О патриотизме

Ретроспективный взгляд на новейшую историю Армении (условно середина 19-го-  начало  21-го вв.)  или историю о праве народа существовать на собственной земле показывает, что патриотизм нации (этноса) как таковой не имеет специфичеких конфессиональных и партийных черт.
Патриотизм - это любовь к Отечеству и осознание своего гражданского долга перед ним. Древние греки, первыми определившие понятие патриотизма, формулировали так: патриотизм – первейшая доблесть человека, его готовность жертвовать своими интересами  во имя сограждан и во имя  старенькой мамы (Отечество) за прялкой, ждущей сына c победой...

Всем нам очень нравился дядя Яша, папа нашей близкой школьной подруги Томы Заробян. Один из граждан нашей Вселенной  вокруг Ереванского Театрального института  в окрестностях Каскада. Его обычное «привет, орлицы», обращенное к нам, трем подругам и добрая улыбка тети Ани, мамы Томы Заробян, воодушевляли.
Все мы, три подруги, так же, как и другие ереванские девочки , если не в позапрошлом, то в начале прошлого века уж точно, кого–то оставили ТАМ.  На нашей утраченной Родине ...
Тома Заробян – в Артвине и Нахичеване, Эда Абрамян – в Джульфе и Тифлисе, Майя  Манвелян – в Даройнке и Ване.
В том далеком 1961-ом мы, ученицы выпускного класса  школы им. Чехова, были еще и соседями. Квартиры наших родителей ожерельем окружали центр нашей Вселенной у Театрального, а самих их роднила простота   быта и незатейливость обстановки.
Квартира Томиного папы, Якова Никитича Заробяна удивляла своей  неотгороженностью  и аурой доброжелательности. Жилье как жилье. Как у всех у нас, живших на среднестатическую советскую зарплату. Как первый секретарь ЦК КП Армении (1960-66) дядя Яша Заробян пользовался привилегиями. Во-первых, правом получать информационные бюллетени ТАСС с обзором зарубежной прессы, а также бюллетени о мировых научно – технических достижениях. Яков Никитич был хорошо образован  и считал своим долгом гражданина и руководителя страны быть информированным  о всех делах нашей маленькой солнечной страны.
Как  «первое лицо»  Армянской ССР в те переломные судьбоносные годы он имел еще и право выписывать в так называемой «Книжной экспедиции» (несбыточная мечта  миллионов советских граждан) любые книги по своему выбору.
В те годы, годы «хрущевской  оттепели», когда на смену тирании пришел некий либерализм  в образе  Хрущева,   в нашей Вселенной родился культ книги . Переведенные на русский  язык стали доступны шедевры мировой классики второй половины 20-го века. Это произведения  У. Фолкнера, Г.Р. Маркеса , Х. Кортасара, Ж. П. Сартра, М. Пруста, С. Бекета , Т. Вулфа, Ф. Кафки.
Жизнь наша,  жизнь студентов 60-ых полнилась бесконечными ночными бдениями в oчередях  у книжного магазина «Подписные издания» на проспекте Ленина (ныне Маштоца) напротив  кинотеатра “Наири”. А сердце переполняло хмельное чуство радости от очередного добытого в бою литпамятника, к примеру «Похвала глупости» Эразма Ротердамского (популярного, кстати и в сегодняшней Армении).
Вожделенная богатая библиотека Якова Никитича давала нам, трем подругам теоретическую возможность стать «хорошо начитанными». К примеру замечательная книга Д.Гранина “Неизбежность странного мира”о чудесах и странностях физики 20-го века из дяди Яшиной  библиотеки предопределила выбор профессии для многих из нашего поколения.
