Маленькие Существа

***
…Брат всегда любил рассказывать сказки. Он помнил это очень хорошо. И, главное, все они были придуманы им. Сначала он этого не понимал, брат усердно не выдавал себя. Он делал вид, что читает по книге, держал ее перед собой, перелистывал страницы, но сам говорил другое. А он совсем не подозревал об этом, даже когда стал постарше. И только совершено случайно «ложь» была разоблачена. Брат вышел из комнаты на некоторое время, а книгу оставил на кровати раскрытой, а он, бросив случайный взгляд на страницы, понял, что там написано совсем другое… Он помнил, что после этого даже обижался некоторое время и пытался не разговаривать с братом, только долго это не вышло…

- Ты хороший и добрый, не думаешь никого обманывать, поэтому и тебя так нетрудно обмануть… - сказал брат, наконец-то поймав его. – Поэтому считай это проверкой на честность. И потом… Это вовсе не была ложь, - он улыбнулся, - я просто не хотел раскрывать свой талант…

…А сказки он рассказывал ему каждый вечер, когда ночевал дома. Правда, в последнее время это становилось все реже… Обычно, когда он уже лежал в кровати, брат спрашивал у него:

- Хочешь, я расскажу тебе сказку?

И он, конечно же, хотел. Когда говорил брат, он забывал все, все плохое, все страшное… Как будто его голос, как в сказочной истории, обладал магическим свойством переносить слушателей в мир сказки… Но только этот знакомый, родной голос, рассказывающий сказки, с каждым разом становился все грустнее… И в самих сказках присутствовала какая-то тихая печаль, он очень старался это скрыть, но этого нельзя было не заметить…

В его голосе все чаще и чаще звучала какая-то тихая печаль… Светлая грусть, против которой у него уже не было сил бороться, с которой оставалось только смириться… Но что это была за грусть?.. Ему хотелось об этом спросить брата, но почему-то он не решался… Ведь брат всегда был таким сильным и здоровым, таким уверенным и неунывающим… Он всегда шел вперед, всегда верил, иногда даже трудно было сказать, во что он верил, но эта вера как-то наполняла его всего, лучилась внутри него.. отражалась в глазах. Да, в брате всегда было все то, чего не было у него. С ним было надежно. Нестрашно. С ним самому хотелось верить… И еще ему всегда казалось, будто брат постиг какую-то тайну жизни… Тайну, доступную ему одному. Тайну, от которой в голосе все чаще слышалась грусть…

И иногда ему казалось, что брат и сам хотел бы все рассказать, он видел это в его глазах, в его движениях… Видел по тому, как он, устроившись на краю кровати, не спеша закуривал сигарету, смотрел на него, улыбался, а в глазах отражалась грусть… Потом, задав свой вопрос и получив утвердительный ответ, он поворачивался к окну, и еще раз затянувшись, негромким, слегка приглушенным голосом начинал рассказывать… А он слушал и смотрел на его профиль, все четче очерченный сгущающееся тьмой и лунным светом за окном…

И только сейчас он понимал, не существовало еще слов, чтобы выразить ту бесконечную грусть… Брату приоткрылась тайна жизни, как приоткрылся сундук с сокровищами сказочному султану, только золото в сундуке лишь ослепляло глаза, и  помочь людям ничем не могло, оно породило в них только дурные качества, подтолкнуло на ужасные поступки, породило братоубийство, гибель, преступления и кровь… Тайна волшебного сундука не сделала людей счастливыми. Так стоит ли тогда ее раскрывать?.. Брат не мог найти слов, чтобы выразить все то, что таилось в его душе, но все же он говорил. Так, как это только и возможно было сказать. Сказки и были мыслями, выводами, облаченными в форму, и он рассказывал в них то, что успел понять, увидеть в жизни…

- Знаешь, я услышал эту сказку давно… - начал он. – Тогда, помню, была весна. Такая весна, каких много… И все-таки той весной как будто что-то треснуло, не знаю точно, во мне или во внешнем мире… Наверное, там и там. Ведь была весна, а весной, знаешь, все прорастает, на мерзлой земле появляется трещина, и сквозь неё прорезаются первые цветы… Так и во мне появилась трещина. Чтобы сквозь нее пробиться цветку…

Так слушай.

