Совесть в машине...

Сказка «Совесть в машине».                               
  Он вышел из дома и поспешил в прогретую уже машину. Хорошо придумали, можно заводить машину, не выходя на улицу. Прихватил с собой всё как обычно, документы, флэшку с музыкой, плюхнулся за руль, громко хлопнул дверкой, посмотрел в зеркала бокового обозрения, включил заднюю придачу, нажал на газ, машина быстро набрала скорость. Любил Олег экстрим во всем и не собирался себе изменять, впрочем, и повода не искал, для того чтобы взвешивать свои поступки. Как-то давно выстроил себе барьер по принципу: «Будь, что будет, а я здесь не причём». В какой-то момент он посмотрел в зеркало заднего вида, от неожиданности резко нажал на тормоз, машина как вкопанная, дерзко качнувшись остановилась. Он почти прокричал, той даме, которая спокойно сидела на заднем сиденье и через зеркало их взгляды встретились.
- Ты кто?  Твою мать, как попала в машину? – Он быстро обернулся, непониманием засверкали глаза.
  На заднем сиденье уверенно по-хозяйски, расположилась странная женщина лет сорока, в потрепанном пальто, застёгнутом на все пуговки, вульгарно накрашены губы – ярко красной помадой. У Олега в голове пронеслась мысль: «Встречают по одежке, провожают по уму.» Дама всем своим видом показывала, что она совсем не хочет выходить из машины. Олег соображал, что делать? В гляделки играть он не собирался, да и времени, как он считал у него нет. Последние годы жизни он постоянно куда-то спешил, как-то народная мудрость: «Кто понял жизнь тот не торопится», обошла его стороной.
- Давай по-хорошему, ты уходишь, не отвечая на мой вопрос, как ты попала в машину, и я о тебе забываю, пока ментов не вызвал, - момент, был упущен, гнев потух, он высказался спокойнее, потому что начал суетится, как обычно считая, что делает все правильно.
  Дама смотрела и молчала, он вышел из машины и открыл заднюю дверь, всем видом угрожая незнакомке. Женщина продолжала молчать, помотала отрицательно головой, демонстрируя что не собирается вы лазить из машины. Ну, не вытаскивать же её волоком на дорогу, он заметил её грустные глаза, и какое-то несоответствие в одежде уловил, подумал, что современные женщины не носят какие вещи, посмотрел на руки, которые спокойно лежали на её коленях, заметил на пальце очень дорогое кольцо. Цену кольца ему определить не составило труда, он когда-то работал начальником охраны в «Алтыне». Желание вытаскивать её из машины пропало, он нервно закрыл дверку, вернулся в салон, уселся в кресло водителя, схватил двумя руками руль, костяшки на пальцах побелели, выдавая предел натянутых нервов.
- Ты можешь со мной поговорить? – Она нарушила тишину, приятным голосом.
- Нам, что есть о чём говорить? – Олег спросил, как школьник, а сам даже вздрогнул от неожиданности, что-то дрогнуло внутри.
- Да, Олег, есть, - она сделала ударение на имя.
- Откуда ты меня знаешь? – Почему-то снова гнев проснулся, но голос не повысил, расслабил руки, понимая, что может выломать руль.
- Ты можешь меня выгнать из машины, можешь со мной не разговаривать, или даже убить, тебе моё отсутствие не поможет, я уже здесь. – Она говорила, а сама равнодушно смотрела в боковое стекло, всем видом намекая на то, впрочем, что хочешь то и делай, выбор за тобой.
- Да кто ты такая? – голос Олега сорвался на крик, хотя он понимал передним дама, а он ведет себя не прилично.
- Не кричи, я всё прекрасно слышу, в отличие от тебя, - она продолжала говорить загадками, не обращаю внимания на гнев Олега.
- Что за хрень ты несешь? – Олег сокрушённо помотал головой, его раздражала не понятная ситуация.
- Мы можем уехать, куда-нибудь и спокойно обсудить наши дела? – Как-то неожиданно, уверенно попросила дама.
- Какие к чертям собачим, извините, у нас с Вами дела? – Олег всё ещё продолжал бастовать. - Ну ладно, - неожиданно для себя он сдался, -  время есть, поехали, может, пока мы едем, ты пояснишь, что все это значит? – Не понимал, почему согласился куда-то ехать, хотя у него были какие-то дела, о которых он тут же забыл.
  Он отвернулся, несколько минут разглядывал движение на улице через лобовое стекло и уже немного придя в себя, тронулся выруливая на дорогу, решил поехать за город или в ближайшее место, где можно спокойно поговорить с этой особой, которая, похоже, не собиралась ничего пока объяснять. Он видел в зеркало, что её не смущает ситуация, в которой они оба находились. Он хотел позвонить единственному другу, но немного подумав, оставил эту затею. Надо было как-то объяснить, что в машину, закрытую и поставленную на сигнализацию попала дама, звучит не реально, вешать на себя ярлык шизофреника не хочется, а уверенности в том, что друг всё поймет, по фактам, которые опишет Олег не было. Пригладил седую шевелюру и решил до истины докопаться сам. Он по привычке, оставшейся после работы в органах сделал несколько рискованных маневров, для того чтобы убедиться, в том, что за ними никто не следит. Но мысль что всё это является, чьей-то идиотской шуткой вертелась в голове.
  Двигаясь в потоке машин, он старался рассмотреть свою попутчицу, странно в ней было буквально всё: одежда старенькая, фасон не модный, прическа - конца прошлого века и взгляд человека «не от мира сего».  Он начал ловить себя на мысли, что уже, где-то видел это лицо, эти волосы, и эти глаза. Олег ехать далеко не собирался, он знал заброшенное озеро, почти безлюдное место за чертой города. Свернув к нему, и проехав ещё несколько сот метров, он остановил машину. Озеро покрыто было коркой льда, только в середине его виднелась не большая проталина. Снег уже успел приобрести сероватый оттенок. Пейзаж своей красотой явно не радовал, уныние заползло в душу, глядя на серую природу, а может быть оно и никогда не покидало сознание, последние лет пять.
- Может, закурим? – предложил Олег, как-то не решительно, пока ехали гонора поубавилось.
