Путь домой

Люминесцентные лампы ярко освещали глянцевую поверхность стен тоннеля, который был в этот день закрытым для движения поездов. Только гулкое эхо отзывалось на любое слово.

- Прошло уже больше двухсот лет с тех пор, как был заложен первый камень этого тоннеля. Я вас не удивлю? Все хотят, чтобы утопия продолжалась вечно. Но нам ли не знать, что наши дни сочтены? - руководитель Сибирского Метрополитена сплюнул и начал хмуро осматривать трещины на кварцитовой поверхности, - еще мой отец говорил сто двадцать с лишним лет назад, что не стоит запускать поезда. Инфраструктура рушится, зато понаехало слишком много иностранцев... Извините, я не это имел в виду.

- Ничего, - криво улыбнулся Зихао, - я все равно скоро уеду, поэтому ко мне это не относится.

- Значит, приступайте к работе. За последние два дня этот участок пострадал уже два раза, и это тревожный знак. Как вы знаете, когда подобное случилось в Париже, система безопасности в конце-концов заблокировала выходы. И сотни жителей сектора Шалле не смогли оттуда выбраться. Вы — последняя наша надежда, в противном случае нас ожидает та же судьба. Последнее поколение наших техников прервалось четыре месяца назад, своими силами мы ничего не сделаем.

Зихао слышал это уже сотни раз. Он был одним из лучших специалистов Гуанчжоу, и в Новосибирск его, как и в другие некогда процветавшие города, завел долг службы. Он уже объехал полсвета за полтора года и больше всего на свете хотел вернуться домой. Но несмотря на тоску по родному сектору, он пользовался любым шансом узнать о прошлом современных городов. Разрушение новосибирского метрополитена было, в его понимании, очень странным явлением. Расположенная на середине платформы, Сибирь была неуязвима для сейсмических толчков.

Достав лазер, Зихао начал сканирование вверенного ему участка. Кварцит еле держался на активном полимерном слое, который успел восстановиться. Но внешнее мраморное покрытие уже дало трещину толщиной около трех сантиметров. «Еще один толчок, и нанополимер не сможет восстановиться снова. Из-за расхождения мрамора его слой итак стал слишком тонким, долго он не протянет.» - подумал Зихао. Сохранив в оперативную память лазерного сканера все данные, Зихао собрал оборудование и пошел не в административный центр Красного Проспекта, а в хостел. Как вызванному специалисту, ему выделили отдельное помещение, где можно было все хорошенько обдумать.

Там Зихао открыл свой дневник, где фиксировал историю современного ему мира. На стене висела картина с изображением старого города — редкость для двадцать третьего века, когда сохранились преимущественно портреты президентов, а не изображения природы. Зихао, как и все, кто родился позднее 2195 года, никогда не видел неба, солнечного света и природных водоемов. Об их существовании вообще мало кто задумывался, и только немногие осознавали, что живут в полимерной коробке уже больше двухсот лет. И больше на Земле никого не осталось. Солнце, зеленые растения, сотни тонн воды в природных и искусственных хранилищах уже давно стояли нетронутыми. Большим достижением человечества за все время его существования было создание единого метрополитена — единственной действующей транспортной системы. После ядерной войны  все выжившие спустились под землю. Предки Зихао участвовали в модернизации метро Гаунчжоу, и это ремесло передавалось по наследству. Сегодня он помогал в устранении неполадок по всему миру. В России, где метрополитен был в самом плохом состоянии, ему пришлось задержаться дольше. Здесь, по сведениям старейших исторических документов, сохранности строительных материалов мешал холодный климат. Но так или иначе, метро во всем мире начало разрушаться. Что-то подсказывало Зихао, что дело не в подземных толчках. Когда-то, всего две сотни лет назад, человечество не только обитало снаружи, но и путешествовало в космосе. Надежды будущего покорить просторы Вселенной обернулись глубинным заточением. От радиации умерли миллионы, и на их костях были возведены новые города. Под землей.

Говорят, что двести пятьдесят лет назад люди платили за электричество, - Зихао вздрогнул. Его мысли прервала горничная, которая пристально смотрела на развернутый чертеж космической ракеты.

- Вы знаете, что это? - не зная, что ответить, спросил Зихао.

- Да, моя прабабушка работала в Министерстве Обороны, а после войны она занималась вопросами безопасности здесь. Она говорила, что наверху было хуже. От радиации умирали еще тогда, а ядерная война просто расставила все точки над «i», ускорив естественный отбор. Я тоже люблю изучать историю. Вы никогда не думали, что там наверху?

