Застрявшие во времени. Садовник

Проводя утренний обход, заметил недружественно настроенных пациентов на
входе палаты.
- Что вас беспокоит, молодые люди? Поговорим? –
- Доктор – Отделился от компании тот, что Порфирий, как видно 
Иванов. Потому предпочитает он ходить в одних трусах. Теперь, как вижу,
и босиком. Хотя, босиком все четверо пациента палаты, переминались
с ноги на ногу. Вероятно, в последователи подались.
Я выразительно посмотрел на босые ноги компании.
- Доктор, это не моя идея. Вы не думайте. Ходить в больнице босиком
удовольствие малое. Особенно в туалет. Там садовник Натальи Гончаровой
постоянно клумбы поливает. Толи окучивает их, толи удобряет. Запутаешься
в его терминологии. Но без тапок нам никак. А этот Филимон Кузькович,
каждое утро тапки тырит. И ведь в самый неудобный момент.
За ночь столько живительной влаги в организме скапливается. Мы желаем
ее быстрее высвободить для экспериментов целителя Г. Малахова.
- И что, дорого берете? За живительную влагу? – Поинтересовался я.
- Да что берем, разорение одно. Нас четверо, не может же он голодным ходить.
Кому тогда эликсир молодости продавать? За идею в основном отдаем, ну и конфета
в день каждому. Что с него еще возьмешь? А  анализы он и так  на равне со всеми
в лабораторию сдает.
Ну, так что, доктор? Что с тапками делать? У нас режим, а этот
Филимон Кузькович уперся, не желает тапки отдавать. Не хотелось бы к
насилию прибегать, а допрос пока не завершен. – Пациенты хмуро и
многозначительно смотрели на Филимона Кузьку.  Что тут скажешь, если в
туалете обосновался садовник. Без тапок никак.
- Я проясню ситуацию. – Пообещал я.
- А сейчас к Марье Семеновне за тапками. – Я выписал разрешение на выдачу
четырех пар тапок.
- Ну что, Кузька Филимонович, пойдем, поговорим на тему тапок. –
Лежа на кушетке, Кузька – Филимон ( возжелал отдохнуть немного. Хотя зачем,
утро же?), поведал мне назначение своей миссии. Скороход он, и состоит на
службе у самого царя.
- И у кого бы вы думали? Правильно доктор. У самого батюшки царя
Иоанна Грозного. Потому без тапок никак. Дел много , тапки скорохода
быстро снашиваются. А Иоанн очень грозен. Конечно на службе у него и
другие скороходы, не один он там. Но батюшка на то и царь, что бы по
струнке ходили. А ослушников не уважает он. Быстро голову с плеч снимает.
Понимаете доктор, была голова, раз и нету. А без головы куда ж я?
Прошу нижайше увеличить лимит тапок на мою долю. -  Кузька с надеждой смотрел
на меня. Я подумал и пообещал помочь. В старой кладовке лежали не
утилизированные тапки, утерявшие срок годности. Чем я и обрадовал Кузьку.
В благодарность он мне открыл свой секрет. Он не только у Иоанна
на службе скорходом состоит, но и у Петра первого.
Петра первого я уважал. Я считал, что это он дал толчок в развитии России.
Если бы не он, ходить нам  в лаптях и
в бороде по колено. Жуткое зрелище. Я машинально потер подбородок.
Да, именно Петр первый. Я отпустил Кузьку, обещая по первому требованию
выдавать тапки в запас и задумался. В сколь интересном месте я работаю.
А временной портал видно награждает еще и способностями. Ведь каждому
видно, Кузька Филимон, хоть и шустрый дедок, но все же дедок. Посему,
как ему без способности скорохода?  Решил добавить сцецвитаминку на ужин
и иногда оставаться ночевать в больнице. Что бы улучшить результаты
эксперимента. Кузька Филимон подал интересную идею. Увидеть своего кумира
или одного из многих великих, так сказать, воочию. А повезет, так и
на службу наняться. Что бы не говорил лысый идиот взявший себе кличку Ленин,
ну понятно, что пациент, а не криминальный вождь. Все же Петр первый был
решающим переломным моментом в эволюции России.
То что лысый – идиот, это и так понятно Хотя бы потому, что  в Крупские
выбрал нянечку уборщицу преклонного возраста. Та наотрез отказывается от
данной миссии. Говорит, что не Крупская она, а Ирина Родионовна.  И именно
на ее сказках воспитывался Сашенька Пушкин. И всякие лысые ей не указ.
Так как Ленин утверждает, что в разное время мы бываем разными людьми.
Во времена Пушкина да, няня, а для революции Крупская.
Дабы этот лысый идиот   не устраивал революцию прямо в больнице,
( попытки приходилось пресекать не единожды. Опять выловил его,
тот готовил транспораны, пытясь сдернуть шторы.
Нагло велел  помогать в деле революции),
я запирал его в одиночке. Мотивируя это тем, что в шалаше, вдали
от ненужных глаз, великие труды пишутся на много лучше. Всем известная истина.
На что пациент Ленин со мной охотно соглашался. Не с руки ему отвлекаться
на ерунду. Нет, все же Ленина я не уважал. Так развалить великую Россию,
откинув ее развитие на семьдесят лет назад. Потому ну его этого
криминального идиота, взявшего себе женское имя. Сопроводив в очередной
раз авторитета революции в шалаш, я подумал, что сие  решение правильно.
И пошел навестить садовника.
Надо выяснить, почему при столь упорном его труде в туалете пахнет вовсе
не розами. А так, будто кто-то нагадил в хвойном лесу. Ну, освежители
больнице выдавали только хвойные. Запах санатория, вроде.
И как природой пахнет. Да… А хотелось что бы
все же розами.
Вот пойду, выясню, почему садовник  отлынивает от своих прямых
обязанностей? Ведь если клумбы поливать, удобрять и окучивать?
Цветение благоуханное приятно всем!