«Далеко-далеко на одной Планете жили Маленькие Существа. Их так и звали, потому что других имен им еще не придумали. А они и вправду были просто маленькими, ни на кого не похожими, существами. Конечно, если приглядеться, то можно было найти что-то общее с другими существами, но в том-то и было дело, что они имели общее с разными существами, но целиком не были похожими ни на одно. Так, например, уши у них были большие, слегка заостренные сверху, как у летучей мыши, но кроме этого они ничем больше не напоминали этих, немного страшных зверей, так что не бойся. Хвост у них был длинный, гладкий и без кисточки, как у обезьянки, а сами они, скорее, напоминали маленького котенка. Были такими же маленькими, покрытые нежной шерсткой, разной окраски, правда только нежной и светлой: золотисто-персиковой, апельсиновой, дымчато-серой, снежно-белой. Маленькие Существа были очень похожи друг на друга, и, увидев их впервые, можно было их различить разве что по окраски… Но на самом деле это было не так. Они очень отличались. Не было двух совершенно одинаковых Существ. У каждого был свой характер, не похожий на других, характер, который он так или иначе проявлял… Но, говорят, что от рождения все они были добрыми и хорошими.

Так как Маленькие Существа, и вправду, были очень маленькими, то и их Планета была маленькой. Кстати, вполне возможно, что как раз из-за своих размеров она так мало известна. Говорят, что будь она хоть капельку побольше, она бы сравнялась с одной более известной планетой, и тогда бы ее обязательно заметили бы! Но, к сожалению, Планета оставалась все такой же маленькой, и о ней по-прежнему почти никто ничего не знал…

Но кроме того, что Планета была маленькой, она была еще и очень круглой. Об этом сразу знали все жители Планеты и никогда не сомневались насчет ее формы (это и был плюс ее камерности!). И она была такой круглой, что был риск упасть с нее и затеряться в Страшном Неизвестном Космосе. Поэтому жители Планеты придумали одно нехитрое средство: они связывались по двое тонкой золотистой нитью, что давало им держаться на земле, потому что вдвоем никак нельзя было упасть, упасть можно было только одному. Нить была особенная, она почти не была видна, она чувствовалась и иногда мерцала мягким золотистым светом, который могли видеть только те двое, связанные этой нитью.

Так, на Планете, никто никогда не был один. У каждого, живущего на ней, всегда был кто-то другой, кто-то, кто не давал ему упасть, с кем вместе они прочно и надежно держались в этом мире, без страха быть затерянным в Неизвестном, Звездном Небе, что окружало их со всех сторон…

Так и у одного, особенно маленького, Существа был этот «кто-то другой», с кем они были связаны Нитью. И звали его Другом. Они были связаны уже очень давно, с самого детства, как они себя помнили. Ведь со временем можно было меняться и связываться с кем-то другим, но это происходило не часто, обычно никто не ошибался с первым выбором. Обычно все прекрасно понимали друг друга и не жалели, что Нить связала с тем или другим.

И маленькое Существо тоже был очень рад, что Нить связала его именно с Другом. Ему казалось, что они прекрасно понимают друг друга без слов! И это действительно было так, и на это указывала Нить: чем ярче она была, тем крепче она связывала двоих.