- Я проезжал по атлантической линии. Там три мили изготовлены из стекла, обогащенного свинцом.

- Вы видели океан? - у девушки в глазах вспыхнул зеленый огонек.
Видел, - кивнул Зихао, - но он слишком мутный. Если бы мне повезло, я бы мог посмотреть на океанических монстров. Но в тот момент их не было рядом. Или поезд мчал слишком быстро — мы проехали этот участок всего за десять — пятнадцать секунд.

- Если вы здесь, то у нас проблемы. Нам скоро конец?

- Не знаю, - честно ответил Зихао, - я пока думаю, смогу ли я справиться с брешью. Возможно, автоматическая система защиты заблокирует въезд в сектор. Как произошло с Шалле. Об их судьбе до сих пор ничего неизвестно.

- Единственный минус, - усмехнулась горничная, - скоро все умрем. Зато у нас солнечные батареи и бесплатное электричество, беспрерывно работающие тепловентиляторы и фильтры. Вам не кажется, что мы давно облучены, и не стоит сидеть здесь вовсе? У нас много возможностей, чтобы начать все сначала там.
Это вопрос спорный, - протянул Зихао, - определенную дозу радиации мы все равно получаем, но никто не скажет точно, какова она на поверхности. По утверждениям американских историков, от ударной дозы радиации начали погибать все, кто не пожелал уйти под землю.

- Вы со всеми так откровенно разговариваете?

- Нет. Я просто не хочу вас обманывать. Обычно люди не видят вокруг себя ничего, кроме тоннелей и каменных стен. Как будто того, что снаружи, нет и никогда не было.

Перед глазами Зихао предстала трехсантиметровая трещина в мраморной плите. В действительности, может быть, она права? Инфраструктура метрополитена размещена не в глубинных слоях почвы. Нанополимер, несомненно, защищает подземелье от радиации, но в момент разрыва в метро не могло не попасть определенное количество излучения.

- Где вы получили эти знания? Вряд ли рассказов прабабушки было достаточно.

- Моя бабушка тоже отвечала за безопасность Сибирского метрополитена, но после того, как сорок лет назад здесь убили членов дипломатической миссии из Хьюстонской подземки, ее изгнали. А ее потомков лишили права передачи профессии по наследству. Но это не лишает меня права интересоваться историей нашей цивилизации. У меня, как и у вас, очень много копий исторических документов. Оригиналы мы передали в Службу Безопасности. Что-то хранится в архиве Администрации, а что-то — в музее. - Горничная вздохнула. - Моя мама спокойно прожила до пятидесяти пяти лет и ушла с легким сердцем, не думая о своем наследии. А я так не могу.

- Как вас зовут? - спросил Зихао.

- Мария, а ваше имя сейчас известно всем, - улыбнулась горничная, которая уже успела убрать пыль с помощью ультразвуковой швабры, - мне пора в остальные комнаты. Завтра увидимся.

Впервые за полтора года Зихао удалось поговорить с кем-то в неформальной обстановке. С тех пор, как по достижении предельного возраста на поверхность ушли его родители,  единственным смыслом его жизни были жена и сын, оставшиеся далеко в Гуанчжоу. Он не видел их уже полтора года... Зато они ни в чем не нуждались — за командировки ему хорошо платили. Но внезапно обрывистые факты в его голове начали складываться в единую мозаику. Человечество шло по кругу. Ремесла, передающиеся по наследству, отсутствие права на жизнь у родителей, право иметь только одного ребенка — все это отражалось в сегодняшнем мире. Но бежать было некуда. Несмотря на обособленность власти любого государства, мировые лидеры сошлись в своих мнениях: численность населения необходимо регулировать любыми способами, во имя выживания человечества. Границы смылись — любой человек мог сесть на японский скоростной поезд и уехать на край света, но выбраться из лабиринта подземных транспортных линий никто не мог.

На следующее утро Зихао снова отправился в тоннель, чтобы исследовать трещину. Приложив сканер к поврежденному месту, он зафиксировал ее увеличение на восемь миллиметров. Но нанополимер все еще оставался целым. Замерив уровень радиации, Зихао не нашел никакого отклонения от нормы. Вдруг до его ушей донесся приглушенный вибрирующий звук. Приложив ухо к стене, Зихао услышал его более явственно. Теперь сомнений не оставалось: причина разлома — не природного характера. Материнскую породу  дробила какая-то машина, как предположил Зихао.  Что бы это ни было, рано или поздно оно приведет к полному разрушению тоннеля.
 