- Давай, мой друг - это не помешает тебе немного отвлечься от твоей спешки, как-то странно ты всё время куда-то спешишь, за частую в этом нет совсем необходимости, - отозвалась дама и тяжело вздохнула.
- Мы уже друзья? – Олег задал вопрос удивленно, а сам подумал: «Что за наглая манера у всех женщин, чему-то учить мужчин и указывать, что делать.»
- Как тебе сказать, бывало, - как-то уклончиво отозвалась дама.
Она явно ждала прямого вопроса или Олегу надоело ломать комедию таинственности.
- Ты вообще кто?  Давай начнем с самого начала? – Ласково предложил Олег, как-то ссориться ему не хотелось.
- Я - твоя Совесть, - она сказала с такой убежденность в голосе, что позавидует любой полководец.
- Что? Совесть?! Я правильно понял? – Олег даже пришёл в замешательство от наглого заявления дамы.
  Как-то из области очевидного и невероятного, смотреть на совесть и даже можно потрогать её рукой. Как-то принято считать, что совесть просыпается и тыкать начинает, по теме и без темы с колокольни обладателя совести, но не сидит и нагло не заявляет о том, что совесть пришла. Пришла сама, её не звали, расселась на заднем сиденье и…
- Да, Олег Рудольфович, я твоя совесть, - ноток уверенности в голосе дамы не убавилось.
- Не смешно, давай покурим и поедем, у меня есть дела, я так уж и быть отвезу тебя куда надо. – Олег даже принялся уговаривать даму, понимая, что по-плохому не сможет её вытащить из машины и бросить у замерзающего озера.
- Ты мне не веришь? – Очень тяжело вздохнула дама, грустно, грустно наклонила голову на бок.
- Я вроде еще не выжил из ума и с транквилизаторами очень осторожен. – У Олега какая-то струна жалости в душе скрипнула, и он почему-то начал оправдываться.
- Последнее время ты съедаешь по две таблетки, а Дымов тебе сказал, точнее советовал, дозу не увеличивать. – Проговорила дама участливо, стараясь заглянуть Олегу в глаза, он сидел к ней в пол оборота.
- Ты знаешь доктора Дымова, так это его шутки - прибаутки, сейчас я ему устрою?!
  Олег достал телефон из кармана, быстро шарил по контактам стараясь найти Дымова и неожиданно для себя обнаружил, что не может вспомнить под каким Ником, он его сохранил, но она тихо так, но вполне убедительно сказала:
 - Я знаю всех, кого знаешь ты. – Отвернулась от Олега и стала в боковое стекло разглядывать серый пейзаж.
 Он закурил и как-то подсознательно почувствовал, она говорит правду, ей нет смысла морочить ему голову, как-то ведь она попала в запертую машину. Олег загрустил и захлестнула его волна раздумий: «Чёрт возьми, что за хрень такая твориться, вечно я вляпываюсь куда не попадя. Мне, блин, только живой совести в машине не хватало. Дымов точно, вчера в машине побывали, ну мог Джон Леннон привидится или Алла Пугачева с Галкиным – это куда еще не шло, а вот такой хрени как живая совесть ещё не было. А кто следующий надумает со мной выяснять отношения, за чем-то же она приперлась? Может Гитлер или Наполеон лучше бы появились». Олегу казалось, что это просто сон, и он сейчас проснётся и всё встанет на свои места. Ему хотелось даже ущипнуть себя, за что-нибудь, но не стал этого делать, как-то лень было суетиться, да и не придумал за какое место лучше ущипнуть, что совсем крышу сдуло, категорично нельзя утверждать. Только потому, что всё, что с ним происходило, было наяву и он, видел эту женщину, мог даже дотронуться до нее если захочет. Все. Олег наметил план действий на ближайшее будущее и решил: «Я сошел с ума - это однозначно. Надо поехать к врачам, к Дымову, хоть к черту, хоть к.…» Он запутался в мыслях.
- Не надо к Дымову и врачей не надо, никуда не надо ехать, в плане для того чтобы убедится сошёл ты с ума или нет... – Душевно проговорила дама.
- Ты читаешь мои мысли? – Олег задал вопрос без эмоций, как-то устал злится.
- Ты все это произнес вслух, - оторвалась дама и впервые улыбнулась теплой, искренней улыбкой.
- Так ладно, что ты от меня хочешь? Денег не дам, - темперамент Олега не давал ему покоя и всегда будоражил мысли. Вроде апатия, а может устал, вроде всё хорошо, ан нет, взорвался.
- Иногда, мне кажется ты, как был «Кулекала», так и остался, так называл тебя твой покойный отец, когда ты ещё совсем ребенком начинал шалить и на чем ни будь настаивать, что не входило в планы родителей, как-то странно ты всегда выражал свою точку зрения. Мне деньги не нужны. Тебе не стоит меня бояться, я же твоя совесть и навредить тебе не могу, у нас с тобой другие отношения, доверительные, только часто мы друг друга не слышим, не понимаем или не хотим слышать и понять…
- Спасибо хоть на этом, - Олег сделал одолжение, только не понятно кому толи себе, толи совести. - Слушай, может мне тебя, ну там, в церковь отвезти или ещё куда?  Я не понимаю, что мне с тобой делать? Как себя вести? У тебя вообще есть мысли? Ты способна принимать решения? Всё..., я не знаю, что происходит? Объясни мне. Может мне надо исповедоваться? Или ещё там обряды, какие совершить? Или там в святой проруби какой ни будь искупаться? И вообще, какого хрена ты молчишь?! Ты появилась, поставила меня в идиотское положения, теперь я думаю, что просто сошёл с ума, а разговариваю с тобой. Зачем всё это? Я что должен скоро умереть? Ты знаешь, я смерти не боюсь. Я тут придумываю что делать, как быть, может жизнь дала трещину, хотя это ещё под вопросом, а она сидит спокойно, да ещё и улыбается! Может, ты хочешь меня наказать, за грехи, или как это у вас называется? Не молчи, черт возьми! – Олег стукнул рукой по рулю.
