Одесса советская часть 8

Года  легендарные  советские,  когда  мы  были  молоды.
Долгие  годы    уговоров  обернулись  успехом  у  них  и  не  успеха  у  меня. Я  всё  таки  лёг  на  обследование  в   одесскую  больницу.
Лёг  и  замер,  воспринимая  незнакомый  самодостаточный     мир   своих  законов , своих  порядков, своих  этических  норм  в  том  числе . Выделенный  мне   наблюдательный   пост,-  это  так  называемая  панцирная  кровать  , чтоб  Вам  удобнее  было  это  ложе   представить ,  скажу  вам  так : перевёрнутый  панцирь  черепахи,  на  котором  Вы  почиваете  в  гамаковом  расположении.  Чрепаха   была   не   сильно  стара  и  горбата,  поэтому  провис  позволяет  принимать  боковые  позиции, хотя  и  исключает  лежание  на   своём  животе,  не  зависимо  от  его  размера.
Помещённый  в  аквариум ,  подобный    привычной  жизни , взгляд  отыскивал  немыслимое  колличество  кардинальных  отличий.    Другие  традиции  и,  главное,  другой  язык,- это  первое  что  поразило.  Не  привычный   одесский  ,  не  русский  язык хотя,  формально -  очень  близок  но ….    Судите  сами :

- Больной,  как  мы  спали ?
- Больной,  мы  сдали  мочу  до  завтрака?
- Больной  ,  ну  как  наш  кал ?  Стул  регулярный ?
-  Больной, нас  после  процедуры  не  пучит,  не  слабит?
-  Мы  членоразборчиво    подписали  наши  баночки  для  мочи  и  кала?

На  лицо  необычность    новой    задачи.  Я  долго  думал  и  решил,  что  за  двоих  отвечать  не  в  состоянии и  не  в  праве,  наконец. В  этих  вопросах  я  должен  отвечать  исключительно  за  себя. За  свой  кал,  за  свою  мочу,  за  свою  членоразборчивость… И  за  неё  тоже  -  только  сам.  Никакого  дуэта,  а  тем  паче  трио.  Только  моно.  Только  сам.  Я  сопротивлялся , как  мог.
-  Мы  глубоко  вздохнём  и  задержим,  задержим  дыхание  . Держим,  держим,  не  ленимся. Молодцом!  Так.  Теперь  дышим.  Спокойно  дышим. Мы  постепенно   успокаиваемся…  Всё,  пульсик  восстановился.
Вау! Такая  фонетика,  такая  лексика…
-  Приготовьте  попу,  мы  сделаем  укольчик. Настроились  и  расслабились…Это  не  самое страшное,  что   нас     ждёт…
Мозг  судорожно   соображает : Кто  мы ?  Кто  этот  коллектив,  который  мне  сделает  укол ? И  как  я  должен  приготовить  свою  попу ? На  что  я должен  настроиться  и  для  чего  расслабиться,   приготовив  к  чему  то  свой  тухес?  Что  такое  самое  страшное,  в  сравнении  с  чем  то  что  я  переживу -  не  это  самое. Догадки  и  томление. Пусть  уж  будет ,  что  будет,  только  быстрее. Интересно,  какой  он  будет,  этот  нежданчик , трусливо ,  но  с  робкой  надеждой,   нервно  вопрошаю  в  недрах  заинтересованной  души.
Только  укол.  Ты  лежишь  и  ждёшь  продолжение, того,  что  не  самое  сложное…
-  Одевайте  штаны  и  уходите ,  бесстыдник.
Зашёл  в  палату, покраснев  от  стыда.
-  Ну  как  наша  Ниночка    Вам?!  Правда,  чудо!
Опять  в  тупике.  Затрудняюсь  ответить.  И  сравнения  нет  и   оценочную   шкалу  не  понимаю.
- Да… ,- неопределённо  проворчал,  чувствуя,  как     ваточка   по  ноге    переместилась  ближе  к   голени   и   неприятно  пристала  к  коже под  коленкой.
Два  идиота  состязаются   в  открывании -  закрывании  форточки : одному  душно,  другому  сквозит,-   подозреваю,  что  в  одну  палату  их  положили  для  профилактики  тоски  и  уныния.  Есть  и  другие  развлечения,-  прямо  с  раннего   утра. Радиоточка  транслирует  в  нашей  палате  для  постельно  больных  / лежачие  в седьмой   палате,  а  у  нас пятая  палата   с постельными,- что  не  ясно ?/ сложную  гимнастику  и  ты   греховно   развлекаешься  представляя,  как   вон  тот  длинный,  сухой,  навсегда  сгорбленный,  но  с  не  малым  яйцевидным  животиком,  будет  делать  максимальный  изгиб  назад ,  расставив   разбитые  ревматизмом   ноги. 
