Француз из Фонтанки

Впервые мы с ним познакомились в одна тысяча девятьсот…Господи, да ведь это еще в прошлом веке было. Тогда мне трех десятков не было. А он был совсем еще пацаном – выглядел лет на 16-18. Но что-то в нем выдавало человека бывалого, опытного. Настороженность во взгляде. Манера разговора – немногословная, замедленная, словно он обдумывал каждое слово и контролировал – не сказать бы лишнего. В Фонтанке он появился совсем недавно, друзьями обзаводиться не спешил. Тем не менее, о том, что он в машинах «секет», слух распространился быстро.

К нему-то мне и посоветовали обратиться: «Иди к Французу, он сделает».
«К какому Французу?» – «Француз из Одессы» – так его все зовут, а как настоящее имя, никто не знает» – так он был заочно мне представлен (позднее он стал более известен как "француз из Фонтанки").
В том году я в Москве получил права и вот, приехав в отпуск, взял у тестя Москвич – попрактиковаться в вождении.
Двигатель барахлил, едкий дым выстреливал из выхлопной трубы. Неполное сгорание, переобогащенная смесь – определить это было несложно. Но это теория, а вот отрегулировать карбюратор – этому в школе ДОСАФ не учили. Тогда я этого "Француза" и нашел. Мне удалось сразу выбрать правильный тон общения: «Привет, друг! Меня зовут Валерий, а тебя?», – «Мама зовет Виталиком. А в чем проблема?» Последние слова сразу выдали его настороженность. Когда я ему объяснил суть вопроса и рассказал немного о себе: здесь у меня родители, школу я заканчивал в Одессе – на Сортировочной, теперь вот учусь в Москве, приехал в отпуск – он расслабился и просто сказал: «Подгоняй». Машину отрегулировал за две минуты, да еще и дал дельный совет: «На Москвиче регулировку карбюратора и замену свеч делай не реже двух раз в год, Эта машина специально сделана для того, чтобы «слесаря» без денег не сидели. Они там у вас в Москве так карбюратор подвесили, что он всю дорогу сбивается». Денег за работу Виталик брать отказался: «Считай, просто дружеской услугой».
 
Вечером за пивом он о себе обмолвился несколькими фразами, из которых следовало, что он – коренной одессит, в Фонтанку попал по недоразумению: «Просто нашел на пляже часы, а мне припаяли отсидку. Лишили одесской прописки». Понятно, что за ним что-то было более серьезное, чем «просто нашел часы на пляже». Но я не стал углубляться в детали. сам я человек со вполне законопослушной репутацией, в то же время у меня имелся небольшой, но весьма информативный опыт общения с людьми, которых в определенных кругах именуют «криминальным элементом». После школы пришлось поработать в строительной бригаде, в которой были люди «бывалые», а руководил этой ударной бригадой мой дальний родственник Славка по кличке Кравец, который меня туда и устроил.
 
Я чисто машинально поинтересовался у Виталика, где он жил в Одессе. Он отмахнулся: «Та-а, на Молдаванке». И тут черт дернул меня  спросить: «А Славку с Костецкой, ты случайно не знал?» Сказать, что его глаза удивленно округлились – слишком слабо. Он смотрел на меня с не легким испугом: «Ты, что, знал Кравца?», – «Ну, да, мы с ним вместе работали», – «Вместе работали?!». Я засмеялся: «Это не то, что ты подумал. Мы, действительно, работали. В СМУ-4. Знаешь такое?» Он замотал головой. Я продолжал: «Строительно-монтажное управление, возле Привоза. А объект наш был на Ярморочной. Мы там крышу в цеху перекрывали. И больше ничего. Понимаешь: н и ч е г о  т а к о г о!». Наконец он успокоился, но с тех пор в глазах Виталика я стал по настоящему уважаемым человеком. Для него я стал не просто из «интеллигентов», и не просто пацаном из одной из одесских школ, а настоящим одесситом, ориентирующимся в многослойном социальном замесе Города.
 
Вот так состоялось наше знакомство с Виталиком. А вот настоящую славу в качестве Француза из Одессы (чаще "Француза из Фонтанки") он получил уже позднее, когда обзавелся семьей, построил в Фонтанке дом и, следуя тенденциям начала 90-х годов, устроил в своем дворе «частное предприятие» по ремонту автомобилей. И не просто автомобилей, а иномарок, для которых в нашей стране широко распахнулись ворота с западных автомобильных свалок.
 
Оказалось, что десятилетние иномарки, для которых раньше дорога прямиком вела на свалку, теперь нашли широкий коммерческий спрос на просторах бывшего Советского Союза. Многие из этих машин еще могли ездить, и не один год, при условии технической поддержки их эксплуатационной пригодности. Однако, как раз этой поддержкой никто и не занимался, кроме наших талантливых малолеток, которые на этом имели приличный "гешефт". Если для некоторых не очень старых машин запчасти еще можно было найти и даже выписать с доставкой, то все, что касалось жестянки – полные «кранты».