Мы,  русскоязычные дети 50- 60-х, числом чуть меньше половины всех школьников  Армении (ибо таково было устройство советского рая), принадлежали более русской и мировой, чем армянской культуре. Для нас,  обученных в начальной школе азам армянской грамоты, стало потрясением самостоятельное, не предусмотренное школьно-вузовскими программами знакомство с армянской поэзией – Даниел Варужан, Егише Чаренц, Аветик Исаакян, Левон Шант, Григор Нарекаци, Наапет Кучак, музыкой – Комитас, Арам Хачатурян, Авет Тертерян, фантастической по богатству языка прозой – Ов. Туманян, В. Папазян, удивительными переводами на армянский Шекспира и Фирдуси...
Жалкие тоненькие   учебники “ Истории армянского народа”, предлагавшиеся нам  факультативно  в классе 10-ом, стыдливо лгали, умалчивая правду о геноциде, борьбе за обретение независимой государственности и многом другом. О деяниях Армянской Апостольской церкви – института, веками вынужденно подменявшего государство и сохранившей неповторимую ткань культуры армянского этноса мы могли лишь догадываться. Ибо церковь была  отделена от государства. Со всем этим иные  из нас (далеко не все) знакомились  в семье.

О ПАТРИОТАХ

Человек высокой культуры  (и неплохой пианист) дядя Яша Заробян много внимания уделял пропаганде армянского исскуства и массовости  культурных мероприятий.
Это юбилейные  торжества  в честь 1600-летия Месропа Маштоца, создателя армянской письменности (1962), 250-летия великого певца Сят-Новы (1963) организация  музея М. Сарьяна (1962), дома – музея  гениального мечтателя Е. Чаренца (1963), строительство Дома кино (1961) для пропаганды знакового кинематографа 20-го века и многое другое...
В 1964-65 гг в Армении ежегодно издавалось до 800 наименований книг, общим тиражом свыше 4-5 млн. экз.
Квартира моего отца – старого большевика Алексана Манвеляна, чудом избежавшего застенка в 37-ом по обвинению “близок с Ханджяном”  в доме старых большевиков на Каскаде была копией  квартиры его друга и нашего соседа академика Ашота Иоаннисяна, выпускника Мюнхенского университета.
Дядя Ашот , преподававший после университета в Эчмиадзинксой семинарии Геворкян (1914-17), затем в Лазаревском институте в Москве (1918-19), первый нарком просвещения Армении, историк и востоковед,  был вообщем, также неплохо образован. Академик дядя Ашот Иоаннисян  успел даже возглавить ЦК КП Армении (1922-27). И за все свои дела был заключен  в тюрьму  с биркой  “враг народа” (1937-43), где отдыхал недолгих пять лет.
С отцом их роднил некий  романтизм и необъяснимая   любовь к Армении. Сейчас  дядя Ашот Иоаннисян живет на почтовой марке Армении и памятной доске на стене нашего дома на улице Таманян.
Перенаселенная квартира Эдиного папы на проспекте Ленина, квартира дяди Амаяка Абрамяна, заслуженного ирригатора республики  и чересчур деликатного человека, днем и ночью любовалась видом  Оперы под стук трамвайных колес. Дом этот больше напоминал  музей городского быта начала века. Выцветшая олеография  с лебедями и сидящим за столом Львым Толстым, старинный обеденый стол  и такое же  старинное пианино с канделябрами, превратившись  в  воспоминания, живы и поныне.
В пределах нашей  Вселенной по соседству  с квартирой Эдиного папы жила квартира старого ученного-лингвиста, академика Грачья Ачаряна. Как рассказывали взрослые, трудолюбивый дедушка Ачарян до конца дней своих (1953) неустанно   сочинял арменоведческие труды, проводя сравнительный анализ армянского языка с пятьюдесятью иными языками мира.
Что же еще оставалось делать ему, блестящему выпускнику Парижского и Страсбургского  университетов после двух лет пыток и тюремной камеры (1937-39), когда ученый не выдержав, покаялся во всех инкриминируемых ему смертных грехах.