- Ты помнишь Татьяну Кузнецову? Я молила тебя, что бы ты спас её, почему ты отдал ей документы? Почему не задержал? Ей сейчас было бы 54 года. Ты мог спасти её жизнь, я уверена в этом. Потом ты сидел на бордюре, когда пожарные доставали её труп из колодца. Я понимала, что ты сильно переживаешь, но подлость уже была совершена, тебе только и надо было задержать, её завести в опорный пункт, и вызвать машину, как мужчине, в конце концов. Надо было просто поехать к ней домой. Прекрасно бы провёл ночь, идиот, и она была бы жива. Не надо мне говорить про того лопуха сержанта, он, кстати, уже умер. Ты мог предвидеть, что эти отморозки поймают её. Потом они будут почти ночь издеваться над ней. Тебя не оправдывает то, что ты позже поймал этих нелюдей, на мне лежит вина в её смерти. Тогда у тебя появилась первая седина.  - Она резко повернулась к нему лицом, в глазах у нее стояли слёзы.
- Что совесть может плакать?  Мне, что теперь застрелиться?! Это было давно, примерно лет тридцать назад. Я не имел достаточно опыта, - Олег не оправдывался, в душе боль давно испарилась, хотя раньше была, он не скрывал от себя потерю Татьяны, потому что до сих пор помнил все до мельчайших породностей.
- Однако её задницу рассмотреть опыта у тебя тогда хватило, – кольнула укором его совесть, не больно как будто комар укусил.
- Я искал, ее ты же знаешь, -  Олег начал оправдываться, расстроившись, лишь бы место укуса не начало гноиться, ведь не все комары заразные, а вдруг комар малярийный был?
- А надо было прочесать все аллею, и вызвать ещё ваших сотрудников, поднял бы на уши Скрипченко или парней с 5-го опорного пункта, какого демона, ты вообще попёрся в кабинет? – Совесть засыпала Олега фактами, и грустила.
  Он закурил ещё одну сигарету, не любил он женских слёз, просто не выносил, а тут ещё не просто женщина, тут, блин его совесть плачет.
- Ладно, что сама вытворяешь, таким образом, решила меня добить?!  Честно признаться и мне от тебя досталось, и твоя вина, что я сейчас, практически, нищий, это ты не дала мне взять деньги у тех парней, по делу Бортникова, жил бы сейчас припеваючи в Гаграх или в Князеволконском, рыбу бы ловил.
- Да точно ловил бы что ни будь, только не рыбу, и лежал бы не на бархатном песке, а на деревянных нарах в учреждении закрытого типа, которое «ЛА 34-411» называется и блох ловил. – Выдала моя совесть, как матёрая гадалка.               
- Это спорный вопрос, и вообще, почему ты так выглядишь, может тебе переодеться, привести себя в порядок, такие вещи как надеты на тебе сейчас не носят, хотя о чём я. Не понимаю почему тебе об этом сказал, прости, я все-таки мужчина. В более дурацкое положение я еще не попадал. Ну, честное слово, ты вполне привлекательная дама, интересно, а с совестью можно «этим» заниматься?
- Хам, - она сказала, но Олег понимал, она не обиделась.
- А я бы может быть и попробовал, представь себе это зрелище. – Олег язвил, сам не понимая почему стремиться причинить боль даме.
- Ты обижаешь меня, зачем? – Спросила она, понизив голос до шёпота.
- Нет, я тебя люблю, ты же моя совесть и кто мне запретит любить свою собственную совесть. А вот как я её люблю, это наше с ней дело. – Огрызнулся Олег, он не хотел видеть её слез, сам осознавал, что женщину проще простого довести до истерики.
- Смешной ты, а теперь я понимаю, за что тебя любят женщины, - она красиво улыбнулась.
  Настроение Олега как-то стабилизировалось, даже можно сказать улучшилось, по схеме к тебе лицом, и ты не отворачивайся.
- Бред, бред, бред!  Я отказываюсь верить в то, что со мной происходит, такого не бывает.
Я нормальный, цивилизованный человек, от куда ты знаешь про меня? Ты реальный, живой человек, да с причудами и загадками, но ты же здесь, в моей машине. – Весело, Олег перевел разговор от печального к философии.
- Тебе нужны доказательства? Сколько угодно. Может тебе рассказать про Чимкент и как вы там с Андреем бизнес переговоры провели? Или про Новосибирск, про Фаладеева? Может, ты хочешь вспомнить тех парней Аслана и Ахмета? – Она беспощадно засыпала его подробностями из прошлой жизни.
- Ладно, тогда я не понимаю, зачем ты здесь? Давай как-то без этих, душещипательных воспоминаний, решим все вопросы. Да все люди иногда совершают ошибки или даже преступления, я не исключение, кому, как ни тебе, это известно. И, что теперь? Ты явилась и ничего определённого ещё не сказала, зачем всё это?  Знаешь, поехали, родная, меня люди ждут, хотя проблема в другом, как-то выглядишь ты, ну по старинке что ли, как я покажусь с тобой в машине, может, что посоветуешь?
- Ты интересный, в своей спешке ты всегда главное упускаешь, по сути, видишь меня только ты, и никто больше меня не увидит, я же твоя совесть. Так, что можем ехать по своим делам или по нашим, если быть честнее, тебя всегда мучал вопрос, что о тебе скажут или что подумают другие, я порой сама устаю от твоей через мерные честности, а томит меня больше всего-то, что ты постоянно кидаешься в крайности.
-Теперь уж поехали, а то самому становится тошно от твоих укоров, а ты мне всё больше и больше нравишься, с тобой оказывается, всегда можно посоветоваться и кажется договориться, да и веселее, я думаю, что не только можно с тобой вспоминать грехи мои, но и просто поболтать. Я прав? – Олег завел машину.
- Прав, наверное, мы же не разделимы я -это ты, а ты -это я. Ты думаешь, как избавится от меня, скажи честно? – Совесть задала вопрос, и сама засмущалась.
- Не угадала, я ещё не решил о чём мне стоит подумать, но всё это к тому ведет, что скучать мне явно не когда или я сам не готов еще скучать, а спорить мне проще с тобой. Как я понял, мы какое-то время проведем вместе. Будем подводить что-то вроде итога? – Олег плавно тронулся с места.
- Ну не совсем так,.. я  как и ты,  думаю  с чего начать, - отозвалась совесть, наверное ещё не совсем понимая, что ей от Олега нужно.
