С. А

Мы не друзья. Не товарищи, не родственники, не соседи, не хорошие знакомые. Мы друг другу никто. И, знаешь, я даже очень рада, что я никем для тебя не являюсь. Всего лишь никчёмная маленькая душонка, трепещущая только от твоего взгляда. Трусливо прячущаяся от твоих слов, способных на большее, чем просто убить. Не достойная даже сотой части тебя; ведь эта сотая часть во много больше самой душонки. Низость, мерзость – идеально подходит для моего портрета. Да, на меня жалко смотреть. И я из последних сил сдерживаю слёзы, когда тебе меня жаль. Это ужасно. В глубине того, что кто-то может назвать душой, я жажду твоего присутствия.
Это неправильно, но я не в состоянии с этим бороться..
Иногда ты мне говоришь, что я для тебя многое значу. Либо это плод моего воспаленного воображения, либо в эти минуты твое восприятие действительности даёт серьёзный сбой. Так часто ты бываешь честен со мной, когда пьян. Так часто ты бываешь пьян. Твой побег от реальности является лишь иллюзией побега. Я вижу твою боль. Ты говоришь со мной. Это самый лучший и худший подарок, что я могу получить. Я ничем не могу помочь. Это всё равно, что наблюдать за тонущим человеком в то время, как сам уже висишь в петле. Я не желаю твоей смерти. Поверь мне, не очень приятно быть мертвым и живым одновременно.
Когда-то мне казалось, что ты и есть смысл моей жизни. Я так думала до тех пор, пока не убедилась, что нет ни жизни, ни смысла. Психолог или какой-нибудь циник назовет это состояние депрессией. Но это не так, ибо с депрессией хотя бы можно покончить. А с этим я покончить не смогу. Ты единственный, кого я хочу взять за руку и всё рассказать. Забыть бессмысленность всего происходящего. Забыть всё. И каждый раз, когда я наивно об этом мечтаю, мой обезумевший голос разума говорит, что и в этом я не найду утешения.
Я чувствую себя призраком в старинной усадьбе, вынужденным скитаться по длинным гниющим коридорам в полном одиночестве. Призраком, забывшим своё прошлое. Призраком, не имеющим даже надежды на спасение. Обезумевшим призраком.