Представьте! И он был рядом. ОТТУДА – из Константинополя. И сейчас живет на почтовой марке Армении и памятной  доске на стене своего дома по проспекте Маштоца, продолжая заниматься наукой.
В просторах нашей Вселенной  вокруг Театрального проживала также мама Арно, дружившая с моей. Меня, обожавшую первый советский твист - твист Арника, очень удивляла эта мама,  так критически относящаяся к деяниям сына, блестящего пианиста и композитора Арно Бабаджаняна, неустроенно живущего в далекой Москве.
Представьте! И они с мужем Арутюном  были также родом ОТТУДА, из города  Игдира (Цолакерт) Сурмалинского уезда Эриваньской губернии Российской империи.
Ах, это бабаджаняновское «без музыки тоска» ...
Сейчас Арно, навечно поселившийся  на своей родине – в Ереване, живет бессмертным памятником у Оперы, на почтовой марке Армении и памятной доске возле маминого подъезда на проспекте Маштоца, в черте нашей Вселенной.
Не к Араму ли Ильичу Хачатуряну, классику 20-ого века и кумиру нашего поколения это обращение? К Араму Хачатуряну, у которого в ПЕСНЕ ВЕЧНОСТИ причудливо перепелились ЛАДЫ ВОСТОЧНОЙ МУЗЫКИ И   ГАРМОНИЯ АРМЯНСКОГО НАГОРЬЯ.Эдема.  Нашей утраченной родины...
Не странно ли, что и родители Арама Ильича были родом ОТТУДА – из Нахичевани. Родители Арама, также вставшего бесмертным памятником у Большого филармонического  зала “Арам Хачатурян” возле ереванской Оперы. Сейчас Арам Ильич живет на почтовой марке Армении и в своем доме – музее  по проспекту Маршала Баграмяна, на кривенькой улочке имени Якова Заробяна. Недалеко от памятника Ал. Таманяну и по соседству  с домом-музеем Ав. Исаакяна у верхней границы нашей Вселенной.
Кто еще населял нашу Вселенную  в те забытые переломные  60-ые?  Годы «хрущевской оттепели». Ох уж этот неуемный Хрущев!
Вспомним. Из предвыборной речи  Хозяина, И. Сталина (1937г):
«Дорогие товарищи! Я не хотел виступать. Но наш уважаемый  Никита Сергеевич  насилно вытолкнул меня на трибуну.  И вот я здесь. И о чем говорить? Все давно уже сказано-пересказано  в речах  т.т. Калинина, Маленкова и других. Как говорил великий русский писател Гогол...” (фонетика речи Вождя).
Да. Это тот недавний, страшный и кровавный 1937-ой.
Действующие лица нашей истории, истории о крошечной, но бесконечно большой Вселенной у Каскада – и Гении, и Злодеи – все они были всего лишь...  людьми...
Здесь, у Театрального жил удивительный мастер. Маэстро Ерванд Кочар. Художник – монументалист. Создатель многослойной пространственной живописи  и один из виднейших представителей европейского авангарда начала 20-го века. Мастерская Кочара жила у южного предела нашей Вселенной в торце дома, неусыпно глядящего на Оперу- детище «зодчего от  бога» Александра Таманяна, дедушки Шурика Таманяна с нашего физфака.
Те далекие 60-ые, точнее их начало, названные в народе «весной надежд», оказались переломными в судьбах многих моих соотечественников. В том числе и  Кочара.  Запреты, тюрьма (1941-43), атмосфера изоляции и непонимания дружески встретили вернувшегося из Парижа на родину  художника. Уйдя в народ и став «одним из нас», бунтующий и «одержимый», Кочар уже в 1959-ом, создал своего тысячелетнего  эпического Давида из Сасуна, ставшего символом  нашей Отчизны - Армении и всего армянства. В эти же годы мастер, вернувшийся к авангардистским поискам своей молодости, создал полотно “Ужасы  войны”, вставшее в ряд  с такими известными  пацифистскими  работами, как  “Герника” Пикассо.