Они были разные, но в чём-то похожи. Маленькому Существу казалось, что это «разное» как раз помогает им как бы дополнять друг друга: то, чего не было у маленького Существа, было у Друга, и наоборот. Речь шла, конечно же, о душе. Ведь так, они жили вместе, и всё у них было общее: и вещи в доме, и распорядок дня… Только вот душа у них всё-таки была разная. И иногда Маленькое Существо как бы видел некие «дыры» в своей души, пустые, незаполненные пятна, которые заполняли как раз частички души Друга. Часто, во время прогулок, Маленькое Существо останавливал взгляд на других «связанных» и думал о том, что ведь они – одно целое. И они с Другом – тоже одно целое. На этой планете не было никого одного, каждый один состоял из двух. Две души дополняли друг друга… «Как же это прекрасно, - размышлял про себя Маленькое Существо, - когда вторая частичка тебя находится рядом с тобой, даже не внутри, а на самом деле, физически, рядом… На расстоянии вытянутой руки находится тот, кто тебя всегда поймёт, с кем можно поговорить, кто всегда послушает. И говорить даже не надо! Можно просто молчать». Маленькое Существо улыбался и ближе подвигался к Другу. Ему было так хорошо! Но почему-то часто, размышляя об этом, по телу пробегал холодок. «Как же, должно быть, это страшно – быть одному… - тогда Маленькое Существо не мог не думать и об этом. - Совсем одному. Ни с кем не привязанным. И что тогда будет?..» Он знал ответ на этот вопрос. Он поднимал глаза к Небу… Тогда тебя ждёт Небо. Бесконечное, одинокое, неизвестное Небо…

Рассеянность маленького Существа дополнялась внимательностью Друга. Часто маленькое Существо забывал поправлять узлы Нити на своей руке, и если бы ни Друг Нить могла развязаться… «Прости, я совсем не подумал об этом!» - говорил маленькое Существо, когда Друг в очередной раз останавливал его и поправлял узел. И это было правдой: маленькое Существо совсем не думал об этом, он всегда думал о чём-то другом, о чём угодно, только не о том, что было по-настоящему важно и о чём думал Друг. Он каждый день, утром и вечером, проверял, крепко ли завязаны узлы. Конечно, прочность Нити в основном зависела от тех, кто ею связан, но всякое могло случиться, и со временем узелки могли ослабевать. А маленькое Существо всегда об этом забывал! Если бы ни Друг, страшно подумать, что могло случиться… И дело было не только в рассеянности и внимательности, их отличало ещё много других качеств, которыми маленькому Существу надо было бы поучиться у Друга. В течение дня у них было много дел, и у маленького Существа часто всё валилось из рук, когда у Друга всегда всё получалось так легко и прекрасно! Им нужно было заботиться о своей Планете, проснувшись, они шли в поле, где росли росли золотые колосья, из растолчённых зёрен которых как раз изготовлялась золотая Нить. Колосья нужно было поливать, аккуратно подходя с лейкой к каждому. Казалось бы, это было не очень сложно, но маленькое Существо всегда умудрялся пролить воду или полить слишком много. А ведь нужно, чтобы все росли одинаково, поэтому и поливать надо было аккуратно, не спеша. Маленькое Существо, вроде бы, не спешил, но почему-то очень редко у него получалось ничего не пролить. Друг всегда терпеливо помогал исправить ситуацию, он ничего не говорил, только тяжело вздыхал или улыбался. И маленькому Существу, смотря в такие минуты на Друга, почему-то было очень неудобно снова сказать, что он «подумал о другом». Хотя это, в большинстве случаев, так и было…

Ещё они отличались тем, что Друг очень быстро находил общий язык с другими существами. Кого бы они ни встретили Друг всегда так легко начинал разговор, то есть казалось, что очень легко… Маленькое Существо ведь знал, что не легко. Просто у Друга получалось это скрывать, не думать об этом, а только о самом разговоре или представлять себя кем-то другим, тем, кому не страшно… А маленькое Существо так не мог. Конечно, они всегда были вместе. Но когда начинался разговор, маленькое Существо молча стоял рядом (что его очень устраивало), а говорил только Друг. Из-за этого, конечно, и другие существа тянулись больше к Другу, чем к нему. Поэтому всё чаще Друга начали приглашать в гости другие существа, у него быстро появлялись новые знакомые. Конечно, на такой маленькой планете, все знали друг друга, но дружить и ходить в гости это немножко другое, чем просто знать… Из вежливости и по доброте Друг не мог отказать, но сначала, разумеется, спрашивал, не против ли маленькое Существо (уйти без него Друг мог, ведь Нить могла растянуться). И, конечно, маленькое Существо немного грустил, но он отпускал Друга… Ведь он знал, что ему хочется, а он… В конце концов, ему не так уж плохо было одному. То есть не одному, конечно, а вдали от Друга, не там, где был он.