   Разносят   таблетки  и  микстуры;  кто – то  уходит  сдавать  анализы  или  делать  уколы; завтрак;  у  кого – то  назначены    процедуры,-  но  как  начало   футбольного  матча,- это  футбольный   свисток,  так  9.45  для  нашей  палаты -  время  обхода / как  в  армии  время  построения,  только  у  нас  было время   полежания/ . Хромая,  задыхаясь,  спеша , каждый  находит  свой  оптимальный  метод  быстрого  перемещения,  чтобы  успеть  возлечь  в  панцирное  ложе. Всё! Койки  заняты, свободных  больше  нет!  Форточка  открыта  или  закрыта  зависит  от  того,  кто   позже  пришёл. Движения  прекращены  и  по    мозаичному  полу уже   слышны    ритмические  перестукивания   каблуков  идущего  в  ногу  отряда   медбратьев,  медсестёр  и  их   вожаков,  среди  которых  свой  АКЕЛЛЛО,  который  не промахивается  никогда .  Сиё  действо  имеет  своё  наименование  -   ОБХОД. Для  тех  кто  служил  в  армии   -  обход  личного  состава ,  с  целью  поставки  задач  и  определения  замечаний  под  руководством  командира  части  и  штабных  работников.

Обход. Обход  как    определяющие   действо ! Посему  следует   описать  отточенный акт  осмотра  подробнее. Главный – это   лидер   в  окружении  свиты   приспешников   и  подхалимов. Мэтр  восстоит   первый,  справа  сестра-  стенографистка  с  шариковой  ручкой  и тонко  отточенным  карандашом  для  страховки,  далее  все  по  ранджиру,  слева  - лечащий  врач.  Отодвинув  мой  пустой,  чистый стул ,  сидение  которого  юбками  и брюками  начисто   стёрло  рисунок  и  зачистило  ткань  почти  до  блестящего  целлофана,  чуть  ли  не  отбросив  фалды фрака / в  нашем  случае  накрахмаленного  халата/ и откинув  голову  он  опереточно  присел  на  чистую  простынь  моей  постели.      Он  - да ;    они -   нет,  по  причине  отсутствия  места  на  скромной  площади  одноместной  железной  кровати, где  аз   расположил   своё  отнюдь  не тощее  тело.  Иначе  куча -  мала. Восторг  его  самовольного   «присаживания»    на  мою  постель,  своими  брюками,  чистота  которых  скрыта  халатом -   меня  радует    очень  условно.
- Как  наше  самочувствие ?  Мы  отходим ?
Хочется  сказать « Не  дождётесь».  И  куда  это  я  должен  отходить  и  к  чему  меня  готовят ? Вопрос!  Не  знаю  как  наше,  но  моё  самочувствие  вполне  нормальное…
-  Укольчики  продолжим?
Хочется  вскочить ,  сделать   книксен  и   сказать -  как  пожелаете,  мой  повелитель…
Откуда  я  знаю,  какие  укольчики  мне  надо,  и  какие именно   надо  продолжить ? Моя  немая  рекция,  выразившаяся  в  блеске  глаз  не  осталась  не  замеченной.
- А  мы  держимся  молодцом…
Он  что  думает,  что  я  при  смерти ?  Хочется выдержать  паузу  и  траурным  баритоном ответить :
-  И  вы  молодцом!  Как  будто  бы   ещё  неделю  проживёте!
Неестественно  состояние. Сложный  иностранный  окружает  тебя,  заставляя  бесконечно  переводить  и  логически  увязывать.
-  Скажите  ,  чтобы  ваши  купили  эти  лекарства, но  только  в  хорошей  аптеке. А  то  столько  подделок. Сестричка  им  передаст  список.  Всего  доброго.
Вот,  «всего  доброго» -  это  издевка ? В  том  смысле,  что  либо  лекарств  нужных  нет  в  существующих  аптеках,  либо  есть  лекарства , но  не  в  хороших  аптеках…  и  он  уже   предвидит  результат.. «  А  мы  держимся  молодцом»… Вот  как  не  послать  его ,  гада ?!