Мыслитель и  эстет,  Кочар щедро  делился с нами - совковой молодежью  осознанным  и пережитым. А мы, его почитатели, быть может впервые  стоя  перед полотнами мастера  в том далеком 1965-ом, размышляли:  так что же ЭТО?  “Ужасы  войны”? Кочаровский “Апофеоз войны"  как таковой?  Или, быть может, “Армянская резня. Репетиция Холокоста”? Ибо здесь  в плавном изгибе линий, кричащих  от боли и заломивших от ужаса руки, угадывался древнейший  армянский  знак вечности – Аревахач- Солнечный Крест, или  замкнутый круг бытия, символозирующий  вечный круговорот жизни и смерти.
Давайте пройдемся по городам и весям нашей скорбной Родины и всюду - на обелисках Еревана, древних кладбищенских надгробьях  Норадуза, куполе  святого Айриванка в Бжни, армянских хачкарах вы встретите Аревахач – Символ Вечности. Именитые гости из Москвы и Ленинграда, которых мы временами  приводили в мастерскую Маэстро, часто, уходя  оттуда изумленные и восторженные, объясняли нам, что обрели вторую родину. Не библейский ли Эдем, нашу утраченную родину - дарил им Мастер?
Из мастерской Кочара вы могли легко, через стенку достучаться в мастерскую папы самой красивой девочки нашей Вселенной – Гаяне Мамаджанян. А именно в мастерскую  замечательного графика и экслибриста Ашота  Мамаджаняна. Красавицы Гаяне  (предмета нашей черной девчоночьей зависти), что осчастливила  Минаса Аветисяна  из Джаджура, став   вполне  счастливой и сама. Вскоре, взявшись за руки, молодожены ушли жить к стыку улиц Саят-Нова  и Налбандян,  далеко за южные пределы нашей  Вселенной.
Минас, также родом ОТТУДА (сын родителей уцелевших  в резне 1915-го ) оставил нам в том числе неумирающую память – холст “Дорога" (Воспоминания родителей) (1965-67).
В 70-ые запах горящих полотен Минаса Аветисяна, заслуженного художника Армении воспевающего, казалось, сам цвет жизни, и мелодика полных драматизма поэм Паруйра Севака достигли  пределов Москвы, где обучалась чуть ли не половина армянской  молодежи. Представьте! И родители Севака были родом ОТТУДА, из Западной Армении.
Раздумья безвременно ушедшего из жизни поэта  (1971) об армянской трагедии 1915-го остались жить  в его вдохновенных поэмах “Несмолкающая колокольная»  (1959) и “Трехголосая литургия” (1965). К счастью рукотворные полотна, как и рукописи - не горят. Это категории вечные.
Чудес  в нашей Вселенной  вокруг Театрального хватало. Бывали ли вы когда либо в мастерской  Джотто-Геворка  Григоряна?  Во дворе  Театрального, у нашего детсада? В мастерской  доброго дяди  Джотто и его неулыбчивой жены Дианы Уклеба. Родившийся в позапрошлом веке в Тифлисе художник рос  в  благодати,  общаясь с цветом  тифлисской интелигенции. Это Ованес  Туманян, Александр  Ширанзаде, Егише Тадевосян, Александр Бажбеук – Меликян, Ерванд Кочар, Егише Чаренц.
Зaмечательный художник Геворк Григорян, наш ближайший  сосед по кварталу, родом не совсем  ОТТУДА, пережил, тем неменее, трагедию, связанную с нашей утерянной родиной. В послевоенные тифлисские годы его жизни бдительная сестра предупреждала брата: « У тебя слишком  много картин о резне. Смотри, сообщу Герою Советского Союза,  организатору сибирского  ГУЛАГА, маршалу Лаврентию Берии, что сеешь  вражду между народами». 