В такие вечера маленькому Существу не сиделось дома, хотя обычно он очень любил быть дома. В такие вечера, когда было уже очень темно, он выходил в сад, отворял калитку и шёл немного дальше, на самый ближний край их круглой планеты, дойдя до него, он ложился на траву и смотрел на Небо…

*   
Прошло несколько Световых Лет, для нас это было бы очень много, а для жителей Планеты один Световой Год равнялся нашему году, поэтому для них просто прошло несколько лет…

Маленькое Существо и Друг по-прежнему были связаны Нитью, но что-то изменилось. По крайней мере, так казалось Маленькому Существу. Во-первых, Нить была теперь не такой яркой, и в темноте её почти не было видно. Это беспокоило Маленькое Существо, и он не раз говорил об этом Другу. «Это всё из-за того, что ты о ней постоянно забываешь!» - всегда на это отвечал Друг. И в какой-то степени Друг был прав, думал Маленькое Существо, только не в том, что он о ней забывает. Наоборот, он помнил о ней всегда, и думал о ней, особенно в последнее время, очень часто. Но, может быть, да, в том, что цвет Нити слабеет, виноват он, маленькое Существо. Ведь в последнее время он так часто смотрит на Небо… Ещё чаще, чем раньше. И не только, когда Друг уходил. Сейчас он почти каждый вечер, перед тем как лечь спать, уходил смотреть на Небо. Туда, в сад, за калитку и дальше, где за склонившимися ивами открывалась просторная лужайка, не обрамленная деревьями. Над головой было только небо. Это стало для маленького Существа своего рода обрядом: ходить на лужайку каждый вечер, хотя бы на несколько минут. Не ходил он только тогда, когда по вечерам они разговаривали с Другом. Когда он не мог просто встать и уйти. Но таких вечеров становилось всё меньше…

Но что он видел в этом небе?.. Почему ему не хватало того неба, которое он видел днём? И – что же всё-таки изменилось? Обо всём этом и думал маленькое Существо, смотря по вечерам на небо. А видел он там не только звёзды… Это были другие планеты, он понял это и именно ради них стал приходить  сюда по вечерам. Тем более днём планеты спали, и их не было видно, но, конечно же, они были там. «Ведь когда мы спим, мы расходимся по домам, и нас тоже не видно… А днём, когда мы ходим туда-сюда по разным делам, наверное, мы тоже кажемся маленькими светящимися точками. Если смотреть с высока…» Маленькое Существо был уверен, что за ними кто-то наблюдает, пусть не специально, но просто так, принимая их тоже за звёзды. Может быть, этот кто-то один, но он точно есть. Вот лежит сейчас так же и смотрит на «небо», не подозревая, что на самом деле наблюдает целую жизнь… Но какие они, эти планеты? Такие же, как их планета? Или совсем другие?.. Думая об этом, маленькое Существо задавался главным вопросом: почему же мы все так боимся Неба, почему так твёрдо держимся на земле? Потому что попасть на Небо, можно только отвязавшись, то есть только одному… Нет, от этой мысли маленькое Существо до сих пор ощущал холод по всему телу. «Как же одному?.. Ведь я не выживу! У меня и здесь ничего толком не получается, а там… В Небе». С Другом всегда было так надёжно, нестрашно, уверенно. И он ведь считал его другом… Конечно, другом, и считал так всегда, но только теперь ему начало казаться, что души всё-таки у них разные. Не «половинчатые» с белыми пустыми пятнами, а полные, отдельные, просто разные… Это было их главным отличием. В чём-то они дополняли друг друга, но каждый был отдельным, другим, существом, который мог и возможно, даже должен был существовать один…

