Франсуаза. Мини-повесть

Франсуаза де Ментенон могла, наконец, вздохнуть спокойно и взглянуть на себя в зеркало с выражением гордости и триумфа! В этот день случилось невозможное, в кабинете короля, в присутствии его и ее духовников, в качестве свидетелей, она стала морганатической супругой Людовика 14. Долгие годы тщательно продуманных и выверенных действий, улыбок, взглядов, остроумных шуток, приязненных слов, заботы о королевских бастардах, к которым бездетная Франсуаза Скаррон, вдова нищего поэта-бурлеска , по настоящему привязалась и королем, который их по -отцовски любил,  взаимопонимание возникло на почве общей любви к королевским детям прижитым от мадам де Монтеспан, разговоры о их здоровье, о воспитании, общее горе, когда кто-то из детей умирал, отсюда душеспасительные беседы и совместный поиск утешения в религии, приведшие к возникновению взаимного интереса, симпатии, а затем и сексуального влечения, особенно со стороны монарха, привели к тому, что Франсуаза, старше короля несколькими годами, заняла подле него место Атенаис де Монтеспан. Нищая вдова, существовавшая на крошечную пенсию стала«» королевой Версаля«», признанной фавориткой Короля -Солнце. Но у нее перед глазами был пример ее предшественниц в этой роли:'' плаксы'' Ла Вальер и гордячки и злюки Монтеспан, и то, что король , даже в период их бесспорного фавора, изменял им с любовницами-однодневками. Внешне спокойная,ироничная без злобы,сдержанная, Франсуаза была горда как десять Монтеспан и утончена и чувствительна, как два десятка Ла Вальер. И, хотя король клялся ей, что у него больше не будет других любовниц кроме нее,но разве можно верить клятвам мужчины, произнесенным в самые интимные моменты? Франсуаза , как настоящая внучка знаменитого Агриппы Д Обинье,поэта и друга незабвенного '' Галантного Червя'' Генриха 4, была слишком умна и слишком бита жизнью, чтобы доверять королевским клятвам, даваемым в постели и без свидетелей, и она обустраивала и ремонтировала, купленный на королевские деньги замок Ментенон, скупала земли вокруг него, чтобы в случае дефавора не бояться умереть от голода и холода.
Она была религиозна и жизнь в грехе, пусть , даже и с королем, претила ей, но королеве Марии-Терезии было всего 43 года и выхода Франсуаза не видела. И тут , случилось то, что казалось невозможным,королева сильно простудилась, и скончалась в течении трех дней. 45-и летний Людовик стал вдовцом. Его министры сразу же после похорон королевы , стали присматривать монарху невесту среди принцесс европейских королевских домов. Но 45-и летний Людовик , был уже абсолютным монархом, дорожившим своей '' божественной властью'', и не терпевшим наималейших посягательств на нее. К тому же король был злопамятен и не забывал даже мелких унижений и уступок, на которые ему пришлось идти в молодости, когда Францией фактически правил кардинал Мазарини, а он сам был королем только номинально. Он навсегда запомнил, как ему пришлось подчиниться воле матери, королевы Анны Австрийской и Мазарини и отказаться от своей первой настоящей любви к смуглой и худенькой Марии Манчини, и во имя интересов государства жениться на некрасивой, ограниченной и гнилозубой инфанте испанской Марии- Терезии. Он навсегда запомнил слова черноокой Марии , брошенные ему при их прощании как обвинение:'' Вы, король, сир , и Вы плачете. А я... я уезжаю''. И король твердо сказал своим министрам и кардиналам'' Нет! '' Он предпочитает остаться вдовцом. Из 6 детей, что родила ему Мария-Терезия, в живых остался только первенец, Дофин, законный сын и наследник, которого Людовик не любил, он видел, что тот не имеет качеств, необходимых , чтобы править Великой Державой, которой, он Людовик, сделал Францию... Зато Дофин имел трех сыновей, и вот, своих законных внуков король любил,особенно среднего, герцога Анжуйского. Так что престолонаследие было гарантировано и вторую часть жизни Луи 14 решил прожить для себя и в свое удовольствие. О чем и сообщил своей фаворитке, явившись к ней как-то ночью, вскоре после похорон королевы, своим обычным способом, через потайной ход. Он делал так всегда, когда его влекло вожделение. В эту ночь, в отличие от всех других ночей он остался до утра. Они лежали обнявшись и разговаривали обо всем на свете. Вернее говорил король, Франсуаза слушала, но слушала она гениально. А Людовика в ту ночь прорвало. Он признался, что завидовал счастливым семейным парам и с трудом терпел их при своем дворе. И это началось вскоре после его свадьбы с Марией- Терезией.'' Я отчетливо помню, как почувствовал радость , когда через неделю после бракосочетания моего брата Филиппа и Генриетты Английской  понял , что их союз еще более несчастлив чем мой. Моя супруга любила меня, а я ее не любил, но хотя бы уважал за любовь ко мне, а эти двое терпеть друг друга не могли, и я испытывал удовлетворение.Затем, тут король нахмурил брови,я радостно подхватил мысль графа де Ла Фер отложить помолвку его сына, виконта де Бражелона и его подруги детства, а на тот момент серенькой и незаметной фрейлины моей невестки Генриетты, Луизы де Ла Вальер. Я считал, что это любовь-взаимная, а счастливых супругов при своем дворе я долго выносить не мог. Виконт мне нравился, храбрый, открытый , благородный,прямо как рыцарь былых времен, и я хотел подольше сохранить его у себя на службе. '' Король язвительно хмыкнул в темноте."' Оказалось, что любовь была только со стороны виконта, а Луиза в тайне любила другого, и этим другим был Я! Представляете мое торжество?! Именно с этого открытия, а не с ее стонов , слез и обмороков началась моя страсть к ней. И мне ее совсем не жаль. Иногда я только с сожаление вспоминаю де Бражелона,этого рыцаря без страха и упрека, так глупо погибшего в битве при Джиджелли.''
 