Спускаясь от транспортных путей в хостел, Зихао не мог отвлечься от навязчивых мыслей. Он еще никогда не хотел так сильно побывать снаружи. На мгновение он готов был рискнуть всем: своей профессиональной репутацией, материальным благополучием семьи и даже жизнью. Побывав пятнадцать секунд в застекленном тоннеле Атлантического океана, он уже не мог жить по-прежнему. Он видел голубоватую толщу воды, нечто великое и необъятное. Сквозь нее пробивался откуда-то сверху свет. Свет солнца... На которое нельзя посмотреть. По словам предков — можно только увидеть, как его свет отражается от поверхности.

Гул приходящего электропоезда донесся до его ушей... Раз, два, и он стих. Послышался менее громкий гул человеческих голосов. На каждую станцию они приезжают с надеждой начать новую жизнь, но в этот раз они ошиблись. Тех, кто в знал в действительности устройство панциря подземелий, осталось не так много. Даже сам Зихао уже не мог предположить ясно, из чего именно состоит корпус подземных построек. Скоро придет конец всем, а знали об этом только единицы. 
 
- Почему вы ничего не сообщаете в Администрацию? - первым делом спросила Мария, войдя к нему в комнату вечером.

- Я не уверен, что паника среди населения будет лучшим исходом для нас, - уклончиво ответил Зихао.

- Уж этого Администрация не допустит, - усмехнулась Мария. - Они смоются и изолируют нас. Паника начнется уже без них. Техников осталось мало. Я думаю, что вы знаете о нанешнем мироустройстве больше, чем мы. И вас обязательно спасут.

- Мне нужен человек, который мог бы отключить блокировку сектора, если это возможно, - внезапно сказал Зихао, - вы что-нибудь знаете о системе безопасности?

- Вы спрашиваете об этом горничную! - всплеснула руками Мария, - наше поколение давно заместили! Ключ от пульта управления у другого человека, который не будет с нами сотрудничать.

- Но ведь ему тоже придется остаться в заблокированном секторе. Может быть, он все же поможет нам?

Мария ничего не ответила и вышла из номера, взяв с собой швабру. Зихао остался наедине со свими мыслями. Времени было мало, а принять меры к починке тоннеля требовалось. Это если действовать, согласно инструкциям. А есть ли смысл в этих инструкциях, если некто с гудящей машиной наверху все равно достигнет своей цели и разрушит тоннель?
 
Утром Зихао отправился в Администрацию Красного Проспекта прямиком в кабинет руководителя. Тот мгновенно отвлекся от изучения каких-то документов.

- Вам есть, чем нас утешить? - вместо приветствия спросил руководитель.

- Трещина пока не расходится, - соврал Зихао, - мне потребуется ее изоляция для ремонта.
 
- Это мы вам беспечим. Движение поездов в этой ветке пока ограничено. Но если что-то пойдет не так, то система безопасности сработает. Поэтому будьте осторожны.

- Мне это известно.

- А еще у меня для вас неприятные новости, - задумчиво проговорил руководитель, - скажите, у вас ничего не пропало?

- Вероятно, нет, - удивленно поднял брови Зихао, - а почему вы спросили?

- Служба Безопасности задержала Марию Грачеву, горничную хостела. Она убирала ваш номер. Происходило ли это без вас?

- Нет, я видел ее каждый день, - нахмурился Зихао, - и могу вас заверить, что она ничего у меня не украла.

- Сегодня она была поймана на разговоре с одним из сотрудников Службы Безопасности. Она умоляла его отключить блокировку, потому что знала, что случилось. Возможно, об этом она узнала из ваших документов. Горничные бывают очень любопытными. Она могла пробраться к вам в номер, когда вы были на работе. Кто еще, кроме нас, об этом знает, неизвестно. Надеюсь, что только в Службе Безопасности.

-Что с ней будет?

-Сегодня Мария Грачева была изгнана из города. Это потребовалось для того, чтобы избежать паники.

Зихао еле удержался на ногах, стараясь сохранить спокойное выражение лица.

- Неужели можно так расправляться с человеком без суда? А если бы я обратился к сотруднику службы безопасности с той же просьбой? - сдержанно спросил он.