- А мы разве не начали обмениваться мнениями и анализировать мою жизнь, мои грехи и просчёты? – Задумчиво спросил Олег, внимательно наблюдая за дорогой.
- Пока нет, это было только начало, нашего сотрудничества, - сказала совесть поудобнее устраиваясь на заднем сиденье.
- Звучит многообещающе, даже дух захватывает, если кому рассказать, что я в своей машине катаю свою совесть, никто не поверит, это точно.
 Олег замолчал, продолжая движение по трассе, объезжая неровности дороги и куски льда, ехали в сторону города, он почему-то стремился попасть в офис, хотя мысли зачем это ему нужно не давали покоя, как-то серость не отстала, и теперь уже не озеро, а душа покрылась льдом. Проехав по Рыскулова и развернувшись на Розовой, он остановил машину на стоянке.
- Ты останешься здесь или…? – Олегу, как-то не поверилось, что видит её только он.
- Я тебя понимаю, - она улыбнулась. – Трогай в офис, пойду, погуляю, если ты не против?
- Да, без проблем, - Олег отозвался, не скрывая радости. - Как ты меня найдешь?
- По этому поводу не беспокойся, тебе нет причин волноваться. Я найду тебя или просто буду рядом. Увы, мы не закончили разговор… - Она очень легко выпорхнула из машины для её сорока лет.
- Нет, я быстро постараюсь, - Олег, почти прокричал за хлопнулась дверка машины.
  Он свернул в поворот, припарковал машину на стоянке, заглянул в машину через стекло, проверяя может быть она снова там сидит, немного с грустью отметил, что в салоне пусто и поспешил в офис. Распахнул дверь в кабинет, поздоровался с народом, присел за рабочий стол, пытался сосредоточится на документах, но делал все это автоматически. Все мысли были о «НЕЙ», что за ерунда твориться и самое главное, зачем ему встреча с совестью и чем всё это закончиться? Подчиненный подал ему какие-то документы, он подписал их на автопилоте, вышел на улицу, закурил, пошёл к машине. Она стояла рядом с машиной и улыбалась, успев преобразиться внешне: со вкусом подобрана одежда, умеренный макияж, элегантная сумочка, аккуратно уложенные волосы. Как она умудрилась так измениться за двадцать-тридцать минут, не понятно?!
- Ну что, сударыня, поехали кататься? – Олег в восторге сверкнул глазами.
- Да, пожалуй, - скромно согласилась совесть, а что скрывать приятно, когда мужчина даже немым блеском в глазах выражает восторг.
- Можно не скромный вопрос, как ты успела так быстро перевоплотиться, точнее сменить наряд?  На всё это, нужны приличные деньги? Извини, конечно, - Олег смутился собственного высказывания, но как-то смолчать не смог.
- Давай это останется моим маленьким секретом, - бархатным голоском отозвалась совесть. «Что его смущать, и так потерян, как парусник в океане» - подумала она.
- Ладно, поехали, уговаривать меня тебе не придется. Шалить так по-взрослому, - Олега захлестнула волна куража. – Куда бы ты хотела, чтобы я тебя прокатил?
- Поехали на озёра в горах, на которые ты ездил с Людмилой, - скромно предложила совесть, она и правда знала всё, что знал я.
- Как скажешь, поехали, почему я всю жизнь иду на поводу у женщин? – Олег озорно подмигнул своей спутнице.
  Олег выехал на проспект, движение не напрягало, и он спокойно катился на объездную дорогу. Мысли в голове вертелись, как мошки, вечером возле лампы. Ему не хотелось события, в которые вовлекла его жизнь называть – чудом, вообще не верил в чудеса, воспринимал это всё до сих пор, как чью-то шутку, хорошо продуманную и подготовленную. Смущало только одно правда, которую знал только он, а теперь получается и она. Пассажирка же спокойно разместилась на переднем сиденье, как хозяйка и смотрела в окно. На календаре самое начало зимы. Листья уже давно опали, голые деревья не смущались наготы, пятнами лежал снег и кругом чернела земля. Похоже, снегоуборочная техника пробежала по дорогам, сгребли снег и лед с дорог совсем недавно, и по проезжей части дороги приятно шуршали шины колёс. Олег воспринимал их шум реально, и задумывался на темы: «Не объяснимо, но факт». Дворники теперь старательно собирали и наводили порядок по тротуарам вдоль обочин дорог. Олег замечал все мелочи по сторонам, а главное в своей жизни упустил, задавать себе вопрос, когда это произошло, боялся, странные вопросы сегодня задавала совесть. Алматы, город в Казахстане, раньше был его столицей, всегда отличался ухоженностью и порядком, хотя бы на центральных улицах, было чисто, ярко от неоновых огней и спокойно. Олег полюбил этот город, когда после очередного разрушения в личной жизни решил жить здесь.   Правда, это было раньше, последнее время раздражало почти всё: пробки на городских проспектах, спешащие толпы людей, на лицах которых, в основном большинстве, отсутствует интеллект, сотрудники, которые в основном ничего не делают, а считают, что им обязаны платить зарплату, да и сама работа тоже приелась, потому что мешал человеческий факто, люди говорят и не делают, по-другому это называется: «Вату катают». Олегу хотелось, что-то изменить. Он подумал: «Может «Чудо», сидящее рядом, поможет мне, внести перемены в мою жизнь, и может они будут к лучшему. За чем-то же «Она» появилась здесь?  Интересно, о чем она сейчас задумалась?  Пусть думает, не стану отвлекать, может, что-то хорошее придумает или она не способна на это, вот проблема!»
- Надо бы Гошке позвонить, узнать, как дела, давно не звонил, - Олег проговорил неожиданно, даже сам вздрогнул от звука своего голоса.
- Позвони матери, она никогда не будет навязывать того что хочет, наверное, всегда не хочет тебе помешать, скромная у тебя мама, добрая и совестлива, - похвалила совесть.