И вот на этом фоне расцвел новый талант Виталика. Он мог взять лист обыкновенного кровельного железа и с помощью киянки, ножниц, газовой горелки и русского мата сотворить практически любую конфигурацию элемента из внешних обводов автомобиля – капота, крыла, дверцы или еще чего. Лучше всего подходило железо от холодильников – по толщине, по податливости в обработке. Корпус холодильника был еще хорош тем, что имел объемную форму, из которой удобно было выкраивать сложные конфигурации кузовных деталей. Вскоре весь двор у него оказался заваленным старыми холодильниками. Вот тогда и пошла гулять слава о Французе из Фонтанки. К нему стали приезжать в поисках автомобильного счастья не только из Одессы. Слава о Мастере вышла за пределы Одесской области.
 
Мои родители жили по соседству с Виталиком, и мне часто доводилось видеть его в деле. Нужно заметить, что Виталик, несмотря на свою популярность, вел своеобразный образ жизни. Друзей у него не было, хотя в числе знакомых – почти вся Фонтанка. Тех же, с кем он имел дело, точнее было бы назвать подельниками. С ними он поддерживал чисто деловые отношения. Иногда у него появлялись «тачки» неизвестно откуда. Как правило, далеко не новые, часто – битые. Он их приводил в приличное работоспособное состояние, наводил внешний блеск и угонял на продажу. Обычно в Молдавию. Таким образом, деньги у него водились, жена была довольна, несмотря на то, что Виталик почти постоянно находился в подпитии. То есть, пил каждый день. Он не был из числа запойных алкоголиков, у которых запои, сменяются трезвыми передышками. Водка для него входила в постоянный рацион питания. При этом он никогда не напивался до бессознательного состояния, что называется «в стельку». И водка не мешала его работе. Напротив.

Обычно свой рабочий день он начинал с того, что обозначал свое рабочее место у очередной машины двумя деревянными ящиками. Затем ставил возле них две бутылки водки. Подтаскивал ящик с инструментом, среди которого одним из самых ходовых был  топор. Начало работы обозначалось прикладыванием к бутылке. Затем Виталик принимался за главный объект работы – допустим, ему было нужно заменить побитое или ржавое крыло на новое (вновь изготовленное). Не мудрствуя лукаво, Виталик брал топор и срубал с болтов старую деталь. Дальше он переносил ее на специальный стеллаж с необходимыми приспособлениями и начинал колдовать над созданием копии из подходящего куска корпуса холодильника. Не забыв, при этом, вновь промочить горло.
 
Если больших проблем не возникало, то к концу дня новое крыло уже стояло, где ему положено было быть. Старое крыло вместе с пустыми бутылками отброшено к забору. Следующий день – шпаклевка, покраска, полировка. Два – три дня и заказ выполнен, сотня-две баксов в кармане.
Закат карьеры Мастера совпал с закатом Советского Союза, когда Одесса вместо старого хлама стала наводняться новыми или почти новыми иномарками. Спрос на мастерство Француза упал. К тому же, сам он стал терять интерес к своему ремеслу. Как это бывает: в молодости хотелось праздника жизни, к концу приходит понимание ее никчемности. Все надоело и нечему хотеться! Пить Виталик стал меньше, но это не способствовало подъему его жизненного тонуса.
Окончательно добил его случай, из-за которого он с большим трудом (точнее – за большие деньги) избежал тюрьмы.

Вот как описывал истец свои страдания от общения с Виталиком:
«У меня представительский Форд почти последней модели. Одна из лучших тачек во всей Одессе. Шестнадцать штук. А один козел помял мне левое крыло. Навел справки: из Штатов новое привезти могут за шестьсот баксов и два месяца. Сосед, чтоб он был…здоров, посоветовал: езжай  в Фонтанку, там тебе Француз за сотню баксов лучше нового сделает. Ну, я и поехал.
Загнал тачку во двор и решил посмотреть, как этот знаменитый Француз будет мне новое крыло делать. А он – этот Француз, мне еще и говорит: приезжай через пару дней – возьмешь готовую. Я его не послушал и решил посмотреть. Смотрю: он водяру притащил. Полбутылки в себя влил, схватил топор и давай мою тачку крамсать. Ну, я и выпал в осадок. Пришел в себя уже в скорой. Это за что же мне такой гембель? Малахольный какой-то».

Короче. Хозяина Форда инфаркт долбанул. Когда через месяц выписался, но  несмотря на то, что злополучную тачку он получил в самом лучшем виде, так нет же - на Виталика в суд подал. Жлоб на Форде! Еще и  аргументировал: «А это за мои мытарства. И на лекарства. Одним словом, пусть платит за физические и моральные страдания».
Виталик не стал судиться – просто откупился. После чего закрыл свою ремонтную лавочку.