания

1. Журналист Олег Кусов - об осетино-ингушских отношениях.
 http://www.svoboda.org/content/article/2157634.html
2. Сказания о нартах. http://librebook.ru/skazaniia_o_nartah/vol1/1
3. «Почему в Осетии не наводится правовой порядок».
http://proza.ru/2022/09/28/496
4. Коста Хетагуров. «Неурядицы Северного Кавказа».
5. Цит. по кн. «Коста и мировой историко-культурный процесс». Владикавказ, 2014, сборник статей, с. 73.

6. Постановление Генпрокуратуры РФ о прекращении уголовного дела № 18/92642-92 в отношении государственных и общественных деятелей Северной Осетии и Ингушетии, а также в отношении должностных лиц РФ по событиям октября-ноября 1992 г. от 08. 02. 1995 г. за подписью помощника Генпрокурора РФ Чуглазова Г. Т.  https://spog92.wordpress.com/2013/05/08/
7. «Коста и мировой историко-культурный процесс», стр. 23.
8. Генпрокуратура РФ прикрыла это уголовное дело, ссылаясь на отсутствие тех или иных статей в УК РФ. Но РФ, как правопреемник СССР, является участником следующих международных соглашений:
а) «Конвенция ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него»;
б) «Конвенция ООН о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества». В соответствии со ст. 1 Конвенции «к преступлениям против человечества, военным преступлениям, независимо от времени их совершения не применяются никакие сроки давности даже если эти действия не представляют собой нарушения внутреннего законодательства той страны, в которой они были совершены».