- Только, что об это подумал, в город въедем, позвоню обязательно, здесь сотовая связь не очень…
  «Да с этой особой надо держать ухо востро, похоже, она и правда, догадывается, о чем я думаю. Вот попал, блин» - подумал Олег. Они миновали последнее заграждение от селя, в народе именуемое плотиной, и стали подниматься по серпантину в горы. В дали хорошо просматривались покрытые чистейшим снегом вершины гор, и очень высоко в небе парили орлы – эти птицы гордость Казахстана. На склонах предгорья хвойные деревья казалось, готовились к предстоящей зиме и выглядели как-то уныло, хотя и были припорошены сверкающим снегом, наверно, не хотели морозов или скорее всего природа не радовала потому что совесть проснулась? Дорога всё выше и выше уходила в горы. Так они незаметно поднялись к озерам. Олег подумал: «Конечно, летом озёра выглядят иначе, и мое уныние, а может быть усталость от жизни не причем». Скоро в горах всё по меняется очень быстро, чуть солнце зайдёт за гору, и сразу станет намного холодней, удлиняются тени от деревьев, а может быть Олег не замечает красоты. В ущельях становилось, почти, темно, сумерки серыми тенями играли. Машина остановилась, они, немного посидев, одновременно вышли на улицу.
- На дворе не май месяц, - проговорил Олег, себе в воротник.
- Ну что ты?! Здесь прекрасно, воздух чистейший, может мы здесь были лет сто назад, и всё было также: и деревья, и горы, и озера. – с нотками романтики в голосе отозвалась совесть.
-Только мы были на верблюде, - с Олега всегда сыпался сарказм и шутки, не зависимо от его настроения.
- Забавный ты, сам себе режиссёр, - прокомментировала совесть.
- А, где бы мы взяли машину сто лет назад? – развлекался Олег.
- Суть не в машине суть в нас, ты мне веришь? – Она всем корпусом повернулась к Олегу.
- Как я могу не поверить тебе, ты же - моя совесть, - Олег тихо, красиво рассмеялся.
- Не называй меня так. Хорошо? – Она не поддержала его веселья и просто просила.
- Ладно, не хочешь как хочешь, буду называть тебя «Тая», ты всё равно до сих пор не сказала мне своего имени, и я всё ещё не верю, что ты моя совесть… - Он разглядывал даму, не понимая, почему она одновременно и близкая, и далёкая.
- А почему Тая?  В твоей жизни не было женщины с таким именем я бы её знала, ты просто придумал это имя? – Она смотрела и ждала, а он молчал. -  Ну, скажи мне, что ты молчишь? – она легонько потрепала его за плечо.
- Тая была во сне, очень давно, но сейчас не это главное, я понял в моём сне тебя нет, совести во сне нет… - Олег сообщил, факт своего осознания очень взволнованно.
- Я тебя понимаю, расскажи мне про неё. Она красивая? – Совесть не захотела обсуждать тему, когда она есть, а когда её нет.
- Ты что ревнуешь? – Олег в своем репертуаре, просто юморил.
- Нет, что ты, я не умею, хотя может чуточку, просто всплеск женского самолюбия. Тебе нравится здесь?  Я бы так и жила здесь, и была бы горной феей. – Мечтательно сообщала моя спутница.
- Пугала бы туристов и влюбленных, прячась в кустах и выскакивала в самый неожиданный момент? – Олег фантазировал, что бы могла делать здесь эта дама.
- Нет я бы скрывала их от посторонних глаз и дарила бы цветы, яблоки и счастье. – Уточнила она, что могла бы сделать, не смотря на ухмылку Олега.
- Подари мне счастье, сможешь? А яблоки и цветы мы подарим влюбленным.  Мне, кажется, ты это можешь. И представь, как будет хорошо, все поделили яблоки, цветы, счастье. Всем хорошо, хотя я не о том хотел сказать, совесть не дарит счастье, или все -таки дарит? Почему ты молчишь? Я надоедаю тебе своей болтовнёй? Или ты устала от дороги? Не молчи, пожалуйста. Мы же поговорить приехали? Или ты передумала? Ты обиделась? Не стоит, ты же знаешь меня, может даже лучше, чем я себя сам. Нельзя на меня обижаться.
- Я не обижаюсь, мне и правда, не положено говорить больше того о чем ты спросишь или скажешь...
- Мы умрем в один день? – Олег переборщил с шутками.
- Да, - а она ответила серьезно.
- Я начинаю привыкать к тебе, хотя мы всего несколько часов вместе, - Олег преступил с ноги на ногу, снег хрустел под подошвами.
- Мы вместе всю жизнь, Олежа, я родилась с тобой и живу... Ты часто вспоминаешь ЕЁ? – Она задала другой вопрос не желая продолжать тему: кто и с кем живёт, а главное сколько.
- Ты о ком? – Олег, повернулся к ней спиной, явно стремился скрыть эмоции на лице.
-  Не делай вид, что не понял вопроса? – Она сказала немного, повысив голос.
- Да, тебе не соврешь, - Олег комедийно сделал реверанс, ну по натуре ему кривляться нравилось.
- Это не дает тебе жить спокойно, хотя спокойно ты не жил никогда. Ты хотел бы всё вернуть? – Спросила она тихо. – Нет?
- Я не знаю. Мне все равно, давай сменим тему, покурим, да и прохладно становится, пойдём в машину, я замёрз и тебе как я вижу, не жарко ещё простудишься, заболеешь, как потом мне тебя лечить? И будет у меня больная Совесть. Я просто не могу себе этого позволить. – Теперь он её легонько тронул за плечо.
 Они забрались в салон машины, где было уютно и тепло.  Как-то очень неожиданно пошёл крупный снег, он таял на лобовом стекле, образуя тонкие, еле заметные ручейки. Олег завел двигатель, от печки пошло тепло, стало ещё уютней. Надо было возвращаться в город, к тому же снегопад стал очень быстро набирать темп, засыпая всю округу пушистыми хлопьями.
- Давай ещё посидим немного? – Попросила она.
- Как хочешь, всё в твоей власти и даже Я, - Отозвался Олег, а сам подумал: «Мои проблемы, наверное из-за того что я пошел на поводу у той которую не могу забыть или мне кажется, что она мне помешала стать кем-то другим.»
  Через пол часа, они уже мчались по дороге в город, явно превышая скорость, и не соблюдая меры элементарной осторожности. Машина на каждом повороте шла в занос, почти касаясь обочины, даже со стороны встречного движения шарахались водители в сторону, чудом успевали увернуться от неминуемого лобового, страшного, смертельного столкновения.