- Вы находитесь под юрисдикцией Китайской Подземной Сети, поэтому в вашем случае без суда не обошлось бы. Но он был бы закрытым. Пришлось бы отправлять запрос на ваше изгнание. Хотя я бы так не сделал. Хороших техников сегодня осталось очень мало, а горничных всегда достаточно. Поэтому суд все равно изгнал бы ее. Неужели вы тоже допускаете отключение системы безопасности?

- Допускаю, - кивнул Зихао, - и времени осталось очень мало. Трещина уже расширилась почти до четырех сантиметров. После того, как нанополимер перестанет затягивать ее, мы окажемся замурованными. Без продовольствия, без грунтовых вод.

- Четыре сантиметра! - лицо руководителя стало пунцовым, а глаза налились кровью, - сколько еще вы собирались молчать?

- А что бы вы сделали? - усмехнулся Зихао, - эвакуировали бы Службу Безопасности и руководство?

Внезапно слова Зихао оглушил вой сирен, какого он еще никогда не слышал. Послышался громкий скрежет. После того, как он стих, на секунду свет в кабинете погас, руководитель вцепился в рукав Зихао со словами:

-Это оно и есть? Вы знаете?

- Не знаю, - покачал головой Зихао и направился к двери.

На транспортной линии царила тишина. Люди неотрывно смотрели на тоннель, из которого доносился слабый гул машины, которую можно было услышать уже здесь. Зихао спустился на транспортные пути и направился к месту разлома. Он не ошибся — машина дробила почвы уже достаточно близко. Достав сканер, он зафиксировал расширение трещины до 5,7 см. Нанополимерный слой окончательно разорвался. Посветив фонариком в конец путей, Зихао увидел массивную металлическую дверь за 15 — 20 м от себя. Замерив уровень радиации у трещины, он снова не зафиксировал отклонения от нормы, что заставило его удовлетворенно ухмыльнуться.

В начале тоннеля его ждали руководитель Сибирского Метрополитена и директор Службы Безопасности. Они протирали взмокшие лбы платочками и молча смотрели на Зихао. На платформе толпились притихшие зеваки.

Уровень радиационного излучения в норме, - как можно спокойнее начал Зихао, - мы не умрем.

- А что это был за скрежет? - спросил руководитель.

-Сработала система безопасности, тоннель разгерметизирован.

- О, это случилось! - вздохнул директор Службы Безопасности и медленно осел на пол транспортных путей.

В одно мгновение толпа на платформе начала галдеть и продвигаться к краю. Зихао выхватил у почти лишившегося чувств директора мегафон и закричал:

- Спокойно! Выслушайте меня!

   Толпа стихла в ожидании, а Зихао продолжил:

- Как я уже сказал, уровень радиации в норме. Это делает нашу изоляцию совершенно бесполезной. Мы можем попробовать искать связь с остальными секторами, чтобы по-прежнему выживать в недрах земли, или попробовать выйти на поверхность.

- Это невозможно! - возразил руководитель, - там нас ждет смерть.

Никто не слышал его слов, но Зихао смог продолжить:

-Если на поверхности действительно высок уровень радиации, то нам, вероятно, уже пришел бы конец. За прошедшие три дня разлом становился все больше и больше. На несколько минут нанополимер разрывался. Но это не отразилось на уровне радиации. Я обратил на это внимание, поэтому ничего не говорил вашему руководству. Что, если мы станем первыми, кто вернет человечество наверх? Подумайте: никто из нас не видел неба и солнца, никто не дышал полной грудью. Мы живем в клетке. Даже если наверху будет не так хорошо, как видится мне, мы сможем обеспечивать наш сектор всем необходимым. Нам больше не придется провожать наших родителей, когда они достигнут предельного возраста, мы сможем рожать больше детей. Я знаю, что говорю. Я приехал из Гуанчжоу, где у меня осталась семья. Мне не хочется думать, что я их больше не увижу. Если мы останемся здесь, то нас ждет верная смерть.

На платформе воцарилась полная тишина.

-У нас нет другого выхода, - вздохнул директор Службы Безопасности, встав на ноги, - он прав.

- Руководство сектора поддерживает меня. Расходитесь по домам, - сказал Зихао, снова включив мегафон, - скоро каждый из вас получит инструкции.
               
