Йохансон умер. Да здравствует Гарри!

- Это все, это конец! – подумал Йохансон, вспоминая свою вчерашнюю переписку в интернете. – Они мне этого не простят. Особенно Марго!
Виною всему, конечно, были  уже лишних два литра пива к бутылке красного полусладкого и… И, конечно, прескверное настроение.
Нострадамуса он назвал старым  маразматиком, несущим бред сивой кобылы.  Видеоклип Юрека  назвал полным отстоем и сказал, что тот ничего не смыслит в гангста-рэпе, и посоветовал ему лучше слушать Надежду Кадышеву.  Шварца обозвал дистрофиком, за что тот пообещал его вычислить и размазать по стенке.
- Да, это конец, - снова подумал Йохансон.
 А новые стихи Марго про месяц и звезды – Марго,  с которой он постоянно обменивался пульсирующими сердечками и губками-чмоками! -  он назвал приторным сюсюканьем, а про месяц сказал, что от него пахнет нафталином.
- Конечно, Марго мне этого не простит, - вздохнул Йохансон.
Еще он вспомнил, что пытался зафлиртовать с какой-то вклинившейся в разговор Нефертити и интересовался какой размер ее тити.
- А этого Марго мне точно не простит.  Дальнейшее мое существование бессмысленно, и я, Йохансон, должен умереть! Умереть, чтобы переродиться!
Вечером Йохансон, он же Николай Кочетков,  снова сел за ноутбук, вышел в интернет и зарегистрировался в одной из соцсетей, где он тусовался раньше, уже под новым ником – Гарри.
«Всем привет! Меня зовут Гарри!» - набрал он на клавиатуре.