- Ты хочешь смерти?! Ты решил убить нас! Я вижу это, подумай, кому из нас это принесет больше неприятностей, подумай, прошу тебя, - Она не паниковала, она тихо просила, не обращая внимания на то, что ремень безопасности плотно прижал её к сиденью.
 Она накрыла ладошкой его руку, которая лежала на рычаге переключения скоростей. Олег подумал: «Какая она родная и реальная, его совесть».  Дорога была очень скользкой.
- Хорошо, хорошо. Всё, я подумал, - нервно отозвался, и вытащил руку из-под её ладошки.
 Он почему-то её испугался, стал плавно снижать скорость до разумных пределов, закурил, чуть приоткрыв окно, выпустил струйку дыма.
- Испугалась? Ладно, всё, успокойся, замкнуло что-то в голове, больше не буду играть с судьбой в догонялки. Настроение такое было, паршивое, если напугал, прости…
- Ты хотел нас убить? – Она тихо спросила, понимая, что всё слова и вопросы глупо звучат.
  Он не ответил, ему нечего было ей сказать, просто спокойно вел машину, как будто и не было этих минут игры со смертью. Они приближались к городу. Она, уже немного успокоившись, откинула сиденье и, кажется, закрыла глаза, задремала. Он приглушил звук магнитофона и поехал еще спокойней, давая ей возможность расслабиться или даже уснуть. Олег спокойно въехал в город, влился в поток машин и поехал в сторону дома. Его странная попутчица спала, до конца откинув сиденье. На город опустилась ночь. Снег, не переставая, крупными хлопьями засыпал и город, и машины, и дорогу. Пробки становились всё длиннее, народ возвращался домой с работы или ехал по делам. Они медленно продвигались в нижнюю часть города.
   И вот так продвигаясь по забитым улицам машинами, он вдруг вспомнил, всю свою жизнь, казалось, до мельчайших подробностей, просмотрел картинами, которые мелькали на лобовом стекле. Всё стало очень просто и понятно, жизнь то не кончилась, может быть сегодня она только началась. По пути домой смотрел через тонированные стекла на городскую, вспыхивающую огнями тьму, покосился на очень странную пассажирку в салоне своей машины. Ему стало совершенно очевидно, что определенный этап жизни закончен. Что ждёт его дальше?  Тьма, неизвестность? Главное он понял ничего, из того, что его разум ему смог бы предположить. Совсем другая жизнь началась именно сегодня. Олег подумал: «Что Ему с ней делать?  Привезти домой, искупать и лечь в постель с чистой Совестью». Хотя у большинства людей на этой планете «лечь в постель с чистой совестью» - имеет совсем иной смысл. Он посмотрел на неё, она открыла глаза и улыбнулась.
- Я уже проснулась, даже не заметила, как уснула. Можешь поверить мне, как с тобой трудно? Ты состоишь из противоречий: думаешь одно, делаешь другое, мечтаешь о третьем. Но самое парадоксальное, что всё выходит совсем иначе. – Произнесла укоризненно совесть.
- Тяжелая у тебя доля, я тебе не только не завидую, я тебе даже сочувствую, - отозвался Олег, а что ему еще оставалось, кроме как сочувствие демонстрировать и жалость проявлять.
- Гроссман, ты в крайности кидаешься или, правда, еще ребёнок? – Совершенно серьёзно задал вопрос моя пассажирка.
- Я должен ответить? Хотя у тебя очень странная манера, задавать вопросы, на которые мы с тобой никогда не найдём ответ. Это философия совести? – Олег развеселился.
- Почему ты до сих пор не дописал тот рассказ? Ты боишься его закончить или не знаешь, как? Он не завершён, как и многие дела в твоей жизни, Ты понимаешь, о чем я? – Она не хотела развлекаться, для неё видимо встреча значила намного больше, чем для него.
- Может, оставим критику на завтра? – В своей манере отозвался Олег, заранее зная, завтра никогда может не наступить.
- Согласна, а что на сегодня? – Она не удивилась, она знала, за этим пресловутым «завтра», он прячется от себя.
- Вечер tete-a-tete со своей совестью со свечами и шампанским. Или ты исчезнешь, как и появилась? – Его даже испугала эта мысль, о её исчезновении.
- Нет, я не исчезну, я ещё не выполнила свою миссию. Давай ты не будешь меня спрашивать, какую. Я же не могу лгать или лукавить, надеюсь, ты не забыл кто я? Твое же состояние можно назвать «усталая грусть» Ты устал и тебе трудно принимать решения, усталый воин слаб. Ты сам одел на себя роль солдата, для тебя вся жизнь - это борьба, вот только победы тебя не радуют, для тебя важен сам процесс, стратегический план, смена декораций и не более.
- Могу тебя заверить, я не боюсь ни тебя, ни твоей миссии. А ты не можешь предсказывать судьбу? Не мне, хотя бы сыну. Так в общих чертах.
- Нет к сожалению. С ним всё будет хорошо я уверена, с каждым будет все хорошо, кто в ладах со своей совестью, толку нет, когда ты о ком-то печёшься, а он и его совесть не понимают друг друга. – Она замолчала и отвернулась, что-то разглядывать в боковое стекло, а может быть от Олега устала, надоело ей объяснять очевидное.
- Ты поскучай минут десять, я в магазин, - он решил развлечься или отвлечься, сам устал от груза, который тащит.
- Хорошо, - отозвалась она, но голову в его сторону не повернула.
  Единственная мысль, которая вертелась в голове Олега и не давала ему покоя – это о нереальности происходящего. «Это какой- то дурдом и быть этого не может» - твердил он себе неустанно.  Он зашёл в магазин, быстро купил всё, как ему казалось, необходимое. Он спешил. Мысль о том, что, подойдя к машине он обнаружит, что в ней никого нет, подгоняла его. Вроде бы с одной стороны ему этого хотелось, но с другой стороны, было желание, что бы она осталась еще хотя бы ненадолго в таком виде как сейчас. Она сидела в машине и отрешенно смотрела в окно. Понаблюдав немного за ней со стороны, через лобовое стекло, он сел в машину.