Рассказывала Диана: «Розожгли печку и начали  бросать в огонь полотна. Написанные маслом, они хорошо горели. Раскаленная печка радостно гудела». Уничтожено было около 400 полотен. Из них уцелело лишь одно - «Портрет Манушак». На ней неопределенного возраста женшина   с печально склоненной головой. Это Манушак, на глазах которой вырезали  всю семью и сошедшая с ума от ужаса пережитого. Онемев, она как будто что-то шепчет, бесконечно подметая улицы. Совершенно опустошенный Геворк Григорян  переехал в Ереван в начале «оттепели» (1962). И уже в 1965-ом  была организована первая персональная выставка художника.  Джотто, как я это помню,  всегда был рад гостям. Сдержанный, доброжелательный. Мы, студенты физики – лирики 60-ых любили бывать в его мастерской, восхищаясь темным колером его работ (особенно ранних). Ах, этот темно-зеленый рядом с винно-бордовым. И  с нахальством молодости просились  к Мастеру в ученики...
Вечная память вам, обитатели Вселенной у Каскада. Вам, ушедшим  ко Млечному пути по светлым следам уже ушедших. Вам - Ашот Иоаннисян, Грачья Ачарян, Яков Заробян, Арам Хачатурян, Ерванд Кочар, Арно Бабаджанян, Амаяк Абрамян , Геворк Григорян, Александр Манвелян , Ашот Мамаджанян, Минас Аветисян...
Сегодня в канун страшной даты в нашей истории -  100-летия Геноцида армян 1915-го в Османской империи, когда наше Отечество вновь оказалось на распутье, когда происходит некая подмена ценностей и нарушена преемственность поколений, полагаю важно осознать, что для сохранения нашей, пусть небольшой, но необъятной Вселенной, во имя будущего нас и наших детей необходимо создание гражданского общества в Армении.
Армянская ССР – эта малая часть громадного тоталитарного  государства, именуемого СССР - на протяжении недолгих 70 лет являлась  носительницей возрожденной армянской государственности. После трагедии в нашей новейшей истории – Геноцида 1915–го, пройдя через погромы и резню, голодомор 20-х) и безумство гражданской войны, мы победили также во второй мировой (1941-45). Сколько их, героев-армян, погибших на фронтах Отечественной и приблизивших победу? Ни эти ли герои заполнили затем сталинские послевоенные лагеря, умирая на стройках коммунизма, пока отец народов Сосо Джугашвили был занят переселением этих самых народов  в отдаленные места Сибири? Но Победа , как и Патриотизм, внепартийна и внеконфессиональна.
Скормив Молоху доблестных  сынов своих, Отчизна, ты  к году   1965-му имела :
• Матенадаран – крупнейшее  в мире хранилище древних рукописей,  созданное  из национализированной  (1920) колекции рукописей  Эчмиадзинского монастыря. Открытый  весной  1959-го Матенадаран  имени Месропа Маштоца  является не только научно-исследовательским центром Древней рукописи, но и шедевром архитектурного и строительного мастерства.
• Национальную Академию наук (1943) с большим числом  научно-исследовательских институтов практически по всем отраслям фундаментаьной  прикладной науки. Это прежде  всего физика, математика и химия.
Высокогорную станию “Арагац”, делавшую пионерские шаги  в исследовании свойств космических лучей, естественных ускорителей электронов. Результаты, полученные здесь под руководством братьев Артема и Абрама Алиханянов вошли в историю физики элементарных частиц. В начале 60-ых началась разработка проекта строительства Ереванского кольцевого электронного ускорителя (АРУС), четвертого такого типа в мире, завершенного в 65-ом. В 1967 синхротрон был запущен.
В летопись  мировой науки были вписаны имена Артема и Абрама Алиханянов, Григора Гурзадяна, Виктора Амбарцумяна, Сергея Мергеляна, Ованеса Давтяна, Мхитара Джрбашяна, Арташеса Шагиняна, Андраника Иосифяна.