АПТЕКА
Ищем  ту  аптеку ,  в  которой с  витрины  или  с  под  прилавка   можно  приобрести  то,  что   смело  можно  принимать  в  себя ,  если  такая аптека  с  таким  прилавком    ещё   есть  в  наше  время. Обобщим  его  совет :  ищите   ту, где  можно  с  уверенностью  купить  то,  что  в  себя  принимать. И  помните :    РИСК  НА  ВАС!
Спасибо  её  родственникам,  если  это  искренне,  то   такую  одну  аптеку  нашли   и  даже   с  тем,  кто  в  ней  работает  и  к  которому  можно  обратиться  и  есть  от  кого. Раз  они  посоветовали,  то  пусть  моя  и  покупает,- это справедливо.  Я  бывал  в  той  аптеке  и  имею  представление  о  том,  как   и  кто  там  торгует,  не  скажу  чем. Аптекарь это  кто ?
Скромный  фармацевт ,- это  застенчивый  тщедушный  еврей,  по  знакомству  устроенный  и  дома  рассказывающий ,  «что  на  нём  теперь  там  всё  держится»  И  я  так  думал  по  наивности   представляя  тех,  кто  до  революции,  когда  ещё  был  порядок ,  работал  на  одесском   аптекарском   складе Эпштейна. Там  работал  Сёмик!  Потом  стал  Семён.  Потом  стал  Семён  Петрович. Но  всегда  был  Урицкий!  Представляете ?  Тот  самый!  Племянник пред. Петроградской ЧК М.С. Урицкого (убитого в 1918); воспитывался в семье В. Воровского (убитого в 1923).  Потом этот  наш  аптекарь  стал  самым  главным, главнейшим,  ниглавнейшим    начальником    Разведывательного управления РККА. Потом  как  шпиона  и  его  расстреляли  по  суду.  Тех  убили,  а  его  расстреляли -  понимаете  разницу ?  И  вот  такой  шпион  работал  на  аптекарском  складе   у  нас  в  Одессе  и  именно  в  той  аптеке,  что  мне  порекомендовали  её  родственники. Такой  вот  фармацевт  Урицкий,-  Вы  представляете  что  он  вытворял  с  лекарствами,  понимая  что  их  будут  покупать  буржуи ?! А  где  гарантии ,  что  сейчас  там  не  работает  какой -  нибудь  другой  Сёмик?!  То -  то.  Того  он  и  предупредил  для  знающих. Вот  моя  Женечка  побегает.

Опять  обход, но  меньшего   масштаба. Вы  знаете,  я  по -  тихоньку  вживаюсь  в эту  атмосферу  извращённого  режима  и  беззастенчивых  вопросов.
Зав  отделением Роза  Викторовна,  меня  спрашивает  , с  участливой  миной:
-  Нам  к  урологу  не  надо ?
Боже  праведный!  Они  ополоумели.  Как  мне  с  ней, с  Розой  Викторовной,  идти  вдвоём  к  урологу.  Ей  то  зачем?  С  таким  же  успехом  мы  можем  вместе  пойти  к  гинекологу.     А  в  чём  разница ?    Равноправие  полов. Хотя,  из  практики,  в  женскую  консультацию  ходят  супруги  вдвоём. Из  личного  опыта  знаю.  В  роддом  у  моей  Женечки  лежала  однофамилица  и  то  же  Женя,  но  у  нас  сын  намечался,  а  у  той – близнята – девочки.  Меня  три  раза  спрашивали,  чуть  ли  не  внушая   неправильный  ответ :
-  Вы  папа   будущих  близняшек ?
Решив  разорвать  круг  сомнений  я  уверенно    ответил   «Да,  а  что ?»,   у  моей   Жени  чуть  не  начались  преждевременные  роды. Нервы.  Истерика.
- Разве  можно  так  шутить ?
- Хорошенькие шутки ! Вы  меня постоянно  с  подтекстом  спрашиваете ,- отец  ли  я  девочек ? Ну  как  Вам  ответить,  чтоб  Вы  наконец  поняли,  как  и  то,  что  не  все  мужчины  кобеля.
С  тех  пор  меня  узнавали  и  называли  только  по  имени  отчеству. Но  это  же  совсем  иной  вариант.  Совсем.
А  здесь…
- Вот  ваши  капельки  и  две  таблеточки.  Мы  при  мне  выпиваем   их  и  запиваем  водичкой, давайте,  я  смотрю…
-  А  вы  раньше  в  психбольнице  не  работали ?
- А  вы  не  лечились ?
Неожиданно  достойный  ответ. И  всё  равно. Всё  равно -   бездонному  терпению  моему  приходит  конец.