Друг не предавал маленькое Существо, а маленькое Существо ни в чём не обвинял его. Для настоящей дружбы нет предательства, есть только недопонимания. Ведь очень сложно угадывать мысли другого, когда не слышишь их… А такие моменты случались. Когда вдруг маленькое Существо понимал, что не слышит мыслей Друга. От этого становилось очень страшно, он совсем не знал, как поступать, и тогда Друг казался ему очень далёким. Таким, что казалось, он не идёт здесь рядом, а находится где-то далеко-далеко, дальше, чем звёзды на небе… И в такие моменты маленькое Существо всё больше понимал, что они с Другом не единое целое. Он понимал, что совсем не знает Друга, что не только кажущиеся звёзды на самом деле другие планеты, но и они сами… Тоже другие планеты.

Он решил подняться в Небо не из-за этого. Не из-за того, что испугался, что никогда не поймёт их. Наоборот, ему захотелось их понять. Увидеть все эти другие планеты, хотя бы приблизиться к ним. Конечно, ему было страшно. Он не знал, что умеет летать. Ведь столько лет он так крепко держался за землю! А в тот вечер… В такой же вечер, как и многие другие, когда он вышел из дома, прошёл сад, открыл калитку и вышел на свою лужайку. И остановился под открытым небом. Почему-то в тот вечер ему было особенно грустно… Но вместе с тем как-то легко и свободно. «Мы думаем, что мы вдвоём, когда на самом деле одни… Но что же это значит, быть одному?.. – маленькое Существо повторил то, что ему всегда говорили. – Это значит быть заброшенным в далёкое неизвестное Небо, где нет ни конца, ни края… Где ничего не видно, кроме темноты…» От этого стало страшно и тоскливо, но, смотря на свет звёзд, далёких планет, а не на темноту, маленькое Существо вдруг подумал по-другому. «А, может быть, быть одному просто означает, что я – это я?.. А не кто-то другой…» Полететь? Неужели полететь? Маленькое Существо отпускал глаза и поднимал на небо. Но как же так… У нас ещё никто не развязывал Нить. И как же Друг? Они скоро это тоже поймут… Или, скорее всего, давно поняли, просто привыкли. «Но полететь? Разве я умею?». Он не знал этого, как и не знал, что будет дальше. Может быть, он не удержится и упадёт, а может быть, ничего не произойдёт, и он останется на земле. Поэтому, когда, аккуратно развязав узел, он почувствовал, что начинает подниматься, он не понимал радоваться этому или нет. Он просто летел вверх, тихо и плавно отрывался от земли. И почему-то, всё ещё не зная, что ожидает его там, высоко в незнакомом Небе, он ощутил радость. Ему захотелось улыбнуться и засмеяться. Он почувствовал себя свободным.

*
«Дорогой Друг! Пройдёт ещё много дней, когда мне будет бесконечно грустно! Эта грусть будет такой же бесконечной, как это небо… Ведь я так сильно привык к тебе! И если даже сейчас я ощущаю радость, она продлится не так долго, я знаю… Пройдёт совсем немного времени, как я пожалею и буду винить себя. Ведь я так люблю это делать… Не знаю, смогу ли я когда-нибудь перестать грустить. Ведь как бы там ни было, ты – моя часть, может быть, не половина, но часть. И сейчас, отрываясь от земли, я чувствую, как навсегда теряется эта моя часть. Значительная часть… Но в то же время я  наполняюсь чем-то новым… Тем, что всегда было моим только я забыл и растерял… И теперь я это только я… Странное чувство. Не думай только, что я сделал это из-за тебя! Ты ведь не в чём не виноват… Просто мы одни. Одни, а не вдвоём… И ты тоже это поймёшь. Ты тоже умеешь летать! Вот увидишь. Просто, сильно привязавшись к другому, мы никогда этого не поймём…»