Картонные пожелания

      I'm dreaming of a white Christmas
      With every Christmas card I write...

      Он царственно восседал в уюте богато обставленного кабинета. В комнате пахло по-особому, празднично: ёлочной хвоей и мандаринами. А на столе громоздилась кипа аляповатого цветного картона. Да, что и говорить: открытки ныне не те, что прежде, качественный рисунок, да чтоб такой, как надо, – с правильным Дедом Морозом, с румяной, милой Снегурочкой, а не похабщину какую-то – и не найдёшь. Но он находил. Может, в этом был его особый дар?
      Иван Михайлович хмыкнул в седые усы и обмакнул золотое перо в чернильницу – тоже такую, как надо. Кто вообще пишет этими шариковыми? Нищеброды! Тьфу!
      «Крепкого здоровья!» – вывел он каллиграфическим почерком на картоне.
      Да, здоровье – это важно. Основа основ, так сказать. Куда ж без него?
      «Стабильности!» – на следующей открытке.
      Эх, а вот с этим в стране теперь напряжёнка. То ли дело раньше: такого желать не приходилось.
      «Достатка!»
      «Уверенности в завтрашнем дне!»
      «Благополучия!»
      Закончил он, как и в предыдущем году: далеко за полночь. Довольно улыбнулся, хрустнул затёкшими суставами. Так, с утра велеть Димке-мордовороту – начальнику службы охраны – бросить в почтовый ящик.
      Как раз к тридцать первому дойдут. Вот адресат-то порадуется!
      Подмигнув аккуратной стопке, Иван Михайлович поднялся из-за дубового стола.
      Теперь, если бы у читателя появилось желание заглянуть в верхнюю открытку, он смог бы увидеть весь текст целиком:
      «Дорогой Я! В новом году, как и в предыдущем, желаю себе крепкого здоровья! А проклятые выродки сучки-Марго пусть выкусят: наследство им опять не светит!»
      Когда Иван Михайлович удалился, в комнате всё ещё пахло по-особому, празднично: ёлочной хвоей и мандаринами. Только к этому примешивался ещё один запах – неужели случайно открытого горничной газа?