Родные  мои -  заберите.  Клянусь  слушаться, всё  делать,  мусор  по  два  раза  в  день  выносить  и  мыть  ведро,  только  не  дайте  замучить,  повредив  сознание.  И меня  забрали,  заставив  подписать  Женечку  бумажку,  что  вся  ответственность  на  ней.
Она  была  ответственна  за  всё,  с этой  минуты.  Чувствовал  я  себя  в  целом  неплохо,  но  особо  ходить  и  двигаться  не  мог,  потливость  и  слабость  заставляли  лечь  на   диван , традиционной  конструкции. Что  делать  если  мышление  инерционно  и  будучи  здесь   фактически ,  мыслями  ты  ещё  там. И  в этом  есть неповторимый  шарм.  Я  наслаждаюсь   пиццей, соболезнуя  обречённым  на  полдник  и    предаюсь  воспоминаниям.
Дорогой  читатель,  воспоминания  отрывочны,  непоследовательны, да  и  грамматически  далеки  от  идеала, да  и  не  ту  цель  я  ставил.  Очень  хотелось   поделиться  тем  временем,  которое  мы  уже  никогда  не  ощутим  не  делясь  впечатлениями  друг  с  другом, жившими  в  те  времена,  вот  и  вылилось  это   в  ваши  читательские  страдания  из – за моих  потуг . Итак :

Наши  санитарки.  Их  две  в   нашем  отделении.   Тёмно – синие    халаты  и  совершенно  разные  пуговицы  ,  прочно  пришитые  на  своих  местах. На  рукаве  халата  белой  краской  написан  номер  больницы,  отделения  и  фамилия  каждой.  Не сразу  удалось  раскусить  тайну  сего  послания. Видится  мне  ,  что  многократные  кражи  халатов,  бессовестные  подмены,-  подтолкнули  на  этот  шаг. Видится,  что  с  других  больниц,  главным  образом,  а  чего  греха  таить -  и  со  своей,  соблазнившись  лёгкой  добычей  под  видом  посетителей,   проникают  эти  банды  воришек,  есть  и  работающие  в  одиночку.  Но  самая  большая  беда  от  банд.  Организованная  преступность -  никуда  не  деться. Всё  схвачено. Коррупция  пышным  цветом  процветала  ещё  тогда. Надпись  на  рукаве  это   одно ,  а   другая   часть, -  фактически   начало  плаката  на  плече. Таким  образом,  даже  если  срезать   рукав   , часть  то  надписи     всё  равно   обличит  негодницу.  Ладно  бы  халаты.  Их  планы , этих  любителей  присвоить  чужое, были  куда  обширнее.  Швабры  и  вёдра,  тазики  и  корытца  , фартуки  и  иное -  весь  этот  важнейший  скарб  то  же  был  предметом  похищения. Посему  - своим  почерком,  масляной  краской  с  потёками   всё  это  подписывалось  таким  шрифтом,  чтобы   объяснить  почему  у  тебя  в  отделении  моё  ведро  будет  не  возможно.  Предполагался  рейд  по  другим  больницам  и  частному  сектору ,  как  я  понял. Не  зря  же  написан  намертво  номер  нашей  больнички . Если  же  всё  таки  что  то  пропадало,  то  весь  день  санитарки  так  стучали  вёдрами,  что   шаманы  с  бубнами -  робкие  ученики.
В  один  из  таких  дней  я  и  обратился  к  потерпевшей.
-  Что  опять ?
На  меня  посмотрели  полные  скорби  недоверчивые  глаза.  Платок  вместе  с  головой  произвёл  утвердительный  жест.
- Это  под  вашего  завотделением  копают.  Не  иначе.  Комиссия -  а  не  убрано,- какая  же  это  больница ? Как  здесь  можно  лечить ? А  чем  убирать  никто  не  спросит. Может  ещё  быть  вариант ,  что  вас  подсижывают.  Завистники   и  жадюги -  всё  им  мало. Подумайте  сами – больше  вариантов  нет.  За  две  недели  третья  кража!  Тут  или  наводчик  или  свой.
-  Первый  раз  вижу  умного  больного. Это  эта  Лидка  с  реанимации. Больше  некому.  Она  давно  жаловалась,  что  там  работы  много… Пойду  её  вёдра  проверю,  пока  не  её  смена.
Эта  санитарка постоянно  про  себя  вела  диалог  рассуждения ,  чем  несколько  напоминала  меня.