Уже через два часа на транспортные пути были высланы отряды добровольцев. В кабинете руководителя Зихао внимательно рассматривал чертежи Красного Проспекта, получая от них информацию и отмечая заблокированные участки. Подземные пещеры с грунтовыми водами и полезными ископаемыми, как обнаружилось, тоже стали недоступными. Шансов на долгое выживание, очевидно, не было. Самое пристальное внимание Зихао было обращено к люку утилизации, куда ушло уже не одно поколение людей предельного возраста.

- Это камера из прочнейшего вольфрамового сплава, оборудованная двумя герметичными люками, - пояснил директор Службы Безопасности, - первый люк открывается. Входит осужденный. Затем люк закрывается. Открывается второй люк на четыре минуты. Если осужденный не успевает выбраться наружу, то он сгорает при процедуре дезинфекции. Дезинфекция проводится с помощью открытого огня, при температуре 2 000 градусов по Цельсию.

- Можно ли отключить систему дезинфекции? - спросил Зихао.

- Нет.

- Есть ли еще какой-то выход? Старый выход метро?

- Он замурован. Придется дробить стену.

- Это рискованно. Вдруг снаружи не безопасно? - Зихао нахмурился, - а можно ли войти в люк утилизации с той стороны?

- Нет, - вздохнул директор.

- Неужели вы не допускали, что может потребоваться разведка?

- Возможно, это допускала наш второй директор. Но она унесла свои секреты... в люк утилизации. Когда была осуждена. Ее правила безопасности были признаны неэффективными, после чего были полностью переписаны. Еще есть записи в музее. Вчера мы отпустили в люк ее внучку. И, видимо, зря. Она могла бы нам что-нибудь рассказать.

- Нас рано или поздно найдут те, что дробят горную породу над поврежденным тоннелем. Но ждать мне не хотелось бы, - вздохнул Зихао, - они, наверное, не знают, что разрушают тоннель. Он мог бы быть полезным в будущем.

- Вы уверены, что это люди?

Зихао пожал плечами. Кто еще это мог быть?

- Я не вижу смысла медлить. Посмотрим, что есть в вашем музее, - Зихао направился к выходу.

Музей Красного Проспекта представлял собой небольшое помещение с тесно расположенными у стен стеллажами. Очевидно, дефицит места вынудил экспозицию тесниться в этой каморке совсем недавно — Зихао заметил, что стеллажи еще не были прибиты к стенам. Фотографии павильнов и осколки каменных надписей мало интересовали его. Здесь размещались экспонаты, не имеющие отношения к раннему метрополитену. Они и стали предметом поиска. Зихао хотел найти прежде всего оружие и защитную форму старых солдат.

- Мы больше всего на свете боялись новой войны, - виновато пожал плечами директор Службы Безопасности, - поэтому все, что осталось от прежних конфликтов, было спрятано подальше. Кажется, в последний раз я видел оружие в том контейнере.

Огромный металлический модуль для хранения оружия открылся без труда. Перед глазами Зихао предстал целый арсенал.

- Что ж, здесь есть, чем поживиться, - улыбнулся он.

Но внезапная радость сменилась разочарованием. Первые же три бронежилета были пробиты пулями. А патроны покрылись толстым слоем ржавчины. На дне модуля была грязно-коричневая вонючая жидкость.

- Мы в подземке, - снова начал оправдываться директор, - здесь почти везде сыро. А проверять сохранность музейных экспонатов не было времени.

- Может быть, что-то все же удастся найти, - Зихао нырнул в модуль, - помогите мне. Только не намочите то, что пока еще сухое.

- Вы осознаете, насколько опасно копаться здесь?

- Нам все равно скоро конец, - упрямо возразил Зихао, - чем мы рискуем?
 
Через час Зихао стоял перед люком утилизации, вглядываясь наверх, в темноту.
 
- Еще никто не уходил туда с таким серьезным вооружением, - сказал он, надевая рюкзак, - я найду способ связаться с вами, если все будет хорошо.

- Гранатомет, две мины противотанковых, автомат — это не так уж мало. Будьте осторожны со взрывчаткой. Бронежилет на вас поврежден со стороны спины, - предупредил директор Службы Безопасности.

- Я просто надеюсь, что вылезти из люка получится, - улыбнулся Зихао, - а там будь, что будет.