 
 




 








 
-----------------------------




 



 



Пояснение: в этом отрывке будет прямая цитата из Дюма, надеюсь, уважаемые читатели узнают ее сами. Пишу об этом заранее , чтобы не отмечать отдельно в тексте и не разрывать ткань повествования. Итак, продолжим.
Франсуаза, казалось,была поглощена рассказом короля, но на самом деле, слушала вполуха, параллельно обдумывая кое-какие идеи, пришедшие ей в голову во время монарших откровений и ту выгоду для себя, которую она могла из них извлечь.Но произнесенное во второй раз имя Бражелона, вдруг яркой молнией вспыхнуло в мозгу. Она, как будто наяву, увидела перед собой картинку. Начало Фронды. Поэт бурлеска Скаррон, перставший быть больным королевы, из-за гулявших по городу издевательских стихов против Мазарини, которые, правда не все принадлежали ему, но от автороства он не отказывался. В тот день проходил еженедельный литературный салон у Скаррона, и он, как уже делал несколько раз , пригласил и ее. Она, конечно, понимала, что литература, только предлог и у Скаррона соберуться фрондеры. Ничего особо для себя нового она не ждала, но эти собрания у Скаррона были для нищей Франсуазы д Обинье единственной возможностью увидеть весь высший парижский свет и поддержать бедного калеку, которому она тогда искренне симпатизировала. Итак , в тот раз она немного запоздала. Основная масса гостей уже приехала, улица Турнель, на которой жил Скаррон, была запружена портшезами, лошадьми и пешими слугами. Ей пришлось самой пробивать себе дорогу в этой толпе, да еще тащить за собой свою дуэнью, тощую и желтую, под сальные шуточки лакеев. Войдя наконец в дом, она , как всегда, направилась к хозяину , сидевшему в кресле на колесиках, достаточно широком, увенчанным бархатным балдахином, под которым двигалось укрытое гобеленовым одеялом маленькое тело , но особое внимание привлекало к себе лицо: смеющееся, еще достаточно молодое, но иногда сильно бледнеющее. Глаза же всегда оставались живыми, умными, приветливыми.Это был ее друг, аббат Скаррон. Вокруг этой импровизированной палатки на колесах толпились знатные дамы и господа. Поздоровавшись и окинув гостинную довольно равнодушным взглядом, Франсуаза обнаружила в амбразуре дальнего окна двух дворян, более чем средних лет, но красивых и элегантных, оживленно о чем то беседовавших , одного из которых, с осанкой истинного вельможи она видела здесь впервые. «» Кто этот господин в амбразуре окна рядом с с аббатом Д Эрбле?«», -обратилась она с вопросом к месье Менажу. Он поглядел в направлении указанной оконной амбразуры. «» А это, осколок провинциальной родовой знати, граф де Ла Фер, его не видели при дворе и в свете уже лет 15.Он здесь с сыном.«» И месье де Менаж , поклонившись пошел приветствовать мадемуазель Поле, входившую в гостиную. «» Какой красавец и какая гордость и стать, такое не приобретешь никакой выучкой, это передается только с благородной кровью. Интересно было бы взглянуть на его сына- подумала Франсуаза, не без любопытства.Повинуясь жесту своей провожатой, она направилась назад к группе, окружавшей Скаррона. Проходя мимо мадемуазель Поле,уже окруженной толпой поклонников, она заметила на себе заинтересованный взгляд. Это был молодой человек, лет 15-и , в сером колете и таких же серых замшевых сапогах, который скромно держался с краю толпы воздыхателей прекрасной Поле. Пронзительно синие глаза юноши встретились с фиалковыми глазами восхитительной , тоненькой, грустной черноволосой девушки. Между ними прошла как будто какая-то волна приязни и симпатии. Франсуаза мысленно пообещала себя не покидать салон, не поговорив с обладателем пронзительно синих глаз, поразивших ее светившихся в них умом, приветливостью и некоей затаенной грустью, которая подобно таинственной искре, делала этот взгляд притягательным.
 