-Лёг  в  больницу ?  Так  лежи.  Тебе  и  кровать  и  тумбочка.  Читай  там…Спи… А  эти  ходють  и  ходють… И  они  и  к  ним…  В  другие  отделение  повадились  ходить… Мне  своей  грязи  мало ?  Я  ишо  за  другими  убирать  буду…. И  в  туалет,    опять  таки,  не  только  наши  ходят. Давно  говорила -  замок  повесить  и  ключ  отдать  дежурной  сестре. Чегой -  то  я  должна  за  чужими  убирать ? Тут  свои -  ишо  те  засранцы.
Стены    отделения  были  завешаны  нравоучительными  статьями,  плакатами  и  наглядными  пособиями  сводящиеся  к  агитации  за  здоровый  образ  жизни.  Сам   внешний  вид  наших   медработников  категорически  опровергал  всё  то,  что  было  написано. При  этом  все  они  повторяли  именно  то,  что  было  написано  на  плакатах  с  такой  убеждённость  своей   учительской  правоты  и  чистоты,-  что  я  впал  в  некоторое  противоречие.  Внешний  вид  полностью  противоречил   тому,  что  я  вижу.  Может  фонограмма?  Заядлый  курильщик,  не  собирающийся бросать ,   убеждённо  агитирует  больного  немедленно  бросить.  Рассказывает  о  силе  воли  и  о  способах  преодолеть  ненужное  увлечение.
Самой  яркой  была  Евгения  Давыдовна.  Она  рассказывала  по  многу  раз  каждому  больному  в  отделении  о  своих  семейных  делах,  о  годе  до  пенсии,  о  зяте – идиоте  и  красавице   ,   умнице  дочке,  в  которую ,  слава  Богу,  пошла  внучка. Её  платья  состояли  из    горизонтальных  полос  и  швы  являлись  обручами  жёсткости,  которые  не  мог  расширить  жир.  Её  пышные  формы   вываливались  именно  между  швами  настолько  ,  что  общую  картину  не  смог  скрыть  просторный  халат                « В  котором  я  вынуждена  париться».
Однажды  она  вся  красная  и  разгорячённая  после  планёрки  зашла  к  нам.  Её  красное  от  возмущения   и   быстрого  шага    лицо  оросили  капельки  пота, которым  удалось  пробить  толстый  и  как  оказалось  не  такой  уж  и  надёжный ,   слой  косметики.  Отдельные  волосы  от  возмущения  вылезли  из  под  колпака  и  извившись , подобно  змеям , прилипли  к  мокрому   веснушчатому    лбу.
-  Нет,  вы  представляете  за  эту  планёрку ?!  Я  держалась  до  последнего.  Нет,  ты  должна  выдержать, твёрдо  сказала  я  себе!!!!  И  я  держалась,  взяв  всю  себя  в  кулак. Но  от  такой  наглости  я  распустила  пальцы  и  всё  вывалилось.  Этот  проверяющий,  вторая  аттестация  и  опять  я  его  наблюдаю,  поворачивает  ко  мне  своё  с  позволения  сказать  лицо  и  говорит  при  всех.  И  вы  думаете  добрые  слова,  которые  я  много раз заслужила  ?  Да  мой  зять  умнее   его.  Он  говорит  :  «… мама,  я  вас  умоляю  молчите  на  аттестации. Вас  аттестуют,  только  молчите.  Вам  год  до  пенсии …»
- Что  тебе  до  моей  пенсии,  халамидник ?  Ты  думаешь  запереть  меня  на  вашей  даче ,  где   тёплая  вода  в  бочке  и  в  кабинке  не  развернуться,  на  полгода  с  внучкой? Не  выйдет. Внучке  надо  театр  и  море,  а  не  степь  и  ужасные  соседи. Ему  моя  пенсия  снится…
За  зятя  отвлеклась. И  этот  проверяющий,  который  в  медицине   смыслит  как  инструктор  райкома,  я  думаю  здесь  все  свои,стучать  на  лечащего  - себе  дороже  станет,   мне , представьте    мне  читает  нотации.  Как   я  выдержала,  сама  на  себя  удивляюсь. Я  ему  дала  договорить. Дала.  Пусть. Пусть  пытается  добить  меня,  несмотря  на  то,  что  я  столько  сделала…Он  хочет  моей  смерти…И  на  кого  оставить  ладно  дочку,  но  мою  внучку ?  На  зятя ?  не  хочу  слушать…Вы   ещё  его  маму  прилипите…Но  я  стойкая  женщина  , я  молчала  пока  он  не  закончил  нести  свой  бред,  которому  его   подговорили,  чтобы  занять  моё  место  и  оторвать  от  Вас -  моих  больных. И  кто  придёт ?  Какая  то  фифочка   за    которую   его  просили ? Я  молчала.  Вы  знаете -  я  могу  молчать..