Высокий уровень армянской науки, как части передовой советской, позволил Армении уже  к году 1960 –му иметь наукоемкое    промышленное производство  (интегрированное  в союзное), в том числе горнодобывающую и металлургическую отрасли. Стали развиваться передовые – электроника, приборостроение, информационные технологии, космическое приборостроение. Астрофизическая аппаратура, которой были оснащены первые советские орбитальные обсерватории “Орион”, выведенные в открытый космос (1961-73), были созданы в Армении (Г. Гурзадян).
Для Армении, бедной гидроресурсами и запасами органического топлива, вновь и вновь вставал  вопрос обеспечения ее  экологически чистым и выгодным источником энергии. Это было решающим как для развития неэнергоемкой промышленности будущего, так и для  спасения  оз. Севана  как потенциального источника энергии.
В 1965-ом президиум ЦК КП и правительство Армении приняли решение о строительстве атомной электростанции (АЭС). Под документом стояла подпись Якова  Заробяна.  Строительство АЭС  было начато в 1970-м  в городе Мецамор, на месте древней крепости – городища, признанного Всемирной исторической ценностью. Ибо раскопки  в Мецаморе, начатые в 1965-ом, показали, что здесь находится  первая известная в мире, хорошо сохранившаяся медеплавильня (4 тыс. до н. э),  где человек впервые освоил секреты обработки металлов – меди, бронзы, железа. В 1980-ом армянская атомная вошла в строй. Таким образом, новая Армения,  провозгласившая  себя независимой (1991)  и признанная  таковой международным сообществом, получила в  наследство от СССР диверсифицированную (самодостаточную) энергосистему. После Спитакского землетрясения 88-го, АЭС  в целях безопасности (1989) была остановлена. Шаг, признанный впоследствии ошибочным. Консервация – реконсервация атомной,  убытки  от простаивающих из-за этого предприятий, ущерб от бесконтрольного использования  севанской  воды для получения электроэнергии обошлись стране слишком дорого. В эти годы  снизились рыбные запасы озера, была уничтожена для отопления значительная часть лесов. Это были годы  разочарований и  неопределенности, сохранившейся к большому сожалению и поныне.
В контексте сказанного понятно, насколько серьезна была для Армении  проблема сохранения озера Севан - единственного гарантированного здесь источника пресной воды, и  самого   большого высокогорного озера на Кавказе, именуемого   также «Жемчужиной Армении»  и «Армянским морем». Уровень воды в озере неуклонно падал, что окончательно надоело рыбам, оставшимся жить в Севане. Не говоря уже о том, что и озерный остров  с горя трансформировался в полуостров. Севан  надо было спасать. Этим и занялся Яков Никитич Заробян, добившийся принципиального согласия на строительство водовода «Арпа –Севан» у «волюнтариста» Н. Хрущева, посетившего Армению в 1961-ом. Светлой памяти  Я. Заробян, именем которого  назван тоннель Арпа-Севан, сказавший «Это постановление (Совмина СССР) надо золотыми  буквами вписать в историю армянского государства».
Сегодня, в канун  100-летия геноцида армян – «судного дня» в истории моего народа, давайте взойдем на холм  Цицернакаберд над звонким Зангу. К мемориалу памяти жертв Геноцида армян 1915-го. И в молчании, под пронзительно синим небом почтим  память наших предков...
Ибо 60-ые, или, как их еще называли в народе,  годы “возрождающейся надежды”  явились для нас прежде всего годами национальной самоидентификации и культурной консолидации. Именно тогда  в Армении впервые на государственном уровне  было отмечено 50-летие Геноцида.
Это произошло  благодаря  усилиям Якова Заробяна (первого секретаря  ЦК КПА, 1960-66) и «Харизматичного Христа" - святейшего Патриарха армянской церкви Католикоса всех армян Вазгена Первого (Левона Палджяна, 1955-94).