В это время в гостиную Скаррона вошла герцогиня де Шеврез. Франсуаза увидела , что синеглазый юноша, подошел на краткое время в амбразуру окна , к двум беседующим дворянам, один из которых, аббат д Эрбле, при его приближении начал громко говорить о поэте Вуатюре. Второй дворянин, граф де Ла Фер склонился к виконту и что-то прошептал ему на ухо. Хорошее зрение и любопытство позволило девушке увидеть, что эти двое очень похожи между собой. Думая, что обьект ее внимания вернется к группе поклонников мадемуазель Поле , она незаметно переместилась поближе к этой группе. Но ей пришлось испытать укол разочарования, когда юноша подошел к группе мнгновено сформировавшейся вокруг мадам де Шеврез. Разочарование, впрочем, быстро прошло, так как группы окружавшие г-на Менажа и мадемуазель Поле обьединились с группой , которая окружала герцогиню де Шеврез, и она оказалась неподалеку от юноши с синими очами, только он стоял рядом с герцогиней, а Франсуаза оказалась сзади, в последнем ряду. Обсуждение достоинств и недостатков поэзии Вуатюра , вызванного новостью о его внезапной серьезной болезни, продолжалось. Поэта хвалили , но так , что не оставляли камня на камне от достоинств его Музы. Только юноша в сером колете попытался робко вступиться за поэта. Он даже назвал Вуатюра «»большим поэтом.«» Франсуаза думала точно также, и одобрение слов юноши, видимо, слишком явно выразилось на ее личике, поскольку она услышала рядом с собой ироничный голос месье де Скюдери:«» Я вижу мадемуазель придерживается того же мнения , что и виконт де Бражелон.«» Франсуаза резко повернулась к собеседнику.
- Да этого элегантного,хоть и провинциального юношу зовут виконт де Бражелон и он воспитанник графа де Ла Фер, которого Вы можете видеть в амбразуро вон того окна.
-Воспитанник? вырвалось у Франсуазы. Но мне сказали, что он здесь с сыном.
Виконт де Бражелон, воспитаннник графа де Ла Фер. Того кто назвал его сыном графа, видимо, как и многих в этом собрании, ввело в заблуждение поразительное сходство опекуна и воспитаннника.
Франсуаза, которая ранее уже заметила это сходство была еще более заинтиргована. Разговор, а вернее, довольно злобное сплетничание о Вуатюре продолжалось , и отвлеченная  диалогом с месье де Скюдери, Франсуаза потеряла виконта из виду в многолюдной гостиной. Раздосадованная, она решила вернуться к инвалидному креслу аббата Скаррона. И вот удача, со Скароном беседовал именно виконт де Бражелон. Начала разговора она не слышала и остановилась чуть позади и сбоку.Они не видели ее, а она прекрасно слышала их разговор. Виконт спрашивал Скаррона о ней! Она расслышала неподдельное восхищение и удивление в мелодичном голосе виконта, когда Скаррон сообщил ему, что ее прозвище в парижских салонах,«»прекрасная Индианка«» из-за того, что она некоторое время жила в Новом Свете, а во Францию вернулась с Мартиники. Виконт даже издал изумленный возглас когда узнал, что она внучка знаменитого Агриппы д Обинье.
Франсуаза поняла, вот оно подходящее мнгновение, чтобы не нарушая приличий, вступить в разговор Скаррона и виконта де Бражелона.