Последнее  заставило  меня  вздрогнуть.  Наша  постельная  палата  хорошо  знала  за  её  умение  молчать,  которым  она  одабривала  окружающих,  не  давая  никому  даже  пикнуть.    Речевой  поток,  беспрестанно  льющийся  из  этой  женщины  был  настолько  мощен,  что  играючись,  сметал  всякие  попытки  втиснуться  в  её   монолог  без  спроса. Она  может  молчать. Да,  наверное  у  стоматолога  это  и  происходит,  но  в  остальное  время….
- Он  говорит,  оставлю  на  его  совести,  что  я  всем  больным  рассказываю  за  свою  семью -  а  это  недопустимо  врачебной  этикой. Что  врач – это  символ  добра, / я  хотела  ему  сказать  добра ,  а  не  глупости, но  опять  смолчала  сильнее  сжав  кулак/   и  знаний  /  что  ты  знаешь  о  медицине,  каратель/    и  как  символ  должен  держать  себя  на  некотором  отдалении,  не  позволяя  панибратства. А  уж  рассказывать  о  интимностях  семейной  жизни  вообще  не  допустимо.
И  меня  прорвало.  Вы  же  сами  видите   сколько  я  терпела.
- Вы  ошибаетесь  и  сильно,  я  вам  скажу. Так  сильно,  что  нет  слов… при  всех  скажу… Больное  сердце  это  не  двигатель как   у  этих  ревущих  машин. Это  душа.  От  чего  болит  сердце ?  Патология  или  нервы? Как  я  это  пойму ? Кто  будет  мине  что  говорить,  я  извиняюсь  за  мине -  вырвалось. И  шо  она  или  ён  скажет ?  Пшик  что  я  услышу.  И  шо  будет  говорить больной     и  за  шо ?  Что  муж  её  ещё  тот  кобель  и  деньги  прогуливает  не  смотря  на  возраст ?  Шо  бедность ?  Или  за  то,  что  дочь  проститутка  ,  а  они  делают  вид,  в  отличии  от  соседей,  что  ничего  не  понимают ?  И  она  мне  это  расскажет ?  Никогда. Она  это  носит  в  себе,  как  я  свои  обиды.  А  у  кого  в  таком  раскладе  не  будет  болеть  сердце ?  Только  у  бездушного  чиновника,  для  которого  чужое  горе  не  горе. И  какой  он  врач  после  этого ?  Нет,  я  хочу  поинтересоваться – какой  он  врач ?  Да,  я  ей  всё  рассказываю  за  себя,  чтобы  она  видела  во  мне  тоже  жертву  мужского  произвола,  за  то,  что  вытворяет  мой  муж в  свои  годы,  я здесь  говорить  не  буду. Жить  не  хочется.  Работа  за  счастье.  Потом,  на    моём   дежурстве  она  пришла  у  мой  кабинет  и  плача,  рыдая  всё  рассказала.  И  мы  вместе  подумали  как  быть. И  за  то,  что  она  нужна  здоровой  будущим  внукам,  потому  как  кроме  бабушки  ни  на  кого  надежды  нет  в  этом  халоймесе. Ой,  вырвалось. А  вы  мне  за  символ.. Какой  символ  если  у  другого  дочь  алкоголичка  запойная ,  а  жена  рано  умерла… И  кто  внука  поднимет ? С  его  сердцем…
Всё  это  говорилось  с  такой  убедительностью,  с  таким  жаром  и  с  такой  уверенностью  в  своей  правоте,  что  слова  чеканились  в  душе,  как  бой   кремлёвских  курантов.
-  Мы  готовы  всей  палатой…
- Он  скажет ,  что  я  вас  подговорила.  Ему  моё  место  надо…
Зашла  медсестра
-  Евгения  Давыдовна,  вас  завотделением  вызывает. И  проверяющий  этот.
- Всё. Иду.  Иду  на  расправу.
Через  час,  сияющая  она  вернулась.
- Пока  я  с  вами  тут  говорила,  он ,  этот  изверг – проверяющий ,  поехал  и  купил  громадный  букет  цветов.  Собрал  всех  и  передо мной  извинился.  Сказал  ,  что  я  лучшая.  Зять  в  жизни  не  поверит.  Так ,  что  аттестацию  прошла,  может  ещё  и  на  пенсию  не  спровадят… Говорит  что  не  разглядел,  надо  ровняться… Я  дура  и  расплакалась.. Тушь  потекла…
Вот,  пришла  вам  сказать… Такой  стресс.