Люк утилизации с шипением открылся. Зихао протиснулся, оказавшись в закопченном помещении, которое по форме напоминало колодец. Рюкзак с оружием тянул его назад. Он взобрался по закопченной шершавой лестнице ко второму люку, который оказался значительно меньше. Сняв и повесив на выступ в лестнице рюкзак и бронежилет, Зихао протиснулся сам. Бронежилет со стуком упал на дно. Зихао махнул рукой и попытался просунуть через отверстие рюкзак. По его расчетам, оставалось не больше полутора минут, чтобы выложить все необходимое из рюкзака. Едва он успел извлечь гранатомет и автомат, одна из мин с тихим шуршанием выскользнула из рюкзака. Инстинктивно Зихао бросил рюкзак, захлопнул люк, бросился вперед и упал лицом на землю. За спиной раздался грохот, затем послышался рев адского огня.

Зихао встал на ноги. Перед его глазами предстало небо цвета антрацита — огромный купол с миллионами светящихся огней. Больше ничего не было видно. Шум позади стих, только едва слышалось потрескивание огня где-то внизу. Внезапно силы начали покидать Зихао, и он со стоном упал на землю. Невыносимо кружилась голова, и с каждым вдохом ему становилось все дурнее. Очевидно, что здесь сейчас ночь. Исчисление времени в этом секторе было если не правильным, то близким к реальному. Внезапно он почувствовал дикую тошноту. В глазах резко потемнело. Сквозь странную дремоту он видел, как некто в блестящем непроницаемом костюме быстро подошел к нему и достал странное устройство. Зихао почувствовал, как в шею ему вонзилась тонкая игла. Он больше не мог пошевелиться, и увидел, как человек закрыл ему глаза. Рукой с двумя длинными тонкими пальцами...

Эпилог

Профессор ввел себе питательную инъекцию и лег на кушетку. Сегодня был тяжелый день. Он совершил прорыв, не будучи готовым к этому. Лаборатория была переполнена существами, которые ранее выходили неизвестно, откуда с установленной периодичностью. Редко попадались экземпляры, способные к репродукции, но они быстро умирали от странных образований на коже. Очевидно, ультрафиолетовое излучение действовало на них губительно. В этом профессор убедился в своей лаборатории не раз с помощью экспериментального метода. Удивительным был тот факт, что новые поколения существ все хуже воспринимали ультрафиолетовое излучение, в то время как первые поколения не умирали от него не так быстро.

- Почему ты сегодня так поздно? - Гли со своейственной ему детской непосредственностью бросился к усталому старику.

- Сегодня мы обнаружили убежище коренного населения этой планеты, - ответил профессор, - и там нашли около четырехсот особей — три ныне живущих поколения.
 
- Они выжили?

- Не все. Первая найденная нами мужская особь была мертва, причем впервые смерть произошла не по вине воздействия ультрафиолета. Это существо скончалось непосредственно возле самого убежища от нарушения внешних покровов и потери биологической жидкости, несмотря на то, что я ввел ему инъекцию адреналина.

- Как вы его нашли?

- Мы делали раскопки совсем недалеко, прямо над убежищем. Вдруг услышали звук взрыва. Когда мы пришли на место происшествия, то увидели существо и разрушенный вход в убежище. Мы вскрыли убежище и загнали всех особей в лабораторию.

- А можно мне завтра посмотреть на них?

- Конечно, можно.

- Они будут чем-то полезны?

- Пока они просто представляют интерес для науки. Мы ничего не знаем об этом виде — лишь то, что они разумны. Что-то заставило их спрятаться в это убежище достаточно давно, еще до нашего освоения этой планеты. Они адаптировались к свойственной им до сегодняшнего дня среде обитания, но в результате утратили способность сопротивляться ультрафиолетовым солнечным лучам. Под землей мы нашли чертежи летательных аппаратов. Эти существа когда-то были на спутнике этой планеты, но не успели его освоить. Нам надо понять, что заставило их остановиться в развитии и деградировать, чтобы в дальнейшем не повторить этот опыт.

- А когда поймешь, что с ними будет?

- Они не могут принести нам пользу. Очевидно, что этот вид уже отжил свое. Поэтому в дальнейшем они нам не понадобятся, поэтому будут ликвидированы, как балласт.

- А тебе никогда не хотелось дать им шанс на новую жизнь, как всем биологическим формам на этой планете?

- А зачем? Они эксплуатировали эту планету, как мы, не принося пользы никому, кроме себя. И они проиграли.

Гли поглядывал на голограммы своего отца с изображениями странных существ. Его серебристая кожа то и дело натягивалась под сокращениями мозговых мышц. Как вообще такие уродливые существа с непропорциональным телосложением, полупрозрачной белой кожей и некрасивыми хитиновыми образованиями на ней могли думать, что они здесь главные?