Мой человек - мое отражение

Стена горела оранжевыми пятнами фонаря, синие узоры на обоях меркли, принимая серый оттенок. На черной картине отпечатывались тени цветов с короткого тюля. На старом комоде в круглом пыльном зеркале лежал голубой потолок, освещаемый дорогими телефонами или старыми новогодними свечами. Холодные, пыльные жалюзи резко отражали уличное свечение, появлялась маленькая бронзовая лестница, ведущая далеко за пределы комнаты. На письменном столе было пусто, по всему пространству разложились шероховатости, неровности – и только на столе одинокая гладь. Рядом миниатюрный мольберт служивший достаточно большой записной книжкой, дневником с гуашью на деревянных страницах. Чуть поодаль полки с множеством книг, смешное количество историй, рассуждений, иногда попадались совсем безнадежные, впрочем, можно сказать – простая трата денег на бумагу. Но среди них таились сокровища, правдоподобные, заманчивые иллюзии… А рядом, среди всего безобразия стояла кровать, на ней человек. Простой, может уже к тому времени немного – совсем как другие – безликий, но все-таки человек. Пройдя через многое, проплыв через гудки, нахлебавшись отдаленных лживых криков – по сути это были убеждения в верности и любви – прослушав сотни гитар, выбрав несколько лучших, среди лесов, палаток и лагерных костров, человек – все еще с маленькой буквы – жил. Все так просто! Это «высшее существо» топтало линолеум в трёшке, убеждая себя и всех остальных в собственной значимости, прибедняясь при малейшем шансе, в надежде внимания и теплоты – весьма странный способ – но что поделать, таков внутренний мир каждого, кому перевалило за… Каждого, у кого кончился отпуск, перерыв, а после этой паузы слишком быстро бежать невозможно – помощи нет, и лишь немые вопросы – которые вскоре сменяются единственным выходом – тупостью. «Наш» человек искал себе пару, близкого – в попытке проснуться – и чувствовал «вот оно!» Восклицая в душе тысячи раз, он прозвал этот крик любовью – так появилось оружие. Дорожив, человек упал – не поверите! - его никто не ждал, забег продолжался. А сердце просило повторить эйфорию, напрочь забыв о падении – так начались бесконечные поиски – человек стал ищейкой, поставил себя на «репит». Но ход замедлялся, «наш герой» уже видел тех, кто одиноко стоит, даже не пытаясь бежать. Ломая голову над новым явлением, человек пытался понять – а счастливы те, кто стоит? Но ведь, чтобы спросить нужно самому постоять – было страшно. Дыхание сбилось, раны, ссадины и трещины в сердце уже не заживали, сил больше нет. И он остановился, просто встал посреди всех остальных. И вот он уже смотрит на стену, догоравшую оранжевым пламенем, тонкая тюль колыхалась, поле цветов словно волнами билось о картину. Он до сих пор не вникал – что происходит, почему остальные бегут, а ведь ему уже не дано подняться из-за незалеченных ран. Но стойте, да-да, погодите! У него с каждым днем – при малейшем воспоминании о потери, падении вырастало по перу на спине, а «оплошностей» было много – вскоре человек обрел крылья. И в сердце покой – вот же странно! – боясь не понять, даже почувствовать многократную боль… И в голове всплыли строчки одной из любимых гитар –
«Птицами в облака, тебя заберет Икар <…>
Как будто просыпаюсь в этот раз
Ни свой, и не чужой, ни ты, ни я»