Пожалуй,  больше  о  больнице  вспомнит  нечего  из  ярких  впечатлений.  Остался  вопрос  о  людях.  Об  их  отношении  к  другим, о  понимании  профессии.  Может  быть  Евгения  Давыдовна  и  есть  настоящий  врач? Разве  можно  поверить,  чтобы  человек  с  таким  натиском  искренней  веры  в  правду  дела  формально  отнёсся  хоть  к  какому  то  больному ? «  Абы  как» ?  Можно  ли  себе  представить ,  что  она   откажет  в  осмотре  соседке  или  вообще  кому  либо ?  « Она  умеет  лечить  чужое   сердце    своим » -  я  бы  так  сформулировал.  А  что  может  быть  больше ?  Почему  она  думает  на  родном  одесском  языке,  потом  переводит,  а  если  вырываются  слова  без   перевода она  извиняется ? Разве  она  не  в  Одессе ? Кто  привил  мысль  о  том,  что  одесское  наречие – форма  безграмотности ?  Мне  ясно  кто  это  усвоил.  Усвоили  те,  кто  не  одесситы  и  быть  таковыми  не  желают. Вот  они,  утверждаясь,  и  вытравливают  всё  то,  что  их  отличает.
Санитарка. Да  она  профессионал   больше,  чем  иные  некоторые  с  двумя  высшими… Вы  думает,  она  дома  о  чём-  то  другом  говорит  кроме как  о  семье  и  о   работе?  Она  приросла  к  своему  отделению.  Чистота – это  главное. Если  врач  самой  высшей  категории  будет  мешать  чистоте ,  он  его  « кончит». Не  смириться  даже  под  угрозой  увольнения.
-  Как  же  так,  от  туфли  не  переодевает?  А  инфекция ? Здесь  же  больные,  карантин… Хлоркой  туалет  обрабатывается,  пол  с  хлоркой  мою… Ведь  больные  ослаблены… Малейшая  инфекция… А  они  все  сердечники… Уколы  по  часам… А  он  в  туфлях.. И  понимает  же,  а  всё  едино… Вот  ишо  раз  скажу  и  пойду  к  завотделением… Это  же  лето.  Жара… У  нас  на  окнах  сетки  стоят,  чтоб  ни  одна  муха… А  он  и  по  улице  и  по  отделению  и  ещё  обход  в  туфлях  делает…

Она  будет  бурчать  сама,    накручивая  себя,  расскажет  всем ,  кому  можно  на  работе  и  дома  и  врач  всё  равно  начнёт  переодеваться.  Не  взирая  на  уровень  родственников  и  крутые  связи.  «Обувь  надо  переодевать» - это  закон. А  как  же  без  закона ?  И  запомнит  она  этого  врача  навсегда,  как  невежу,  который  не  переодевал  обувь….  Может  нам  именно  такие  нужны?  Можно  сколь  угодно  смеяться  ,  а  в  отделении  будет  вёдер  именно  столько  ,  сколько  необходимо.  И  так  от  мыла до   замены  марли  на  окна.  Мы  человеческий  фактор  заменили  на  бумажную  отчётность;  разговор    глаза  в  глаза ,  таблицами  и   набором   штампов;  здравый  смысл  -  его  имитацией.   А  над  правдолюбцами  смеёмся,  хохочем  над  их  наивной  борьбой  за  правду. Для  нас  это  глупость.  Я  бы  решительно  разогнал  этих  вежливых  роботов         «  Мы   таблеточки  принимаем  и  нам  стало  немного  легче,  ведь  правда,  больной…? « ,-  а  искал  -  выискивал   молодых  и  старых  , но  с пониманием  Евгении  Давыдовны.  Упрашивал  их  прийти и  лечить.  Лечить  и  учить , передавая  опыт.  Учить  распознавать  врачей,  от  людей  с  высшим  медицинским  образованием. Быть  врачом,  которым  бы  гордились  одесситы. И  не   только. Все  болящие.

Женечка  говорит,  что  все  эти  мысли  от  резкой  смены  обстановки  с  привычной  на  больничную  и  обратно.  Она  меня  знает  больше ,  чем  я.  Может  и  так.

Через  неделю,  чувствуя,  что  всё  позади,  я  решил  , неспросясь,  сделайть  рейдовую  вылазку  в  торговую  точку.