Вспомним: «Ликуй, народ  армянский, ибо могила твоя пуста, как у убиенного Иисуса Христа» и «Вместо того, чтобы проклинать и ненавидеть тьму, зажги свечу» (Левон Палджян).
Именно тогда впервые (начиная  с 1920-го), после долгих лет молчания  и обвинения целого  народа в национализме,  на просторах нашей Советской Родины прозвучало слово  ГЕНОЦИД (буквально genos (греч)-род , племя,  сaedo (lat) – убивать.).
ГЕНОЦИД армян в Османской империи. На нашей утраченной Родине ...
Явления, беспрецедентного в истории человечества по своим масштабам и массовости убийства по этническому признаку. Явления, признанного “Конвенцией о предупреждении преступления Геноцида и наказанием за него” (Генеральная ассамблея ООН, Париж, 1948) тягчайшим преступлением  против человечности.
Феномен 65-го оказался возможным благодаря совместным усилиям армянской государственности  и отлученной от нее Армянской Апостольской церкви. Сумевших также консолидировать вокруг лоббирования армянского вопроса  и СПЮРК – армянскую диаспору.
Вслушайтесь  в слово  с п ю р к - рассеянный. Армянская диаспора, существующая  к тому времени практически  уже во  всех странах мира, была составлена  из детей армянских беженцев, получивших  в этих  странах образование и гражданские права. Армянская диаспора, что сегодня по численности превышает население Армении почти втрое.
В 1920-ом американский писатель Уильям Сароян, наш соотечественник,  родом из Битлиса, вставший бессмертным  памятником на границе нашей Вселенной, недалеко от дома дяди Яши Заробяна, напротив  музея Е. Кочара  и недалеко от  задумавшегося  Ал. Таманяна на перекрестке улиц Маштоца и Московян,  писал буквально следующее: «В тюрьмах Америки есть уже армяне. Это значит – мы преодолели страх».
Уильям Сароян, поселившийся в Ереване в своих пьесах – «В горах  мое сердце» (театр Г. Сундукяна, реж. В. Аджемян, 1960г.) и «Избиение младенцев» (Ереванский драматический театр им. Г. Капланяна, 1985, реж. Г. Капланян ) где «Уильямом» в спектакле был пятилетний  мой сын, заболевший «звездной» болезнью.
Уильям Сароян, живущий в части своего сердца, захороненного у подножья  Арарата  недалеко от города  Битлиса  и озера Ван (родина и  моих предков также).

Личностью, волею судьбы призванного осуществить выстраданное право народа  на признание его боли,  оказался коммунист Яков Заробян.
Гражданин и патриот, сформулировавший  свое  жизненное кредо  в том далеком  апреле-65 так: «необходимо удовлетворить одну из самых глубоких потребностей  моего народа - рассказать миру о нашей боли". Он, сын  беженцев из города Артвин Батумской области Кутаисской губернии Российской империи.
    И началось строительство  Мемориала (арх. А. Тарханян , С. Калашян, скульпт. В. Хачатрян, 1965). Места, где мы  с вами вот уже полвека отдаем дань памяти безвинного убиенным на фоне Величественного и Вечного - горы Арарат.
День 24 апреля 1965-го. Воодушевлено скандируя: “армянскому вопросу – справедливое решение” мы, тогдашние, молодые  и счатливые, шли в рядах демострантов  по проспекту  Ленина вниз – вниз – к площади имени Вождя под пронзательно синим апрельским небом…  За границы нашей Вселенной у Театрального института  возле ереванского Каскада.



Послесловие
Кто сказал , что Земля сожжена. Нет она затаилась до срока...
Владимир Высоцкий


Канд. физ-мат. наук
Майя  Манвелян
15 марта, 2015











________
* Н. Заробян  «Яков Заробян и его эпоха», 2008.