- Что красавица, поедем дамой? – Предложил Олег.
- Да конечно, только давай прокатимся по городу, красиво здесь, особенно ночью и снег мне нравится, - попросила она видимо не торопилась в тесные стены дома.
- Может это трудно понять, но я заблудился. Это совсем не значит, что я пришёл не туда, куда хотел. В моём случае, заблудился давно, а сейчас устал, я не хочу никуда и ничего.
Мне недавно одна женщина не поверила, что я не хочу новую машину, а и правда не хочу, опять же заблудился не пойму, что я больше не хочу: машину или эту женщину. Я даже не знаю, что можно хотеть. Конечно, может странно слышать от мужчины в пятьдесят пять, когда уже жизнь под занавес. Я сыграл свою роль в фильме «Моя жизнь» и наступил кризис жанра. Может я, еще придумаю сценарий к фильму «Моя жизнь - 2». Но пока я просто стою, и не знаю, чего же мне надо. Вот так я заблудился.
- Продолжай, пожалуйста, - тихая просьба помогла Олегу говорить дальше.
- Я, конечно, нужен сыну, матери, сестре и друзьям я нужен, нужен своей работе или она мне нужна, это часть моей жизни, но порой я останавливаю машину и не знаю, куда мне ехать и ехать ли вообще. Тогда я долго стою и тупо смотрю на людей, которые проходят или проезжают мимо меня, торопятся по своим делам, и может их кто-то ждет. Вот я и пришел к главному вопросу, а кто искренне ждет меня? Кто скажет: «КАК, ХОРОШО, ЧТО ТЫ ПРИШЕЛ?» - Проблема….
- Мне кажется, ты драматизируешь ситуацию, - грустно отозвалась она.
- Вот блин, моя совесть мне не верит, или ты просто пытаешься меня успокоить?
- Не знаю, но надо принимать решения, может как-то смелее, - она всё-таки советовала.
- Ты считаешь меня трусом? – Я от возмущения даже подпрыгнул на месте.
- Нет, конечно, как я могу считать тебя трусом? Мы просто говорим о разных вещах, я же тебя знаю, как положительного героя с медалью патриота, не важно, какой страны, знаю. – Она говорила, утешая меня, понимала, что её оценка моих поступков мне очень нужна.
- Смелых решений я напринимал более чем достаточно, до сих пор ещё слышны отголоски этих смелых решений и кстати, очень быстрых. Считать меня слабым, как бы тоже не верно, я выживал в таких ситуациях, где другие просто ломались, спивались или кончали жизнь самоубийством.
- И это говорит человек, который еще полчаса назад, явно хотел свести счеты с жизнью, - она погрозила мне пальцам.
- Давай, будем считать это выбросом адреналина, мне так спокойнее жить будет, - Он просил как-то не уверенно, но настойчиво.
- Конечно, мне с тобой спорить ни к чему, - отозвалась она.
  Они двигались в потоке машин, по улице Аль-Фарабе. Новые многоэтажные здания из стекла и бетона больше походили на замки Кощея Бессмертного, чем на офисные помещения, которые занимали банки, всякого рода корпорации арендовали здесь площади. Их старательно украшали множеством неоновых огней, рекламой, которая светилась разными цветами. Все это и правда, было красиво, особенно под Новый год. Олег начал привыкать присутствию совести рядом, к её голосу и молча ждал, когда она скажет очередную тираду на тему морали или задаст еще один вопрос, на который никто не сможет ответить, потому, как нельзя изменить прошлое. Можно переосмыслить, можно сделать выводы, но изменить, увы не получится. Как невозможно предсказать будущее, можно надеяться, строить планы, готовиться к чему-то, однако жизнь внесёт свои коррективы или вообще - это будущее может не наступить. Печально, конечно, но факт. Он закурил.
- Ты много куришь. Не пробовал бросить?
- Каждый день пробую, не получается, - отозвался Олег.
- С твоим сердцем это бы не помешало.
- Знаю.
 Последний поворот, к дому проехав еще немного, он остановил машину. Они поднялись на второй этаж и молча вошли в квартиру. Уже через полчаса, выпив по бокалу шампанского, он стоял возле окна и курил, его спутница удобно устроилась в кресле. На столе горели две свечи.
- Вот смотри «фантазия» - красивое слово, им можно назвать прекрасные духи, конфеты или симфонию, и все прекрасно. И бывает другая «фантазия», сначала маленькая и неприметная, но добавим в неё немного, сарказма, домыслов, разведём всё это банальным передергиванием фактов. И это уже фантастический слон, раздутый из маленькой мухи «фантазии», теперь это не просто слон, мы добавим ему вес недоверием, обвесим его броней ревности, и наконец, дадим ему острые копья сравнений с кем-то или чем-то, кого или что вытащим из прошлого.  Мы получили боевого слона времен Александра Македонского, злобное и большое животное, которое идёт и своими ногами топчет молодые побеги привязанности, ломает хрупкие ветки гармонии, которые ещё не успели окрепнуть, губит нежные лепестки любви. Теперь, представь, что это уже не один слон, их много, целое стадо. Они идут клином, ломая все доброе на своём пути, отделяя близких людей, друг от друга. Люди уже не слышат ничего кроме топота слонов. Как тебе такая «фантазия». Я говорю, тебе это надеясь, что ты поймёшь меня. Так умирает любовь, вернее даже её убивают люди, сами того не желая. Позже, потом, когда это стадо пройдёт, когда человек останется один, он начинает вспоминать о том, что когда-то обидел кого-то словом или недоверием, или просто не принял участие, не протянул руку помощи из-за каких-то личных амбиций, не обратил внимание на настроение близкого человека, и вот он – хомут одиночества на шее. Вот так! «mon cher ami» - что означает и «это жизнь, это моя жизнь».… И не каждый способен понять пресловутое «заблудился», а тем более дать мудрый совет, как поступить, с какого колодца напиться, только потому, что у каждого своя колокольня, с которой он смотрит на своё болото и хвалит его. И нет ему дела до чужих проблем, дел, забот. Хотя, я собрал в кучу две поговорки, наверно зря. А, давай еще по бокальчику шампанского?      --
- Я, за ещё бокальчик.  Как мне не понять тебя, если ты так образно всё описал, почему ты не принял меры? Ты знал, ты всё знал ну не с самого начала, а где-то лет десять назад…
- А позволь узнать, зачем это тебе? Этот поезд ушёл и тот поезд ушёл. И вообще, что ты за птица? – Олег уже не злился, он игриво задавал вопроси, выворачивать душу на изнанку больше не хотелось.