Прямо  напротив  нашего  дома  и  конкретно  нашего  подъезда  есть  маленькая  стационарная  будочка -  магазин,  где  продают  молоко  и   руководствуясь    непостижимыми  для  меня  лабиринтами  логики  -  чай.  Не  кофе -  чай,  а  именно  чай.  Путь  пролегает  мимо  мусорных  баков   и  именно  поэтому  я  выхожу  выносить  мусор  ,  а  далее  с  пустым  ведром  иду  в  «молочку».  Ведро  оставляю  у  входа /  не  я  один  такой,  не подумайте/ и  захожу.  Так  было  и  в  этот  раз.  Видная, статная,   пышащая  здоровьем  женщина  -  продавец  стояла  одна.
- Добрый  день.
Мне  кивнули  с  благожелательной  улыбкой.
-  Дайте  мне  полкило  сметаны  и  хорошего  чая.
-  За  сметану  поняла,  щас  взвешу,  а  за  чай  нет.
-  Ну,  самый  лучший.
-   Это  какой ?  Назовите  и  я  отпущу.
- Ну,  я  не  знаю.  Вы  себе  какой  берёте?
- Никакой.
- А  мужу?
- Когда  был -  пил  водку  и  кофе    по  утрам.
-  Ну   вы   же  знаете,  что  продаёте? Скажите , какой  именно  лучший  и  я  куплю.
-   Вы  из  дома  напротив,  мусор  в  фиолетовом  ведре  выносите?
-Да,-  опешил  я.
- Двое  детей  уже  взросленьких,  старший - сын?
- Да, -  еле  выдавил  из  себя  я,  потрясённый  непредсказуемостью…
-  Вы что,  не  видите,  что  весь  чай -  просто  мусор  в  упаковке?  Вы  б  ещё  за  ячменный  кофе  спросили.  Приходите  в  понедельник  - Тася  носит  по  двадцать  пять  рублей  килограмм,  а  это  мусор.
Я  обрадовался  вдруг  нашедши  источник  пользы  для   семьи.
-  А  что   ещё  можно  купить ?
-  Масло,  сметану  , шоколад  свежеворованный  в  плитках. Сметана   такая,  что ложка  стоит ,  а  не  эти  помои.  Приходите.
-  Обязательно,  только  узнаю  чего  и  сколько  и  прибегу.
-  Сметана  не  из  молока  и  муки  в  стиральной  машине ,  а  настоящая. Приходите,-  повторно  пригласила  она,  довольно  мило  улыбнувшись.  Кокетливые    ямочки  на  щеках  то же  улыбнулись  и  краешек  носа  приветливо  кивнул. Красивая  улыбка.

Я  схватил  фиолетовое  ведро  и  побежал  домой.  «Сметана  не  молоко  с  мукой  в  стиральной  машине» ,- это  сильно!  Она  сама  сказала , что  торгует  помоями,  а  я  получается  их  покупаю  и  мы  употребляем.  Получается  магазин  это  только  вывеска,  ширма,  так  сказать.   Надо  было  записать ,  что  шоколад   в  плитках.  Свежеворованный. Сметану  я  не  забуду, да  и  масло.  Что  то  ещё…  Что  то… А!!!  Чай?  Двадцать  пять  рублей  за  кило.
Вечером  Жене  с  большим  воодушивлением  я  всё  рассказал,  про  возможную  услугу  доброй  женщины  с  молочного.
-  Больше  не  ходи  туда.
- Почему?
- Не  ходи  и  всё.  Я  устала.
- Но, почему?  Это  же  так  хорошо -  качественные  продукты  и  чай.  Она  приглашала.
-Она  приглашала… У  нас  это  на  работе  по  сто   раз  в  день  носят.  И  чай  по  двадцать  три  рубля.
-  Но  здесь  же  рядом!  И  носить  не  надо  и  сразу  в  холодильник.
- Не  ходи  и всё. Я  сказала -  не  ходи.
- Но  почему?!!!!
-  Она  разведёнка.
- Ну  и  что ?
- Не  ходи,  я  сказала.  Мусор  выноси ,  а  по  магазинам  не  шастай. Хватит.  Сделай  чаю,  я  устала.
С   тех  пор  , чтоб  я  не  купил   -   вызывало   повод  насмехаться  и  я  уступил. Нет,  так  нет.  Мне  же  лучше. Засохший  колосок,  в  пустой  бутылке  из  под  молока  на  подоконнике   молочного  магазина,   каждый  раз  напоминал  мне  о  табу,  наложенном  на  вход.  А  зайти   хотелось.