- Я не птица, я женщина слегка под «chauff;» и я очень внимательно слушаю тебя, пытаясь понять, а вот когда пойму, тогда и сделаю выводы. Надеюсь ты не против?
-Ты хочешь сказать, что имеешь право вынести «вердикт».
- Ну, не совсем так категорично, это мужской максимализм в тебе говорит, я выражусь мягче, это условие, ты же всегда стремишься пойти на сделку со своей совестью, то есть со мной...
- Ну, сделка – сделкой, а условие чего? – Не понимая, Олег вымогал уточнения.
- Всё станет ясно, - уклончиво отозвалась она.
- Вот, что ясно?! Мне, допустим, ничего не ясно, я как «ёжик в тумане», ты намерена меня вывести из тумана? Или как это у вас называется поставить на путь истинный. И пойду я поэтому, «светлому пути к большому семейному счастью». Где в конце жизни я буду вырезать свистульки многочисленным внукам на завалинке, греясь на солнце. Ты этого хочешь? Или нет, я буду читать им сказки на ночь, менять подгузники и радоваться, тому чего я достиг в жизни. Мне сия картина очень трудно представляется, к моему величайшему сожалению. Уж простите, сударыня великодушно Вашего покорного слугу.
   Время уже давно перевалило за полночь. Не только время суток, но и время биологических часов Олега, тоже перевалило за пол жизни. Они сидели, поджигали новые свечи, выпивали по глотку шампанского, иногда замолкая на непродолжительное время, потом снова продолжали свой странный диалог ни о чем и как бы обо всем сразу. Город за окном медленно засыпал, уже не так шумели машины, в доме напротив, почти не осталось светящихся окон. Снег шёл не переставая, перекрашивая все на улице деревья, дома, машины, в белый со множеством оттенков от серебристого до почти сиреневого цвет. Ночь - прекрасная пора, многие проблемы решались за одну ночь, и утром острота спадала, как утренний сумрак уходит и свет начинает освещать то, что ночью не было видно. Так чувства обостряясь ночью к утру, стихают, становясь не столь острыми. Но до рассвета или заката Олега, не известно сколько еще времени пройдет или его не осталось.
- Ты можешь понять, что меня всегда бесило, если кто-то обвиняется не заслуженно, тем более я сам? Есть же какие-то высшие силы, которые обязаны были мне помочь, справедливость должна была восторжествовать.  Не Ваша ли обязанность мне подсказать, или Вы, только после людских ошибок, начинаете нас пилить, называя это угрызением совести. Тогда простите, за пошлый вопрос. А зачем Вы нужны? Проблемы создавать?
- Ну что, сударь, я могу Вам ответить? Всё, что Вы говорите, безусловно, имеет силу и право на существование как мнение. А как позвольте Вас спросить чувства других людей их мнения? Ты же юрист. Ты должен сопоставить показания разных свидетелей и участников, чтобы иметь объективное мнение.
- Я, черт возьми, не считаю, что лживые обвинения нужно вообще доказывать или опровергать. Это камни в мой огород, и я знаю истину, больше никто. А вот теперь самое главное, моё твердое убеждение, что такие слова как «доказательства» и «обвинение» не должны присутствовать в отношениях людей, спящих в одной постели. Это терминология следственных органов.
Он посмотрел в её сторону, подошел, взял за руки. В глазах её блестели слезинки. Ему стало жалко её.
- Давай не будем. Мы можем просто посмотреть в окно, смотри как красиво. Я всё понимаю и без слов, ты же совесть моя, как мне тебя не понять. – Он извинялся передней, ему было стыдно, за себя, но последнее время совсем разучился держать себя в руках. -Прости меня, я не хотел тебя обидеть. Что ты, успокойся, всё будет хорошо. Я – подлец, собственную совесть до слёз довел и кстати, я вспомнил, где я тебя видел, ты та женщина, с фото моей прапрабабушки из позапрошлого века.  Как я сразу не узнал, так это привет из прошлого. Я точно сошел с ума?
- Я похожа на неё только внешне. Я не скажу тебе, что делать и как поступать в этой жизни. Ты - хозяин, и всё придется решать тебе самому. Я хочу попросить, тебя будь осторожен. Как ни странно, звучит, но мне ты нужен тоже живой, ибо мертвому совесть ни к чему. И будущее мне не известно, как и тебе.  Тебе надо пересмотреть отношения к людям, к себе, и к самой жизни. Ты перестал радоваться жизни, это плохо. Ты же хотел проехать по «Золотому кольцу России» почему не поехал? Много вокруг хороших людей сумей увидеть их. Ты перестал ездить на природу, помнишь в Джамбуле ты сидел в машине шесть часов один, на озере и тебе это помогло, я знаю это. Что тебе мешает опять начать радоваться? Ты и улыбаешься как-то не естественно. Это что? Обстоятельства вдруг изменили тебя? Не верю! И если тебе не хватает чего-то, добудь это себе, я сумею тебя оправдать, если буду знать, что жить без этого ты не сможешь….
…Он ехал уже очень давно, почти сутки, за рулем намотав уже более полутора тысяч километров, по скользкой, как стекло дороге, иногда почти по самые фары, утопая в снегу на заснеженных участках, вспоминая эту необычную встречу. Глаза, руки и голос, голос своей совести... Вот далеко впереди появились огни города. Он плавно вошёл в поворот и, уже на выходе из него, включил дальний свет. На встречу, ему на большой скорости ехал грузовик, в кабине которого горел свет, признак того, что водитель заснул… Моя совесть застраховала меня от случайностей, она не покинет меня никогда, но я научился замечать те вещи, на которые многие люди не обращают внимания. Позже я стоял на обочине заснеженной дороги, наблюдал как МЧС вытаскивали искорёженный грузовик и думал: «Совесть не спасает от смерти, она помогает жить, если её разбудить вовремя…»